Встретимся в саду сновидений

      Последняя неделя ноября пролетела необычайно быстро и не запомнилась ничем примечательным. Возможно, после драконов ничто уже не могло казаться действительно занимательным. Впрочем, Гермиона привычно погрузилась в учебу, а так же изучала все, что касалось переводов текстов на другие языки. Уж слишком ей хотелось знать, о чем был дневник португальца, изучающего домовых эльфов. Рон и Гарри в свою очередь последовали совету Сириуса и расслабились настолько, что даже домашние задания выполняли с еще большей неохотой. Гарри не пытался разгадать подсказку в золотом яйце, и даже Сириус с профессором Люпином не пытались его подтолкнуть к этому. Гермиона понимала, что до февраля еще оставалось много времени, но она предпочла бы начать подготовку заранее, а не в последний момент, как это было с первым заданием.       С приходом декабря к пронзительному ветру прибавился мокрый снег. Ученики, как всегда, оделись в свитера и старались не задерживаться в продуваемых сквозняками коридорах. Гермиона с каким-то темным удовольствием наблюдала за тем, как ученики Шармбатона, в особенности Флер Делакур, кутаются в свои слишком тонкие зимние одежды. Это чувство пугало Грейнджер, и она старалась игнорировать эту странность и сосредотачивалась на чем-то более положительном.       На первом зимнем уроке Хагрида они помещали соплохвостов, выросших до трех метров в длину, в ящики, и к огромному несчастью к ним прицепилась Скитер. Гермиона, Гарри и Рон были чрезвычайно обеспокоены внезапным интересом Скитер к соплохвостам и к Хагриду. Это не могло привести ни к чему хорошему. Гарри по настоянию Рона хотел было поделиться этими опасениями с Сириусом, но Гермионе удалось переубедить мальчишек, напомнив об известности Сириуса и его неумении стоять в стороне, когда нужна помощь другу. Сириус вполне мог появиться на назначенном для Хагрида пятничном интервью, и тогда сенсационная статья Скитер содержала бы много неприятных вещей про Сириуса. Гермиона сочувствовала Хагриду и искренне хотела защитить его от лживых статей Скитер, но не ценой репутации своего соулмейта. Гарри, к счастью, согласился с ней и умолчал об охоте на Хагрида.       На той же неделе после урока трансфигурации профессор МакГонагалл объявила о новой проблеме: приближался Святочный бал. Для Гермионы эта новость не стала чем-то неожиданным, поскольку Святочный бал был традицией Турнира Трех Волшебников, а в письмах так же было указано о необходимости парадной мантии. Гарри, Рон и все остальные ее однокурсники были удивлены и воодушевлены предстоящим мероприятием.       Лаванда, Парвати, Джинни и все остальные только и делали, что болтали о Святочном балу, обсуждали мантии и парней. Гермиона была в некоторой степени возмущена всей этой нелепостью и пыталась скрыться от глупых разговоров в библиотеке. К сожалению, Крам все еще продолжал проводить свои дни в ее любимом убежище, что обесценивало попытки Гермионы спрятаться от всеобщего сумасшествия. Но даже наедине с собой она не хотела признаваться, что переживает из-за бала ничуть не меньше, чем все остальные. Возможно, больше, потому что знала: даже Гарри и Рон подумают о возможности пригласить ее в последнюю очередь. Вопреки всему, что говорил Сириус, Грейнджер знала, что она не была особо привлекательной, и многие студенты ее недолюбливали из-за ее ума. Не то чтобы Гермиона горела желанием получить больше десятка приглашений и с наигранно-застенчивой улыбкой отказать всем, как та же Делакур. Единственный человек, с которым она действительно хотела бы пойти на этот бал, точно никогда не пригласил бы ее по очень многим причинам. Поэтому Гермионе оставалось только пойти с Гарри, Роном или с кем-то из других ее однокашников, оставшемся без пары. Гермиона предполагала, что это окажется Невилл.       У Гарри и Рона были свои собственные переживания из-за бала. По вечерам они только и обсуждали то, как подойти к девчонке и пригласить ее на бал. А в Большом зале Гарри посылал такие тоскливые взгляды в сторону стола Когтеврана, что Гермиона не выдержала и предложила другу попросить совета у крестного. К полной растерянности Грейнджер и Рона, Гарри ярко покраснел, подавился своим соком и категорично отказался вмешивать в это Сириуса. Вид у Поттера был такой, словно Гермиона предложила ему сразиться сразу с четырьмя драконами, и это действительно вызывало у девочки множество вопросов.       Так прошла первая декабрьская неделя, наполненная новыми волнениями. В вечер пятницы друзья выяснили, что это были самые незначительные детали. После ужина Гарри и Рон расслаблялись за игрой в шахматы, Гермиона читала еще одну книгу о заклинаниях для перевода языков и старалась игнорировать горящее под кожей стремление к какой-нибудь активной деятельности. Сириус на протяжении всего этого дня был переполнен уже знакомым ей охотничьим азартом, и Гермиона гадала, стоит ли сочувствовать тому, на кого велась охота. В какой-то момент этого вечера к ней на колени запрыгнул Живоглот. Гермиона рассеянно погладила кота и отвлеклась от текста, когда ее питомец недовольно царапнул когтями обложку книги. Живоглот держал в зубах клочок бумаги, и Гермиона всерьез задумалась над тем, как именно Сириусу всегда удавалось найти ее кота, чтобы передать свои записки. К некоторому ее изумлению, в этот раз Сириус пригласил не только ее, но и Гарри с Роном, предлагая им троим заглянуть к профессору Люпину.       Гермиона подавила в себе любой намек на недовольство, погладила Живоглота и назвала его самым лучшим котом, после чего со стуком уронила книгу на стол, чем сразу привлекла внимание Гарри и Рона. Как только она объявила о том, что с ними хочет встретиться Сириус, мальчишки мгновенно позабыли о своей игре и подскочили на ноги. К счастью, до комендантского часа еще оставалось достаточно много времени, так что их уход не привлек никакого особого внимания. По пути к кабинету Люпина друзья делились предположениями о причине, приведшей Сириуса в замок на этот раз. Они хотели, чтобы это было нечто безобидное, вроде встречи с Клювокрылом, но у всех троих было какое-то нехорошее предчувствие.       Дверь кабинета профессора Люпина распахнулась прежде, чем кто-то из подростков успел постучать. Сириус окинул всех троих прищуренным взглядом, никак не отреагировал на вырвавшееся у Рона нервное приветствие и торопливо втянул их внутрь, после чего высунулся в коридор, осмотрелся по сторонам и с негромким фырканьем захлопнул дверь. Четверокурсники переглянулись между собой, посмотрели в сторону Люпина, который совершенно невозмутимо проверял работы студентов, и Гарри обернулся к своему крестному, собираясь потребовать ответы.       — Вы принесли Карту? — нетерпеливо спросил Сириус, не дав Поттеру шанса заговорить первым. Гарри захлопнул рот, растрепал свои волосы в приступе растерянности и отрицательно покачал головой.       — Ты не написал о том, что она будет нужна, — хмурясь, заметила Гермиона. Сириус непонимающе посмотрел на девочку. По совершенно пустому взгляду серых глаз Гермиона с запозданием поняла, что мысли Блэка находились слишком далеко от реальности и были полностью сосредоточены на той самой охоте, которую он вел.       — Если Карта действительно необходима, я сбегаю за ней, — пробормотал Гарри, возвращая к себе внимание крестного.       — Отлично, детеныш, — хлопнув Гарри по плечу, обрадовался Сириус, подозрительно покосился на дверь и наклонился ближе к Поттеру. — Только будь осторожен. Хорошо? — негромким и слишком серьезным тоном попросил Блэк.       Гарри нахмурился, пристально рассматривая своего крестного, и согласно кивнул. Рон торопливо заявил, что пойдет вместе с Гарри то ли потому что поведение Сириуса его несколько пугало, то ли просто для того, чтобы успокоить пробудившегося в Блэке параноика. Сириус благодарно ему улыбнулся и потрепал по голове. Гермиона предпочла подождать друзей в кабинете, и во взгляде мальчишек увидела отражение собственного беспокойства. Рон и Гарри пообещали Сириусу скоро вернуться и выскользнули за дверь. Сириус проводил их настороженным взглядом, снова выглянул в коридор, захлопнул дверь и принялся расхаживать по кабинету. Он напоминал дикого зверя, которого посадили в слишком тесную для него клетку. Если бы вместо прожигающего все мышцы нетерпения Гермиона чувствовала отголоски паники или агрессию, то она могла бы понять поведение Блэка. Но в данных обстоятельствах чем дольше она наблюдала за ним и прислушивалась к чужим эмоциям, тем сильнее ее тревожило состояние мужчины.       Гермиона нервно переступила с ноги на ногу, обвела взглядом кабинет, пытаясь зацепиться хоть за что-то, и тяжело вздохнула, задержав взгляд на Люпине. Профессор был вовсе не настолько невозмутим, как ей показалось в первый момент. Люпин кидал в сторону беспокойного друга хмурые взгляды, нервно тянулся пальцами к пустой кружке, но тут же одергивал себя и снова пытался сосредоточиться на своем занятии. Видимо, Люпин тоже не знал причину столь взвинченного и настороженного поведения Блэка. И этот факт совершенно не помогал Гермионе хоть немного успокоиться.       — Перестаньте смотреть на меня так, словно я сейчас взорвусь, — потребовал Сириус, резко повернувшись к подыскивающей слова Гермионе и мрачному профессору Люпину.       — Тогда перестань вести себя так, будто за дверью стоит маньяк, который собирается нас всех убить, — скрестив руки на груди, раздраженно отозвалась Гермиона, пытаясь за этим скрыть свое волнение.       — Но там действительно может оказаться маньяк, который способен нас убить, — пожав плечами, довольно равнодушно отметил Сириус, что совсем не помогало избавиться от тревоги. Люпин издал какой-то страдальческий звук, бросил попытки проверить работы студентов и решил заварить чай. Сириус проворчал что-то неприятное в адрес травяных настоек и подошел к взволнованной Гермионе. — Не беспокойся, ведьмочка, этот маньяк не так хорош в незаметности, как я, — заглянув ей в глаза, самодовольно заявил Блэк. Пустота в серых глазах сменилась знакомыми смешинками, и в чувствах Сириуса не было намека на то, что он скрывал что-то важное. Все это подействовало на Гермиону несколько успокаивающе.       — Разве такая известная и популярная личность, как ты, способна быть незаметной? — медленно выдохнув, со слабой дразнящей улыбкой произнесла Гермиона. Она, конечно, знала, что Сириус был хорош в скрытности настолько же, насколько талантлив в привлечении и удержании внимания целой толпы. Это было еще одно противоречие, которое ее на самом деле поражало.       — О, моя милая, я способен на многие вещи. Нужна только веская причина, или всего лишь одна просьба, — низким, ласкающим слух голосом многообещающе ухмыльнулся Сириус. В серых глазах все еще были заметны смешинки, но к этому примешивалось что-то новое, незнакомое и притягательное.       Гермиона нервно сглотнула и с трудом подавила внутреннюю дрожь. Флирт Сириуса всегда производил ошеломляющий эффект на всех, на кого был направлен. Однако это всегда было что-то легкое и игривое, а сейчас это даже нельзя было назвать флиртом. Это было настоящее соблазнение, что-то темное и порочное, с чем Грейнджер никогда прежде не сталкивалась и имела довольно смутные предположения о том, к чему это вело.       — Чай готов! — слишком громко произнес Люпин и со стуком поставил на стол кружки, окончательно разрушая этот странный момент, возникший между Сириусом и Гермионой.       Сириус резко отклонился назад, дернул уголками губ в нервной улыбке и поспешно сосредоточил взгляд на друге, болтая о всяких неприятных травяных смесях. Гермиона на мгновение прикрыла глаза и медленно выдохнула, пытаясь упорядочить возникшее внутри нее смятение. Необъяснимый трепет в чужих чувствах не помогал ей справиться с собственными эмоциями и вернуть хотя бы видимость контроля над ними. Она напомнила себе о странном поведении Сириуса, после чего собралась с мыслями и повернулась к хозяину кабинета.       Люпин передал ей кружку, из которой поднимался пар, и Гермиона, вежливо улыбнувшись, заняла один из стульев, делая все, чтобы не столкнуться со взглядом профессора. Сириус недовольно поморщился и отказался от чая, но стащил несколько печенюшек у друга из-под носа, после чего облокотился о спинку стула Гермионы и с заговорщицкой улыбкой поделился своими трофеями.       — Мой герой! — не удержавшись, насмешливо фыркнула Грейнджер, но не отказалась от печенья.       — Героям положен поцелуй прекрасной леди, — ярко улыбнувшись, заявил Сириус и наклонился ближе, демонстративно подставив щеку.       Гермиона с трудом удержалась от желания закатить глаза на этот легкий переход к ребячеству, но все равно быстро чмокнула его в небритую щеку, не в состоянии отказать ни своему желанию лишний раз прикоснуться к Блэку, ни показной веселости Сириуса. Блэк картинно прижал руку к груди и со всем своим драматизмом рухнул на колени, склонив голову в знак поражения и уважения. Гермиона невольно хихикнула от абсурдности всего того, что произошло за время этой встречи. Их попытки отвлечься от тревожных предпосылок этого вечера вновь прервал Люпин, в этот раз привлекая к себе внимание кашлем, который был слишком похож на нервный смех.       — Может, тебе стоит обратиться к мадам Помфри, Лунатик? Какой-то нехороший у тебя кашель, — с наигранным беспокойством предложил Сириус и небрежно сложил руки на коленях Гермионы, положив на них голову. Грейнджер недовольно вздохнула, стараясь держать кружку с горячим чаем подальше от наглого захватчика печенек и ее коленей. Люпин наблюдал за ним с каким-то весельем, а Гермиона старательно смотрела на черноволосую макушку.       — Я просто вдруг вспомнил, каким драматичным идиотом ты являешься, Бродяга, — откинувшись на спинку стула, пояснил Люпин, уже открыто посмеиваясь над нелепым поведением своего друга. Сириус недовольно насупился и прикрыл глаза, ворча себе под нос что-то невнятное. Гермиона поспешила спрятать свою улыбку глотком чая, но ее пальцы, словно действуя сами по себе, ласково пробежались по жестким черным кудрям. Сириус издал одобрительный гул, в то время как Люпин насмешливо закатил глаза, бормоча что-то о нахальных собаках.       Гарри и Рон решили появиться именно в этот момент, когда азарт Сириуса утих под давлением чего-то теплого и умиротворяющего, а Люпин и Гермиона позволили себе облегченно выдохнуть. Как только за мальчишками закрылась дверь, Сириус мгновенно подскочил на ноги, из-за чего Гермиона едва не облила себя и его все еще горячим чаем. Сириус даже не заметил того, что избежал близкого знакомства с кипятком, и торопливо выхватил у Гарри Карту. На вопросительные взгляды друзей, Гермиона смогла только пожать плечами, а Люпин предложил присоединиться к позднему чаепитию. Гарри и Рон получили свои кружки и заняли оставшиеся два стула. Люпин на этот раз не вернулся на свое место, а присел на край стола, скрестил руки на груди и принялся внимательно наблюдать за Блэком. Сириус напряженно замер на месте и только его взгляд лихорадочно искал что-то на Карте Мародеров.       — Сегодня мне удалось проникнуть в кабинет Крауча, — не отрываясь от своего занятия, вдруг сообщил Сириус. — Перси чуть не потерял сознание, когда обнаружил меня возле своего начальника, — бросив взгляд в сторону Рона, весело прибавил Блэк.       — Наверное, он испугался, что ты запятнаешь величие Крауча своими шутками, — не удержавшись, фыркнул в свой чай Уизли. Гарри подавился собственным напитком из-за смешка, Гермиона неодобрительно покачала головой на поведение мальчишек и подавила собственную улыбку.       — Странно, что ты не довел Крауча до сердечного приступа одним своим появлением. Уверен, если бы это произошло, слухи уже достигли бы Хогвартса, — заметил Люпин, даже не пытаясь скрыть свое негативное отношение к главе Отдела Международного Магического сотрудничества. Гермиона не могла не заметить, что очень многие люди испытывали отрицательные эмоции по отношению к Барти Краучу. — Тебе удалось с ним поговорить? — наклонившись вперед, поинтересовался Люпин.       — Не совсем! Крауч молчал и занимался какими-то бумагами все те пять минут, которые я провел с ним наедине, — нахмурившись, отрицательно ответил Сириус. Люпин недоуменно отклонился назад, оперевшись ладонями о стол, и окинул друга недоверчивым взглядом.       — Крауч никак не отреагировал на тебя? — явно не в силах поверить собственным словам, переспросил профессор. — На человека, встречи с которым он избегал с таким рвением, будто одно твое слово могло уничтожить его? Ты уверен в том, что в его кресле сидел живой человек, а не труп?       — Почему Крауч так боится Сириуса? — озадачено спросил Гарри, прежде чем его крестный ответил на искреннюю растерянность Люпина.       — Он был тем, кто вынес мне приговор, — быстро посмотрев в сторону крестника, просто ответил Сириус.       — Это был Крауч? — едва не выронив свою кружку, возмущенно переспросила Гермиона, окончательно отказавшись от любых попыток увидеть в этом человеке хоть что-то положительное.       — Не может быть! — одновременно с ней воскликнули Гарри и Рон и шокировано уставились на Блэка.       — Крауч тогда был главой Отдела Магического Правопорядка, — торопливо вставил Люпин, прерывая дальнейшие высказывания подростков. — Из-за его действий против Волан-де-Морта и Пожирателей Смерти пострадало много невиновных людей. Точнее, никто даже не знает, как много из пострадавших действительно были виновны в том, в чем их обвиняли. — Люпин плотно сжал губы и нахмурился, всматриваясь во что-то в глубине себя.       — Смутные времена и все такое, — тут же поспешил оборвать нарастающую мрачность Сириус нарочито легкомысленным тоном. — Суть в том, что Крауч бегал от меня с тех пор, как меня оправдали. А я каждый раз, когда посещал Министерство, нарочно заглядывал в его Отдел, чтобы немного поиздеваться. Но с начала осени что-то в поведении Крауча сильно изменилось. Первым тревожным звоночком для меня было его поведение во время Чемпионата мира. Потом Крауч — человек, который буквально живет своей работой, — послал в Албанию на серьезные переговоры вместо себя Перси. После того, как Гарри стал участником Турнира, все организаторы спорили друг с другом. Все, кроме Крауча, который молчал и заговорил лишь после того, как к нему обратились. Перед началом первого тура я подошел к судьям, и Крауч просто поздоровался со мной, почти никак не отреагировав. И последняя его странность: отсутствие яркой реакции на то, что в его кабинет зашел посторонний человек. Понимаете, к чему я веду, детишки?       — С Краучем что-то не так, — сглотнув, озвучил общий вывод Гарри. — Что-то очень сильно не так, — хмурясь, повторил он и задумчиво посмотрел в свою кружку, будто надеясь увидеть в ней объяснения.       — Думаете, Крауч как-то причастен к участию Гарри в Турнире? — взволнованно спросил Рон, переводя взгляд с мрачного Люпина на Блэка, довольного их попытками размышлять.       — Он может находиться под Империусом, — предположил профессор, сжимая пальцы на деревянной поверхности стола. — Но это невозможно определить наверняка, и нельзя нарушить действие заклинания. Можно только держать человека под постоянным присмотром и сделать все, чтобы наложивший заклинание маг не мог обновить его действие, — хмурясь, прибавил Люпин тем тоном, каким вел лекции для учащихся.       — Это ведь мог Сами-Знаете-Кто заколдовать Крауча? Или это сделал Хвост, — нервно сглотнув, негромко пробормотал Рон. — Они заколдовали Крауча, потому что он один из организаторов Турнира и имел доступ к Кубку огня. И Крауч под действием Империуса сделал так, чтобы Гарри был избран четвертым чемпионом, а потом сказал, что Гарри не может отказаться от участия в Турнире, — продолжил развивать свою мысль Рон, ободренный вопросительным взглядом Блэка.       — Это действительно вполне может оказаться правдой, — похвалил Люпин, и Уизли гордо приосанился.       — Чудесная теория, — согласился Сириус, кинул взгляд на Карту, и на его лице появилась хищная улыбка. — Это настолько правдоподобно, что уводит прочь от настоящего преступника. Но изначально Крауча подчинили только потому, что его исчезновение могло привлечь гораздо больше внимания, чем пропажа старушки Берты. То, что в результате применение Империуса к Краучу могло оказаться раскрыто и при этом увести расследование в ложном направление, всего лишь удачное совпадение.       — С того дня, как в небе вновь появилась Черная Метка, ты утверждаешь, что есть другой Пожиратель Смерти, который верен Сами-Знаете-Кому, — вступила в разговор Гермиона и внимательно посмотрела на своего соулмейта, который ободряюще кивнул. Иногда желание Сириуса дать окружающим самим найти ответ, ее раздражало. Она признавала, что поиск был гораздо увлекательнее, чем просто получение информации. Однако в случаях, которые были напрямую связаны с настоящей опасностью, Сириусу стоило быть немного более прямолинейным. — Так ты узнал, кто этот таинственный Пожиратель Смерти, в верности и способностях которого Сам-Знаешь-Кто был уверен настолько, что рискнул покинуть Албанию? — медленно выдохнув, самым ровным тоном подтолкнула Гермиона. Присутствие Люпина и двух ее друзей помогало ей побороть желание потребовать более точных объяснений, как она сделала в тот раз, когда пыталась узнать правду о своем соулмейте и Питере Петтигрю.       — Способности этого человека действительно поражают, — заведя руки за спину, с каким-то детским восторгом отозвался Сириус. — Я особенно восхищен его актерским талантом. Этот человек просто великолепен!       — Ты восхищаешься врагом? — недоверчиво воскликнул Рон, пораженно уставившись на Блэка.       — Это не самая странная вещь, которую он делал, — фыркнул Люпин, ни капли не обеспокоенный искренностью слов Блэка. — На самом деле это даже в некоторой степени нормально для Бродяги, — взглянув на друга, попытался разрядить обстановку профессор.       — Ты хочешь сказать, — тем временем продолжала настаивать на серьезности Гермиона, — что все мы не просто видели этого человека, но даже общались с ним? — поднявшись на ноги, уточнила Грейнджер. Сириус радостно подтвердил это и даже прибавил, что все в Хогвартсе контактировали с этим человеком на протяжении нескольких месяцев. Гермиона переглянулась с озадаченными друзьями, обдумала все, что сказал Блэк, и пришла к ужасному выводу: — Этот Пожиратель Смерти в Хогвартсе!       — Я предположил бы, что речь идет о Каркарове, — скрестив руки на груди, пробормотал Люпин. Гермиона, Гарри и Рон устремили на него удивленные взгляды. — Игоря Каркарова обвинили в пособничестве Волан-де-Морту и приговорили к пожизненному заключению в Азкабане, — верно расценив вопросительные взгляды четверокурсников, приступил к объяснениям профессор. — Но позже Каркаров выторговал себе свободу, открыв личности некоторых Пожирателей Смерти. Весьма сомнительно, что Волан-де-Морт простил бы ему подобное предательство. Не говоря уже о том, что Каркарова сложно назвать выдающимся волшебником. Не думаю, что он смог бы заколдовать Кубок огня, хотя недооценивать врага тоже нельзя.       Люпин задумчиво нахмурился и покачал головой, не особо довольный предположением о том, что за всем мог стоять именно Каркаров. Сомнения Гермионы в этой теории были основаны на восхищении Сириуса. Каркаров не казался ей тем человеком, в адрес которого Блэк мог сказать хоть одно восторженное слово, даже если бы директор Дурмстранга действительно совершил бы что-то выдающееся.       — Ну, если это Каркаров, то он действительно хороший актер, — мрачно заметил Гарри. — Он больше всех возмущался тем, что я стал четвертым чемпионом. И он же поставил мне самый низкий балл за первое задание. Да еще и кидался обвинениями сначала в том, что это Грюм заколдовал Кубок, потом заявил, что это был Сириус, — напомнил им всем Поттер. Пока он говорил, Гермиона поставила свою кружку на стул и медленно приблизилась к Блэку.       — Я знаю, что ты наслаждаешься наблюдением за тем, как мы все пытаемся угнаться за твоими мыслями, — глубоко вдохнув, заговорила Грейнджер и отмахнулась от сосредоточившегося на ней внимания, не отводя взгляда от своего соулмейта. — Твоя любовь к театральности пристыдила всех учеников Хогвартса. Но сейчас это чертовски неуместно, Сириус! Этот человек работает с Сам… с Волан-де-Мортом. Он уже применил Непростительное заклинание, по его вине твой крестник стал участником опасного Турнира. У нас есть только предположения о том, кто и чего пытается этим добиться. И если ты прав, то мы ежедневно подвергаемся риску, находясь рядом с человеком, который служит Волан-де-Морту. Неужели ты просто позволишь нам и дальше жить бок о бок с незнакомой опасностью только потому, что мы не так сообразительны, как ты?       С каждым новым словом Гермиона подходила ближе к мужчине и по капле добавляла своим словам настойчивости. Сириус, как и во время ее требования рассказать правду о Петтигрю, не сдвинулся с места и наблюдал за ней с тем же изумлением, которое могло вдохновить даже самого адекватного человека к совершению всевозможных безумств.       — Моя дорогая Гермиона, ты же знаешь, что я скорее умру, чем позволю кому-то из вас пострадать, — мягко улыбнувшись, напомнил Сириус с той твердостью, которую не смогли бы разрушить никакие боль, страх или время. Гермиона сглотнула странное трепетное чувство, пробудившееся в ней от этого простого факта.       — А ты должен знать, что мы готовы прикрыть твою спину и не позволим сражаться в одиночестве, — вздернув подбородок, уверенно произнесла Гермиона. И ей не нужно было оборачиваться на Гарри, Рона или Люпина, чтобы знать: они полностью с ней согласны. — Но для более успешной помощи тебе нам всем следует знать то, что знаешь ты. Поэтому, Сириус, будь так добр: делись своими подозрениями без загадочных намеков, — нравоучительно-ехидным тоном закончила Гермиона и выжидающе скрестила руки на груди.       — Но это так скучно! — надувшись, пожаловался Сириус. Гермиона негромко хмыкнула и демонстративно провела пальцами по своему уху, показывая свое желание слушать его. Сириус позабавлено фыркнул и ухмыльнулся. — Хорошо, ведьмочка! Так и быть, я дам вам самые очевидные подсказки, — подняв взгляд к потолку, преувеличенно недовольно проворчал Блэк. За спиной Грейнджер Рон издал обреченный стон. Гермиона же помнила о том, что в прошлый раз ей понадобилось несколько попыток, прежде чем она добилась откровенности. Так что она считала успехом уже то, что Сириус продолжал говорить. — Этот человек первым заявил, что к Кубку огня было применено заклинание Конфундус, и при этом он даже не провел исследование магического артефакта. Должно быть, он не предполагал, что есть другой способ, и был уверен только в одном, иначе не допустил бы подобной оплошности. И этот же человек открыто поддержал мое выступление в поддержку Гарри. Как я и сказал: наш таинственный помощник оказался настолько умен, что попытался отвести от себя любые подозрения своим вступлением и умолчал о том, что Кубок можно обмануть более легким способом. Он посоветовал Хагриду показать Гарри драконов, а позже дал блестящий совет о том, как перехитрить дракона…       — Профессор Грюм? — пораженно ахнул Гарри, не дав Сириусу продолжить перечисление других подозрительных мелочей.       — Это, должно быть, шутка, — воскликнул Рон, абсолютно не готовый признать, что бывший мракоборец, поймавший больше всего Пожирателей Смерти, мог перейти на сторону Того-Кого-Нельзя-Называть. Гермиона же не торопилась возмущаться, обдумывая поведение Грозного Глаза и заинтересованность Сириуса тем, что Грюм учил студентов противостоять Империусу.       — Аластор скорее выколет себе второй глаз и отрежет вторую ногу, если кто-то просто предположит, что он способен поддержать Волан-де-Морта, — осторожно указал Люпин, довольно ловко замаскировав растерянность и беспокойство за здравомыслие друга.       — Он хороший актер, — повторила самой себе Гермиона, затем обратила внимание на руки Блэка, который тот все еще прятал за спиной. — Оборотное зелье! — пошатнувшись, выдохнула Грейнджер. В повисшей в кабинете тишине два этих слова со звоном рухнули вниз и придавили всех присутствующих тяжестью подразумеваемого значения.       — Ну конечно, — резко оттолкнувшись от стола, пораженно воскликнул Люпин, пока Гарри и Рон изумленно осознавали истину. — На Аластора напали первого сентября, но все проигнорировали этот случай, потому что Аластор Грюм известен своей манией преследования. Никто не попытался расследовать это происшествие и пренебрежительно отмахнулись от него, назвав безумием. А с помощью Артура Уизли все это дело вообще быстро замяли и забыли. — Люпин нервно запустил пальцы в свои короткие волосы, медленно выдохнул и посмотрел на криво улыбнувшегося друга с каким-то необъяснимым чувством в золотистых глазах.       — Так ты расспрашивал его о том нападении, потому что уже подозревал, что это не Грюм? — уставившись на крестного, удивленно спросил Гарри, в то время как Рон мог только сидеть с открытым ртом.       Оба мальчика смотрели на Блэка с неприкрытым восхищением, и Гермиона была так же потрясена тем, насколько последовательно мыслил Сириус. Очевидно, он начал подозревать что-то еще после ее рассказа об уроках Грюма. Затем Сириус расставил ловушки-проверки, выяснил, что на Грюма было совершенно нападение, и утвердился в своих подозрениях после того, как Гарри честно признался в том, что именно Грюм подал ему идею воспользоваться метлой. И окончательное подтверждение предоставила Карта Мародеров, которая показывала настоящее имя человека независимо от того, принимал ли он Оборотное зелье.       — И кто же все это время притворялся Аластором Грюмом? — переступив с ноги на ногу, нетерпеливо спросила Гермиона.       Сириус широко улыбнулся и протянул ей Карту. Гарри и Рон тут же вскочили со своих мест, быстро оставив кружки с давно остывшим чаем. Они и Люпин встали вокруг Гермионы и тоже заглянули в Карту, выискивая комнаты, предоставленные в пользование Грозному Глазу. Там они обнаружили две точки с именами, которые вызвали еще больше растерянности. Гермиона могла объяснить наличие имени Грюма тем, что преступник просто хотел держать его рядом с собой и смог спрятать своего пленника где-то в комнатах. Но вот имя Барти Крауча вызывало очень много вопросов. Гермиона всерьез задумалась, не могли Крауч быть тем самым верным Пожирателем Смерти. Что если он просто поил кого-то другого Оборотным зельем, чтобы этот человек притворялся им. Это даже мог быть Петтигрю, и тогда не нужно было бы применять Империус. Но с другой стороны, Петтигрю с тем же успехом мог притворяться Грозным Глазом. Но вряд ли он смог бы не выдать себя в присутствии Сириуса и Люпина. Уж слишком сильно Петтигрю боялся бывших друзей.       — Кажется, Карта неисправна, — растерянно заметил Рон. Гарри поскреб пальцем имя Крауча, будто оно могло оказаться ошибкой.       — Карта никогда не ошибается, — возразил Люпин, даже в такой ситуации сохраняя полную веру в их школьное изобретение. — Но я действительно в растерянности, — неохотно признал профессор и поднял взгляд на Блэка. Сириус с самодовольной ухмылкой стоял рядом и ждал, пока они все проникнутся недоумением и поделятся новыми нелепыми предположениями.       — Берта Джоркинс узнала одну важную тайну Крауча, — скрестив руки на груди, приступил к дальнейшим объяснениям Сириус. Гермиона отчаянно надеялась, что в этот раз он действительно перестанет играть и скажет все прямо.       — У него есть еще более злобный двойник? — почесав затылок, нервно пошутил Рон. Гарри толкнул его в плечо и покачал головой, безмолвно умоляя не обрывать возможное откровение.       — Хагрид напомнил мне о том, что у него когда-то был сын: Барти Крауч-младший, — весело взглянув на Уизли, объявил Сириус. Они все синхронно посмотрели на имя Крауча на Карте, затем вновь на Сириуса. — Он был на год младше моего брата, учился на Слизерине и был весьма умным парнем. Барти Крауч-младший заработал двенадцать баллов за С.О.В., играл в квиддич на позиции охотника и был схвачен мракоборцами с тремя другими известными Пожирателями Смерти. Никто не знал, был ли Крауч-младший сторонником Волан-де-Морта или просто попал в не то место в не то время. Однако Крауч приговорил его и трех других Пожирателей к пожизненному заключению в Азкабане.       — Крауч отдал собственного сына дементорам? — отшатнувшись назад, недоверчиво переспросил Гарри.       — И он вообще не пытался как-то помочь? Настоять на расследовании, как минимум? — изумленно уточнила Гермиона. Ей не нравился Крауч, и она не собиралась его защищать, но такой поступок был выше ее понимания.       — Он тогда был слишком сосредоточен на карьере, — поведя плечом, вздохнул Люпин. — В то время Крауч быстро продвигался в своей работе. Он призывал мракоборцев отвечать насилием на насилие, дал им полномочие убивать сразу на месте и отправлял людей в Азкабан по одному подозрению. Мистер Поттер, Грюм и Дамблдор были не особо довольны этой политикой. Они считали, что использование тех же методов, какие использовали Волан-де-Морт и Пожиратели Смерти, превращает нас в таких же монстров. Но Крауча очень многие поддерживали, говорили, что войну не выиграть благородством и сантиментами. С этим сложно поспорить, конечно… Крауча прочили на место министра магии, затем Волан-де-Морт исчез, и Краучу до желанной должности оставался последний шаг: навести порядок в магическом обществе и можно начинать выборы.       — И вдруг его собственного сына поймали в компании Пожирателей Смерти во время пыток двух мракоборцев, — с неприятной улыбкой подхватил историю Сириус. — Уверен, Крауч устроил суд только для того, чтобы лишний раз продемонстрировать свою ненависть к темным магам. Он открыто показал всем, что не проявит никакой снисходительности, даже если это касается его собственного сына. Но ущерб уже был нанесен. — Сириус презрительно фыркнул, спрятав руки в карманы джинсов. — Люди разочаровались в Крауче, перестали поддерживать его методы и шептались о том, что именно он недосмотрел за собственным сыном, потому что был слишком занят карьерой. Крауча-младшего вместе с тремя другими Пожирателями прямо из зала суда доставили в Азкабан. Я уже был там, когда это случилось, так что видел, как его заперли в камере. Он все кричал, звал свою мать, но потом успокоился. В Азкабане все рано или поздно успокаиваются, только во сне кричат. — Взгляд Сириуса на мгновение остекленел, когда он вспомнил эту неприятную часть своей жизни, и Гермиона аккуратно подошла ближе, несильно тронув его плечо. Сириус вздрогнул, нервно дернул уголком губ и продолжил: — После этого Крауч лишь однажды посетил своего сына вместе со своей женой. Она была так слаба, едва не падала, пока он вел ее к камере сына, а обратно и вовсе нес ее на руках.       — Насколько мне известно, Крауч-младший умер в Азкабане, — отметил Люпин, когда стало очевидно, что Сириус не собирается сообщать эту информацию. — Так что это, — он ткнул пальцем в Карту, — никак не может быть он. В газете писали, что его отец даже не забрал тело. Значит, Крауча-младшего похоронили на кладбище Азкабана. Даже если допустить, что Крауч-младший каким-то образом сумел временно умереть, сомневаюсь, что дементоры могли не заметить живую энергию в том месте, где лежат одни покойники. Не говоря уже о том, что если бы из Азкабана удавалось сбежать кому-то до великого побега Сириуса Блэка, это стало бы известно всем.       — А если я скажу, что Крауч помог своему сыну сбежать? — ничуть не смущенный тем, что его теорию так безжалостно разбили, с ухмылкой заявил Сириус. — Не знаю, зачем он это сделал и как смог провернуть нечто подобное, но Берта Джоркинс когда-то узнала правду и заплатила за это своей памятью. А случай на Чемпионате мира доказывает, что Крауч точно знал: его сын вовсе не там, где ему положено быть…       — Подожди-подожди, — замахал руками Рон, пытаясь притормозить убегающие все дальше рассуждения Блэка. — С чего ты вообще решил, что Крауч-младший был на Чемпионате мира? Если он действительно жив, и Крауч ему помогает, то разве не разумнее держать его подальше от такого скопления людей? Раз Джоркинс удалось каким-то образом узнать правду, то в переполненном волшебниками лагере кто-нибудь точно что-нибудь заметил бы, — поделился своим мнением Рон, и Гермиона признавала, что это действительно было логичное замечание.       — Винки и мантия-невидимка! — радостно, совершенно по-мальчишески заявил Сириус. Гарри и Рон потерянно моргнули, Люпин задумчиво нахмурился, а Гермиона припомнила все, что происходило на Чемпионате в хронологической последовательности.       — Каждый раз, когда мы видели Винки, рядом с ней был Барти Крауч-младший? — нахмурившись, уточнила Гермиона и сразу поняла, что это на самом деле могло быть правдой. Сириус перевел на нее взгляд, и она продолжила размышлять вслух: — Когда Винки говорила, что держит место для мистера Крауча, там был его сын, скрытый мантией-невидимкой. И тогда он вполне мог украсть волшебную палочку Гарри. Когда появились Пожиратели Смерти, Винки могла бежать не потому, что ей было страшно, а для того, чтобы увести Крауча-младшего подальше. И это объясняет, почему Крауч второй раз обыскал кусты, когда нашли его домового эльфа. Винки наверняка отобрала палочку у сына Крауча, но все равно опоздала, потому что он успел наколдовать Черную Метку. А после того, как Крауч освободил Винки, ему никто не мог помочь присматривать за сыном, и тот смог сбежать и присоединился к Сами-Знаете-Кому. Он напал на Грюма и теперь действует согласно плану, притворяясь человеком, которого никто в здравом уме не заподозрит в пособничестве Сами-Знаете-Кому.       — Это действительно объясняет все, что произошло, — нервно поправив очки, мрачно согласился Гарри.       — Все, кроме того, как Крауч-младший оказался жив и смог сбежать из Азкабан, — сухо поправил Люпин и вновь бросил подозрительный взгляд на Карту.       — Так почему бы нам не спросить об этом у него? — ослепительно улыбнувшись, воодушевленно предложил Сириус, нетерпеливо подпрыгивая на месте. Рон нервно сглотнул от этого предложения, Гарри крепко сжал кулаки, Люпин как-то обреченно вздохнул, устало потерев переносицу. Гермиона посмотрела на имя Крауча, затем на готового к охоте Сириуса, и пришла к выводу, что им необходим план для поимки еще одного Пожирателя Смерти, который поселился рядом с ними. Гермиона подозревала, что к концу обучения в Хогвартсе она, Гарри и Рон станут более компетентными ловцами темных магов, нежели нынешние мракоборцы.

***

      Они провели за обсуждением плана действий всю ночь, и Гермиона считала это бесценным опытом. До этого ей приходилось полагаться только на свои собственные силы и знания, и мозговой штурм в компании двух друзей и Люпина с Блэком был для нее чем-то потрясающим и масштабным. Гарри и Рон, конечно, были не особо полезны, но некоторые их замечания позволяли увидеть больше и обдумать другие вероятности. Люпин был тем человеком, который — как всегда предполагала Грейнджер, — отвечал за безопасность всех участников и за запасной план. Гермиона и профессор нашли общий язык сразу после того, как началось планирование, и легкость, с которой они понимали еще даже неозвученные предположения друг друга, изумляла их обоих. Сириус же раскидывался самыми удивительными идеями разной степени гениальности с одним общим стержнем: ни один другой человек не смог бы придумать что-то подобное.       Во время этих жарких обсуждений и мгновений задумчивого молчания Гермиона размышляла о том, что примерно так же могла выглядеть теоретическая подготовка шалостей, устраиваемых когда-то четырьмя друзьями. У каждого в их компании была своя роль, и каждый знал о возможных последствиях и готов был к расплате. Из-за этих фоновых мыслей сердце Гермионы прониклось к Люпину и Блэку еще большим сочувствием. Она всегда ужасалась предательству Петтигрю, но этот момент странного единения между всеми заговорщиками как никогда ясно говорил о том, насколько болезненным был удар в спину.       К рассвету в кабинете профессора Люпина воцарилось относительное спокойствие. В какой-то момент ночи все они перебрались в спальню профессора, где Гарри, Рон и Гермиона каким-то странным образом смогли уместиться на одной кровати и находились в полусонном состоянии. Сириус развалился прямо на полу и вслух рассуждал о том, как именно следует исполнить пункт по отвлечению лже-Грюма. Хозяин спальни занял кресло и, оперевшись головой о ладонь, сонно моргал и кивал в такт словам друга. Из этого состояния их всех вывел будильник профессора, от звона которого Рон дернулся и, размахивая длинными конечностями, свалился с кровати, пнув ногой Гарри. Люпин встрепенулся и обвел свою спальню растерянным взглядом. Гермиона увернулась от сонной возни Гарри и неловко поднялась на ноги, оправляя свою мантию. Сириус бодро вскочил с пола, хлопнул в ладоши и с восторгом объявил о подготовке ловушки. Рон, не торопящийся подниматься с пола, издал тоскливый звук, отражая внутреннее состояние всех остальных.       К счастью, от троих четверокурсников не требовалось участия в подготовке. На самом деле их участие в исполнение плана было весьма ограниченным. Люпин посоветовал им как следует отдохнуть перед воскресным разоблачением преступника, и друзья предпочли последовать его совету. Всю субботу Гермиона, Гарри и Рон провели в сонных попытках функционировать и сделать хоть какие-то задания к понедельнику. Они легли спать раньше обычного, что вызвало вопросительные взгляды у соседок Гермионы. Но Грейнджер только отмахнулась от них и рухнула в свою кровать. Ее последняя мысль касалась удивительной способности Сириуса обходиться пятью часами сна на протяжении нескольких дней. Она действительно не представляла, откуда ее соулмейт черпал энергию для поддержания своей постоянной активности.       В воскресенье понимание того, что именно они задумали, наконец-то настигло Гермиону. За завтраком она едва прикоснулась к еде и заметила, что ее состояние разделяли Гарри и Рон, которые то и дело настороженно косились в сторону лже-Грюма. Большинство других учеников были в странном возбужденном состоянии. Фред и Джордж о чем-то перешептывались и послали ей одинаковые хитрые улыбки, когда поймали на себе подозрительный взгляд Гермионы. Грейнджер глубоко вдохнула, прикрыла глаза и припомнила очень слабый план, который они составили общими усилиями. И как только она поняла, что в плане очень много пробелов, Гермиона пришла к неутешительному выводу: идея разоблачения была продумана до ужаса отвратительно. Впрочем, в этом плане все равно было больше деталей, чем в ее решении показать крысу Люпину и положиться на удачу.       Местом действия был выбран холл замка, где постепенно скапливались студенты. Многие из них не понимали, что происходило, но следовали примеру большинства и не торопились уходить, растерянно ожидая чего-то. Даже слизеринцы и иностранные учащиеся заинтересованно остановились. Профессора подозрительно проходили мимо, кидали вопросительные взгляды на столпившихся в коридоре подростков, но ничего не говорили. Люпин увел профессора МакГонагалл и Дамблдора раньше, чем странность стала слишком заметна, а остальные учителя не торопились реагировать. Вероятно, испортить все мог профессор Снейп, но он, как правило, покидал Большой зал раньше всех, и сегодняшнее утро не было исключением.       Гермиона старалась держаться подальше от толпы и поближе к стене, а Гарри, Рон и близнецы тем временем передавали простые инструкции, оставленные на этот случай Сириусом: когда появится Грозный Глаз, ученики по какому-то сигналу должны были начать суматоху, разрешалось использовать любые товары из лавки Зонко, кричать и бегать. Это вызвало много перешептываний и озадаченных обсуждений, но Джордж заговорщицки сообщил кому-то, что Сириус готовил профессору Грюму сюрприз и просил всех желающих помочь. Как ни странно, почти никто не покинул холл, когда причина сбора стала известна.       Вскоре послышался стук протеза и посоха Грюма, и все присутствующие дружно затихли и задержали дыхание. В воцарившейся тишине четко был слышен голос Люпина, который взволнованно говорил о своей растерянности поведением учащихся. Два преподавателя Защиты от Темных искусств показались на лестнице, и некоторые ученики начали взволнованно переминаться с ноги на ногу. Лже-Грюм бросил взгляд вниз на рассредоточившихся по всему холлу студентов и согласился с озабоченностью Люпина, пообещав помочь разобраться с этим. Он продолжил спускаться с лестницы, волшебный глаз бешено крутился, пытаясь рассмотреть сразу всех, а сам лже-Грюм грубо интересовался причиной этого сбора. Как только жертва оказалась достаточно далеко от лестницы, парадные двери вдруг распахнулись, впуская с порывами ледяного ветра стаю корнуэлльских пикси, садовых гномов, каких-то черных зверьков и странно крупных хорьков.       Ученики не нуждались в более очевидном сигнале, чтобы начать суматоху. Шаловливый характер пикси во многом помог расшевелить даже тех, кто остался просто ради зрелища. Вслед за животными в замок вбежал взъерошенный и слишком довольный всем происходящим Сириус. Его голос тонул в криках остальных студентов, но застывшая на лице улыбка и мальчишеский восторг от воцарившегося хаоса говорили громче любых слов. Шум мгновенно привлек Пивза, и тот начал бесцельно швыряться мелом и водяными бомбами, наводя еще больший беспорядок. Сириус тем временем ловко прокладывал себе путь к замершему в растерянности лже-Грюму, и Фред с Джорджем мгновенно последовали примеру своего старшего товарища.       Первый пункт плана заключался в добыче фляги. Люпин и Блэк были убеждены в том, что именно в ней находится Оборотное зелье. Поскольку действие зелья длилось около часа, Гермиона понимала, что Барти Краучу-младшему необходим постоянный доступ к Оборотному зелью. Так что она была согласна с мнением старших мужчин. Проблема заключалась в том, что к фляге было нелегко подобраться, и никто из них не хотел привлекать лишнего внимания. Именно Рон в шутку предложил просто врезаться в Грюма и попытаться именно так вытащить из внутреннего кармана его мантии флягу.       Сириус, пробравшийся сквозь толпу, действовал согласно предложению Рона: как будто споткнулся то ли о ближайшего к нему студента, то ли об крутящих у него под ногами гномов и хорьков, оскорбляющих всех вокруг; затем Блэк картинно пошатнулся в сторону лже-Грюма, вцепился пальцами в плечи мужчины, и они вместе рухнули на пол. Гермиона со своего места не могла видеть, что происходило дальше. Однако она сразу заметила, что Фред торопливо двинулся ближе, наклонился и, выпрямившись, ловко поменялся местами со своим близнецом. Гарри был тем кто предположил, что лже-Грюм может заметить исчезновение фляги, поэтому было решено подменить ее точно такой же, но с другим содержимым. Вероятно, Сириус доверил подмену Фреду и Джорджу, потому что в такой суматохе никто не смог бы точно сказать, который из близнецов подобрал выпавшую флягу, и уж точно никто не предположил бы, что у второго близнеца может оказаться точная копия нужного предмета. Гермиона по стене принялась пробираться ближе к лестнице, где уже Джинни должна была передать ей настоящую флягу. И если в ней действительно обнаружится Оборотное зелье, то Сириус был на самом деле прав.       Гермиона быстрым взмахом палочки заморозила пролетевшего над головой пикси и увернулась от бежавшего прямо на нее пуффендуца, которого преследовал черный зверек. Добравшись до лестницы, Гермиона поднялась на несколько ступеней и наконец-то смогла рассмотреть большую часть происходящего. Сириус уже нервно суетился вокруг лже-Грюма, помогал ему встать и экспрессивными жестами отряхивал мантию от грязи и пыли. Фред и Джордж крутились рядом и старались перетянуть на себя все внимание, прикрывая отступление сестры, а Джинни весьма ловко пробиралась сквозь толпу в сторону Гермионы. Пивз, растратив все свои снаряды, радостно издавал всякие громкие звуки. Все остальные студенты пытались справиться с волшебными существами или же наоборот старались навести еще большую смуту. На лицах большинства мелькали улыбки, а какая-то светловолосая когтевранка отстранено гладила одного из хорьков.       — Что здесь происходит? — внезапно разнесся над толпой громкий глубокий голос. Все в холле, включая даже магических существ, на мгновение притихли и остановились. Из подземелий поднялся профессор Снейп, позади которого прятался какой-то слизеринец. Гермиона нервно сглотнула. Этого точно не было в плане.       — Северус! — по-детски радостно воскликнул Сириус, ничуть не взволнованный незапланированным вмешательством. — Мне казалось, что в холле и без местных вампиров слишком много магических тварей, — с широкой улыбкой сообщил он, на что Снейп отреагировал резким пинком, доставшимся одному из садовых гномов. У многих студентов вырвались смешки, и даже злобный взгляд зельевара, которым он обвел толпу, на этот раз оказался бессилен.       — Все живо разошлись по гостиным своих факультетов, — двинувшись вперед, яростно рявкнул Снейп. Ученики расступались перед его черной фигурой, но не торопились исполнять приказ. — Вы все здесь оглохли? Если вы не уберетесь отсюда, я…       — Ты забрызгаешь нас всех своим ядом? — перебив, ехидно осведомился Сириус и на его лице расцвела едкая ухмылка. Снейп раздраженно нахмурился и потянулся к своей левой руке. — Сегодня воскресенье, профессор Снэйк. Нельзя запрещать детям веселиться в свой законный выходной, — сохраняя нарочито небрежный вид, насмешливо сообщил Сириус.       — Не испытывай мое терпение, Блэк, — угрожающе прошипел Снейп, выплюнув фамилию бывшего однокурсника так, словно это слово причиняло физическое неудобство. — Тебя вообще не должно здесь быть…       — А твоему громадному носу не следует постоянно попадать в мои дела, — шагнув вперед, язвительно отметил Сириус, снова перебивая незваного собеседника. — Но вот незадача: ты упорно лезешь и лезешь в то, что тебя не касается. Какая скверная привычка, Се-ве-рус! Разве тебя ничему не научил…       — Еще одно слово, Блэк… — опасным низким тоном предупредил Снейп, вытащив из рукава волшебную палочку.       — И что? Ты будешь шипеть на меня, пока я не умру со смеху? — потянувшись к своей волшебной палочке, с вызовом спросил Сириус.       Гермиона совершенно не понимала, зачем Блэк подначивал зельевара к драке посреди толпы студентов. Однако этот искрометный диалог сохранял внимание на двух мужчинах, и даже суетливые существа уже не привлекали столько интереса. Лже-Грюм хмурился, осматривался вокруг и крепче сжимал пальцы на посохе, явно пытаясь определить дальнейшие действия, которые не выдали бы его и соответствовали бы тому, как должен поступить настоящий Аластор Грюм. Сириус и Снейп уже направили друг на друга волшебные палочки, готовые начать дуэль, и лже-Грюм как-то не слишком решительно шагнул в их направлении.       — Северус! Сириус! Что вы тут устроили? — вмешался в этот бедлам новый участник, который тоже не должен был появиться так рано.       Гермиона и все остальные ученики резко обернулись. По мраморной лестнице торопливо спускался директор школы. Снейп неприязненно скривил губы и неохотно опустил волшебную палочку, но не отвел полного ненависти взгляда от своего оппонента. Пройдя мимо Грейнджер, Дамблдор задорно подмигнул девочке, и в ярких голубых глазах плясали странные, совсем не дамблдоровские смешинки.       — Блэк подговорил студентов устроить весь этот… — Снейп широким взмахом руки указал на холл, в поисках подходящего слова. — Этот хаос! Привел сюда магических существ…       — Ты сам сюда заявился, кровосос слизеринский, — мгновенно влез в разговор Сириус и обернулся к приближающемуся директору. — Раздражары и нюхлеры просто немного соскучились…       — Я не хочу слушать ваши препирательства, — резким и категоричным тоном оборвал начало истории Дамблдор. — Прежде всего я хочу, чтобы вы отошли друг от друга еще на несколько шагов и опустили волшебные палочки. Неужели вы всерьез собрались устроить дуэль, когда вокруг так много беззащитных детей? — принялся отчитывать двух взрослых мужчин директор. Сириус и Снейп переглянулись, но беспрекословно выполнили приказ Дамблдора.       Тут в разговор вступил лже-Грюм, который начал заверять директора в том, что не позволил бы этим двум идиотам вступить в бой. От дальнейших его слов Гермиону отвлекла Джинни. Заговорщицки улыбнувшись, младшая Уизли встала на ступеньку ниже и повернулась к Грейнджер спиной. Гермиона подошла как можно ближе к подруге и забрала у нее из рук флягу, торопливо пряча ее в карман мантии. На нижние ступени лестницы подтянулись и другие ученики: почти весь четвертый курс, учащиеся других курсов и факультетов. Эти ученики прикрывали собой Гермиону, даря ей возможность незаметно покинуть холл, пока лже-Грюм был отвлечен капризным поведением Снейпа и Сириуса и нравоучительной лекцией Дамблдора.       Когда Гермиона поднялась до первого лестничного пролета со стороны одного из поворотов ее окликнул Люпин и поманил к себе, как только она повернулась на звук своего имени. Люпин остался в стороне от суматохи и наблюдал за всем с помощью Карты для того, чтобы принять участие в тот момент, когда все выйдет из-под контроля. Собственно, появление Снейпа и Дамблдора можно было отнести к экстренной ситуации, но Сириус все еще успешно выполнял главный пункт плана: не давать лже-Грюму пить зелье. Это была самая непродуманная часть, поэтому Гермиона поинтересовалась у профессора Люпина, не пора ли воспользоваться запасным вариантом.       — Как раз этим мы сейчас и займемся, — улыбнувшись уголком губ, согласно кивнул Люпин и показал ей на имя Грюма, который все еще находился в своих комнатах. Имен в холле было так много, что их нельзя было различить, но Гермиона точно знала, как там был подписан человек, которого все считали Грозным Глазом. — Сириус и Дора, конечно, справятся с отвлечением внимания, и вмешательство Снейпа можно использовать с пользой. Но не будет лишним помочь настоящему Аластору Грюму, — сложив Карту, объяснил свою идею Люпин и первым двинулся в нужном направлении.       — Не знала, что Тонкс тоже в этом участвует, — двинувшись следом, сказала Гермиона. Она не видела в зале ее ядовито-синей или фиолетовой прически, которую было бы сложно не заметить даже в собравшейся внизу толпе.       — Этого не было в плане, — поведя плечом, негромко пробормотал Люпин. — Но я подумал, что если произойдет нечто непредвиденное, например, вмешательство Снейпа, помощь Доры не будет лишней. Она слишком обрадовалась этому предложению. — Он с лукавой улыбкой посмотрел на следующую за ним гриффиндорку. По веселому блеску в глазах Гермиона поняла, что спокойный профессор на самом деле считал все происходящее неплохим развлечением. Просто Люпин, в отличие от Блэка, был достаточно рассудителен, чтобы не забывать о возможности плохих последствий. — Дора обладает очень редкой способностью — метаморфомагией. Это врожденный магический дар, который позволяет волшебнику менять свою внешность по собственному желанию. Дора настолько хороша, что может принять чей-то облик и скопировать голос без Оборотного зелья, — немного помолчав, с гордой улыбкой и неприкрытым восхищением поведал Люпин.       Гермиона припомнила странное изменение в цвете волос Тонкс во время ее первой встречи с Люпином, случайно подслушанный разговор между Тонкс и Сириусом, в котором упоминалась какая-то особенность Тонкс. После объяснения Люпина все сразу встало на свои места, в том числе и частые эксперименты Тонкс с цветом своих волос. Гермиона могла бы предположить нечто подобное, если бы хоть раз встречала упоминание о таких волшебниках.       — Так значит, Дамблдор… — Начала было говорить Грейнджер, припомнив подозрительное подмигивание директора, и оборвала себя на середине предложения, встретившись с насмешливым взглядом профессора. — Но это же просто невероятно! Тонкс не просто скопировала внешность директора, но и его разговорную манеру, жесты и даже походку, — прокручивая в голове то, что она успела увидеть, прошептала Гермиона. Способности Тонкс и впрямь были поразительны.       — Полагаю, актерский талант — генетическое наследство любого Блэка, — закатив глаза, нежно усмехнулся Люпин и очень внимательно посмотрел на гриффиндорку. — Сириус, к сожалению, прячет себя настоящего с помощью этого таланта. Я научился различать некоторые вещи за его шутками и постоянной беспечностью, но до сих пор не могу по-настоящему понять его, — тяжело вздохнув, неожиданно поделился своими сложностями профессор. Гермиона растерянно нахмурилась и сжала кулаки, пытаясь подавить нервную дрожь, вызванную пониманием того, что Люпин завел этот разговор с ней наедине не ради заполнения тишины.       — Не думаю, что он играет, когда рядом нет людей, которым он не доверяет, — осторожно подбирая слова, возразила Гермиона и бросила недовольный взгляд на стены замка. Они прошли только полпути до нужного кабинета. — Мне кажется, Сириус сам не знает себя настоящего и почему-то верит в то, что он плохой человек, от которого окружающим следует держаться как можно дальше. И можно очень долго рассуждать о его многогранности и о противоречиях, составляющих его характер, но это совершенно ничем не поможет понять его. Самое важное то, что Сириус изо всех сил старается быть лучше, чем он есть, развивается и, хочется верить, учится на своих ошибках. — Гермиона неловко улыбнулась на последних словах и с достоинством выдержала оценивающий взгляд Люпина.       — Незадолго до того, как мы покинули Албанию, — опустив взгляд вниз, негромко заговорил Люпин, — ко мне подошла эта вампирская принцесса. — Люпин не смог избавиться от легкого недовольства, проскользнувшего в его голосе при упоминании вампирши. — Она говорила о многих странных вещах, которые в данный момент не имеют значения. Но было кое-что про Сириуса. Вампирша сказала, что такая прочная связь, как между ним и его соулмейтом, редкое явление. Что она сталкивалась с подобными парами лишь пять раз, но разница в возрасте делает Сириуса и его соулмейта еще более уникальным случаем. — Люпин посмотрел на свою спутницу долгим, пристальным и задумчивым взглядом, в котором было намного больше подтекста, чем могла прочитать Гермиона. — На первый взгляд вы с ним такие разные, что вас просто невозможно представить вместе. Я никогда не представил бы, если бы не видел то, с какой легкостью вы понимаете и уравновешиваете друг друга. Это поразительно!..       — Это, конечно, не мое дело, но вы с Тонкс тоже идеально сочетаетесь, — торопливо вставила Гермиона, опасаясь того, что может последовать за такими теплыми словами. Люпин негромко фыркнул на это, но по его лицу неуловимо пробежала тень нежности.       — Я не собираюсь говорить тебе о том, насколько глупо было бы влюбиться не просто в человека, который старше на двадцать лет, а влюбиться именно в Сириуса Блэка, — мягко улыбнувшись, предупредил Люпин, с легкостью распознав причину волнения своей собеседницы. — Что я действительно хочу сказать, это банальное: ты не одна. Если Сириус опять вляпается в какое-то приключение или откажется прислушиваться к голосу разума, ты всегда можешь обратиться ко мне. Совместными усилиями нам, возможно, удастся сохранить жизнь и здоровье этого драматичного идиота, — уже с гораздо большим юмором закончил Люпин и улыбнулся ей той понимающе-ободряющей улыбкой, которая имела смысл только для тех, кто был связан единой целью.       — Вы тоже можете обращаться ко мне, — усмехнувшись, искренне предложила Гермиона. Люпин негромко рассмеялся и согласно кивнул, ускорив свой шаг. Между ними вдруг возникла странная легкость, как будто эти взаимные предложения помощи в сохранении жизни Сириуса Блэка имели куда большее значение. Гермиона поспешно отмахнулась от этого странного ощущения и сосредоточилась на их изначальной цели.       Оставшийся путь они преодолели в непривычной для этого времени суток тишине. Казалось, что замок полностью опустел. Как будто все, кто здесь жил, собрались в холле, хотя Гермиона искренне сомневалась в этом. Возле двери кабинета Грюма они притормозили. Люпин поводил волшебной палочкой по периметру двери, задумчиво нахмурился и сообщил ей о запирающем заклинании, которое реагировало только на определенный предмет: ключ. Прежде, чем Гермиона забеспокоилась и начала спрашивать, как им добыть этот ключ, Люпин вытащил из кармана складной нож. Выбрав нужную отмычку, он вставил ее в замок, немного повертел, и дверь открылась.       — Сириус одолжил мне его, — взглянув на свою соучастницу, шепотом пояснил Люпин. — Он утверждает, что эти отмычки могут отпереть любой замок и не потревожить сигнальные чары, — прибавил профессор и, выставив перед собой волшебную палочку, первым зашел в кабинет.       Гермиона должна была признать, что использование волшебных отмычек действительно неплохой способ. Она надеялась, что это было одним из изобретений Сириуса, и остальные волшебники до такого не додумались.       Люпин сообщил о том, что в кабинете безопасно. Гермиона на всякий случай осмотрелась вокруг, проскользнула за дверь и растерянно замерла, обведя взглядом кабинет. Все здесь было заполнено странными предметами. В треснутом стеклянном волчке Гермиона узнала вредноскоп, уменьшенная версия которого была у Гарри. На стене висело затуманенное зеркало, и Грейнджер предположила, что это был Проявитель Врагов, описание и рисунок которого она видела в одной из книг. Странный золотой предмет, расположенный на столике в углу, непрерывно гудел. Вероятно, все это были инструменты мракоборца, и они на самом деле принадлежали Грозному Глазу.       — Думаете, он мог превратить во что-нибудь настоящего Грюма? — несмело пройдя вперед, поинтересовалась Гермиона. Она совершенно не представляла, как именно можно было спрятать пленника в переполненном любопытными детьми замке. Но она вспомнила о том, как легко лже-Грюм превратил Малфоя в хорька, и внимательнее осмотрелась вокруг, выискивая какого-нибудь зверька.       — Нам нужен сундук, — аккуратно заглянув в шкаф в поисках упомянутого сундука, отозвался Люпин. — Аластор никогда не убивал своих врагов, но всегда захватывал их в плен и держал при себе, пока не представлялся случай передать преступника в руки правосудия или то, что тогда считалось правосудием. Какой-то сундук был заколдован в качестве подземелья для содержания пленников, — спокойным и уверенным тоном объяснил он.       Гермиона кивнула, принимая объяснения, и присоединилась к поискам сундуков. Она старалась двигаться как можно осторожнее, чтобы случайно не повредить какие-либо вещи. Грейнджер кинула взгляд в сторону окна и заметила у стены рядом с ним очень необычный сундук с семью отверстиями для ключа. Даже внешне он выглядел достаточно вместительным, чтобы в нем мог поместиться человек. Гермиона поспешно привлекла внимание Люпина к своей находке, и тот сразу согласился с тем, что это может оказаться нужный им сундук.       Профессор осмотрел замки и предпочел открыть их с помощью ножа-отмычки. Он отпирал замок за замком с тщательной методичностью, в то время как Гермиона рядом с профессором нетерпеливо переминалась с ноги на ногу, нервно косилась в сторону двери и чувствовала все большее разочарование, когда в очередном отделении находились самые обычные вещи. Перевозбуждение Сириуса, бешеная энергия которого вместе с кровью распространялась по венам Гермионы, делало ее попытки сохранить хладнокровие совершенно бесполезными.       Наконец Люпин открыл седьмой замок, откинул крышку, и под ней обнаружилось небольшое подземелье, глубиной около десяти футов. И в этом подземелье находился человек — настоящий Аластор Грюм без протеза, с пустой глазницей и с неровно состриженными седыми волосами. У Гермионы вырвался невольный прерывистый вздох. Одно дело осознавать, что кто-то притворяется другим человеком, и совсем другое обнаружить настолько неопровержимое доказательство. На мгновение ее охватил такой же ужас, с каким она когда-то впервые увидела Питера Петтигрю.       — Он ведь жив, верно? — едва слышно спросила Гермиона, резко отшатнувшись от сундука. Смотреть на беспомощного мужчину, запертого в собственном сундуке, было невыносимо. — Конечно, жив. Ведь Карта не показывает имена мертвых, — тряхнув головой, Грейнджер рассердилась на свою глупость.       Люпин ободряюще погладил ее по спине и, бросив настороженный взгляд в сторону приоткрытой двери, ловко спустился в подземелье. Гермиона пересилила себя и снова заглянула в сундук, спросив, может ли она чем-нибудь помочь. Люпин провел беглый осмотр найденного пленника и, стянув с себя мантию, заботливо накрыл ею бывшего мракоборца.       — Он без сознания и совсем замерз, — выпрямившись, отозвался Люпин и задумчиво посмотрел на свою помощницу. — Нужно, чтобы его осмотрела мадам Помфри. До тех пор я не хочу рисковать и передвигать его, — хмурясь, прибавил профессор.       — Кто-то должен остаться здесь, — поежившись, Гермиона сразу услышала то, что мужчина не хотел ей говорить. На ее взгляд, разумно было бы остаться ей, потому что у Люпина было больше шансов уговорить мадам Помфри прийти сюда. Но если лже-Грюм вдруг решит вернуться или в кабинет заглянет кто-то еще, Гермиона окажется в невыгодном положении. Защититься от лже-Грюма она не смогла бы, как не смогла бы объяснить свое присутствие в личном кабинете профессора с бессознательным Грюмом в сундуке.       — Останусь я, — легко выбравшись из подземелья, безапелляционно заявил Люпин. — У меня есть Карта, так что я сразу увижу, если кто-то приблизится. И у меня больше опыта в бою, если до этого вдруг дойдет, — зачем-то объяснил он, будто всерьез опасаясь, что Гермиона начнет спорить. Грейнджер предположила, что выдавать логичные доводы в пользу своего решения было привычкой, приобретенной из-за долгого общения с таким упрямцем, как Сириус.       — Постараюсь вернуться как можно быстрее, — не сумев сдержать невольной улыбки от последнего предположения, пообещала Гермиона и направилась к двери. Люпин остался возле сундука, опустив встревоженный взгляд на спасенного пленника.       Гермиона закрыла за собой дверь, чтобы она не привлекла чьего-нибудь случайного внимания. Осмотревшись вокруг, она поддалась стремлению к более ярким действиям и побежала по коридорам замка в направлении Больничного крыла. В беге был один ужасный недостаток: мозг не успевал обрабатывать и объяснять то, что видели глаза. Поэтому Гермиона едва не врезалась в каких-то людей, когда свернула на одном из поворотов.       Ей потребовалось некоторое время, чтобы осознать: она почти столкнулась с МакГонагалл и Дамблдором. Профессоров сопровождали три незнакомых Гермионе волшебника: лысый темнокожий мужчина в синей мантии и с серьгой в ухе; второй мужчина казался уже достаточно старым, хотя и не настолько, как Дамблдор, и опирался на трость; третьей была женщина с очень грубыми чертами лица, в черной мантии и с моноклем. Все пятеро взрослых волшебников изумленно смотрели на Гермиону, пока профессор МакГонагалл не откашлялась, строго спросив, почему одна из ее лучших учениц бегает по школе.       — Мистеру Грюму нужна медицинская помощь, — все еще тяжело дыша, честно ответила Гермиона. МакГонагалл и Дамблдор синхронно нахмурились.       — Значит, Блэк настолько затерялся в своих нелепых фантазиях, что напал на своего бывшего учителя? — шагнув вперед, с неприятной усмешкой протянул мужчина с тростью. — А я ведь предупреждал о том, что его нужно держать под контролем, — с некоторой долей высокомерия заметил он, обернувшись к женщине с моноклем.       — Мистера Грюма захватили в плен первого сентября, когда Сириус находился в Албании, — прищурившись, громко и четко заявила Гермиона. — Нелепые фантазии Сириуса Блэка спасли ему жизнь, чего Сириус вообще не должен был делать. Защита людей — обязанность мракоборцев, с которой они, по-видимому, плохо справляются, — вздернув подбородок, с вызовом прибавила Гермиона и стойко выдержала взгляды всех взрослых.       — А вы не стесняетесь в выборе слов, юная леди, — сделав еще шаг вперед, заметил мужчина с тростью. Гермиона прикусила язык, подозревая, что спор с незнакомцем может привести к не самым лучшим последствиям. — Очевидно, еще одна девчонка, влюбленная в Блэка, — кинув насмешливый взгляд в сторону стойко хранящей молчание женщины с моноклем, сардонически прибавил незнакомец.       — Я попросил бы вас, мистер Скримджер, не вымещать свои личные проблемы на учениках, — положив руку на плечо Гермионы в защитном жесте, мягко попросил Дамблдор, но во взгляде, направленном на Скримджера, была сталь.       — Весьма недостойное поведение для главы мракоборцев, — сердито поджав губы, отчитала мужчину профессор МакГонагалл. И она, и директор смотрели на Скримджера с неодобрительным и предупреждающим блеском в глазах. Темнокожий мужчина поспешно отступил назад и отвернулся, его плечи подозрительно дрожали. Женщина с моноклем бросила на растерянного Скримджера насмешливый взгляд и вышла вперед.       — Мисс Грейнджер, позвольте представить вам Амелию Боунс, действующую главу Отдела Магического Правопорядка. Мадам Боунс, это Гермиона Грейнджер, одна из лучших студенток Хогвартса, — представила их друг другу профессор МакГонагалл. Мадам Боунс улыбнулась ей вежливой и безличной улыбкой, на что Гермиона нервно кивнула, продолжая подозрительно посматривать в сторону замолчавшего, но явно недовольного Скримджера.       — Очень приятно познакомиться, мэм, — как можно ровнее произнесла Гермиона. — Но профессор Люпин послал меня за мадам Помфри. — Она обернулась на директора в поисках понимания. — Он пока остался с мистером Грюмом. Профессор Люпин опасается передвигать мистера Грюма без уверенности в том, что это не повредит. И профессор Люпин считает, что нам нужно помочь мистеру Грюму до того, как лже-Грюм обо всем догадается. Сириус пока отвлекает фальшивого Грюма, но действие Оборотного зелья скоро закончится, — несколько сбивчиво попыталась объяснить она.       — Оборотное зелье? — справившись со своим странным приступом смеха, вступил в разговор мужчина с серьгой. — То есть, кто-то действительно победил настоящего Грозного Глаза? — хмурясь, недоверчиво воскликнул незнакомец. Гермиона раздраженно закатила глаза, вытащила из кармана флягу и протянула ее мужчине, ехидно посоветовав выпить зелье и убедиться в том, в кого именно оно его обратит. — Спокойно, мисс, я не сомневаюсь в правдивости твоих слов, раз ты помогаешь Сириусу. Просто меня удивляет то, что кто-то смог одолеть самого Аластора Грюма. Для нас, мракоборцев, он настоящая легенда! — подняв руки, воскликнул темнокожий маг и белозубо улыбнулся.       — Минерва, не могли бы вы сходить за мадам Помфри и помочь ей и профессору Люпину позаботиться об Аласторе, — успокаивающе похлопав Гермиону по спине, попросил директор и забрал у девочки флягу.       Профессор МакГонагалл терпеливо кивнула, кинула на мрачного Скримджера еще один разочарованный взгляд и, ободряюще сжав плечо своей студентки, направилась в сторону Больничного крыла. Гермиона почувствовала заметное облегчение, когда поняла, что директор в очередной раз поверил ее нелепым утверждениям. Дамблдор тем временем открыл флягу и принюхался. Мадам Боунс кинула на директора вопросительный взгляд, и тот подтвердил, что во фляге действительно было Оборотное зелье. Скримджер требовательно протянул руку, открыто демонстрируя свое недоверие. И Гермиона пришла к выводу, что начальник мракоборцев ей совершенно не нравится.       — Вы знаете, где мистер Блэк и тот человек, который притворяется Аластором Грюмом, — сосредоточив взгляд на четверокурснице, спокойным тоном спросила мадам Боунс, игнорируя грубое поведение одного из своих спутников.       — Они в холле замка, — тяжело вздохнув, ответила Гермиона. Их план уже развалился на части, и Грейнджер оставалось только надеяться, что вмешательство людей из Министерства магии ничего не испортит.       Мадам Боунс кивнула ей и объявила, что им стоит спуститься в холл и арестовать преступника прежде, чем Блэк доведет его до сердечного приступа своими насмешками. Вероятно, эта женщина знала Сириуса достаточно хорошо и вполне ему доверяла. Но прежде, чем двинуться, Боунс вопросительно посмотрела на Дамблдора. Директор лукаво взглянул на Гермиону и согласно кивнул, пряча странную заговорщицкую улыбку в седой бороде. Дамблдор пропустил трех работников Министерства вперед и, как бы опираясь на плечи Гермионы, попросил сопровождать его, жалуясь на свои старые кости. Гермиона едва удержалась от нервного смешка.       — Полагаю, мисс Грейнджер, мое вмешательство и появление посторонних не было запланировано? — полюбопытствовал директор, понизив голос настолько, чтобы только Гермиона могла его услышать. Девочка слабо улыбнулась и подтвердила его слова. — Насколько я понимаю, Сириус действительно не предполагал, что в Хогвартс прибудут мадам Боунс и мистер Скримджер. Мистер Бруствер поведал мне, что Сириус сообщил о Пожирателе Смерти и о том, что нападение на Аластора Грюма в начале осени было настоящим. Ему, к сожалению, не поверили, пока он не обратился напрямую к мадам Боунс с просьбой выделить ему двух мракоборцев для ареста преступника, который находится в Хогвартсе, — объяснил все происходящее Дамблдор. Гермиона не совсем понимала, зачем он рассказал ей все это, но была ему весьма признательна. Хотя она не могла представить, почему мадам Боунс и начальник мракоборцев лично прибыли в замок.       — А он говорил обо всем этом с вами? — немного подумав, осторожно спросила Гермиона.       — Сегодня утром профессор Люпин любезно предупредил меня о некоторых вещах, — отозвался директор, бросив на нее внимательный взгляд поверх очков-половинок. — Ужасная история, должен сказать! Мне следовало понять, что все это время Аластор был ненастоящим. Старость, будь она неладна, — покачав головой, со вздохом признался Дамблдор.       — Сириус восхищен актерскими способностями этого человека, — отведя взгляд, Гермиона неловко попыталась выразить не то утешение, не то сочувствие. У нее почему-то было подозрение, что на самом деле директор знал и видел правду, но мог специально закрыть на это глаза либо из-за доверия, которое он питал к своему другу, либо из-за того, что считал более безопасным держать врага при себе и иметь возможность присматривать за ним. Дамблдор был странным человеком, и Гермиона точно не была той, кто мог хотя бы приблизительно понять его мысли.       Когда до холла остался один лестничный пролет, голоса толпившихся внизу подростков стали намного громче и в них слышалось что-то тревожное. Затем заговорил Сириус, и его голос был поразительно бесстрастен и ясен на фоне общего шума. Блэк просил всех отойти как можно дальше от лже-Грюма и не приближаться к нему, и Гермиона сразу поняла, что время действия Оборотного зелья подходило к концу. Дамблдор пришел к этому выводу гораздо раньше и уже решительно продвигался вперед, обогнав Скримджера, Боунс и их третьего спутника. Гермиона наплевала на приличия и поспешила за директором, не обращая внимания на временное замешательство трех представителей Министерства. Как ни странно, темнокожий мужчина, казалось, понял все раньше остальных и даже любезно посторонился пропуская Гермиону вперед, но сразу двинулся за ней, держа наготове волшебную палочку.       Тот хаос, который царил в холле, когда Гермиона покидала его, приобрел некоторые оттенки упорядоченности. Магические существа больше не путались под ногами, Пивз скучающе покачивался в воздухе, поджидая удачный момент для новой шалости. Ученики образовали неровный полукруг напротив парадных дверей. И директору, а за ним и Гермионе пришлось пробираться сквозь плотные ряды волнующихся студентов, чтобы увидеть, что привлекло всеобщее внимание.       Сириус отгонял студентов дальше от центра образованного полукруга, освобождая пространство возле скорчившегося недалеко от выхода человека. Посох валялся где-то в стороне, и человек скрюченными дрожащими пальцами отстегнул деревянный протез, волшебный глаз выпал и покатился по полу. Многие ученики издали звуки отвращения, но никто не мог отвести глаз от бывшего профессора Грюма, который перед целой толпой свидетелей постепенно возвращался к своему истинному облику. Сириус кинулся ловить волшебный глаз, а Гермиона попыталась отыскать взглядом своих друзей. Гарри и все остальные Уизли столпились возле клеток, в которых заперли магических существ. Тонкс, все еще сохранявшая облик Дамблдора, стояла возле парадных дверей с волшебной палочкой наизготовку. Видимо, ее целью было любым способом помешать лже-Грюму сбежать. Профессор Снейп тоже направлял волшебную палочку в сторону лже-Грюма, прикрывая собой именно ту группу, где находился Гарри.       — Ах, Альбус, вы как раз вовремя! — поймав глаз и обернувшись к новоприбывшим свидетелям разоблачения, воскликнул Сириус. — Ваши студенты только что помогли поймать Пожирателя Смерти, который посмел притворяться Аластором Грюмом, — указав на всех присутствующих широким жестом, объявил Блэк и спрятал глаз в карман куртки. Ученики начали удивленно переглядываться и перешептываться между собой. Кто-то даже приосанился от слов Сириуса. — Кажется, в Хогвартсе какая-то проблема с вредителями: здесь поселился уже второй Пожиратель Смерти, и я не говорю о тех двух, которые стараются не привлекать внимание. Я бы советовал вам нанять профессионалов для генеральной уборки, — своим лучшим легкомысленным тоном сообщил Сириус и посмотрел в сторону пошатывающегося на ногах мужчины в слишком большой для него одежде Грозного Глаза.       — Тогда всем нам очень повезло, что поимкой вредителей занимаешься именно ты, Сириус, — выйдя вперед, просто сказал Дамблдор и внимательнее присмотрелся к упомянутому вредителю. Студенты же явно разрывались между несколькими занимательными вещами: обнаруженным преступником, актерством Сириуса и двумя Дамблдорами.       — Кто этот человек? — остановившись рядом с Гермионой, настороженно спросила мадам Боунс. Мужчина, привлекающий большую часть внимания, стоял, согнувшись, и его нельзя было рассмотреть. Самой видимой частью были лишь растрепанные соломенные волосы.       Сириус бросил в сторону женщины растерянный взгляд, затем посмотрел на Гермиону и, когда она ободряюще улыбнулась ему, повернулся к своей добыче. Мужчина внезапно резко выпрямился, и Грейнджер с некоторым изумлением обнаружила, что он выглядел поразительно молодо. Его бледное лицо было усыпано веснушками, теплые карие глаза широко распахнуты, а уголки губ странно подрагивали. Снейп как-то странно пошатнулся, но его рука с волшебной палочкой не дрогнула, мадам Боунс и Скримджер недоверчиво выдохнули, и даже Дамблдор казался искренне удивленным.       Сириус замер в нескольких шагах от лже-Грюма и бросил насмешливый взгляд в сторону работников Министерства, лишний раз напоминая им о своей правоте, от которой все пренебрежительно отмахнулись. Пожиратель Смерти тут же воспользовался тем, что Сириус отвлекся от него, кинулся вперед и выхватил волшебную палочку Блэка. Прежде, чем кто-то успел среагировать, мужчина быстро, невероятно ловко и вертко подбежал к толпе студентов и выхватил одного из учеников, которым оказался Невилл Долгопупс. Бывший Грюм направил украденную палочку в голову бледного от испуга Невилла. Кто-то из учеников импульсивно подался вперед, кто-то громко вскрикнул, Сириус жестом показал всем оставаться на своих местах.       — Отпусти его, Барти, — холодно попросил Блэк. — Не усложняй свое положение!       — Вели этому, — Барти указал в сторону Тонкс с уже наполовину рассеянной внешностью директора, — уйти с моего пути. И мальчик не пострадает. Не так, как его родители, во всяком случае, — оскалившись, заявил он, и в его глазах появился безумный блеск. Тонкс не сдвинулась с места, Невилл нервно сглотнул и плотно сжал губы. Что-то в неуклюжем однокурснике Гермионы неуловимо затвердело при упоминании его родителей.       — Ты ему не навредишь, — опасным тоном возразил Сириус, сделав неуловимый шаг вперед. — Я не позволю тебе навредить любому из этих детей. И уж точно не сыну Фрэнка и Алисы! — почти рыча предупредил Блэк.       — Не приближайся ко мне! — истерично выкрикнул Крауч, сжимая пальцы на плече своего заложника еще крепче. Сириус, как будто не услышав, сделал еще шаг вперед. Крауч резко направил палочку в сторону Блэка и выкрикнул: — Авада Кедавра!       По залу пронесся синхронный вздох, полный ужаса. Гермиона испуганно вскрикнула и дернулась к своему соулмейту, но ее притянул назад темнокожий мракоборец. Снейп схватил Гарри за плечо, когда тот порывисто кинулся в сторону крестного, даже Дамблдор, мадам Боунс и Скримджер подались вперед. Но вместо того, чтобы упасть замертво, Сириус громко, раскатисто и заразительно рассмеялся, а волшебная палочка в руке Крауча вдруг превратилась в резинового цыпленка. Фред и Джордж дали друг другу пять. Все остальные, включая Крауча, растерянно уставились на цыпленка.       Невилл воспользовался замешательством своего захватчика и со всем отчаянием и силой наступил ему на ногу. Крауч вскрикнул и на мгновение разжал пальцы, чего оказалось достаточно, чтобы Невилл попытался сбежать. Сириус, не теряя зря времени, мгновенно оборвал свой смех и пришел подростку на помощь, цепко ухватил его за плечо и потянул к себе. Одновременно с тем, как Невилл оказался в стороне от Крауча, Сириус с размаху ударил преступника кулаком в лицо, а затем без капли жалости пнул в голень. Что-то громко хрустнуло, и Крауч с пронзительным болезненным вскриком рухнул на пол.       — В порядке? — окинув Невилла внимательным взглядом, настороженно спросил Сириус. Невилл тяжело выдохнул, бросил откровенно ненавистный взгляд в сторону поверженного врага и кивнул. — Смелый парень! Ты молодец! — заглянув в глаза Невилла, мягко улыбнулся Сириус, подарил ему мимолетные объятия и подтолкнул в сторону директора. Дамблдор встретил четверокурсника дружеским похлопыванием по спине, толкнул дальше к Гермионе и темнокожему мракоборцу и попросил всех учеников разойтись. Студенты дружно сделали шаг назад, но все равно не покинули холл, слишком заинтригованные всем происходящим.       Сириус же вытащил из внутреннего кармана своей куртки настоящую волшебную палочку, подошел к Краучу и связал ему руки. На этот раз Крауч не пытался сопротивляться, как-то задумчиво наблюдая за каждым движением Блэка. Сириус даже соизволил проверить ногу своего врага и наложил шину, насмешливо сообщив о переломе. После этого Блэк выпрямился, сжал пальцы на вороте мантии Грюма и рывком заставил Крауча подняться.       — Представляю вам, друзья мои, Барти Крауча-младшего, — теперь уже не отводя взгляда от своего пленника, объявил Сириус. — Он запустил Черную Метку после Чемпионата мира по квиддичу. Напал на настоящего Аластора Грюма в начале осени и с тех пор притворялся легендарным мракоборцем. Именно Барти Крауч-младший ответственен за то, что в Турнире Трех Волшебников участвует четыре чемпиона. Он заколдовал Кубок огня элементарным, но очень мощным заклинанием замешательства, убедив Кубок в том, что в Турнире участвует четыре школы. А затем Барти кинул в Кубок пергамент с именем Гарри Поттера, — насмешливо рассказал Сириус, разом раскрыв целых три преступления. Студенты и прибывшие из Министерства гости пораженно вздохнули, и по залу тут же поползли шепотки. — Тебе есть, что сказать всем присутствующим, Барти? — с яркой улыбкой обратившись непосредственно к самому преступнику, радушно предложил Сириус.       — Только то, что я ненавижу Пожирателей Смерти, которые отвернулись от Темного Лорда, — неприятно кривя губы, злобно выплюнул Крауч и кинул полный ненависти взгляд в сторону Снейпа. Зельевар никак внешне на это не отреагировал, продолжая прикрывать собой Уизли и Гарри. — Может, вы и схватили меня, но мой повелитель все равно добьется своего. С моей помощью или без, но он получит Поттера и вернет свои былое могущество и славу, — вздернув подбородок, гордо заявил Крауч и вновь сосредоточил свой взгляд на Блэке. — Здесь почти у всех еще есть шанс присоединиться к Темному Лорду. У всех, кроме тебя, Блэк, — скалясь в самодовольной ухмылке, вдруг прибавил он.       — Чем же я не угодил твоему хозяину? — склонив голову к плечу, искренне развеселился Сириус. — Неужели могущественный Лорд Волан-де-Морт боится, что я затмлю его своей прекрасной внешностью? Или он завидует моей популярности? — обаятельно улыбнувшись, поинтересовался он. Некоторые студенты не удержались и невольно рассмеялись. Кто-то даже крикнул что-то в поддержку Сириуса.       — Ты оскорбляешь всех чистокровных волшебников одним своим существованием, Блэк, — прищурившись, с тихой яростью произнес Крауч.       — Тогда тебе стоит запомнить, что именно позорный чистокровный волшебник раскусил твою игру, Барти, — просто улыбнулся на это оскорбление Сириус. — Хочешь знать, что тебя выдало? — Крауч окинул его подозрительным взглядом и кивнул. — Когда Аластор соглашается выпить со мной, он пьет прямо из бутылки. Не из стакана, как это сделал ты, — сделав вид, будто он делится самым важным секретом в мире, необычайно серьезным тоном сообщил Блэк.       — Выпивка? Серьезно? — прошептал темнокожий мракоборец, все еще придерживающий Гермиону и Невилла рядом с собой. — Невероятно! — покачав головой, выдохнул он. Гермиона была полностью с ним согласна.       — Какая нелепость! Ты наверняка о чем-то умалчиваешь. Человеческие привычки быстро меняются, а ты не общался с Грюмом с тех пор, как попал в Азкабан, — явно не поверив ни единому слову Блэка, буркнул Крауч.       — Привычки параноиков не меняются настолько, — усмехнулся Сириус, утешающе хлопнув Крауча по плечу, отчего тот едва не рухнул обратно на пол.       — Достаточно этой театральщины, — выступив вперед, объявил Скримджер, и все взгляды мгновенно устремились в его сторону. — Не понимаю, почему вы позволяете этому человеку продолжать болтать с подозреваемым, — обращаясь к мадам Боунс и Дамблдору, сказал начальник мракоборцев, а затем посмотрел на мага с серьгой в ухе. — Кингсли, арестуй этого человека, кем бы он ни был. И доставь его и мистера Блэка в штаб-квартиру для допроса.       — Кажется, вам сказали, что этого человека зовут Барти Краучем, — язвительно заметила какая-то девушка со Слизерина.       — Это невозможно, поскольку Барти Крауч-младший мертв, — даже не удостоив девушку взглядом, пренебрежительно отмахнулся Скримджер и снова посмотрел на Кингсли, который не спешил подчиняться его приказу.       — Ну да, точно так же, как был мертв Питер Петтигрю, — буркнул кто-то из толпы студентов, и остальные подхватили его слова новыми едкими комментариями. Скримджер крепче сжал пальцы на своей трости и обернулся к студентам, прожигая толпу мрачным взглядом.       — У профессора Снейпа получается лучше, — послышались новые смешки в ответ на это действие. — Профессор Снейп мог бы уничтожить вас своим взглядом, сэр. Вы такой нелепый! — раздавалось со всех сторон. Снейп даже невольно фыркнул на это, закатив глаза.       — Не обижайся, Руфус. Боюсь, в этом мире нет ничего сложнее, чем завоевать уважение молодежи, — заметил директор, даже не пытаясь скрыть веселья в ярких голубых глазах.       — Надеюсь, ты перестал выставлять себя идиотом, — шагнув к Скримджеру, рассерженно произнесла мадам Боунс и, смерив начальника мракоборцев неодобрительным взглядом, обратилась к Сириусу. — Вы закончили свою демонстрацию, мистер Блэк? — с едва уловимым намеком на насмешку, уточнила женщина. Сириус взглянул на нее, затем на Крауча, будто спрашивая у него, закончили ли они свою беседу, на что тот равнодушно пожал плечами.       — Вообще-то, у меня есть парочка личных вопросов к Барти. Знаете, мы ведь оба когда-то посидели в Азкабане. Так что нам есть, о чем поболтать, — закинув руку на плечи Крауча, с широкой улыбкой заявил Сириус. Крауч как-то сразу побледнел при упоминании Азкабана и нервно сглотнул. — Если Альбус не против, я хотел бы поболтать с Барти наедине где-нибудь здесь. Мне не очень нравятся допросные комнаты в Министерстве, — беззастенчиво прибавил Сириус, и было очевидно, что это вовсе не беспечная просьба.       — Вы гражданское лицо, Блэк, — снова вступил в разговор Скримджер. — У вас нет права допрашивать подозреваемого, тем более…       — Профессор Дамблдор, вы позволите нам временно занять учительскую? — перебив своего спутника, деловитым тоном осведомилась мадам Боунс. — Я могу дать вам слово, что мистер Крауч будет под бдительным присмотром и люди мистера Скримджера больше не позволят мистеру Краучу навредить какому-либо студенту, пока мы находимся на территории Хогвартса, — торопливо прибавила она и кинула на Скримджера пристальный взгляд. Мужчина недовольно поморщился, но в свою очередь дал слово лично присматривать за преступником. Дамблдор любезно согласился на просьбу мадам Боунс. — Благодарю вас, профессор. Кингсли, будь любезен, отведи мистера Крауча в учительскую.       — Постойте, я помогу, — звонко разнеслось по холлу, и все синхронно посмотрели в сторону второго Дамблдора, которого уже не было. Тонкс почти полностью вернулась к своему привычному облику, только волосы все еще укорачивались и из седых становились все более яркими, да одежда в точности повторяла фиолетовую мантию Дамблдора. — Здравствуйте, директор! Надеюсь, вы не обидитесь за то, что я некоторое время изображала вас. Боюсь мой дядюшка немного перестарался, когда дразнил профессора Снейпа, — подойдя ближе, быстро, звонко и задорно рассказала Тонкс. — Здравствуйте, профессор Снейп, — бросив взгляд в сторону приблизившегося к ним зельевара, весело прибавила Тонкс. — Простите, что назвала вас Северусом несколько раз. Обещаю впредь всегда называть вас исключительно ужасом подземелий, — озорно подмигнув, заверила его Тонкс.       — Уверяю вас, это совершенно ни к чему, — сухо отозвался Снейп и бросил подозрительный взгляд в сторону Блэка, который подобрал отброшенный в сторону посох Грюма.       — Если вы не совершили ничего предосудительного, пока были мной, мисс Тонкс, то я вполне доволен, — в свою очередь заявил Дамблдор, весело взглянув на племянницу Блэка.       — Ну, я лишь помогала отвлекать внимание лже-Грюма и загонять в клетки приведенных дядюшкой волшебных существ. Все студенты справились с задачей великолепно, — чуть ли не сияя от восторга, радостно поведала Тонкс, заметила, что Кингсли, Скримджер и мадам Боунс уже повели Крауча к лестнице и тоже поторопилась за ними. — Я была рада встрече со всеми! — крикнула она напоследок и заняла свое место с другого бока от пойманного преступника. Студенты торопливо расступались и старались держаться подальше от Крауча и его конвоя, провожая процессию любопытными взглядами.       — Не знал, что ты тоже примешь участие в этом, Северус, — лукаво усмехнувшись, негромко заметил Дамблдор, когда к ним подошел Сириус, а за ним начали стягиваться Уизли, Гарри и некоторые другие ученики.       — О, Снейп оказал незаменимую помощь в привлечении внимания, — хохотнул Сириус и ухмыльнулся зельевару, когда тот бросил в его сторону убивающий взгляд, которому мог бы позавидовать василиск.       — Отрадно видеть, что вы наконец-то нашли общий язык и даже научились работать в команде, — покивал Дамблдор, как будто не замечая, что эти двое мужчин скорее согласились бы спрыгнуть с Астрономической башни, чем стали бы работать друг с другом. Гарри и Рон негромко фыркнули, явно придя к тому же выводу, что и Гермиона.              — Альбус, этот, с позволения сказать, человек, — неприязненно указав в сторону Блэка, заговорил Снейп, — подверг опасности не только студентов Хогвартса, но и иностранных учащихся. Он выпустил в холле замка корнуэлльских пикси, садовых гномов, нюхлеров и раздражаров…       — Все пострадавшие от укусов раздражаров студенты были отправлены в Больничное крыло, — торопливо вставил староста Когтеврана. — Извините! — столкнувшись с яростным взглядом зельевара, нервно сглотнул парень и поспешил стать как можно менее заметным.       — И все ценности, украденные нюхлерами, были возвращены, — по-прежнему улыбаясь, прибавил Сириус. — Но, боюсь, никто из студентов не знает, как заманить профессора Снэйка обратно в его естественную среду обитания, то есть в подземелья, — ехидно усмехнувшись, наигранно повинился Блэк.       — Сириус! — укоризненно покачал головой Дамблдор. Сириус лишь пожал плечами. Директор покачал головой и посмотрел в сторону клеток. — Северус, будь добр, организуй возвращение магических существ в положенное им место, — попросил директор. Снейп возмущенно открыл рот, собираясь начать спорить, но тут же закрыл, столкнувшись с пристальным взглядом директора. Фред и Джордж постарались скрыть свой смех, но не достигли в этом особого успеха. — Как видите, шоу подошло к концу, — обращаясь уже к студентам, объявил Дамблдор. — У Сириуса еще есть дела, поэтому нам стоит его отпустить. Вы согласны? — с улыбкой предложил директор. Ученики согласились с этим весьма неохотно.       — Прежде, чем я уйду, мне хотелось бы поблагодарить вас всех за помощь, — кивнув директору, Сириус все равно задержался ради небольшого послесловия. — Уверен, у вас всех много вопросов. Если профессор Дамблдор позволит, я вернусь и расскажу вам все, что мне удастся узнать от мистера Крауча. А пока возвращайтесь к своим школьным будням, продолжайте учиться и развиваться. Потому что без знаний нам никогда не удалось бы поймать помощника Волан-де-Морта. Чтобы стать победителем нужно быть умнее своих соперников и все такое. Иначе мы все превратимся в таких же слепых глупцов, как Руфус Скримджер. Вы ведь не хотите быть похожими на этого хромого льва? — Ученики тут же поспешили дать отрицательный ответ, и Сириус довольно ухмыльнулся. — Присоединитесь, Альбус? — указав рукой в сторону мраморной лестницы, предложил Блэк. Дамблдор торжественно кивнул и первым двинулся сквозь толпу студентов, Сириус с улыбкой пошел следом. На середине лестницы директор вдруг остановился, обернулся к ученикам и к всеобщей радости объявил:       — И еще одно! Мистеру Долгопупсу присуждается двадцать баллов за проявленную смелость. Всем, кто участвовал в разоблачении Барти Крауча-младшего начисляется по пять баллов. А теперь, расходитесь, пока вас не обнаружил мистер Филч.       Студенты встретили слова директора одобрительным гулом и громкими аплодисментами. Гермиона встретилась с веселым взглядом Сириуса, и тот задорно улыбнулся. Его охотничий азарт наконец-то сменился всепоглощающем удовлетворением от хорошей охоты. Гермиона посмотрела на Гарри и Рона, которые радовались вместе со всеми, и позволила себе окончательно расслабиться. Они поймали нового вредителя при огромном количестве свидетелей, которых нельзя было просто проигнорировать. Любые обвинения Гарри в том, что он добровольно стал четвертым чемпионом, были окончательно опровергнуты. Тот-Кого-Нельзя-Называть лишился преимущества и своего помощника, Аластор Грюм был спасен. Осталось только пережить два последних испытания. Гермионе начинало казаться, что теперь они точно смогут справиться с любыми трудностями.