Проклятые узы

      По спокойной земле, среди лесов, по выверенной дороге, движется карета, запряженная двойкой лошадей. От неожиданной кочки, кучер и его напарник слегка подскакивают с места. Отчего держащий узды мужчина, даже придержал свою шляпу. - О боги, кто бы мог подумать, что дорога тут настолько непутевая! Тфу! - сказал мужчина лет пятидесяти с усами, скорчив лицо в недовольной гримасе.        Его юный напарник повернул голову, беспокойно посмотрев на королевскую карету. - Думаете, госпожа не пожалуется на нас за такую беспокойную дорогу? Вдруг, нас лишат премии, или хуже, казнят? - мужчина, управлявший лошадьми лишь усмехнулся, и снова посмотрел на дорогу. - Луи, ты еще слишком молод, поэтому так сильно преувеличиваешь важность определенных случаев. Да, элита - капризна. Часто она доставляет много проблем. Но в этот раз все иначе, потому что мы доставляем домой дочь короля. Элизабет Селену Морган.

***

      Девушка в карете меланхолично смотрела в небольшое окошко. Ее светлые волнистые волосы были сзади, но некоторые прядки все-таки находились на груди. Сегодня, как и в тот день, в серых глазах томилась грусть и обида. В такие моменты ее лицо напоминало безжизненную маску.       Слуга девушки, парень со смуглой кожей, болезненно худощавый, спросил: - Госпожа Элизабет, скоро мы приедем домой. - Да... Домой…- повисла небольшая пауза, - Коди, как думаешь, имею ли я право называть это место "домом" после того, что случилось пять лет назад? - слуга был в небольшом замешательстве, но все-таки ответил: - Если вы про тот случай, из-за которого вас отправили в пансионат... Это было очень давно, думаю, королева смилуется над вами, тем более после того сурового наказание, - когда речь заходила о наказании, слуга всегда говорил осторожно, он знал, что эта тема болезненна для госпожи. - Любые деяние искажается со временем, особенно, когда его сотворяет твой ребенок.       В карете повисло небольшое молчание, был слышен лишь топот копыт, и чувствовались периодические ямки и кочки. - К сожалению, такое никогда не забывается. Я всю жизнь буду нести этот грех, обрекая себя, свою семью и королевство проклятьем. Меня уже не спасти, и я это знаю, - после этих слов апатичное выражение лица, сменилось на тихо-страдальческое. Брови слегка сдвинулись, а глаза будто плакали, но не могли проронить ни слезинки.       В такие моменты, слуга Элизабет чувствовал себя ужасно беспомощным.       Он относился к ней как к сестренке, был на пять лет старше ее. И после того рокового дня, сопровождал ее и был верным помощником. Его положение было крайне унизительным, он дорожил ей, как семьей, и при этом являлся бесправным слугой. Он не мог ее защитить, как бы ему этого не хотелось. Он желал, чтобы у Элизабет появился человек, который смог бы уберечь ее от этого мира, вместо него.

***

      Карета доехала до ворот замка, кучер встал со своего места и открыл дверцу. - Госпожа Элизабет, мы на месте. - Хорошо, - после этих слов Коди вышел из кареты, и подал руку своей госпоже. Оперевшись на нее, она будто бы сомневаясь, но все-таки ступила на родные земли.       После этого ее голова поднялась, и она рассмотрела вход во дворец - Хах, а тут ничего не изменилось, только шторы в окнах стали на оттенок темнее.       Этим временем слуги уже подошли к карете, и стали разбирать багаж принцессы Великобритании. По светлым волосам девушки, и по черным волосам ее слуги, прошелся легкий ветерок, все-таки зима только закончилась, а весна не успела полностью войти в свои права. - Может, это начало чего-то нового, как думаете, Госпожа Элизабет? - после его слов девушка немного усмехнулась. - Твой оптимизм немного порадовал меня, Коди. И все-таки... Спасибо тебе за это, хоть я и знаю, что это неправда.

***

      Молодой принц немного выглядывал своим карим глазом из-под плотной занавески. Во всей комнате было темно из-за отсутствия света, и лишь эта маленькая щель между полотнами на окнах, этот несчастный лучик света, немного освещал его покои.       Парень пристально следил за тем, как его сестра выходит из кареты. В миг, когда он увидел ее, его сердце забилось чаще, он буквально, инстинктивно задержал дыхание, с восхищением смотря на девушку. - Она приехала...        После этого он обратил внимание на высокого, темноволосого слугу, увидел, как они разговаривают, улыбаются друг другу. Взгляд принца сразу переменился, он сжал занавеску недовольно испепеляя парочку глазом. - Кто такой, этот слуга? Почему ей в сопровождение, дали мужчину? Черт!       Парень ударил ногой близко стоящий стул, от чего полуобнаженная горничная в кровати, опешила, поправляя прическу. - Господин, с вами все хорошо? - тот стал тереть глаза одной рукой, и оперевшись на стол, стараясь прийти в себя. После, немного усмехнувшись, ответил: - Мне нужна будет твоя помощь. Устроим ей представление.

***

      Девушка зашла в холл, где ее встретил главный слуга, седой, пожилой мужчина с круглыми, маленькими очками и вытянутым лицом. Именно он контролировал всю остальную прислугу. - Добрый день, Госпожа Элизабет Селена Морган. Я Уильям, главный слуга, если вам будет нужна помощь, то обращайтесь ко мне. Король и королева в отъезде, поэтому вы увидитесь с ними позже. Ваш брат находится во дворце, может, хотите встретится хотя бы с ним? Повисло молчание, Коди жалобно взглянул на принцессу. - Госпожа... - Да, проводите меня к нему, - сказала Элизабет, буквально перебивая своего верного слугу. Тот был удивлен ее решением, но не стал сильно подавать виду. Он лишь обеспокоенно посмотрел на девушку. - Хорошо, тогда я сопровожу вас, идите за мной, - сказал седой дворецкий.       Уильям, принцесса и Коди направились вверх по лестнице, на второй этаж. Волнение принцессы нарастало с удивительной скоростью. В ее голове вертелись мысли: "Мы не виделись пять лет. Вдруг, он сильно поменялся. Может, я стала ему безразлична, или еще хуже отвратительна? Вдруг, он сделает вид, будто ничего между нами не было? "       Главный слуга подошел к музыкальной комнате и стал открывать ее. "А вдруг... Совсем небольшая вероятность, он... Ждал меня? Я... Я так хочу снова увидеть его. Посмотреть в его глаза, увидеть его улыбку, почувствовать его запах… руки… "       Когда дверь полностью открылась перед тремя предстала провокационная картина.       Арен, в полурастегнутой рубашке целовал горничную с темными, волнистыми волосами, немного спуская рукав рабочей униформы с ее плеча. Девушка стояла спиной к двери. Арен же, заметив сестру, незамедлительно посмотрел карими глазами в шокированное лицо Элизабет. Заметив чужое присутствие, служанка явно засмущавшись, и поправив свое платье, сказала: - Простите меня, пожалуйста! - после этого она поклонилась, и убежала из комнаты с пианино вон.       Слуга Уильям, сообразив, что происходит, буквально инстинктивно ответил принцессе: - Простите, произошло недоразумение! Мне очень жаль, я извиняюсь за мою непредусмотрительность!       Все это время, Элизабет смотрела своими серыми глазами в карии глаза Арена. Они будто разговаривали на более тонком уровне, который не мог уловить простой смертный. Его глаза выражали некоторое злорадство и гнев, ее же - разочарование. Поняв, что зрительный контакт длился, относительно долго, Элизабет отвела взгляд и отвернувшись, сказала главному дворецкому: - Мне нехорошо, я отлучусь в свои покои, - после этого девушка быстрым шагом направилась к своей комнате. Коди растерялся от такого резкого изменения, и повернувшись к будущему королю сказал: - Извините! Мы после дороги, госпожа и правда устала! - после поклона, тот побежал за своей Элизабет.       Уильям повернулся к принцу: - Господин, в следующий раз предупреждайте меня о таких ситуациях, получилось неловко перед госпожой Элизабет.       Арен отвернулся, посмотрел в пол, тихо проговорил: -Черт!

***

      Придя к покоям, слуга принцессы сказал: - Госпожа Элизабет! Давайте поговорим о том, что случилось? - Оставь меня одну! - неожиданно громко крикнула Элизабет. Осознав это, та уже тише, продолжила: - Пожалуйста... Коди...       Слугу разрывало от противоречий, он хотел помочь Элизабет, но при этом прекрасно понимал свое бессилие перед ситуацией, в итоге, через сопротивление, тот поклонился, ответив: - Тогда я отлучаюсь на сегодня, - после этого он пошел по коридору, оставляя свою госпожу около двери в ее покои.

***

      Зайдя туда, девушка сразу же закрыла дверь и задернула шторы. После этого действия, когда в комнате воцарилась темнота и тишина, Элизабет поползла спиной по стене вниз, и села на пол. - Так глупо было надеяться на что-то. Это было невероятно неловко… Даже хорошо, что он не увлечен мной, так будет для всех лучше… - девушка подняла голову, посмотрела в потолок, и внезапно, по ее щекам потекли слезы. От стыда за свое чувство горя, она прислонила руку к глазам. - Арен, он уже не тот человек, которого я любила. Его глаза... Он ненавидит меня? Злится? Презирает? Это не взгляд прежнего Арена, будто... Он другой человек, - почувствовав свои перчатки влажными, Элизабет сняла их, и посмотрела на свои распаренные руки, все они были покрыты шрамами от кипятка. - Это... Это доказательство моего греха перед миром, семьей, Ареном! Эти отвратительные руки, эти уродливые отростки... Именно они будут напоминать мне всю жизнь, на что я обрекла Великобританию. Лучше бы я не приезжала сюда, не согласилась видится с Ареном! Зачем отец позвал меня! Измучить? Неужели я настолько ужасный человек, чтобы чувствовать все это? Черт! - после этого монолога, Элизабет закричала, навзрыд, измученно, обреченно, последний раз, она кричала так пять лет назад. Ее душа ощущала самые разные чувства: обида за себя, злость на Арена и мир, стыд за свои чувства, скорбь по своей любви к брату. Она закрывала себе рот плотной тканью занавесок, сжимала ткань челюстью, лишь бы никто не услышал ее истерики, ей бы было стыдно до конца своих дней. Она ненавидела показывать свои негативные чувства и эмоции перед другими людьми. В такие моменты она ощущала себя максимально уязвимой, жалкой.

***

      После истерики, Элизабет немного расслабилась, хотя и не пришла до конца в норму. И уже вымотано, девушка посмотрела на старую книгу, которую когда-то подарил ей брат. С того дня, в комнате ничего не поменялось, включая книжных полок. -А все начиналось так хорошо…