Встретимся в саду сновидений

      В результате Сириус все-таки опоздал и вбежал в кабинет Грюма через несколько минут после начала урока. Студенты, которые до этого внимательно слушали инструкции профессора, синхронно обернулись в сторону открывшихся дверей, увидели озорно улыбнувшегося им Блэка и принялись радостно выкрикивать приветствия, совершенно позабыв о присутствии бывшего мракоборца. Аластор встретил своего сегодняшнего помощника язвительным замечанием о том, что Блэк явно не изменял своим привычкам, от чего Сириус лишь весело отшутился. После этого он первым делом нашел в небольшой группе лица Гермионы, Гарри и Рона, которые выглядели не менее удивленными появлением Блэка, чем все остальные. На самом деле это было странно, ведь слухи о том, что Сириус сейчас в Хогвартсе и помогает Грюму с занятиями, должны были распространиться по замку сразу же после первого урока у слизеринцев и когтевранцев.       Сириус заговорщицки ухмыльнулся трем неразлучным друзьям и перевел внимание на остальных детей. С четвертым курсом Гриффиндора Сириус общался намного чаще, чем с кем-либо еще, и потому в их компании он чувствовал себя намного расслабленнее и увереннее. Напомнив уже двинувшимся к нему четверокурсникам о том, что сейчас был урок, Сириус демонстративно прижал палец к губам и направился к преподавательскому столу. Ученики вернули внимание своему профессору весьма неохотно. Их взгляды то и дело перемещались в сторону Блэка, а на лицах мелькали улыбки, когда Сириус в ответ заговорщицки ухмылялся. Только Гермиона казалась самой сосредоточенной на словах профессора, или же она просто запрещала себе отвлекаться на Сириуса и на свое любопытство.       Когда Грюм заявил, что они начнут урок с небольшой разминки, все студенты тут же прислушались к нему намного внимательнее. Аластор объяснил, в чем именно заключалась разминка: каждому ученику отводилось пять минут на попытку попасть в Сириуса хоть одним заклинанием, при этом сам Сириус даже не собирался защищаться при помощи магии. Услышав это, четверокурсники заметно оживились и немного занервничали, теперь оценивающе посматривая в сторону Блэка. Никто из них еще ни разу не видел Блэка в бою, но о магических способностях Сириуса рассказывали много всяких небылиц.       Отстранившись от своей опоры в виде преподавательского стола, Сириус приглашающе развел руки в стороны и, задорно улыбаясь, поинтересовался, кто из детей рискнет подойти к нему первым. Гриффиндорцы взволнованно переглядывались и переговаривались, отчаянно желая поучаствовать в этом и боясь стать посмешищем для однокурсников.       В конце концов вперед вышел Гарри, который знал о боевых возможностях крестного не больше остальных подростков. Аластор проворчал что-то о плохом сочетании Поттера и Блэка, но не стал возражать, ведь он сам сказал, что сразиться с Сириусом должен будет каждый, не прибавив никаких исключений для людей с фамилией Поттер. Под руководством Грюма ученики расступились в стороны, открывая больше пространства для дуэлянтов.       — Можешь использовать все изученные заклинания. Если хоть одно попадет в меня, то ты победил, — повторил условия Сириус, отойдя поближе к одной из стен, возле которой стояли уже поврежденными другими студентами парты и стулья.       Гарри слишком серьезно кивнул и поднял палочку, когда Аластор дал обратный отсчет. Сириус беспечно качнулся с пяток на носки, бросил еще один взгляд в сторону Гермионы, которая наблюдала за этой разминкой с интересом и некоторым волнением. Только Сириус не совсем понимал причину последнего, ведь он сам точно никак не мог навредить Гарри, а Гарри при всех своих талантах вряд ли добился бы успеха. Даже Джеймсу это не всегда удавалось, а ведь они всему обучались вместе и действовали почти синхронно.       Первым заклинанием, которым кинул в него Гарри, оказался Экспеллиармус, от которого Сириус уклонился не так легко, как ожидалось. На самом деле Поттер оказался не так уж и плох. В отличии от всех предыдущих четверокурсников, с которыми играл Блэк, Поттер действовал намного быстрее и не боялся повторно использовать одно и то же заклинание, не тратя время на попытки вспомнить что-то еще. Аластор тщательно следил за тем, чтобы ни одно из заклятий случайно не угодило в восторженных зрителей и давал Гарри советы, а так же замечания по поводу движений, которые его замедляли или мешали лучше прицелиться. В итоге Гарри так и не удалось попасть в Сириуса, но он был необычайно близок к такому результату. Сириус посоветовал ему на расстраиваться и продолжать заниматься, на что Гарри лишь насмешливо фыркнул и увернулся от руки крестного, тянущейся к его и без того растрепанным волосам.       Гриффиндорцы радостно похлопали своему однокурснику, и Рон смело вышел вперед, обменявшись с другом улыбкой. За Роном потянулись и все остальные. Сириус с легкостью уворачивался от заклинаний, по-доброму подшучивал над учениками и посмеивался, иногда прибавляя что-нибудь ободряющее, особенно во время дуэли с Невиллом. Взгляд Блэка то и дело скользил в сторону Гермионы, которая с некоторым восхищением тщательно наблюдала за каждым его движением, игнорируя ученика, пытающегося победить Сириуса. Аластор ходил рядом, привычно кидаясь разумными советами и замечаниями. А четверокурсники болели друг за друга, искренне поддерживая каждого и надеясь, что кому-нибудь все-таки удастся попасть в быстрого и верткого противника.       Гермиона почему-то оказалась последней, и у нее была самая неистовая поддержка. Все надеялись, что самой умной и талантливой четверокурснице удастся выйти из этой разминки победительницей. Сириус тоже считал, что у Гермионы были неплохие шансы, ведь она анализировала каждое его движение, пока наблюдала за остальными односторонними дуэлями. Он даже подумывал о том, чтобы все-таки воспользоваться волшебной палочкой, но быстро отказался от этого, ведь так можно было упустить самую веселую часть сегодняшних занятий.       — Просто представьте, что пытаетесь удержать своего соулмейта от совершения очередной глупости, мисс Грейнджер, — подмигнув, ободряюще посоветовал Сириус перед тем, как Аластор начал отсчет. Гермиона посмотрела на него точно таким же взглядом, какой появлялся у Римуса каждый раз, когда он считал шутку Сириуса особенно неудачной. И это лишь еще сильнее воодушевило Блэка.       Гермиона начала бой с парочки легких, почти шуточных заклинаний, от которых Сириус увернулся с привычной легкостью и вызывающе улыбнулся, уточнив, неужели это было все, на что способна мисс Грейнджер. Гермиона как будто и не услышала его поддразниваний, действуя по какому-то заранее составленному плану. Несколько заклинаний спустя Сириус понял, что Гермиона постепенно увеличивала скорость и как-то незаметно приближалась к нему. Или же это Сириус двигался ей навстречу.       Затем Сириус все-таки попал под обездвиживающее заклинание, которое Гермиона метнула в него сразу после Экспеллиармуса. Увернувшись от обезоруживающего заклинания, Сириус шагнул именно в ту сторону, в которую Гермиона направила Петрификус. Заклинание не сработало только из-за защитных заклинаний на куртке, но ученики застонали от досады, предположив, что Блэк увернулся и от этого. Сириус решил пока не менять это мнение, оскалился в хищной улыбке и уже решительнее двинулся навстречу девушке. Гермиона, вероятно, тоже подумала, что ему удалось избежать такого ловкого хода, и она зеркально повторила его движение вперед, поддавшись чужому игривому настрою. По насмешке в карих глазах Сириус понял, что Гермиона прекрасно знала, к чему может привести их стремительное сближение.       Когда между ними осталось всего несколько шагов, Грейнджер решительно рванулась вперед и врезалась в Сириуса. Рассмеявшись от этого дерзкого поступка, Сириус крепко схватил Гермиону за плечи и потянул следом за собой, не утруждая себя попытками удержать равновесие. Под громкий гул со стороны остальных четверокурсников и изумленный крик Гермионы, Блэк и Грейнджер рухнули на пол и поднялись далеко не сразу. Каждый раз сталкиваясь взглядами друг с другом, они не могли перестать смеяться, как не могли объяснить, что именно их так сильно развеселило. Но эхо чужого веселья, отдающееся в чувствах обоих, совершенно не помогало успокоиться. Только грозный оклик Грюма заставил их наконец-то вспомнить о том, где именно они находились. Раскрасневшаяся от смеха и внезапного приступа смущения Гермиона тут же поспешила подняться на ноги, и Сириус не слишком охотно последовал за ней.       Выпрямившись, Блэк честно сообщил всем, что Гермионе на самом деле удалось сбить его с ног не только физически, но и заклинанием. Гермиона ошеломленно посмотрела на него, словно считала, что он нарочно соврал. Чтобы доказать свою честность, Сириус попросил Аластора кинуть в него каким-нибудь оглушающим заклинанием, от которого он не увернулся. Защита на куртке легко поглотила еще одно заклятие, и ученики кинулись поздравлять свою однокурсницу с победой. Грюм начислил Гриффиндору двадцать баллов за победу и использование логики в бою, после чего угомонил возбужденных подростков и продолжил урок.       Сириус поучаствовал еще в нескольких дуэлях, но уже с самим Аластором, чтобы дети могли лично увидеть разные способы защиты и атак. Сириус был тем, кто предпочитал уворачиваться и чаще всего просто забывал о щитах. Он слишком привык к тому, что за его спиной всегда был кто-то, кто мог его прикрыть, а потому всегда атаковал своего противника и злил его своими ехидными шутками и замечаниями. Аластор показывал детям правильную версию боя со всеми щитами и атаками, с необходимостью анализировать действия соперника и одновременно следить за окружающими. Это был не его личный способ ведения боя, а всего лишь инструкция, по которой учились все будущие мракоборцы, прежде чем вырабатывали свой собственный стиль.       Студенты определенно были довольны уроком и совершенно позабыли обо всех вопросах, которые у них были к Блэку. Когда занятие закончилось, они покидали кабинет не слишком торопливо и звали Сириуса с собой на ужин, на что Блэк только заговорщицки улыбался и ничего не отвечал. Когда последний гриффиндорец наконец покинул кабинет, Сириус обернулся к Аластору, занимающемуся возвращением парт и стульев на их законные места.       — Кажется, все прошло неплохо, — спрятав руки за спину, с улыбкой отметил Сириус.       — Неплохо, — покосившись в его сторону, подтвердил Грюм. — Хотя кое-что вызывает вопросы, — прищурив свой обычный глаз, прибавил он. Сириус вопросительно поднял брови, делая вид, что не понимает, о каком именно моменте говорил Аластор. — Я не собираюсь вытягивать из тебя то, что ты не хочешь говорить. Однако тебе стоит быть осторожнее, ведь если кто-то узнает о твоей слабости…       — Я перегрызу этому кому-то горло, если он только посмеет подумать о причинении вреда Гермионе, — не дослушав, жестко отрезал Сириус и со сталью в глазах и во всей своей позе встретил пристальный взгляд Аластора. — Ты сам меня обучал, Аластор, так что не беспокойся об этом, — усмирив первый воинственный порыв, с намеком на улыбку посоветовал Блэк.       — Звучит не слишком утешительно, — фыркнул в ответ Грюм и окинул бывшего ученика внимательным взглядом. — Ты, кажется, собирался меня о чем-то попросить, — сложив руки на своем посохе, полунасмешливо отметил Грюм. Но в его взгляде не было ни капли юмора, только все больше разрастающееся подозрение.       — Я задумал одну авантюру, — самым легкомысленным тоном сообщил Сириус и проигнорировал то, как сильно напрягся бывший мракоборец. Словно услышал о том, что в следующую секунду ожидается нападение армии темных магов. — Не мог бы ты одолжить мне одну вещь, — улыбнувшись, невинно попросил Блэк.       — Разборки с рабами опаснее, чем казалось изначально? — шагнув вперед, настороженно уточнил Аластор.       Сириус только криво усмехнулся на это, пообещав объяснить все после того, как закончит одно важное дело. Грюм еще некоторое время просто всматривался в Блэка, как будто проверяя, сможет ли его волшебный глаз увидеть больше, чем просто усмехающегося мужчину перед ним. Затем он тяжело вздохнул и согласился одолжить то, что Сириусу было нужно, заметив, что не стоит заставлять детей ждать еще дольше. Получив желаемое, Сириус спрятал вещь во внутренний карман куртки, беззаботно распрощался с Аластором и выскочил в коридор, где столкнулся с тремя гриффиндорцами, поджидающими его.       Блэк ярко им улыбнулся и первым двинулся по коридорам, поманив подростков за собой. Не переставая улыбаться и излучать беззаботность, Сириус поинтересовался их мнением о прошедшем уроке и позволил Гарри, Рону и Гермионе воодушевленно делиться своими впечатлениями на протяжении большей части пути до холла замка. Рон высказал свое удивление курткой Сириуса. Оказывается, он и Гарри даже не предполагали, что Сириус не расстается с этим предметом гардероба из-за магических свойств. Они думали, что Блэку просто очень нравится эта куртка, ведь она действительно смотрелась на нем весьма круто. Только Гермиона не казалась особенно удивлена этим открытием, вероятно, уже привыкнув к тому, что ее соулмейт-параноик обожает заколдованные вещи. Но на самом деле Сириус обожал саму куртку ничуть не меньше.       В отличии от всех остальных учеников, Гарри, Гермиона и Рон не отвлеклись на сегодняшние уроки настолько, чтобы забыть о других важных вещах. Гарри был тем, кто заговорил о подозрительном поведении Снейпа. Рон и Гермиона закатили глаза на очередные нападки друга в сторону профессора зельеварения, а Сириус на самом деле так и не понял, что же подозрительного было в Снейпе, который проводил все свободное время в лаборатории, прерываясь только для ведения уроков. Гарри твердо стоял на своем, утверждая, что Снейп задумал какую-то гадость, и Сириус смог только беспомощно оглянуться на Гермиону, умоляя о смене темы. Начинать какой-либо разговор сам он не хотел рисковать, поскольку опасность вызвать ненужные подозрения окружала его со всех сторон.       Гермиона легко поняла его желание, но заговорила о последней статье, посвященной геройству Блэка. Тоже не совсем то, о чем Сириусу хотелось бы болтать лишний раз, но гораздо безопаснее рассуждений о деятельности Снейпа. Усмехнувшись, он честно признался в том, что не планировал никого спасать. Египтянин просто немного его раздражал ложью и настойчивостью в том, что в его товаре нет людей. Для Сириуса было делом чести доказать, что люди были. Кто же знал, что это обернется международной катастрофой.       — Как можно случайно поймать работорговца? — изумленно глядя на него, пробормотала Гермиона. — С чего ты вообще решил, что в его товаре были спрятаны уменьшенные люди, если он даже не позволял к нему прикасаться? — немного подумав, задала вполне разумный вопрос Гермиона. Сириусу уже надоело объяснять этот момент, потому что каждый третий считал своим долгом спросить об этом из праздного любопытства или из-за каких-то нелепых подозрений в соучастии.       — Честно говоря, я не знал о людях, — тяжело вздохнув, впервые за все это время признался Сириус, потому что не ответить именно Гермионе или Гарри и Рону он не смог бы. — Просто этот египтянин принес с собой несколько вещей, в которых точно не было людей, так неприятно улыбался и долго отказывался показывать остальной товар или продавать мне его, поскольку я хотел сам выбрать сувенир и отказался от тех, которые он специально оставил пустыми. В общем, мне не нравилось его поведение, поэтому я в шутку поинтересовался, не перевозит ли он людей в своих пирамидах. Реакция египтянина сказала мне все, что нужно. — Сириус самодовольно ухмыльнулся и подмигнул Гермионе, ошеломленной этой истиной. — Как я и говорил, все вышло случайно, — весело заявил Блэк, переведя взгляд на Гарри и Рона, не менее шокированных его откровением.       — У тебя и впрямь какая-то особая тяга к неприятностям, — отметил Гарри и вздохнул так тяжело, словно это было его личной проблемой, которая не имела никакого решения.       — Я всего лишь вмешался в работу Бюро Международной Торговли. Откуда мне было знать, что эта шутка приведет к таким последствиям? — искренне возмутился Сириус. Все трое посмотрели на него так, словно на самом деле хотели понять, почему он не предусмотрел такой вариант. Возможно, Сириусу действительно стоило об этом подумать, а не зацикливаться на вероятности того, что он вполне может ошибаться, обвиняя человека без каких-либо весомых доказательств.       — А если бы ты знал, что все так обернется, — нахмурившись, как-то настороженно заговорила Гермиона, — то неужели не стал бы помогать этим несчастным людям? — Она очень внимательно посмотрела на него, словно от ответа Сириуса зависело все, что ей было известно. И хотя Сириусу было плевать на всех спасенных недорабов, на египтянина и вообще на все страны, ответ ему казался вполне очевидным.       — Тогда я не любезничал бы с этим кретином и не ждал бы, когда он нарушит закон. Думаю, я сразу показал бы, чем именно торгует этот египтянин, — не особо долго раздумывая, просто сказал Сириус. Гермиона сразу неуловимо расслабилась, медленно выдохнула, и Сириус чуть не споткнулся на ровном месте, почувствовав необычный прилив гордости, направленной на него. Если бы его спросили, Блэк на самом деле затруднился бы сказать, когда кто-то по-настоящему гордился им и тем, что он делал. Для Сириуса это имело слишком много значения.       — Ты же понимаешь, что в итоге это все равно привело бы к международному расследованию? — на всякий случай указал на очевидный факт Рон.       Сириус лишь фыркнул в ответ, все еще сосредоточенный на этом удивительном и малознакомом ощущении. Несколько запоздало Блэк предположил, что Гермиона уже не будет так им гордиться после того, как он в очередной раз рискнет собственной жизнью ради призрачной возможности навсегда избавиться от Волан-де-Морта.       — Думать о вероятностях того, что может произойти, не весело, — вырвав себя из неуместных размышлений, с наигранным недовольством заявил Сириус. — Расследование уже ведется. Фадж, Скримджер и Амелия гоняют своих подчиненных и практически живут на работе, а я игнорирую все эти разборки и пытаюсь помочь освобожденным рабам. К счастью, в моем отделе нашлись люди, готовые добровольно присматривать за маглами, пока они живут в отеле в нашей стране, и помочь им с реабилитацией. В общем, в ближайший месяц меня никем не заменят, что очень печально, — засунув руки в карманы куртки, пожаловался на свою нелегкую жизнь Сириус. Рон сочувствующе ему покивал, Гарри нахмурился, задумавшись над чем-то, а Гермиона заметила:       — Вряд ли тебя когда-нибудь уволят, если ты продолжишь так хорошо выполнять свою работу. — И широко ему улыбнулась, словно ироничность положения Сириуса была самой забавной вещью в мире. Вероятно, именно так все и было, ведь Сириус сам мешал своим стремлениям. Это и впрямь было слишком противоречиво.       — Не будем сдаваться, — только и смог сказать на все это Сириус и ответил на насмешливый взгляд Гермионы дерзкой ухмылкой.       В холле они не сговариваясь остановились и на мгновение замолчали, не особо торопясь расходиться. Сириус бросил взгляд в сторону подземелья, напомнил себе о том, что его работа на сегодня еще не закончена, и первым приступил к прощанию. С легкой улыбкой он сообщил о том, что ему нужно успеть сделать сегодня еще несколько вещей. Его улыбка слегка дрогнула, когда он наткнулся на внимательный взгляд Гермионы. Она не могла не заметить его внутренних попыток игнорировать неприятные эмоции и сосредотачиваться на беззаботности. А Сириус больше не мог продолжать притворяться уверенным и беспечным, словно этот день не отличался от вчерашнего, словно впереди его не ждало возможное свидание со смертью, от которого он может не увернуться на этот раз.       Из последних сил игнорируя всколыхнувшиеся в нем тревоги, Сириус весело попрощался с Гарри и Роном, одарив обоих мальчишек крепкими объятиями и запрещая себе думать о том, что это может оказаться их последним прощанием. Гарри и Рон уже направились в сторону Большого зала, но Гермиона осталась рядом с Сириусом и лишь махнула друзьям рукой, безмолвно обещая догнать их позже. Гарри и Рон как-то заговорщицки переглянулись, улыбнулись друг другу и оставили двух соулмейтов наедине.       — Ты могла бы зайти к директору после ужина? — избегая взгляда Гермионы, едва слышно попросил Сириус, когда в холле больше никого не осталось.       — Знаешь, ты вел себя точно так же, когда был проклят и медленно умирал, — без долгих рассуждений и осторожных намеков заявила Гермиона. Она нервно переступила с ноги на ногу и обхватила себя руками, инстинктивно пытаясь защититься от чего-то, чего не могла сознательно понять и объяснить.       — Краткое описание всей моей жизни, — опустив голову и сгорбившись под резко навалившимся на него чувством вины, невесело усмехнулся Сириус. Гермиона неодобрительно поджала губы, продолжая сверлить его пристальным взглядом. — Прости, милая, — судорожно улыбнувшись, выдохнул Сириус, сам толком не зная, за что именно на самом деле извиняется. Поддавшись своим желаниям, он резко притянул девушку к себе, сжимая ее в крепких объятиях и без сожалений отдавай ей всю свою силу, веру и надежду на что-то лучшее, чем для него уже давно была именно Гермиона.       — Мы еще не собрали армию из австралийских животных, — спрятав свое лицо на его груди, внезапно заявила Гермиона. Сжав его в ответных объятиях, она немного тише, но требовательно заявила: — А еще мы должны хоть раз спеть дуэтом перед незнакомцами, опозориться на всю жизнь и сбежать в какие-нибудь джунгли. Нам нужно сделать очень много, Сириус. Поэтому у тебя нет права умирать!       — У меня есть чудесная привычка выживать даже в таких обстоятельствах, в которых выжить кажется невозможным, — зажмурившись, со всем имеющимся у него в запасе задором и весельем прошептал Сириус и неохотно отстранил от себя девушку, чтобы заглянуть в наполненные слезами глаза. — Я ждал тебя так долго, моя невероятная ведьмочка. Не думай, что после стольких лет ожидания я так легко отпущу тебя, — погладив Гермиону по щеке, мягко, но вместе с тем непоколебимо сказал он. Это было еще одно признание, которому не позволялось сорваться с языка. Но его руки действовали согласно внутренним порывам, и Сириус нежно сжал левую кисть Гермионы и прижал ее маленькую ладошку к левой стороне груди. — Когда ты увидишь меня в следующий раз, оно все так же будет биться, — зная, что он не имеет права давать такие самонадеянные обещания, прошептал Блэк.       Гермиона нервно прикусила губу и, сморгнув неконтролируемые слезы, кивнула, принимая эту клятву. Ее пальцы инстинктивно сжались на ткани рубашки, словно желая пробиться сквозь эту тонкую преграду, сквозь плоть и кости, чтобы заполучить это истерзанное сердце и уберечь его от всех опасностей. Сириус отдал бы его ей без раздумий, но считал плохим знаком признаваться сейчас. Создавалось впечатление, будто он сам не верил в то, что у него еще когда-нибудь будет возможность рассказать, кому именно принадлежит его глупое и безрассудное сердце. Поддавшись какому-то порыву, Сириус склонился чуть ниже, а Гермиона вдруг резко поднялась на носочках и прижалась к его небритой щеке губами в долгом и целомудренном поцелуе.       — На удачу! — сипло проговорила Гермиона и, вырвавшись из его полуобъятий, торопливо направилась в сторону Большого зала, из которого уже начали выходить первые насытившиеся ученики. Сириус проводил Грейнджер взглядом, утвердился в решении выжить сегодня любой ценой и сам поспешил в подземелье.       По дороге к кабинету Снейпа в голове Блэка мелькало множество оправданий для того, чтобы оттянуть встречу еще немного. Например, Снейп мог быть в Большом зале. Или он только-только заканчивал нужное им зелье, и ему требовалась полная тишина. А Сириус помешает ему, резко ворвавшись, и тогда зелье будет испорчено, после чего им придется отложить сегодняшний обман еще на какое-то время. Чем ближе был кабинет, тем более нелепыми становились оправдания, на которые Сириус почти не реагировал. Блэк уже все решил для себя и не собирался отступать, поддаваться своим или чужим страхам. Но он не мог не думать о том, что ему все-таки стоило отказаться от этой авантюры, пока у них еще было время. Если не ради себя, то хотя бы ради Гермионы, которой не повезло получить в соулмейты любителя рискнуть всем и своей жизнью в том числе, ради сомнительных вещей.       Прогнав из головы все ненужные размышления, Сириус нацепил на лицо самую ослепительную улыбку и без стука ворвался в кабинет Снейпа. Зельевар действительно был у себя и рассеянно вертел в пальцах шприц, в котором была совсем небольшая доза хорошо знакомого Блэку зелья. Как только открылась дверь, взгляд Снейпа тут же метнулся в сторону новоприбывшего. Затем хозяин кабинета недовольно нахмурился, отдал шприц домовику, который робко дожидался приказа, стоя как можно дальше от профессора. Снейп приказал доставить этот шприц в кабинет директора и передать лично в руки профессора Дамблдора, после чего домовик исчез, а зельевар торопливо убрал банку с зельем, которое было в шприце, на самую нижнюю полку деревянного шкафа. Сириус сдержал все замечания и даже некоторые извинения, рвущиеся с его языка, и вместо этого дразняще протянул:       — Ну что, готов принять участие в самой грандиозной шалости этой половины столетия?       — Тебе стоило бы серьезнее относиться к тому, что может стать финалом твоей жалкой жизни, — хмуро заметил Снейп, с излишней силой захлопнув двери шкафа и запечатав его быстрым взмахом волшебной палочки.       — Серьезность гарантирует, что я останусь жив? — склонив голову к плечу, иронично уточнил Сириус. Снейп предсказуемо промолчал и лишь бросил в его сторону злобный взгляд. — Итак, перейдем к обсуждению наших успехов или обменяемся еще парочкой колкостей? — хмыкнув, радушно предложил Сириус.       Снейп несколько секунд пристально всматривался в него, словно пытаясь увидеть что-то под всей этой насмешливостью. Должно быть, так и не найдя искомого, он раздраженно поморщился, а затем поманил Блэка за собой, направившись к двум котлам, стоявшим на самом дальнем столе. Под одним из котлов еще горел огонь, и его содержимое таинственно булькало. Принюхавшись, Сириус узнал Волчье противоядие. Содержимое второго котла сразу натолкнуло Блэка на мысль о Напитке Живой Смерти, что было нелепо. Выпивший это зелье человек засыпал, и это легко можно было отличить от смерти.       Снейп тем временем вытащил из-под стола клетку с двумя крысами, одна из которых вяло подняла голову, поводила носом и незаинтересованно легла обратно. Второй грызун был намного активнее, бегал по клетке, водил усами и вертел головой, глядя то на одного мужчину, то на другого. Снейп вытащил откуда-то чайную ложку, зачерпнул немного зелья, похожего на Напиток Живой Смерти, и ловко споил его резвому зверьку. Сириус нетерпеливо переминался с ноги на ногу, сам толком не зная, чего ждет. Крыса продолжала резвиться, а Снейп выждал некоторое время, затем громко и четко проговорил: «Авада Кедавра!» — и крыса тут же рухнула там, где стояла. Взгляд остекленел, конечности застыли, дыхание заметно не было, и Сириус даже ткнул пальцев в маленькое тельце, убеждаясь в том, что оно полностью заледенело — крыса была мертва или же выглядела мертвой.       — Я взял за основу Напиток Живой Смерти, — наконец-то заговорил Снейп и потянулся за небольшой бутылкой, стоящей на полке над столом с котлами. — Теперь оно в точности воссоздает эффект Убивающего проклятия визуально, тактильно и даже если проверить жертву при помощи магии. Все будут убеждены в том, что принявший это зелье мертв. Но, как ты видел, зелье подействует только после произнесения определенных слов, — объяснил зельевар то, что Сириус прекрасно понял из увиденного. — Рассчитать время было бы сложнее, — не глядя в сторону Блэка, зачем-то прибавил Снейп.       — Умно! — прислонившись бедром к столу, кивнул Сириус. Создать артефакт или заклинание с отложенным действием было в некотором роде легко. Но вряд ли хоть один человек до этого варил зелье, эффект которого приводили в действие определенные слова. Это действительно было нечто гениальное, и Сириус не понимал только одного: почему Снейп не пытался добиться чего-то большего с помощью своих талантов.       Снейп вымыл чайную ложку и наполнил ее рябиновым отваром из бутылки, после чего влил его в рот выглядящей мертвой крысы. Через минуту нос зверька дернулся, черные маленькие глазки моргнули, и крыса вяло и неохотно перевернулась со спины на бок, да так и замерла, утомленно прикрыв глаза. Сириус задумчиво постучал пальцами по столешнице. Видимо, утомленность и сонливость были побочным эффектом временной приостановки работы почти всего организма. Почти тот же эффект наблюдался у тех людей, которые провели в заколдованном сне довольно долгое время. И если это был единственный побочный эффект, то Сириус не видел в нем ничего плохого. Возможно, благодаря этому ему даже удастся найти время для некоторого отдыха, который требовал его организм, работающий на каких-то неизвестных запасах энергии.       — Теперь моя очередь демонстрации своих достижений, — столкнувшись с пристальным взглядом черных глаз, ухмыльнулся Сириус и вытащил из потайного кармана куртки самую последнюю улучшенную фальшивую палочку. Она выглядела грубой, немного кривоватой и слишком светлой, что сразу бросилось в глаза Снейпа.       — Думаешь, Темный Лорд не заметит разницы, — выгнув бровь, ядовито осведомился зельевар и демонстративно повертел в пальцах свою волшебную палочку: черную, лакированную и с кельтскими рунами на рукоятке.       Сириус подавил желание закатить глаза, выхватил из пальцев Снейпа его палочку и проигнорировал судорожно сжавшие кулаки зельевара. Блэк поднес палочку Снейпа к своей фальшивой палочке, и последняя незаметно приняла точный вид волшебной палочки Снейпа. Зельевар с секунду изумленно смотрел на эти изменения, потому что теперь в руках Сириуса были две совершенно одинаковых палочки, и отличить их было почти невозможно. Сириус вернул настоящую палочку Снейпу, затем направил фальшивую в сторону одной из крыс и произнес Убивающее проклятие. Из палочки вырвался зеленый луч, но со зверьком, в которого он попал, ничего не произошло. Крыса лишь лениво приоткрыла глаза-бусинки, фыркнула и снова задремала.       — Это может сработать, — сглотнув, негромко признал Снейп. — Но лишь в том случае, если Темный Лорд позволит мне убить тебя, а не сделает это сам, — вновь глядя на своего сообщника, сумрачно прибавил он.       — Думаю, я знаю, как заставить его это сделать, — растянув губы в самодовольной улыбке, заявил Сириус. — Тебе лишь нужно будет подыграть, с чем ты точно справишься, — ободряюще хлопнув зельевара по плечу, хмыкнул Блэк и постучал по котлу с улучшенным Напитком Живой Смерти. — Не пора ли мне это выпить?       — Ты все еще можешь отказаться… — начал было Снейп, но столкнулся с тяжелым взглядом серых глаз и на мгновение притих, крепче сжав пальцы на своей волшебной палочке.       — Струсил, Нюниус? — прищурившись, язвительно протянул Сириус. — С чего бы это тебе бояться? Ты ведь можешь убить меня по-настоящему и сказать Дамблдору, что таков и был план. Для тебя это такой прекрасный шанс наконец-то избавиться от еще одного школьного неприятеля, отомстить мне за все. Такой соблазн, так что я даже не особо верю в то, что ты будешь придерживаться нашей задумки, — с неприятной ухмылкой своим самым ехидным тоном произнес Блэк, зачем-то пытаясь разозлить бывшего однокурсника.       — Тогда у тебя еще больше причин отказаться от этого опасного плана, — злобно буркнул в ответ Снейп, не удостоив Блэка той реакцией, на которую он надеялся.       — Я никогда не отказываюсь от плана, в котором вероятность моей смерти больше шестидесяти процентов, — весело заявил Сириус. — Жизнь скучна без риска, Нюниус, — подмигнув, ярко улыбнулся он и снова демонстративно постучал по котлу, напоминая о том, что у них не так уж и много времени. Со всем этим нужно было покончить до следующего дня.       — Я поражен тем, что ты все еще жив, Блэк, — закатив глаза, раздраженно буркнул Снейп. — Возможно, это к лучшему, что у тебя нет соулмейта, — говоря скорее с собой, чем с ним, негромко пробормотал он и взял с верхней полки черпак и высокий стакан, в который он налил тщательно отмеренную дозу улучшенного Напитка Живой Смерти.       — Не говори о том, чего не знаешь, — ничуть не обидевшись, хмыкнул Сириус и выхватил стакан из рук зельевара. Снейп посмотрел на него с некоторой растерянностью, и его взгляд машинально опустился на грудь Блэка, где под слоями одежды было скрыто свидетельство того, что он какое-то время жил без соулмейта. — На самом деле ты знаком с моим соулмейтом. Она замечательная и вполне себе живая, — прошептал Сириус, покачивая стакан и наблюдая за переливами зелья.       — Мне плевать, — скрестив руки на груди, как-то воинственно отозвался Снейп. — Надеюсь, ты не забыл о том, что нам еще придется дойти до Хогсмида, чтобы трансгрессировать, — с намеком на нетерпение напомнил он.       Сириус бросил на него насмешливый взгляд, выдохнул и залпом опустошил стакан, не позволяя себе прислушиваться к ощущениям, вызванным этим зельем. На языке осело горчащее послевкусие, отчего Блэк недовольно сморщился. Он поставил стакан обратно на стол, встряхнулся, передал Снейпу фальшивую палочку и первым двинулся к двери, даже не оглянувшись на зельевара.       Им удалось выскользнуть из замка незамеченными. До Хогсмида они шли на некотором расстоянии друг от друга, делая вид, что их движение в одну сторону является совпадением, чтобы это не вызвало каких-нибудь подозрений у посторонних. Почти каждый местный житель знал о неприязни между Сириусом и Снейпом, так что не стоило привлекать лишнее внимание своей внезапной совместной работой. Они сократили расстояние между друг другом только после того, как прошли главную улицу и приблизились к краю деревни.       — Кстати, а почему ты ничего не рассказал Дамблдору? — вспомнив о своей встрече с директором, полюбопытствовал Сириус. Он все еще чувствовал тревогу Гермионы, что его немного беспокоило. Прошло уже достаточно много времени, и она должна была принять зелье, но до сих пор ничего не изменилось.       — Потому что этот план — безумие, — недовольно ежась от весеннего ветра, пробормотал Снейп. — Я сомневался в том, что он это одобрит. Почему-то мне кажется, что у Дамблдора есть на тебя планы, и твоя смерть на данном этапе не является их частью, — немного помолчав, неожиданно честно и прямо заявил Снейп, а затем подозрительно покосился на своего спутника. — Зачем ты к нему ходил?       — Отдал завещание, чтобы оно не попало в руки всяким министерским идиотам, которые попытались бы его оспорить, — фыркнув, так же честно сообщил Сириус. Снейп удивленно дернул бровью, затем нахмурился.       — Ты ему что-то рассказал? — сглотнув, уточнил он. Сириус покачал головой, но Снейп не казался удовлетворенным. — Ты владеешь окклюменцией? — внезапно спросил он и даже резко остановился, слишком внимательно всматриваясь в Блэка в ожидании ответа.       — Не слишком хорошо, — недовольно поведя плечами, признал Сириус. — Но об этом не беспокойся: Волан-де-Морт не сможет проникнуть в мой разум, — торопливо прибавил он, сообразив, что именно могло встревожить его сообщника.       Затем он вытащил из-за ворота рубашки кулон в виде звезды, который ему когда-то подарила Лили. Возможно, ее магия могла спасти ему жизнь еще раз. Снейп смотрел на этот кулон так, словно увидел перед собой ожившего мертвеца. Вероятно, именно так оно и было, ведь не узнать следы магии Лили Снейп просто не мог.       — Она надеялась, что это поможет мне… спастись от пустоты во снах, — пряча кулон обратно под рубашку, с кривой улыбкой объяснил Сириус и медленно двинулся дальше.       — Помогло? — последовав за ним, через пару секунд уточнил Снейп. В его глазах не было ни намека на надежду, а всего лишь заинтересованность во всем, что было связанно с Лили. Сириус невесело усмехнулся и посмотрел на него.       — Ты же владеешь окклюменцией. Так скажи: это помогает? — спросил Блэк. Снейп промолчал, что само по себе было весьма красноречивым ответом.       В странно спокойном молчании они прошли еще немного, прежде чем остановились и осмотрелись. Это был небольшой пустырь, расположившийся в некотором отдалении от деревни волшебников. Отсюда они могли трансгрессировать без опаски, но оба не торопились говорить об этом или делать вообще что-либо. Впервые между Сириусом и Снейпом возникла неловкость, с которой они оба не могли справиться при помощи привычных колкостей и словесных нападений. Потому что в этот момент они оба знали, насколько невелико было их общее желание продолжать эти препирательства сейчас, когда они собирались совершить обман столетия, или по крайней мере этой половины века.       — Будет лучше, если я оглушу тебя здесь, — заговорил первым Снейп. — Чтобы Темный Лорд никак не смог узнать, что ты прибыл со мной будучи в сознании. Это было бы странно, — не глядя на своего сообщника, отметил он.       — Согласен, — не видя причин возражать, кивнул Сириус и посмотрел на свою куртку. — Но прежде, чем мы устроим дуэль…       — Не думаю, что в этом есть необходимость, — бросив на него мрачный взгляд, тут же вставил Снейп.       — Нам придется сразиться, — надавил Сириус, не собираясь позволять Волан-де-Морту думать, что его так легко победить. — Во-первых, ты кажется всегда считал несправедливым то, что нас было четверо против тебя одного. Вот тебе шанс увидеть, что я и в одиночку неплохо сражаюсь, — снова давя на старые раны, ехидно заявил Сириус. — Во-вторых, без дуэли у тебя нет шанса оглушить меня в этой куртке, о чем, кстати, знает Хвост. В-третьих, ты сможешь показать своему хозяину то, как преследовал меня от самого Хогвартса, как напал и победил в бою, если эта крыса вякнет о чем-то подобном или просто для того, чтобы показать нашу вражду, что мы точно не можем сотрудничать, — не дождавшись никакой особенно яркой реакции, Сириус прибавил еще две веских причины для дуэли.       — В твоем исполнении даже разумные вещи звучат как безумные идеи, — фыркнув, насмешливо поделился своим мнением Снейп. Сириус прикрыл глаза и раздраженно покачал головой, прежде чем вытащить из кармана вещь, которую ему одолжил Аластор. — Украл у своего драгоценного Поттера мантию-невидимку? — заметив ткань в его руках, ядовито поинтересовался Снейп.       — Это мантия-невидимка Грозного Глаза, — подняв взгляд на зельевара, ехидно ухмыльнулся Сириус. — Все еще думаешь, что у Джеймса было что-то такое? — склонив голову к плечу, дразняще протянул он. Снейп мрачно фыркнул, пробурчав себе под нос что-то, чего Сириус не смог разобрать. — Накроешь мое тело после того, как наше ночное свидание с Волан-де-Мортом закончится. Не стоит привлекать внимание транспортировкой бессознательного Сириуса Блэка, — с озорной ухмылкой объяснил он свою мысль и передал мантию зельевару.       Снейп внимательно осмотрел предмет, затем аккуратно сложил и спрятал в кармане мантии. Сириус к тому моменту достал из кармана куртки флягу, которую в Албании давал Римусу, и предложил ее Снейпу. Тот посмотрел на флягу, а затем и на Блэка с нескрываемым подозрением. Не удержавшись, Сириус все-таки закатил глаза и заметил, что из них двоих больше всего рисковал он, доверив свою жизнь Снейпу. А значит, Снейп мог бы проявить хоть немного доверия к нему и выпить содержимое этой фляги. Зельевар медленно выдохнул, но почему-то не стал спорить, забрал флягу, открыл ее и принюхался. Его брови сошлись на переносице, когда Снейп не смог ничего учуять, но он больше не стал медлить и, запрокинув голову, залпом выпил содержимое. В отличии от Римуса, он не поперхнулся и не удивился, когда понял, что это была вода. Но возвращая флягу ее владельцу, Снейп вдруг замер и широко распахнутыми глазами уставился на самодовольно ухмыльнувшегося Блэка.       — Феликс Фелицис, — изумленно выдохнул он, с легкостью распознав одно из самых ценных и сложных в изготовлении зелий.       — Немного разбавленной концентрации, чтобы не так ярко влиял на разум, — убрав флягу на место, указал на очевидное Сириус. — Когда такая же смесь Зелья Удачи и простой воды использовалась в последний раз, Римус стал вожаком албанской стаи оборотней. Не то, на что я рассчитывал, когда дал ему это выпить, но сработало неплохо, — наклонившись ближе к зельевару, заговорщицки поведал Сириус. Он так и не рассказал другу о том, что сделал, и не собирался когда-либо рассказывать.       — Почему ты сам его не выпил? — нахмурившись, негромко спросил Снейп. — Для тебя оно намного важнее, ведь твоя жизнь в большей опасности, чем моя, — напомнил он, как будто Сириус мог забыть о такой незначительной мелочи.       — Моя жизнь зависит от твоего успеха, — отмахнулся от него Сириус и нетерпеливо заметил, что им пора приступить к дуэли.       На самом деле он предпочел бы подождать еще немного, потому что его связь с Гермионой была все так же крепка, и ее ослабление как будто не предвиделось. Сириус знал, что его убьют далеко не сразу. Перед этим Волан-де-Морт в полной мере насладиться пыткой того, кто испортил ему все планы, и Сириус не хотел, чтобы Гермиона почувствовала хоть тысячную часть той боли, которую ему предстояло испытать. Ему оставалось лишь ждать и надеяться, что с ним и Гермионой не произойдет того же, что случилось с Фрэнком и Алисой Долгопупсами. Сириус мог выдержать все и даже в десять раз больше, если это могло уберечь от боли его соулмейта. И он считал себя достаточно везучим, чтобы рискнуть и верить в то, что после сегодняшних пыток он останется в своем уме так же, как и пятнадцать лет назад. Более того, Сириус начинал искренне верить в то, что он останется жив. Возможно, поцелуй Гермионы был гораздо сильнее любого Зелья Удачи.

***

      Сознание возвращалось намного медленнее, чем привык Сириус. Первым пробудился слух, напряженный до предела его человеческих и собачьих возможностей. Сириус слышал знакомый глубокий, подобострастный голос, шорох где-то в стороне и странные испуганные вздохи оттуда же, а еще был какой-то жуткий звук, как будто кто-то тащил по полу что-то очень тяжелое. Следом за звуками появились запахи: пыль, страх, затхлость заброшенного помещения и что-то мерзкое, гнилостное, похожее на неприятно-сладкую вонь разложения, но все же что-то совершенно иное.       Первой полностью осознанной мыслью Сириуса было то, что Снейп неплохо использовал против него весьма мощное оглушающее заклинание, от которого в первый момент пробуждения немного звенело в ушах. Затем Сириус точно смог осознать свое положение: он лежал на холодном деревянном полу в не самой удобной позе, где-то рядом потрескивал камин, но этого было недостаточно для прогрева помещения. Решив, что дальнейшее лежание все равно ни от чего не спасет, Сириус резко распахнул глаза, несколько раз моргнул и сел, дезориентировано осматриваясь вокруг.       Комната, в которой он оказался, была не очень большой. Она казалась кое-как прибранной, но пыль была повсюду, особенно на неиспользованной и полуразрушенной мебели. Самым чистым предметом было кресло, возле которого на коленях стоял Снейп. Рассмотреть зельевара как следует было непросто, он казался всего лишь темным коленопреклоненным силуэтом, и если бы не его глубокий баритон, то Сириус даже не сразу принял бы эту тень за настоящего человека. Рассмотреть то, что находилось в кресле, Сириус не смог, зато сразу заметил часть туловища огромной змеи, кольцами сворачивающейся недалеко от камина. Затем он увидел Питера, являвшегося источником задушенных, испуганных полувсхлипов. Заметив, что его бывший друг очнулся, Петтигрю громко взвизгнул и попятился дальше в угол, пытаясь укрыться во мраке комнаты, который тщетно стремился рассеять огонь, горящий в камине.       — Зачем ты кричишь, Хвост? Это невежливо, — недовольно произнес высокий, холодный голос, раздавшийся из кресла. Голос, который Сириус никогда не смог бы забыть и спутать с чем-то еще. Голос, который был его третьим худшим кошмаром. Сириус еле сдержал нервный смешок и желание сообщить Темному Лорду о том, что он не в состоянии занять первое место даже в чьих-то личных кошмарах. — Нужно поприветствовать нашего дорогого гостя и твоего старого школьного приятеля, — с издевкой в адрес их обоих, насмешливо отметил Волан-де-Морт. От этого легкого намека на какую-то эмоциональность его голос прозвучал еще более пугающе.       — Я предпочел бы увидеть такого друга в гробу, — преодолев охвативший его страх, злобно буркнул Сириус и заставил себя подняться на ноги. Он никому здесь не доставит удовольствия, не поддастся слабости, и опустить его обратно на пол или на колени будет намного сложнее, чем в прошлый раз.       — Не беспокойся об этом: ты сам уже одной ногой в могиле, — небрежно указал Волан-де-Морт, пока Петтигрю тяжело дышал из своего угла. Даже близость его могущественного хозяина не усмиряла страха Петтигрю перед бывшим другом, которого он когда-то подставил. Это немного забавляло.       Волан-де-Морт тем временем приказал Снейпу отодвинуться, чтобы он мог как следует поприветствовать и рассмотреть подарок от его верного шпиона. Снейп согнулся в еще одном поклоне и, выпрямившись, отступил немного в сторону, открывая Блэку вид на кресло. Сириус не смог бы подобрать точных слов, чтобы описать то отвратительное, уродливое нечто, которое он увидел. Оно было чем-то похоже на младенца, но настолько мерзкое, что подобное сравнение было оскорбительно для всего, с чем это можно было бы сравнить. При взгляде на это нечто все внутренности Сириуса скрутило в приступе неконтролируемого ужаса и отвращения, что казалось первобытным инстинктом, естественной реакцией, заложенной глубоко внутри каждого нормального человека, или даже такого безумца, как Блэк.       — Как мило! Теперь даже Нюниус симпатичнее тебя, — внутренне почти теряя сознание от ужаса, дерзко ухмыльнулся Сириус и перевел взгляд на Снейпа, который презрительно скривил губы и бросил в его сторону полный ненависти взгляд. — Что ты такое? — сорвалось с языка Блэка, когда он вновь перевел взгляд на уродливое нечто.       — То, чем я являюсь сейчас, не имеет значения. Я все так же силен и…       — Ты все так же хорошо говоришь и позволяешь другим сражаться за себя, — нахально перебил его Сириус и усмехнулся, потянувшись к поясу, где всегда была прикреплена его волшебная палочка. — Ты сальноволосый кусок дерьма, — не обнаружив искомого, злобно рявкнул Блэк и резко повернулся к Снейпу. — Верни. Мою. Волшебную. Палочку! — тщательно проговаривая каждое слово, потребовал Сириус. — И я покажу всем присутствующим, насколько вы все ничтожны. В особенности ты, бездушный урод, — бросив ненавистный взгляд в сторону кресла, крикнул он.       Волан-де-Морта его поведение весьма развеселило, и он даже засмеялся. Это был пугающий, пробирающий до дрожи звук, страшнее которого были только хриплое дыхание, исходящее от дементоров. Сириус предпочел бы, чтобы это омерзительно нечто никогда больше не смеялось, но подозревал, что за время их разговоров это может произойти снова.       Смех Волан-де-Морта затих так же резко, как и начался, после чего он спросил, где же волшебная палочка Блэка. Снейп, изобразив очередной поклон, вытащил из правого рукава волшебную палочку своего врага и сдержано протянул ее своему хозяину. Сириус ринулся было вперед, собираясь забрать столь важный для волшебника магический артефакт, но тут Волан-де-Морт взмахнул своей палочкой и почти равнодушно произнес:       — Круцио!       Сириус ожидал этого неизбежного момента с тех пор, как полностью пришел в себя, но это все равно оказалось внезапным. Все его тело пронзила боль, однако это было слабо, терпимее, чем большая часть всего того, что доводилось пережить Сириусу. Как будто он подвернул ногу, не более того. Сириус знал, что это лишь поверхностное приветствие в стиле Волан-де-Морта, приказ не лезть и вести себя не так вызывающе, обещание большего в ближайшее время.       — А говоришь, что все так же силен? — сжав кулаки, умудрился проговорить Сириус, даже не выжидая момента, когда действие заклинания закончится. — Даже ребенок справился бы лучше тебя. Слабак! — остановив взгляд на кресле, язвительно поделился своим мнением Блэк.       Волан-де-Морт хмыкнул на это, прервал действие пыточного проклятия и поманил к себе Питера, предварительно погрозив Сириусу. Блэк остался на месте, мрачно наблюдая за тем, как предатель подкрался ближе к креслу и, тонким, испуганным голосом поинтересовался, что он может сделать для своего господина. Волан-де-Морт приказал ему взять палочку Сиируса, которую все еще держал на вытянутых руках Снейп. Питер бросил преисполненный паники взгляд в сторону бывшего друга, который ответил ему взглядом, обещающем Петтигрю все известные и неизвестные муки, если тот посмеет прикоснуться к его волшебной палочке.       — Это не имеет смысла, мой повелитель, — отведя взгляд от Блэка, пропищал Петтигрю. — Палочка… Блэка все равно не будет слушаться меня, ведь…       — Ты смеешь оспаривать мои приказы, Хвост? — холодно спросил Волан-де-Морт, обрывая бормотания своего слуги. Петтигрю, испугавшись еще больше, тут же поспешил убедить своего хозяина в том, что он слишком глуп и жалок, а потому не смеет высказывать никаких сомнений. — Тогда возьми эту волшебную палочку, — с едва уловимым раздражением приказал Волан-де-Морт.       Петтигрю нервно сглотнул, снова посмотрел на Блэка, а затем на своего хозяина, явно пытаясь определить, кого из них опаснее злить в данный момент. Придя к выводу, что безоружный Сириус все-таки менее опасен, Питер взял палочку Блэка. Сириус снова дернулся вперед, но Волан-де-Морт остановил его еще одним применением Круциатуса. На этот раз боль была намного ощутимее, но все еще легко переносилась. Сириус подумал, что если это и дальше будет идти по нарастающей, то привыкнуть и адаптироваться к боли будет намного проще.       — Все еще слабовато! — злобно осклабившись, заметил Сириус. — Может, ты слишком мерзок и уродлив для того, чтобы…       Закончить еще одну едкую насмешку ему не позволил новый приступ боли. Это было действительно мощно. Боль пронзала его так, словно это были тысячи и тысячи маленьких, но невероятно острых ножей, проникающих в него все глубже и глубже. Любое движение делало эти ощущения в несколько раз болезненнее, и даже дышать было больно, не то что продолжать говорить. Но Сириус заставлял себя сосредоточиться на работе своего организма, отсчитывая каждый вдох и выдох, которые совершались путем непосильного труда.       — Ты все такой же наглый и безмозглый мальчишка, как и прежде, — презрительно заметил Волан-де-Морт, обрывая действие проклятия. Сириус пошатнулся от внезапного облегчения, но смог заставить ноги и дальше держать его в вертикальном положении, что было весьма болезненно. — Не понимаю, как тебе удалось рассекретить Барти. Как такое ничтожество могло пережить хоть один год в Азкабане, — с нескрываемым разочарованием в Блэке, продолжал рассуждать Волан-де-Морт.       — Положи мою палочку на место, крысеныш, — переведя взгляд на все еще дрожащего Петтигрю, прорычал Сириус и проигнорировал все слова темного мага.       — Сломай ее, Хвост, — усмехнувшись, приказал в свою очередь Волан-де-Морт. Петтигрю почему-то не торопился, нервно вертя палочку в пальцах. Снейп хмуро следил за Петтигрю, а затем попросил Темного Лорда позволить ему унизить Блэка таким образом. — Нет, Северус. Это должен сделать Хвост, и я не понимаю, почему он медлит. Ты боишься этого позорного волшебника, обреченного на смерть, больше, чем своего повелителя, Питер? — уже обращаясь к Петтигрю, шелковым голосом протянул Волан-де-Морт. И Петтигрю, и Блэк синхронно передернули плечами от этого тона.       — Я все еще Блэк, малыш Питер, — шагнув вперед, тяжелым тоном напомнил Сириус. — А Блэки даже будучи мертвыми не оставят своих жертв в покое, — кривя губы в хищной ухмылке, предупредил он. Это заявление почему-то снова рассмешило Волан-де-Морта, а затем он вдруг поинтересовался, почему же тогда мертвый Регулус Блэк до сих пор не отомстил, не сделал ничего и даже не остался ни у кого в памяти. — Но ты ведь о нем помнишь, — даже не удостоив кресло взглядом, ядовито заметил Сириус.       — Как ты сам от себя не устаешь? — бросив в его сторону злобный взгляд, раздраженно поинтересовался Снейп.       — Долгая практика в общении с такими кретинами как ты, Нюниус, неплохо помогает, — язвительно отозвался Сириус и вновь перевел взгляд на мнущегося Петтигрю. — Ну же, Хвост, сломай мою палочку, и я переломаю тебе хребет. Хотя сомневаюсь, что у тебя или у Нюньчика имеется хоть что-то подобное!       — Ты мне ничего не сделаешь, — наконец-то собравшись с силами, крикнул Петтигрю и поудобнее перехватил волшебную палочку в пальцах. — Ты уже покойник. Мертв с тех пор, как отказался принять сторону Темного Лорда — величайшего волшебника во всем мире, — явно пытаясь придать себе храбрости этими словами, еще громче произнес Петтигрю, а затем переломил палочку Блэка надвое, после чего сломал каждую половину еще раз.       Он вкладывал в это действие всю свою ненависть, весь страх, всю злобу и презрение, испытываемое к каждому другу, которого он предал. Дерево натужно трещало при каждом новом сломе, острые куски впивались в короткие пальцы Питера, на пол летели щепки, а сердцевина волшебной палочки отказывалась рваться и тщетно пыталась удержать все разломанные части вместе. Сириус наблюдал за бывшим другом с клокочущей внутри яростью, но какая-то часть его разума не могла не задаваться вопросом: за что Питер так сильно возненавидел не только Сириуса, но и Джеймса, и всегда дружелюбного Римуса, и добрую ко всем Лили? В какой момент он превратился из кроткого и немного ехидного полного мальчишки в это существо, ненавидящее всех, кто был к нему добр? Сириус не был уверен в том, что хочет знать ответ на эти вопросы.       — Молодец, Хвост, — когда Питер бросил разломанные деревяшки на пол, равнодушно похвалил Волан-де-Морт, все еще насмехаясь и над своим слугой, и над дрожащим от скопившихся в нем эмоций Блэком.       — Да, Хвостик просто умничка, — сверля Петтигрю тяжелым взглядом, неприятно ухмыльнулся Сириус. — Но всех лучших похвал здесь заслуживает Нюниус, — переместив взгляд на зельевара, заметил он. — Двуличная мразь! Как был стремным забитым мальчишкой, так и остался. Не представляю, какой такой рост личности в тебе мог рассмотреть Дамблдор.       — Тебе ли рассуждать о взрослении, блохастая псина? — шагнув ему навстречу, осклабился Снейп. — Ты всю свою жизнь был наглым, высокомерным болваном, который считал, что перед ним все должны пасть ниц лишь потому, что он носит фамилию какого-то древнего, разваливающегося на части рода. И даже двенадцать лет в Азкабане тебя не исправили. Ох, Блэк, знал бы ты, как я жалел о том, что тебя оправдали. Я так надеялся, что тебя отдадут дементорам как только увидят, и тогда ты получил бы самый запоминающийся поцелуй в своей жизни…       — Зависть тебя не красит, Нюнчик, — едко сообщил Сириус, прерывая сочащийся ненавистью монолог. — Тебя вряд ли решится поцеловать даже самый голодный дементор, что уж говорить о твоем соулмейте, в которого ты всю жизнь был безнадежно влюблен, — оскалившись, самым издевательским тоном прибавил он. Лицо Снейпа исказилось в отвратительной гримасе бешенства, но Сириус все более язвительно продолжал говорить: — Только такой же полукровка, как ты, смог бы подобрать и приютить в рядах своих безмозглых последователей такого бездарного урода.       — Ты только что оскорбил Темного Лорда? — прищурившись, предупреждающим тоном уточнил Снейп, как будто из всех слов, произнесенных Блэком, только это имело значение.       — Ах, полагаю вы все здесь слишком тупы, чтобы понять наверняка, — усмехнувшись, Сириус перевел взгляд на жавшегося ближе к креслу Петтигрю и на то нечто, которым являлся Волан-де-Морт, безмолвно наблюдающий за спором двух школьных врагов. Сглотнув тот неконтролируемый ужас, который просыпался внутри Сириуса при взгляде в кресло, он посмотрел на самого опасного темного мага столетия и четко проговорил: — Моя кровь чище, чем у вас троих вместе взятых, жалкие полукровки! И как ты накажешь меня за правду на этот раз, Том Марволо Реддл!       Теперь Сириус действительно не просто разозлил Волан-де-Морта, он определенно его взбесил. А затем еще и ухудшил свое положение тем, что ответил самодовольной ухмылкой на вопрос о том, откуда ему известно настоящее имя Волан-де-Морта. Таких людей в поколении Сириуса точно не могло существовать, так что изумленно вытянутое лицо Петтигрю и даже на долю секунды промелькнувшее в глазах Снейпа удивление были объяснимы.       Истерика, которую после этого устроил Волан-де-Морт, была поистине ужасающей. Теперь он, конечно, не мог надавить на Сириуса, используя в качестве рычага его младшего брата. И вся ярость, все негодование и ненависть к своему происхождению выплеснулись в этой вспышке, в следующих друг за другом Круциатусах.       Сириус только благодаря своей внутренней упертости и какой-то неестественной силе воли смог выстоять первые два удара. Но постепенно терпеть всю эту боль становилось слишком трудно, слишком невыносимо. Она растекалась по всему телу вместо крови, рвала когтями каждую мышцу мучительно медленно, дробила кости с той изящностью, с которой Сириус когда-то мог двигаться. Теперь же любое движение било по каждому натянутому до предела нерву, пытаясь уничтожить и их. Но самое ужасное заключалось в том, что с телом Сириуса на самом деле все было в порядке, с ним ничего не происходило, но мозг не мог этого понять, как не мог больше отвлечься на что-то такое тривиальное, как подсчет вдохов и выдохов. Да и дышать было невозможно, потому что в легкие как будто кто-то вонзил ножи, разрывая их на части, заполняя все дыхательные пути кровью. Сириус мог только беспомощно хватать ртом воздух, но он не проходил дальше, застревал комом в горле.       В какой-то момент Сириус перестал понимать, как много Круциатусов было направленно на него. Он почти забыл о том, кто он сам, что он вообще такое. Его мир состоял только из боли и какого-то холодного голоса, который говорил ему о чем-то. Сириус не был уверен в том, что хриплые каркающие звуки, полные злой насмешки и язвительности принадлежали именно ему. Он вообще не был уверен в том, что умеет разговаривать, или что произнесение определенного набора звуков является разговором, а не чем-то другим. Осознание себя и всего мира постепенно ускользало от него, утекало сквозь пальцы, как песок. Собравшись с последними остатками здравомыслия, Сириус поднял расфокусированный взгляд на Волан-де-Морта, который лениво игрался со своей волшебной палочкой.       — Кажется, ты совсем обленился, пока жил в албанском лесу и перепрыгивал из шкуры одного грызуна в другого, — сквозь тяжелые вздохи прохрипел Сириус. — Я только не понимаю, почему ты не вселился в Питера. Все-таки жить в крысиной шкуре тебе не привыкать, не то что торчать из затылка какого-то случайного идиота, которого обманули твои сладкие речи, — чувствуя, как на его лице расцветает безумная улыбка, весело прибавил Блэк.       — Мой повелитель, позвольте мне вырвать этому недоумку язык, — внезапно вступил в разговор Снейп, когда Волан-де-Морт снова направил на Блэка волшебную палочку. — Он смеет оскорблять вас и никак не останавливается. И я сам мечтал об этой возможности слишком долго. Вы окажете мне неоценимую услугу, мой Лорд, если позволите сделать это, — склонившись в вежливом и уважительном поклоне, проговорил зельевар.       — Да, Том, позволь своему верному плаксе сделать это, — слегка покачиваясь из стороны в сторону, поддержал Сириус, когда Волан-де-Морт действительно задумался над таким соблазнительным предложением. — А потом убей меня и докажи, что слово, которое дает полукровка, ничего не стоит, — презрительно сплюнув, широко и совершенно ненормально ухмыльнулся Сириус.       — Да какое слово мог дать Темный Лорд тебе, вшивой собаке? — обернувшись к нему, со снисходительной брезгливостью фыркнул Снейп.       — О, он дал мне слово, Нюниус, — не отводя взгляда от кресла, умудрился еще шире улыбнуться Сириус. Нечто в кресле слишком пристально всматривалось в него жуткими красными глазами. — Великий Лорд Волан-де-Морт, — не скрывая ехидства, протянул Блэк, — обещал убить моего соулмейта моими же руками, обещал разрушить мою жизнь до самого основания и избавить меня от этой муки только после того, как я начну ползать у него в ногах, моля о смерти, — почти в точности повторив все, что ему говорил этот темный маг пятнадцать лет назад, пафосно изрек Сириус, а затем медленно, преодолевая боль во всем теле, поднялся на ноги и гордо расправил плечи. — У меня черные вены почти по всему телу, Том. Ну и как ты теперь убьешь моего соулмейта? — ехидно ухмыльнулся Блэк и даже поднял вверх подол рубашки, демонстрируя красноречивое доказательство своих слов. — И тебе уже не разрушить мою жизнь, ведь у меня ничего не осталось. Конечно, ты можешь попытаться убить Гарри. Но напомни-ка мне, сколько раз ты пытался это сделать? И чем ты стал после этих попыток? — Сириус скользнул насмешливым взглядом по существу, которое безмолвно слушало его разглагольствования. — Но знаешь, Том, я действительно прошу тебя убить меня. Сделай это и докажи всем, что в твоих обещаниях нет никакой ценности, никакого веса. Слово Волан-де-Морта не более, чем пустой звук!       Сириус громко и слишком истерично расхохотался, оглушая небольшое помещение своим ненормальным весельем. Затем приглашающе развел руки в стороны и начал вызывающе подначивать Волан-де-Морта убить его, тем самым сделав Сириуса навсегда правым в этом споре и показать, что жалкий полукровка не может даже сдержать обещание, и тот факт, что этот самый полукровка потомок самого Слизерина не имеет никакого значения. Питер тоже подключился к уговорам, прося своего хозяина наконец-то навсегда избавиться от этого нарушителя всех планов. Аргументами Петтигрю было то, что после всех проблем, которые Блэк доставил им своим вмешательством, у Темного Лорда было полное право избавиться от помехи, не выполняя обещаний, которые никто никогда даже не слышал. Однако Волан-де-Морт не спешил соглашаться со словами Питера.       — Позвольте мне предложить один из вариантов, мой Лорд, — подключился к этому разговору Снейп и снова подошел ближе к креслу, опустившись перед ним на колено. — Понимаю, что с моей стороны очень дерзко говорить такое, — подобострастно начал Снейп, когда Волан-де-Морт одобрительно ему кивнул. — Но я мог бы сам убить… этого человека. Таким образом вы не нарушите свое слово, а проблема будет устранена. Для меня было бы честью избавить вас от этой досадной неприятности, — склонив голову, негромко, но очень четко проговорил Снейп. — Но если вы решите убить его сами, то будьте уверены в том, что ни я, ни Хвост никому не скажем об этом. К тому же, Блэк наверняка выдумал все это, лишь бы оскорбить вас еще раз…       — Нет, Северус, этого он не выдумал, — задумчиво протянул Волан-де-Морт и перевел жуткий взгляд красных глаз на Блэка, который продолжал безумно ухмыляться. — Лучшим вариантом было бы пленить его, — покачивая свою волшебную палочку, неожиданно заявил Волан-де-Морт. Это было единственное, чего Сириус не ожидал, но он лишь насмешливо оскалился, безмолвно обещая быть самым невыносимым пленником за всю историю мира. — Но так он лишь еще больше усложнит нам работу, — словно услышав это обещание, отмахнулся от этой идеи темный маг. Затем он подумал еще немного, и Сириус с трудом подавил желание поторопить его. — Что ж, Северус, у тебя есть немало причин, чтобы убить нашего гостя. И хотя ты принес его мне в подарок и в знак своей верности, я позволю тебе самому покончить с ним.       Сириус презрительно скривил уголки губ, а Снейп принялся благодарить Темного Лорда за столь щедрую награду, которой он был недостоин, но о которой так давно мечтал. Прежде, чем он поднялся и повернулся к отданной ему жертве, Волан-де-Морт вдруг заявил, что хоть он и не может сам убить Блэка, это все равно должно быть совершенно его палочкой. Снейп попытался заметить, что Блэк не заслужил подобной чести, но спорить с Волан-де-Мортом он, конечно, не мог, и потому с поклоном принял его волшебную палочку и медленно повернулся к Сириусу.       — Твой брат, — внезапно заговорил Волан-де-Морт, когда Снейп отошел в сторону от кресла, чтобы это красноглазое существо могло видеть смерть Блэка, — тоже знал слишком много. И я хочу, чтобы ты умер с осознанием того, что именно ты своими знаниями подвел его. Из-за тебя он погиб, а я лишился одного из лучших последователей, — совершенно запутав Сириуса, заявил Волан-де-Морт.       — Значит, мой брат доказал одну важную вещь, — высокомерно вздернув подбородок, отметил Сириус. — Он был настоящим Блэком, — Сириус перевел взгляд на Снейпа, который уже направил в его сторону волшебную палочку Волан-де-Морта, — а настоящие Блэки ни перед кем не преклоняются. И не боятся смерти.       В этот момент он столкнулся с непроницаемым взглядом черных глаз Снейпа и не почувствовал ни капли страха. Эта вечная секунда была моментом истины, моментом, который навсегда определял: выживет ли Сириус, останется ли у рода Блэк призрачный шанс на продолжение, или это был конец для еще одной известной чистокровной семьи. Сириус не чувствовал никаких тревог и волнений, или даже остаточной боли от пережитых пыток. Он не был уверен в том, что мыслил хоть немного ясно, но знал одно: где-то в северной части Шотландии была девушка, которая верила в него и гордилась им больше, чем это делал кто-либо в его жизни.       Сириус почти чувствовал ее маленькую ладонь в своей. Призрачные тонкие пальцы крепко и надежно сжимали его грубые и длинные, дарили эту лишнюю надежду на что-то хорошее в конце. Надежду, которой Сириус перестал верить с тринадцати лет, снова и снова разочаровываясь в себе и в своей жизни. Все что Сириус сейчас знал: если ему посчастливится выжить, он точно не станет упускать свой последний шанс на счастье. При этой последней мысли он уверенно улыбнулся. Снейп произнес два слова, которые решали все, и мир для Сириуса исчез в спасительной темноте.