Отпусти меня, прошу..

      Удивительно, однако, на этот раз первым проснулся Маэдрос. Хотя… нет, не удивительно. После пьянства пробуждаться довольно сложновато, потому-то Моргот всё ещё спал. Рыжеволосый, потянувшись, слабо улыбнулся, ощущая, что сегодня он в хорошем настроении будет дарить добро и позитив уставшему Вала.       Негромкие глухие шаги разнеслись по комнате — это эльф забродил по каменным полам, будучи босым, поскольку холодок можно и потерпеть. Будить мужчину юноша не стал: «Пусть отдохнёт, как следует…» — думал тот, выдыхая с улыбкой.       Налив воды в оба кубка, что стояли на обеденном столе посреди покоев, нолдо чуть отпил из того, из которого пил всю прошлую неделю. Теперь, сидя за столом, юноша стал дожидаться, когда же проснётся Владыка.       Моргот спал долго. Слишком много усталости накопилось, слишком высокий был градус. Снов почти не было, однако, вопреки всем ожиданиям, Вала видел всë то, что случилось уже когда он был в покоях. Даже сквозь сновидения мужчина чувствовал противоречивые чувства: стыд, смущение, местами даже ему казалось забавным… И была горечь. «Не лягу рядом. Не поцелуя Вас. Не нравитесь». Это было слишком неприятно даже для холодного и гордого Тëмного Владыки.       Наконец, Моринготто стал пробираться на свет от этого глубокого плена Ирмо. Настроение его было мрачным и, открыв глаза, Вала тут же тяжело вздохнул, накрывая лицо ладонями. Что ж, новый день обещал быть может и горьким, но спокойным… По крайней мере, внутри себя мужчина наконец не чувствовал злости. Убирая руки от лица, Мелькор повернул голову в бок, надеясь, что эльф всë ещë спит, однако, не обнаружить его рядом было удивлением. — Ох, Владыка, Вы уже проснулись. Доброго Вам утра… — слегка неуверенно улыбнувшись Вала, юноша схватил нетронутый кубок с водой, подходя к мужчине, — Прошу Вас, выпейте. Вам сейчас не помешало бы пить по-больше воды… — младший говорил тихо, зная, что сейчас каждый привычно-громкий звук являлся для мужчины оглушающим.       Вала нахмурился и поглядел на нолдо. После упрямства, после слëз, после сломанного эльфа и безразличия того было странно видеть… Вот это. Мужчина поглядел недоверчиво, ничего не отвечая и принимая кубок. Делая глоток, мужчина так и не сводил глаз с юноши, не понимая: «Боится? Быть может. Всë же, вчера я был не в форме, а тут решил угодить, чтобы не нарваться… Однако, странно…» — Как Вы себя чувствуете, достопочтенный Владыка? — также негромко произнёс младший, робко поглядывая на мужчину, периодически отводя взгляд, боясь сделать что-то лишнее, — Может, останетесь сегодня здесь? Не стоит работать после подобного отдыха… Я сам никогда не пробовал, слышал лишь от отца, что отходить от этого состояния сложновато.       Вала чуть нахмурился, не понимая. Неужели, эльф не боится? Ведь если бы боялся — не предложил бы, а поспешил избавиться. Тогда что же…? — Что ты сейчас делаешь.? — тихо, но несдержанно выдал мужчина. — Ах?.. Прошу меня простить, сел на Вашу постель без разрешения… — тут же поднимаясь со своего места, юноша виновато опустил голову вниз. — Я назначал тебя хозяином этих покоев, так что, оставь… Я не об этом… — Тëмный опустил голову, потирая переносицу, — Что ты делаешь…? И… Мы стали общаться… Что произошло? — Владыка, Вам не стоит сейчас напрягаться. Предположительно, следовало бы позавтракать, Вы очень устали… — младший глянул на стол, со стороны которого пришёл, — Всё уже на столе, две порции. Разрешите составить Вам компанию за трапезой?..       Вала задумался на миг, но всë же кивнул. Он не понимал, однако, есть хотелось… Да и тревога сейчас смешалась с первоначальным спокойствием, потому, терзала не так сильно. Плавно поднимаясь, мужчина накинул на себя какую-то длинную рубаху, подходя к столу и садясь за него. Помогая мужчине, как дойти, так и присесть за стол, младший больше вёл себя, как личный слуга. Он сел напротив Моргота, желая тому приятности и вкусности пищи, принимаясь сам за еду.       Мужчина вздохнул, беря в руки вилку. Хотелось прямо спросить, к чему весь этот спектакль, однако, злиться и ругаться совсем не хотелось. Потому, Вала стал медленно и чуть нехотя принимать пищу. Маэдрос чувствовал себя неловко, ощущая это напряжение между ним и Вала, что нарастало со стороны мужчины. Тишина давила на уши, потому младший её прервал: — Вы так и не ответили… Как Вы себя чувствуете? — Неплохо, — как можно спокойнее ответил Вала, — А что с тобой, маленький упрямый нолдо? — Это меня радует, — Майтимо мягко улыбнулся, заканчивая трапезу, — Со мной всё в порядке, Владыка. — Ты поменялся, — мужчина нахмурился, говоря прямо, но без грубости и резкости, — Ты чересчур настораживаешь. — Я поменялся? Разве?.. Сколько себя помню, я всегда был таким… Вопрос лишь в том, кому я являлся таковым… — непрямым намёком юноша завернул свою речь к вчерашнему разговору, который Вала, очевидно, не помнил. — Ну, не к моей тëмной натуре точно, — мужчина поджал губы и поднялся с места, оставляя тарелку и плавно возвращаясь к постели, садясь на неë. — Каждый может измениться, Владыка… Однако, это изменение всегда жило в этом каждом и до того, как было показано другим. Просто оно было подавлено внутри.       Юноша изучал такого слегка потерянного Вала. Это было забавно. Младший подошёл к мужчине, залезая на постель, подходя сзади, без разрешения касаясь чужих прядей чёрных волос. — Ночью я чуть погорячился… Я приношу извинения за свои слова, Владыка. — За какие? — Вала сидел слишком прямо и ровно, находясь в напряжении. Внезапное же касание со спины вовсе сбивал с толку.       Ещë вчера днëм этот эльф наверняка плакал и приходил в истерику от одной мысли о нëм… Что же теперь.? Ловушка? Неужели, нолдо осмелел тут настолько, чтобы придумать какой-то план, а поначалу сблизиться с ним, Тëмным Владыкой? — Признаюсь честно, не буду врать. До вчерашней ночи я считал Вас зверем и тираном… Вы задали мне вопрос о том, нравитесь ли Вы мне или нет. Я и ответил, что нет. Но я не смог разглядеть в Вас нежности и доброты ранее, потому так и ответил, — юноша сделал небольшую паузу, радуясь тому, что его лица Вала не видно, поскольку воспоминания о давно уже известном событии снова вгрызлись в сердце, — Что ж. Эти качества в Вас были замечаны мной ночью. Отныне, моё мнение о Вас изменилось. Я лишь хочу помочь Вам…       Вала долго молчал. Внутри начинало скрести что-то странное и мужчина не понимал, что делать с этим чувством. — И где же ты увидел нежность и доброту? — после глубокой паузы выдал Тëмный. Слишком большие перемены. Слишком странные. Он не мог так довериться. А потому, снова защищался, говоря чуть резко. — Снова Вы надеваете эту холодную маску… Очнитесь, я же видел Вас без неё… — Майтимо ласково провёл руками вдоль чужой спины, переводя руки на талию, слегка обнимая мужчину, желая сам привыкнуть к подобному, — В каждом есть что-то хорошее, прекрасное. Вы же сами губите себя изнутри, закрываясь… — Ты вновь слишком наивен, Майтимо… — мужчина хотел сдерзить вновь, однако, горько рассмеялся, закидывая голову. — Ну что это? В момент, когда я сам потерял какую-то веру в себя ты становишься вот таким со мной… Ты сломан мной, нолдо, уверен ли ты, что захочешь видеть что-то прекрасное во мне, м…?       Первые слова Мелькора сильно ударили по юному сердцу, заставляя его сжиматься с большей силой. Младший прикрыл глаза, сам нуждаясь в чём-то тёплом, просто прижимаясь к мужчине сзади, ластясь. — Вы сами поставили мне условия, достопочтенный Владыка. А если я обязан полюбить Вас, значит должен искать лишь положительные моменты. — Ах, да… Условия сделки… Полюбить… Да, я наивен не меньше тебя… — мужчина оглянулся на эльфа, сам не зная зачем, проводя ладонью по щеке того, — Да ты хоть понимаешь, насколько это невозможно? Твоя Клятва, твои родичи… Моя несдержанная агрессия, грубость и холод. Майтимо, что же ты собираешься положительного найти в пустоте, а?       Юноша сразу же накрыл собственной ладонью твёрдую ладонь старшего. — Откройте свои глаза. Если в Вас нет ничего, кроме изъяна, стали бы Вы сейчас вести эту тему со мной? Стали бы Вы касаться меня с мягкостью в своих действиях?..       Эльф с блеклым огоньком в глазах посмотрел на мужчину, впервые видя его таким. Да, нолдо был весь покалечен и морально, и физически Вала, но это не мешало ему получать долгожданное, за месяцы своего плена, тепло. Хоть от кого-нибудь… Никак не ожидая, что получит его от старшего. — Это мои мечты, Нэльяфинвэ. Конечно, я только буду рад, если мы перестанем плеваться ядом друг в друга, однако, почему-то теперь я не хочу, чтобы ты ломался… Но я не могу этого гарантировать. Майтимо, это слишком сложно. Я бы хотел любить, но совершенно не умею этого делать, — Тëмный глядел печально на молодое и прекрасное лицо эльфа перед собой. — Я хочу помочь тебе, — кратко ответил юноша, находя в мужчине свою опору на данный момент, того, кто поможет ему самому, — Если ты больше не будешь поднимать на меня руку, я готов остаться с тобой.       Что это? Явно же не чувство влюблённости… Откуда оно у жертвы к насильнику возьмётся? Так ещё и к тому, что безжалостно обошёлся со своей жертвой, не щадя. Что происходит? Почему юноша по-другому смотрит на мужчину? В этом взгляде смешаны надежда, тёплые чувства, лёгкое счастье и… нежность первой любви?.. А это откуда вообще появилось? — Моргот, прошу… не нужно защищаться своей холодной маской. Хотя бы здесь. Я и так слабый глупый мальчишка, что я тебе сделаю? Как посмею обидеть? Да ты сам называл меня щенком, хах… Так для чего же ты злишься?..       Мужчина не мог сопротивляться и не желал, потому, опустив взгляд, тяжело вздохнул, но сказал спокойно: — Твоë право, Майтимо… Я не прогоню, уберу все «маски» пред тобой, отвечу теплом, как сумею… Быть может, что-то и выйдет. Однако, я предупредил тебя. И не забывай всë то, что было до этого между нами.       С этими словами, Тëмный осторожно подался вперëд и обнял эльфа… Вот и всë. Он влип. — Зачем это помнить, если мы собрались всё менять, Моргот? — юноша отвёл взгляд в сторону, кусая губы, слегка нервничая.       Ему правда хотелось помочь… Искренне… Но вся эта прошлая вражда: повинность мужчины в смертях родственников, осознание того, что он враг — не давала покоя после упоминания об этом Вала. — Ты уже достаточно загубил мою жизнь… Так прекрати жить этим. Если желаешь научиться любить, следует забыть обо всём… — что за девичья глупость из книжки про красивую любовь? Звучит максимально нелепо, так и напоминает о том, что Майтимо до сих пор не вырос до конца, являясь маленьким зажатым комочком, которого слишком рано заставили повзрослеть. — Ты говоришь славно, маленький нолдо… Однако забывать всë нельзя. Можно оставить и не ворошить, чтобы просто знать. Иначе, ты не вынесешь, Нэльо… — мужчина вздохнул, утыкаясь в плечо эльфа головой, — Нравишься, Майтимо… — Правильно говорить: «Ты мне нравишься»… — предпочтительно промолчав на первые слова мужчины, подправил того юноша, ощущая себя весьма глупым. — Гм, ты прав… — Вала чуть улыбнулся, впервые за это утро, — Ты мне нравишься, Нэльо… А теперь твоя очередь… — Ты… тоже мне нравишься… — выдохнув, он закрыл глаза, утыкаясь носом в грудь мужчине, сам не зная, зачем, чувствуя себя так в безопасности.