J-Love

— Скоро день рождения Мингю, ты помнишь? — на лице Джису отражалось неподдельное беспокойство, но Джонхану, разморённому полученными лучами апрельского солнышка, вникнуть в речь младшего казалось чем-то из разряда фантастики. — Хан-и? Синицы весело щебетали в больших зелёных парках, солнце мягким своим и тёплым сиянием, после холодной зимы кажущимся почти горячим, щедро поливало газоны и асфальт. Воздух был чист и свеж — такая редкость для Кореи: мало кого можно было встретить теперь в маске на улице. Всем хотелось гулять, люди с улыбками на лицах широкими реками текли по высохшим от снежных луж тротуарам, на ходу поправляя новые солнечные очки и красивые дорогие лёгкие пальто. — М-м-м? — Юн с трудом перевёл взгляд на лицо Хона и вновь все мысли улетучились из его влюблённого, одурённого весной мозга. Джису был красивым. Хотя почему был? Он и есть красивый. Такой красивый, что аж страшно. Эти его хитрые глаза и острый подбородок, розовые губы и тонкие длинные пальцы. Мягкая копна волос, чуть прикрывающая уши, худощавое тело, спрятанное за оверсайз худи. Джонхан, хотя и сам далеко не гадкий утёнок, чувствовал слабость и некую покорность перед магией чужой привлекательности, поэтому вариантов не оставалось: влюбиться или умереть. Он и влюбился. — День рождения Мингю, милый! Ало, земля вызывает Юн Джонхана. Что с тобой сегодня? Никак не можешь сосредоточиться. — Джи, а пойдём гулять? Джонхан притянул младшего к себе за пояс, сажая на колени, и теперь Джису смотрел на него сверху вниз своими красивыми лисьими глазами, в которых читалось насмешливо-удивлённое выражение. — Ты слышал, что я сказал? — Да, и мы купим Мингю подарок. — Какой? — Хороший. — Джонхан! — Ну ладно, я думал насчёт абонемента в парк аттракционов. Там ведь его любимые американские горки, — и Юн злобно улыбнулся. — А если серьёзно? — Я серьёзно. — Хён! — На Мёндоне я присмотрел классную толстовку, — закатив глаза, произнёс Джонхан. — Ему должно понравиться. Джису наконец-то удовлетворённо вздохнул и нервная складочка на его лбу разгладилась. — Тогда я просто куплю что-нибудь вкусненькое. — Ты не ответил. — Что? — Идём гулять? С мягкой улыбкой Джису запустил руку в волосы своего парня. Боже мой, какой же Джонхан был красивый. Хотя почему был? Он и есть красивый. Такой красивый, что умереть можно. Старший всегда был красавчиком, Хону поначалу даже не верилось, что такой человек может захотеть с ним встречаться, выбрать его в качестве пары. В самом начале их отношений у Джонхана ещё были длинные волосы, и все как один знакомые про́чили ему карьеру модели, а Джису? Ну что Джису? Джису был обычным среднестатистическим корейцем, если может быть обычным кореец, переехавший из Америки. Джонхан был (и есть) потрясающий. Его глаза казались огромными, как литровые кофейные чашки (хотя Джису всегда будет мало), острые скулы, казалось, прорезают воздух своей чёткостью. Юн Джонхан был представителем того самого типа людей, которых можно описать одним словом: эстетика. А как Хону нравился смех старшего, такой мягкий фетровый смех, которым он смеялся буквально всегда, что нередко заставляло Джису чувствовать себя маньяком: этот смех только для него, он послушает всё до последней капельки и не поделится ни с кем. — Джи, теперь ты завис. Джису помотал головой, пока Джонхан опять засмеялся своим фетровым смехом. — Идём. И вот так они отправились гулять.

***

Хон Джису обожал несколько вещей в своей жизни: прогулки на свежем воздухе, компанию любимых людей и… кофе в картонных стаканчиках из маленьких ларьков, что стоят прямо на улицах. И немудрено, что когда все эти три вещи совпадали во времени, формируя потрясающее комбо, парень воспарял в облака и пребывал на седьмом небе от счастья. — Я взял тебе латте. Джису улыбнулся: Джонхан знает его так хорошо. Знает, когда именно нужно успокоить его, а когда приструнить, когда нужно быть игривым, а когда сочувственным, даже знает, какой именно кофе младшему сейчас требуется. С благодарностью парень принял стаканчик из рук спутника и поцеловал старшего в щёку, на что получил в ответ удивлённый взгляд. — Ты чего? – Я люблю тебя. — Должен ли я заволноваться о твоём здоровье: это ведь уже какое признание за день? Джису шлёпнул Джонхана по руке, а тот попытался игриво уклониться, зашуршав бумажным пакетом с подарком для Мингю, отчего чуть не свалился в канавку, идущую вдоль парковой дорожки. — Осторожнее! Так они шли, пихаясь и болтая, пока не присели на одну из скамеечек парка. Хон опустил голову на плечо своего парня, обнимая руку Джонхана, точно та была спасательным канатом, и чуть не замурчал от удовольствия. — Мгм. — Что? — Ничего. — Дай угадаю, ты снова хочешь сказать, что любишь меня? — Я такой предсказуемый? — Нет, просто я хотел сказать то же самое. Джонхан улыбался, повернув голову в сторону младшего, и, наклонившись к чужому лицу, почти в самые губы произнёс: — Я люблю тебя, Хон Джису. Очень и очень сильно. И я счастлив, что этот день могу разделить с тобой, как и следующий. Джису мог только согласиться. Заглянув в большие глаза Джонхана цвета крепкого Эрл Грэя, он прекрасно понимал, что они думают совершенно об одном и том же. И пусть у этой истории нет морали, она просто о влюблённой паре в один прекрасный апрельский день.