Ценные данные

Когда первый штекер был плавно введен в шейный разъем, Хордак почувствовал, как по позвоночнику хлестнула боль, похожая на ту, что он испытывал до обновления своего тела Хордом Праймом. Она была обжигающая, вонзающая бесконечное множество острых игл в окружающие ткани по всей длине позвоночника. И клон императора согнулся пополам, упершись ладонями в пол. Хордак сжал зубы, успешно справляясь с болезненными завываниями, рвущимися из горла.  — Ого, сколько сведений! — восторженно воскликнула Капканта, завороженно глядя в мерцающий экран, по которому заструились данные. — Ты как? — добавила она, полуобернувшись к бывшему слуге Хорда. Тот утвердительно кивнул, словно подтверждал, что с ним все хорошо. Светло-пурпурные волосы мягко обняли его за плечи и слегка подтолкнули вперед, призывая прилечь. Хордак не стал противиться, хотя все его существо требовало гордо выпрямиться и терпеть эту ужасную боль столько, сколько Капканте потребуется для ее исследований. Бледное от природы лицо коснулось подушки, прихваченной принцессой Дрила в свою лабораторию. Когтистые руки тут же с силой обняли мягкие бока, и стало слегка легче.  — Твоя нервная сеть сконструирована очень добротно! — с восхищением сказала Капканта, не переставая танцевать пальцами по сенсорной клавиатуре. — Но, не смотря на перепрошивку неорганических участков твоего мозга, он выборочно делает резервное копирование самой важной для тебя информации в спинные импланты! — последние слова девушка выкрикнула, с нарастающим возбуждением подтянув к себе волосами дополнительные мониторы. — Это начисто перекрывает все изменения, которые сделал с тобой Хорд Прайм! Поразительно! Твой органический мозг сам дает команду вспомнить то, что он хочет! Капканта полностью развернулась к Хордаку, сжавшегося на полу и обнимающего подушку так, словно это было последним, что осталось на Эфирии. Прядь ее волос нежно прикоснулась к белой скуле и спустилась ниже, погладив темную щеку. Хордак, успев немного свыкнуться с болью, которое дарило подключение к примитивной Эфирской технике, с нескрываемым удивлением посмотрел в сияющие глаза девушки.  — Я — самые ценные твои данные, — утверждающе сказала она с такой нежностью в голосе, что заостренные уши пришельца нервно дернулись и слегка опустились. К щекам прилил жар, и Хордак сделал попытку отвернуться, чтобы ученая не видела постыдное смущение на лице бывшего Властелина Орды. Но ладонь в рабочей перчатке не дала этого сделать.  — Благодаря тебе, я постоянно собираю множество прекрасной информации, — продолжила девушка, подсаживаясь к Хордаку так близко, что их носы чуть ли не соприкоснулись. — Но эти данные самые ценные, которые я когда-либо находила. Бывший слуга Прайма чувствует себя слишком ошеломленным, чтобы что-либо говорить. Но, когда Капканта мягко освобождает истерзанную подушку от его когтей и обнимает его руками свою талию, укладывая его голову себе на бедра, Хордак понимает, что новые эмоции, заставляющие его сердце судорожно трепетаться в реберной клетке, намного сильнее. На его открытые плечи ложится рука девушки, и лицо пришельца просто пылает, когда он чувствует теплые женские пальцы без перчатки. Они ласково гладят его кожу, а в редких неподключенных экранах видно отражение нежной улыбки ученой, и Хордак понимает, что ему уже почти не больно. Он крепче обнимает Капканту и полностью расслабляется, слушая, как она снова без умолку говорит, как его прекрасные несовершенства радуют ее все больше. И впервые в жизни он согласен с ней.