Небо Эквестрии

      Речь Галлуса была взволнованной и сбивчивой, даром что он говорил на своём родном языке и не должен был при этом испытывать проблем с выражением мыслей. Впрочем, Скуталу слушала его с интересом, и вид у неё был скорее одобрительный.       — …а после того урока вообще никакого житья! Ладно ещё, пока только наш класс в курсе был, а тут, блин, уже на всю школу разнесли! Завуч же, блин, на уроке вслух сказала! Типа, эти двое теперь официальное тили-тили-тесто. Типа, я теперь должен к ней официально подъехать! Иначе, блин, выходит, что я или трус, или поматросил и бросил, неизвестно что хуже. Типа, Йона с Сэндбаром прямо на уроке не побоялись, а эти чего ждут-то? Типа, они да или нет? А я ж, блин, в неё по-настоящему… ну, тово…       — Ну и классно, если тово, — констатировала Скуталу, дослушав сей короткий, но яркий монолог до конца. — А чего ты ко мне-то с этим?       — Так ты ж своя, — буркнул Галлус. — Тебе по-нашему рассказать можно, и мозги в эквестрийский не выворачивать, и никто лишний не поймёт, кому знать не надо, даже если услышит.       — Врёшь.       Эта её реплика не была ни оскорбительной, ни даже сколько-нибудь обидной. Недоверчивость — естественное и очень распространённое чувство у грифонов, причём оно не имеет градаций. «Ты чего-то недоговариваешь», «в сказанное тобой трудно поверить», «не может быть», «ты нагло пытаешься меня обмануть» — всё это на грифоньем языке выражается одним и тем же коротким словом, которое и было произнесено.       Сейчас за ним явно подразумевалось «ты недоговариваешь».       — Ну, это… — неохотно сказал Галлус. — Ты как она. В смысле, вот если бы я к тебе захотел подъехать, точно так же тормозил бы и стремался. Только к ней и к тебе.       — Прикольно, а ты…       — Нет. Я ж не поэтому к тебе подошёл.       — А если бы? Почему ко мне-то застремался бы?       — Ты слишком классно летаешь и дерёшься.       — Не поняла. И чё с того? Втрескиваются в кого-то разве за его умения? Ну, или её?       — Да не то! Ну, вот если бы я в тебя… это самое… Захотел бы, значит, про это намекнуть и… я не знаю, пригласить там куда-нить, что ли. Логично же?       — Ну да.       — Ну и вот. Подхожу к тебе, допустим, намекаю, приглашаю. А ты мне такая в ответ: «Чё?! Да нахуфиг мне сдался такой цыплёнок?!».       На физиономии Скуталу промелькнуло такое выражение, что Галлус невольно сделал шаг назад.       — Никогда! Никого! Я! Не назову! Цыплёнком!!! — отчеканила она на родном языке. Потом увидела большие круглые глаза Галлуса и сообразила: — Ой, ты же нездешний… Слушай, извини.       — Это… а чё такое-то? — обалдело поинтересовался тот. — Чё я такого щас сказал?       — Ты просто не знаешь. Классно летаю, говоришь, да? Так? В каком это возрасте, по-твоему, я впервые взлетела?       — Да небось на следующий день, как родилась. Если не в тот же самый.       — А в девять лет не хочешь? Даже без малого в десять! Знаешь, сколько меня цыплёнком обзывали?!       — ЧТО?!       — Что слышал! Ты хоть знаешь, как это — когда идёшь, а у тебя за спиной шепчутся: ах-ах, бедная девочка, с детства инвалид, бла-бла-бла… И в школе: во, цыплёнок пришёл, прилететь-то не может!       — Тебе же сейчас…       — Семнадцать с половиной.       — Охуфигеть. Это кто ж твой мастер, что такое сотворил…       Про этот вопрос Скуталу уже давно знала, что́ на него отвечать.       — Офицер для особых поручений. Примерно. Считай так и сильно не ошибёшься.       — Нихренасе тебе повезло.       — А то я сама не знаю. Ладно, про себя я поняла… и ты тоже, надеюсь. Ты дальше давай. А с ней-то в чём проблема?       — В ней, блин! Она из королевской семьи! Племянница ихней королевы…       — Принцессы правящей… или правда королевы? Не помню уже.       — Да один фиг! И сестра двоюродная у ей принцесса. Мать — подводная соправительница по факту! Отец — капитан гвардии! А я? Хрен залётный из Грифонстоуна, родства не помнящий, быдло хамское…       Глаза Скуталу опасно сузились:       — Если кто-то в Понивилле рискнёт так тебя назвать…       — А то типа я не знаю, чего обо мне думают, — буркнул Галлус, остывая. — Я ж ей с ейной роднёй, небось, ещё хуже, чем цыплёнок.       Наступила пауза на несколько секунд.       — И это всё?       — Ну.       — Дурак.       — Сам знаю! Блин! Если б дело только в ней — да начхал бы я на всё и подкатил! Я ж не трус, ты сама знаешь. Так она же не только за себя думать должна, на ней эта родня хвостом висит, кактус им под хвост! Я же в Школу не зря ходил всё это время, соображаю!       — Хм-м-м… — медленно протянула Скуталу. — Так, за «дурака» извиняюсь и беру обратно… Знаешь, а ты реально не зря тут учился. То есть, ты боишься, что она из соображений этой своей родни скажет тебе «лучше давай останемся друзьями» и всё будет хуже, чем сейчас, когда вы реально просто друзья?       — Знаешь, — саркастически заметил Галлус, — а тебя реально не зря преподом Школы объявили.       — А то. Ну ладно… про королевскую семью я бы тебе привела примеров, когда на неё хвост клали, да мне за такую болтовню жопу на уши натянут…       (В грифоньем языке по понятным причинам отсутствовало слово «круп». Не то чтобы Скуталу это останавливало или смущало, конечно.)       — Особые поручения? — Галлус приподнял бровь.       — Они самые. Просто поверь, что примеров таких дохуфига. И ты, значит, с меня совет хочешь?       — Ну. С тебя. Не с директора же.       — А со школьного психолога… о, кстати! — Скуталу хихикнула: — Так вот же тебе тётя Трикси! Вот уж кто на королевские связи хвост клал неоднократно. И это даже не секрет, про её похождения весь город знает.       — Не то. Она ж его клала совсем не по этой части. А если серьёзно?       — Серьёзно? Ты и она… в смысле, Сильверстрим — здесь и сейчас. А её семья и связи — там и… потом, в общем.       — Не, — Галлус упрямо мотнул головой. — Если мы здесь и сейчас, как ты говоришь, а там и потом за неё решат «нет»…       — Боишься, будет ещё хуже, чем сразу «нет»?       — Ещё как будет. Мне тогда только из Школы валить, а я не хочу.       — Ну, по Школе от такой истории тоже прилетит, не сомневайся. Тут мы, значит, их дружбе учим, а там родня одной клювы воротит от другого… Мало, что ли, нам было шовинистского скандала при открытии! Это я к тому, что Твайлайт со Старлайт в случае чего на твоей стороне будут.       — Типа, мне от этого станет легче. Так что насчёт совета?..       — Совет? Совет тебе будет вот какой… — Скуталу задумчиво поковыряла землю копытом. — Слетай-ка ты в Сиквестрию…       — Подожди, чего летать-то? Железку на юг проложили. И вроде, туда нынче специальный паро́м ходит?       — Не. Съездить любой дурак может, а вот лететь… тут понятно будет, что это серьёзно, в общем. И тебе самому́… только не обижайся… разобраться поможет, серьёзно ли ты, напрячься-то придётся. Так что слетай и поговори с ейной роднёй начистоту. Про вот это самое. Так-то оно и тебе в её отсутствие про это легче говорить будет, и у них в случае чего хватит потом ума держать языки за зубами… то есть в клювах. Вряд ли тут чего лучше посоветовать можно.       — Ничё так совет, ага. Слетать, значит, туда, а потом вылететь отсюда за прогулы? Это ж не на полдня-день отлучиться, а суток пять займёт в оба конца… ну там, четыре, если назад паро́мом и поездом.       — Фигня вопрос, мы тебя прикроем. Я объясню Свити, она объяснит Старлайт, а она на твоей стороне, я уж говорила. А завуч в курсе — не будет проблем. Не парься.       — Всё равно. Фиговый совет.       — Почему ещё?       — Потому что я цыплёнок! — с досадой топнул Галлус. — По одной карте летать не умею, а если бы и умел, то там надо несколько часов над пустыней шпарить. Да ещё и мимо Клуджтауна, а я не настолько дурак.       — Ты всё-таки ду… думай хоть иногда, — закатила глаза Скуталу. — Короче не значит проще! От Балтимэйра идти прямо на юг вдоль побережья куда умнее будет.       — Всё равно. Я в эту вашу навигацию ни бум-бум.       — Мда. Это ты зря.       — Сам знаю. Не всем же так с наставниками везёт, как тебе.       — Слушай… а тогда давай, я с тобой слетаю!       — Чё, серьёзно?!       — А чё бы и нет? Я тебя проведу, меня-то учили. И в Сиквестрии я была, семью её знаю, — тебе, опять же, со мной проще там будет.       — А тебе само́й за такую помощь не прилетит?       — От кого? — Скуталу насмешливо прищурилась.       — От родителей.       — У меня нету, я с тётей живу.       — Извини. А она?       — Она на мастера кивнёт.       — А он?       — А он скажет, что я уже взрослая, что вправе ставить перед собой свои задачи и сама выбирать методы их решения, и вот это всё такое.       — Чё, реально скажет?!       — Конечно. Мне сказал, значит и любому другому тоже. Он язва ещё та, но слово у него даже не то что железное — титановое. И любому, кто усомнится, жопу на уши натянет.       — Тебе по эквестрийским законам ещё полгода до совершеннолетия.       — Ты только ему это лучше не говори. А то ведь он сначала скажет, в каком месте видел те законы, потом тебя же в то место и адресует. Короче! Ты согласен или нет? Хотел совета — вот тебе совет и помощь.       — Согласен! — Галлус тряхнул головой. — Когда?       — Нам сначала надо в Балтимэйр… это значит, часа через два с половиной лучше вылетать. Как раз время есть, чтобы в дорогу собраться.       — Почему через два с половиной часа?       Скуталу закатила глаза:       — Потому что Балтимэйр от нас аккурат на восток. Вон там. Через два с половиной часа солнце перевалит зенит и будет вот тут… — она показала, — у нас за спинами. Или тебе надо, чтобы оно в глаза шпарило?       — А не поздно? Прилетим не в темноте?       — Упс. Я же твою скорость не знаю… А, хотя ладно. Смотри, как сделаем: если к вечеру ещё много лететь останется, то заночуем в какой-нибудь деревушке. Там ведь после Каменистого кряжа трасса пойдёт прямо вдоль железной дороги, всяких станций с деревнями много будет. А если не успеем совсем чуть, ну там пару часиков, то дотянем уж до города, сядем на какую-нибудь курьерскую площадку, они и в сумерках хорошо освещаются.       — Стоп. Это как же ты хочешь ту пару часиков после заката тянуть?       — Легко, по звёздам. А как городские огни увидим, там уж совсем легко. Посадочные площадки у них к юго-западу от города, где река в залив впадает. Сядем.       — А нас за это не вздрючат, так что потом не сядем долго?       — Не вздрючат. Делегация Школы Дружбы с миссией дружбы. Найду свою преподскую бумажку, возьму с собой.       — Пфф! Коммерсам эти миссии дружбы, небось, до одного места!       — Скучный ты. Не парься, я знаю, что сказать в крайнем случае. Вздрючки по-любому не будет.       — Смотри, а то тебя в случае чего тоже вздрючат. С собой что брать?       Скуталу пожала плечами:       — Положи в сумку чего-нибудь попить-закусить на пару раз. Денег на обратную дорогу и сверху немножко на всякий случай. Лётные очки же у тебя есть?       Галлус кивнул:       — Мы их не шибко любим, но есть.       — Всё-таки возьми, и тёмные стёкла к ним обязательно. В принципе, всё. И ещё помоги мне сейчас Свити найти… одна пара глаз хорошо, а две лучше. Надо её предупредить, чтобы нам прикрытие обеспечила.       Они взлетели и пошли вокруг Школы по расширяющейся спирали, внимательно глядя вниз.       На втором витке Галлус заметил искомую единорожку — та на небольшой поляне занималась какими-то магическими упражнениями (во всяком случае, рог у неё светился) — но едва он открыл клюв, чтобы сообщить об этом, как заметила и Скуталу. Дальше случилось странное.       Скуталу вдруг оглушительно свистнула и со стремительной бочки рванулась вниз во все крылья.       Свити Белль с хлопком телепортировалась на край поляны, заняв позицию задом к здоровенному дереву. В небо от неё полетели разноцветные лучи, импульсы и прочая магическая ерунда, в которой Галлус не разбирался, но моментально шарахнулся от неё подальше.       Силуэт Скуталу на пикировании размазался в какую-то стремительную размытую спираль, образованную последовательностью хаотичных манёвров среди этих лучей-импульсов. За мгновение до того, как она коснулась земли в какой-то паре шагов от подруги, на этом месте с новым хлопком возникла сфера. Обе замерли, не шевелясь.       Галлус торопливо спустился чуть в сторонке и с некоторой опаской подошёл.       — Вот это чё щас было? — осведомился он. Сфера рассеялась.       — Ничья, — вздохнула Скуталу, «отмирая».       — Ничья, — подтвердила Свити Белль.       — А подробнее? Учебный бой, что ли?       — Типа того. Игра такая. Моя задача — с воздушной атаки спуститься к ней как можно ближе и коснуться земли так, чтобы меня всей этой фигнёй не задело. Она, соответственно, должна меня чем-нибудь задеть до касания.       — То есть вся эта фигня…       — Ну да, фигня и есть, — кивнула Свити. — Имитация. Во… — она шмальнула импульсом с рога в переднюю лапу Галлуса.       Тот инстинктивно дёрнулся, но ничего не почувствовал. Поднял лапу к глазам — пальцы светились каким-то переливающимся сиянием, но это опять же никак не ощущалось.       — Через пять минут само рассеется, — пообещала Свити. — Тыщу раз проверено.       — А почему ничья?       Скуталу махнула хвостом: самый его кончик переливался точно таким же образом, только сияние уже угасало.       — Чуть-чуть зацепило, — пояснила она. — В реальном бою мне с такого вряд ли заметно поплохело бы, но всё-таки зацепило. А я к ней в сферу попасть успела, но только самым краешком копыта… сферу можно ставить, когда я на высоте её роста, не раньше. Сфера тоже имитация. Ерунда на ерунду, в общем. Ничья.       — А что, в реальном бою сферой сразу накрыться нельзя? — заинтересовался Галлус.       — Закрыться, а не накрыться, — хихикнула Свити. — Можно, а смысл? Пока я там буду под сферой куковать, она слепит тучку и будет из неё в сферу молниями фигачить, а ответить-то изнутри нельзя. А я ж так долго не продержусь.       — Офигеть у вас игры…       — А кстати, о деле, — кивнула Скуталу. — Галлус, ты нас это… извинишь? Если извинишь, то я тут быстренько объясню суть по-нашему… по-девчоночьи.       Он ничего не понял, но на всякий случай кивнул. Понимание пришло очень быстро: рог Свити блеснул, потом Скуталу что-то быстро заговорила, судя по губам… но только шевеление губ и обозначало разговор. Слышно ничего не было.       Свити что-то переспросила. Скуталу что-то ответила. Последовал кивок, рог снова блеснул.       — Всё, — сообщила Скуталу. — Тебя прикроют… ну, и меня с тобой заодно. Давай, собирайся, я к тебе скоро в Школу подскочу.       — Почему ты ко мне?       — Так у меня всё всегда собрано. Сейчас только на эппловской ферме яблок с морквой в дорогу надёргаю, вот я и готова.       — А они тебе не…       Свити и Скуталу расхохотались.       — Ей-то не надёргают, — сообщила Свити. — И мне нет. Да и про тебя можно сказать, чтобы тебе тоже не дёргали. Сказать?       — Да блин!.. — буркнул Галлус. — Я ж один только раз…       Скуталу хрюкнула и прыгнула в небо. Свити прищурилась:       — А давай, я тебя сразу в Школу телепортирую? Твою комнату я знаю.       — А получится?       — Ну так вот сейчас и выясним. А то Скутс и Эппл Блум такие трусихи, как до магии дело доходит…       — Э… блин… тово… Не, спасибо, я лучше сам… — и Галлус поспешил убраться на крыльях, озарённый пониманием причин, по которым Меткоискатели заработали у понивилльцев свою репутацию.       Собираться ему было особенно нечего, больше всего времени занял визит на кухню. Фляжка с водой, мешочек с полусотней бит, складной ножик, лётные очки и тёмные стёкла к ним — вот и все сборы.       Скуталу, однако, собралась ещё быстрее — когда он вышел из Школы, она уже стояла там с такой же небольшой сумкой на груди и очками на лбу. Оглядела его, констатировала:       — Вроде норм. Ну что, поехали?       — Что, уже? Прямо щас?       — А что такое? Ну… можно, конечно, сказать «в добрый час» или что-то типа того.       — Да нет! Ты же говорила, часа через два с половиной, а сейчас только полтора прошло?       — А, ты про это… Во-он туда глянь! — она ткнула копытом.       — Ну, глянул.       — Мешает тебе солнце?       — Нет практически.       — Значит, уже можно. Ну и в добрый час!       Скуталу высоко подпрыгнула и энергично ушла в набор. Галлус вздохнул и последовал за ней.