Выращено с любовью

Если бы перед Жераром стояла жизненная необходимость выбрать сад, за которым ухаживать, он бы, наверное, выбрал японский сад камней. Не из-за нелюбви ко всему зеленому и растущему-цветущему, а потому что там, вроде как, всё несложно - грабельками узорчик на песке нарисовал, пирамидку из камней на место поставил, всё, свободен, отдыхай. На самом деле, он не особо вникал, так ли это на самом деле, но такие мысли приходили ему в голову, когда Марк, устроившись на террасе, пересаживал своё юное разнотравье из маленьких ящиков в большие, чуть ли не воркуя со всеми этими базиликами, тимьянами и прочими ароматными побегами. Жерар ничего не имел против таких увлечений, особенно, если они делали его партнера счастливым. Ему и самому нравилось вечером устроиться вместе с Марком на веранде, когда дневная душная жара сменялась вечерней прохладой и воздух становился полон терпких, пряных ароматов, прекрасно сочетающихся с вином, которое Жерар привозил в дом Марка из своего виноградника. Тер Штеген к вину был равнодушен, что было ожидаемо, он отдавал предпочтение большим запотевшим бокалам, наполненным янтарно-золотистым пивом. Ещё ему нравилось гладить Жерара по затылку, путаясь пальцами в волосах, и по утрам собственнически закидывать на Жерара тяжёлую ногу, норовя подгрести ещё спящего испанца к себе поближе. Собранный и, одновременно, яростный на поле, вне его он становился совершенным образцом спокойствия. Родись он где-нибудь на Востоке, стал бы новым Буддой - шутил Жерар, которому слишком часто не хватало равновесия в жизни. Его он обретал в Марке, который не обращал ни малейшего внимания на острый язык Жерара и его привычку язвить. День выдался жаркий, сухой и солнечный, Жерар,закончив со всеми насущными делами маялся от безделья, то включая, то выключая телевизор - теннис, пусть даже женский, никак не мог спасти от скуки. Марк тихо-тихо мурлыкал что-то себе под нос, продолжая возиться с землёй и ящиками. Жерара всегда удивляло, как аккуратно у него это выходит, словно на картинке или в рекламном ролике - минимум разрушений и загрязнений, максимум результата. Судя по почти опустевшим маленьким белым ящикам, и почти заполненным большим, терракотовым, пересадка близилась к концу. У Жерара не было никаких особенных планов, но ему показалось неплохой идеей выйти на террасу с бокалом вина и кружкой холодного пива для Марка - пока Пике был занят со всем этим, Марк уже успел закончить с растениями, и теперь сидел прямо на нагретом полу веранды, и довольно щурился, глядя на свои посадки. - Ну что, слышно как растут? - интересуется Жерар, прислонившись плечом к дверному проёму за спиной Марка. - Ты переоцениваешь мои сверхспособности, - отзывается тер Штеген, запрокинув голову. - О, ты принес пиво? - Ага, - Жерар протягивает ему кружку, проворчав: - Марк, у тебя же ручищи в земле, хоть бы вымыл сначала. Марк в ответ только ухмыляется, забирая свой напиток и, отхлебнув большой глоток, бесцеремонно лапает Жерара за бедро, оставляя широкий земляной след на коже. Жерар от возмущения забывает все цензурные слова, и очень эмоционально высказывает свое возмущение под хохот Марка. - Пиздец, - резюмирует Жерар, брезгливо потерев ногу. - Можешь пойти в душ со мной, если тебя это утешит, - невозмутимо предлагает Марк, невинно глянув на Жерара, снова запрокинув голову. - Само по себе меня это нихрена не утешит, но ты можешь попробовать выпросить у меня прощения, - Жерар знает, что брюзжит, как старушенция, но ничего не может с собой поделать, выдаёт это на автомате, присев на ступеньку рядом с Марком. - Это будет нетрудно, - фыркает Марк, наконец-то стянув с широких ладоней тонкие перчатки, изгвазданные в земле. Жерар только глаза закатывает, когда Марк чистой рукой берётся за бокал с остатками прилипшей земляной пыли на стеклянных боках. - Я поеду домой на следующей неделе. Жерар угукает, сквозь редкую разномастную зелень глядя вдаль, скашивает взгляд, когда Марк со спокойной уверенностью во вседозволенности кладёт ладонь ему на бедро, задирая свободные шорты до предела высоко. Жерар расслабляется, щурясь на солнце, как довольный кот, когда Марк скользит ладонью по его ноге, касаясь внутренней стороны бедра. Марк тоже щурится, прихлёбывая пиво из стакана, лапая Жерара беззастенчиво, возбуждающе-сладко, почти властно. - А кто присмотрит за твоей рассадой? - внезапно интересует Жерар, ещё раз оглядев окружающую их зелень, тянущую к небу крохотные листочки разнообразных форм и оттенков. - Ты, - просто сообщает Марк, в два глотка осушая свой стакан, и погладив кончиками пальцев именно там, где кожа тоньше всего и чувствительнее, напоминает: - Пойдем в душ. Попытаюсь загладить свою страшную вину. Жерар не сразу находится, чем возразить на это смелое заявление, а через несколько минут уже становится не до того - Марк тягуче-мягко прижимает его грудью к мокрой, тёплой стене душевой, разминая руками ягодицы, разводя немного в стороны, трогая пальцами поджимающуюся дырку и нарочито-медленно проводя по ней головкой члена. И горячо выдыхает в шею что-то на своем каркающем, нежно-резком языке - словно любовно призывает демонов из преисподней чужой души. И демоны отзываются, разводят костры по всему пылающему телу, превращая вены в реки лавы. Жерар упирается лбом в согнутую в локте руку, прогибается, зная, что Марк всегда его удержит, ухает всем сознанием в это пожарище, принимая страсть и нежность, ласкающие руки, губы на плечах и шее, возбуждение, туго, на грани с болью заполняющее изнутри. Неспешность, сосредоточенность и четкость движений - Марк верен себе даже в минуты, когда существует на голых рефлексах, инстинктах, Марк держит и удерживает, контролирует и направляет, ловит Жерара на самой кромке оргазма, чтобы ловко зарыться пальцами в волосы, направить, и впиться губами в губы, выпивая скуляще-сладкие стоны прямо с языка, слизывая их остатки с кромки зубов. - Я прощён? - преувеличенно серьёзно спрашивает он тремя или десятью минутами позже, когда они стоят под струями воды, вжимаясь друг в друга лицом к лицу, медленно остывая, почти не прекращая лениво целоваться. Жерар почему-то забывает о том, что его, неожиданно, объявили почётным флористом этого дома на неделю, и просто кивает.