Сферический конь в вакууме

Быть эмпатом отвратительно. Ямагучи ненавидит это всей своей душой начиная с младшей школы, когда четко ощущал, как его мама расстраивается из-за плохих оценок, хотя она его ни разу не ругала. Стоит ли говорить, насколько паршиво парень переносил проигрыши, вбирая в себя всеобщую печаль? Иногда он боялся, что его сердце в прямом смысле не выдержит. Быть эмпатом отвратительно. Потому что сейчас он идёт со своим парнем за ручку, Тсукишима слишком много болтает и шутит, а в груди что-то неприятно щемит. Ямагучи молчит и смотрит на парня нечитаемо. — Ты чего? — Кей замечает взгляд. — Ты в порядке? — Ну, да. Он строит удивленность, растерянность, но Тадаши хочется ударить его и закричать: Не ври. Но он просто вздыхает: — Ладно. Потому что у них тренировочный матч с Датеко, а если сейчас выжать из Кея правду, вместе с ней выйдут все силы. Он обязательно повыпытывает все позже. На перекрестке к ним привычно подходят одноклассницы — Юмеко Шинори и Тена Аяки — и Кей начинает пререкаться с первой. Их вторые половинки лишь печально переглядываются и идут позади, наблюдая, когда этих двух язв придется оттаскивать друг от друга. По мере приближения к школе к ним подтягиваются волейболисты, и когда они доходят до ворот, собирается целая команда. Кроме двух людей. Они стоят под деревом сакуры в школьном дворе и мило болтают. Команда замирает, девчонки вместе с ними, хотя понятия не имеют, что такого в обычной парочке под розовыми лепестками. — Мне же не кажется? — подаёт шепот Хината. — Это Яччан и Яотомэ-кун? — Не кажется. Менеджер мужского волейбольного клуба смеётся, либеро подходит к девушке ближе, что-то шепчет ей на ухо и кладет в руку. Он отходит, кивает на прощание и направляется в здание. Девушка провожает его взглядом, а после смотрит на подарок в руке — брелок с вязанной луковицей — и улыбается, несказанно краснея. А потом поднимает голову и видит широкие спины и знакомые макушки, отчего срывается с места и бежит в здание школы. Датеко больше. Нет, как бы, у них семь первогодок. Ямагучи считает их, когда Коганегава радостно выдает: — Семь! И один второгодка! Мы в ударе! — Поздравляю, — Ямагучи улыбается и хлопает парня по плечу. Второгодки ехидно хихикают, и Тсукишима опять решает, что они похожи на гиен из Короля льва. Капитан собирает команду в кружок и вместо пламенной речи выдаёт: — Каждый, кто пробьет блок Когане, получит от меня рамен. — Эй! Несправедливо! — Яотомэ-кун, мы сделаем связку с твоим пасом ради этого. Такацу улыбается и спрашивает: — А это всегда так работает? — Да, — хором отвечает команда и выпрямляется. Такацу заряжается. Он впервые стоит на площадки, да ещё и во время тренировочного матча. Конечно, он понимает, что его быстро заменят — даже если это неофициальная игра, победу ребята вырывают со всей серьёзностью. Поэтому, когда первый пас направляют ему, он вкладывается в него на полную. — Финт! Есть очко! Кагеяма хлопает его по плечу и подмигивает. Семпай заметил, что это вышло случайно, что никакого финта он не планировал, а просто не рассчитал силу. Однако они забрали первое очко, и на лице первогодки расцветала улыбка. Это его первый забитый мяч. А еще он, технически, пробил Когане и заслужил рамен. К сожалению, это был единственный удачный съем, но Такацу правда старался. Раздраженный капитан выходит на подачу и выдает два эйса без касания, после чего Датеко берут паузу. — Шоджи, давай сделаем это, ну давай! Ямагучи, ну можно? Ну пожалуйста? Тадаши закатывает глаза. — Вы ведь меня не оставите в покое? — Нет! — Ладно. Даю разрешение сделать грязь. Но только один раз! Безучастный Шоджи довольно потирает руки и выражает слишком много эмоций. Такацу не успевает спросить, что за грязь их ждёт, ребята сбегают на площадку, а сам он садится рядом с Ячи. — Ты неплохо держался! Когане-кун невыносимый! Его блок такой мерзкий, что мне прям отсюда хочется надрать ему зад! — Хитока эмоционально размахивает тетрадью. — О, Тобио-кун на подаче! Игра идёт спокойно. Такацу даже успевает забыть о разговоре, пока с площадки не доносится: — Шанс-бол! Яотомэ неудачно принял мяч, который практически перелетел за сетку, где его поджидал связующий Датеко. А потом над сеткой словно ворон взлетел Шоджи и выдал съем, чудом не зацепив сетку. — Да! — Ямагучи! Что ли творят?! — Укай подскочил с места, но капитан лишь невинно улыбнулся и пожал плечами. — Они сделали грязь, — произносит первогодка и улыбается. — Итак, мои дороги птенчики! Это был отличный матч, и каждый из вас заслужил рамен. За исключением Кея, но у него привилегии моего парня, так что он не останется голодным. Хорошо поработали, а теперь за уборку! — Тсукишима-сан взломал систему, вот ведь! — фыркает Окада, собирая сетку. — Надо было опередить его. — И первым встречаться с капитаном? — Шоджи хихикает. — Ну, — парень задумывается. — Думаю, можно. В конце концов, у кого нет краша на Ямагучи? — У Яотомэ. У него краш на Яччан. — Заткнись! — либеро, кажется, услышит имя менеджера, даже если будет находиться на другой планете. — Они встречаются? — Такацу неловко вклинивается в диалог. — Он нам ничего не рассказывает, — Шоджи пожимает плечами. — Но ты и сам видел, что было утром. Насколько я знаю, наш бывший ас встречается с предыдущей менеджером. Может, он хочет повторить успех Танаки-сана? — Лучше бы добился такого торса. — Торс Танаки-сана… — блокирующий кивает. — Напоминаю, что ты натурал, — Яотомэ подходит ближе. — К тому же, это не задница Киношиты, так что не считается. — Приседания Киношиты… — Окада кивает. — Подтягивания Нариты… — Голос Нишинои, когда он пьяный и в караоке? — Это уже очень по-гейски для гетеросексуальных парней, — Такацу осматривает второгодок. — Это мы ещё не дошли до того, как Окада один раз назвал Энношиту папочкой. — Я выкрутился! И вообще, у всех первогодок бывает краш на капитана! — Мне опасаться? — Ямагучи врывается в их диалог и заставляет их взвизгнуть. — Заканчивайте, если хотите рамен. — О чем они говорили? — Что сохнут по мне. Тсукишима предательски смеётся. Команда выходит из спортзала и замечает женскую фигуру у ворот школы. Девушка видит их и подлетает к команде, становясь узнаваемой. — Ш-шидани? — Тсукишима чувствует, как его крепко сжимают в объятиях. — Почему ты мне не написал?! Кей-кун, я чуть не убила твоего брата, когда услышала! Я же говорила, что не стоит! Господи, тебе нужно было сказать мне, я бы его избила! Ямагучи кашляет и просит команду разойтись — они встретятся на выходных, чтобы как следует опустошить его карманы. Ребята послушно прощаются и уходят, сбившись в кучку, чтобы обсудить сцену, которую они только что увидели. Шидани обращает внимание на парня и слабо улыбается ему. — Мальчики, пошли, нужно поговорить. Парни переглядываются и послушно следуют за девушкой. Кею все ещё сложно привыкнуть, что она теперь тоже Тсукишима, поэтому постоянно выскакивает: — Мамори, если он рассказал тебе, что произошло, то давай не будем. — Мы будем, Кей-кун. Тадаши молчит. Он знает, что его парень не признается, что умолчал о случившимся, значит, Шидани сама расскажет все. Конечно, это немного подло, но нужно же как-то воспитывать этого молчуна? Они располагаются в небольшой кофейне ближе к дому Тсукишимы. Когда на стол опускают чайник и три чайные пары, девушка начинает: — Я заметила, что с ним что-то не так, хотя был довольно весёлый день. Тогда он мне рассказал про твой каминг-аут, — Ямагучи замирает, поднимает взгляд на парня и медленно разливает чай по чашкам. — Боже, Кей-кун, я ведь говорила осторожнее. Ты прекрасный, он тебя любит, и Тадаши тоже, но он гомофоб. Да, не агрессивный, но это не меняет сути. У Ямагучи складывается пазл, он накрывает ладонь Кея и сжимает ее. Парень смотрит вниз и произносит: — Я не стыжусь. Никто не заставит меня чувствовать себя не так только потому, кого я люблю. Точно не семья. Если он не способен меня понять, то и не нужно. Не нужен брат-гей? Не велика потеря. Тадаши подсаживается ближе и осторожно вытирает скатившуюся слезу. Кей дёргается и отворачивается, но парень не отсаживается, переплетая их пальцы. Шидани вздыхает. — Ты не виноват. Но тебе стоит кое-что понять: да, твоя семья обязана тебя принять и любить, каким бы ты ни был. Даже если твоя семья толерантна, они все равно имеют у себя в голове твой образ, который рушится. Для кого-то это легко, для кого-то — нет. Акитеру чувствует ответственность за семью. Он старший мужчина, ты сам знаешь, что он всю старшую школу работал, но он трижды чуть не вылетел с университета из-за этого. Да, ты не обязан оправдываться за любовь. Но ты должен думать о своих близких. Ты любишь их и должен позаботиться об их чувствах. Ты ведь не рассказал об этом маме в порыве ссоры? Ты был мягок. Почему Акитеру этого не заслужил? Потому что он гомофоб? Я не защищаю его, потому что мы поругались из-за этого и я сегодня ночую у родителей. Но ты умный мальчик. Уверена, ты и сам все понимаешь. А теперь вытирайте оба слезы, и идите я вас обниму. — Значит, Акитеру гомофоб, — произносит Ямагучи уже наедине, когда девушку забрал брат, а парни решили переночевать у Тсукишимы. — Он тебя не принял, и ты ни слова мне не сказал. — Мы были весь день в школе. Я бы умер, если бы кто-то из команды или класса увидел, как я плачу. — Ты бы сказал мне вечером? — Разумеется, Тадаши. Ямагучи смотрит внимательно, а после вздыхает и смягчается. — Я чувствовал, что что-то случилось. Извините за вторжение! Твоя мама ещё на работе? — Да. Разувайся, я подогрею еду. Его домогался лучший друг в школе, поэтому он гомофоб. — Ужас, Кей, и после этого ты ему все выпалил? — Да-да, это было глупо. Тебе побольше моркови? — Да, спасибо. Две ложки сахара? — Нет, давай одну. Как думаешь, когда мы заговорим? А мама? Стоит ей сказать? Боже, нет, она его убьет. Или меня. Приятного аппетита. — Взаимно. Маме лучше не говори, на Акитеру итак жена наехала, если ещё мама его будет терроризировать, ничем хорошим это не закончится. Боже, готов целовать руки твоей мамы, это очень вкусно. — Я ей передам. Это естественно и особенно — наводить порядок на кухне после ужина, возиться с посудой, стелить кровать — к чертям футоны — и молча лежать близко-близко, касаясь друг друга каждым возможным миллиметром кожи и ткани. — Я хочу поступить на исторический, но не знаю, в какой город. Ямагучи громко зевает. — Если хочешь, завтра посмотрим вместе ВУЗы. Только скажи заранее, когда выберешь, чтобы я подал туда документы. — Ты не хочешь уезжать. — Я не хочу покидать дом. А мой дом — с тобой. Пока ты рядом, даже ад будет прекрасен. А сейчас спи, нам завтра вести детей в кафе. — Тебе. — Привилегии моего парня идут в комплекте с дополнительными обязаностями. Ты сам подписался. — Пора читать контракты перед росписью. — Давно пора. Ставишь автографы без разбору. Все, отбой. — Сладких снов. — Сладких снов. — Я люблю тебя. — Я тебя тоже, но если не уснешь, задушу подушкой. — Я ведь могу кончить... — Тсукишима Кей!