Бездушные

      Спустя почти десять лет после той злощасной ночи, когда Гарри Джеймс Поттер помешал Тёмному Лорду и стал известен как Мальчик-Который-Выжил, Альбус Дамблдор решил, что пришло самое время поместить все богатства пренадлежащие Гарри в одно хранилище. Он отправился в Гринготтс и связался с гоблином который заведовал хранилищем принадлежащим Гарри.       — Мне нужен список хранилищ пренадлежащих Гарри Поттеру, — сказал он, гоблин проворчал что-то перед Дамблдором и дал ему список. Список который он просил был только один, — это не может быть правдой, у Гарри должны быть десятки хранилищ, поскольку у лорда Волан-де-Морта не было живых родственников или наследников, любая и вся его собственность должна перейти к его победителю — Гарри Поттеру.       — У него есть и живой родственник, и названный наследник, — гоблин ухмыльнулся.       — Какие? — глаза Дамблдора расширились, — Я требую их увидеть.       Гоблин снова усмехнулся, — и что даёт тебе право? Эта информация является конфиденциальной для Лорда Волан-де-Морта и его наследника.       — Просто скажите мне имя. Я дам это взамен, — он вытянул из-под своей мантии очень ценный кубок, сделанный когда-то гоблинами. Гоблин осмотрел кубок, и глядя на Дамблдора ушёл куда-то, а когда вернулся, дал Дамблдору бумагу. Это была… Копия завещания Волан-де-Морта.       «Я — Том Марволо Реддл, названный Темным Лордом Волан-де-Мортом, обьявляю своей кузиной и последним живым чистокровным потомков Салазара Слизерина — Джокасту Салли Фоули урождённую Трэверс, и всех её чистокровных потомков моими наследниками перед моими собственностями.»       Дамблдор был в ужасе. Он понятия не имел, что существует еще один потомок Слизерина, не говоря уже про чистокровных. Семья Фоули была известна как маги с сомнительной репутацией. Семью Фоули на протяжении многих лет подозревали в разведении незаконных опасных существ. Даже дочь покойной Джокасты — Джанет была заперта в Азкабане за связь с Тёмным Лордом вместе с Сириусом Блэком.       Гоблин протянул ему ещё одну бумагу. Она называлась «Наследники состояния Волан-де-Морта» и представляла собой список имен написанный чернилами — вероятно, волшебной ручкой, которая сама отслеживает подобные вещи.       «Том Марволо Реддл       Джокаста Салли Фоули (урождённая Трэверс)       Джанет Салли Фоули       Никс Салли Блэк»       Он сосредоточился на именах. Джанет — была девушкой Сириуса, которую арестовали и бросилти вместе с ним в Азкабан.       — Можете ли вы найти местонахождение Никс Салли Блэк? — спросил он, глядя на загадочное имя. Никс — древнегреческая богиня ночи. Действительно мощное имя. Гоблин проворчал прежде чем перебрать кое-что и найти нужную бумагу. Он схватил перо и нацарапал на нем оранжевыми чернилами «Никс Салли Блэк». Эти чернила превратились в новые слова. Дамблдор был в шоке, и даже гоблин поежился.       «Возраст: 10       Пол: Женский       Расположение: Азкабан»       — Она всеголишь ребёнок. — пробормотал он игнорируя красный флаг в своей голове, говорящий ему оставить наследника Волан-де-Морта гнить… Но Азкабан был жестоким и неумолимым местом. Он не мог представить, как простому ребёнку удалось выжить там.       — Спасибо, тогда я пойду, — сказал он гоблину платя ему прежде чем отправиться в министерство. Они не поверили ему, — что в камерах Азкабана среди дементоров родился ребёнок, так ещё и выжил.       — Я знаю, что это заблудшая история, но слышал ли кто-то из вас о Бездушных? — спросил он. В комнате раздался единственных тяжелый вздох человека, который слышал об этом. — Правильно, когда-то это считалось легендой заблудшей в рядах буги-буги или крысолова, а теперь даже не так. Бездушные давно утеряны во времени. У меня есть оригинальный дневник Экриздиса, документирование единственного известного существовавшего ребёнка названного Бездушным. Маленький мальчик по имени Тартар родился на этом злосчастном острове Азкабан, прежде чем он стал тюрьмой, которой является сегодня. Воздействие дементоров в детстве превратило его в бесчеловечное существо без эмоций, Тартар был родным для дементоров, был таким же холодным и тёмным, как они сами. Экриздис говорил, что это было заметно когда его сын превратился в бесчувственного зверя с пустыми глазами, дементоры тоже это заметили, хотя они в значительной степени терпели мальчика, тогда внезапно позволили гулять ему среди них. Он назвал это переходом, и подозревал, что если бы он забрал Тартара из острова до того момента, его можно было бы ещё спасти.       — Какие есть доказательства того, что такое вообще существовало, — заявил Фадж, хотя явно нервничал.       — Был только один задокументированный случай, гораздо более редкий и даже мрачный… Я всего лишь прошу вас разрешить мне посетить камеру Джанет Фоули, чтобы убедиться действительно ли есть там ребёнок. В этом нет ничего плохого. Если, то, что написал Экриздис правда, я смогу спасти её от участи с которой столкнулся Тартар. И даже если так, действительно ли кто-то из вас позволил бы невинному ребёнку сгнить в Азкабане, даже не зная, что в мире есть ещё что-то помимо дементоров? — Дамблдор стоял твердо в своих убеждениях, — Магия гоблинов так редко бывает ошибочной — если верить, что в Азкабане родился ребёнок, и мы обрекаем его на судьбу на которую обрекаем худших из наших преступников. Она не несет ответственность за преступления своих родителей, — они бормотали что-то между собой, преже чем Фадж встал.       — Вы можете проверить камеру Джанет Фоули, и только её камеру — под наблюдением аврора. Если там есть ребёнок, вы можете забрать её, и привезти в свою школу. Если никого не будет, вы немедленно уйдете и больше никогда не заговорити, о возможности рождения ребёнка в Азкабане, — сказал Фадж.       — Спасибо, — сказал Дамблдор и поспешил уйти. Аластор Грюм сопровождал его в Азкабан, за что Дамблдор был очень благодарен.       Они поспешили подойти к камере и заметили, что по мере их приближения количество дементоров увеличивалось.       — Предупреждаю тебя Дамблдор, дементоры не подпускали нас к камере Джанет. Мы подозревали, что у неё было много счастливых воспоминаний, и они не хотели чтобы мы отняли у них первокласный источник пищи, — он приказал дементорам немедленно удалиться, но те отказались.       Неожиданно один дементор ворвался в камеру Джанет — он завизжал странным тоном, и что-то внутри камеры завизжало в ответ, только звук… был более человеческим.       — Аластор, убери дементоров, — приказал Дамблдор, — я был прав, в этой камере есть ребёнок, и она Бездушная.       — Та старая легенда? Никто не верил…       — Аластор, — повторил Дамблдор. Грюм вздохнул и поднял палочку заставляя дементоров очиститься с помощью чар Патронуса. В камере находился грязный ребёнок. Она взвизгнула при виде Патронуса и заползла в угол подальше от него, в том углу лежала куча каких-то костей.       — Тогда я полагаю, что труп — это Джанет. Похоже она давно умерла, — Дамблдор открыл камеру и пошёл в угол к Никс.       — Ты меня понимаешь? — спросил он. Никс начала кричать на него, почти как дементор, — Полагаю, что нет, но все равно объясню. Меня зовут Альбус Дамблдор. Я здесь что-бы вытащить тебя, — она снова вскрикнула, а затем зашипела как змея. На мгновение он задумался не змееуст ли она. Как будто её не окружала тьма. Он не хотел столкнуться с недружелюбным диким ребёнком, и показал свою палочку. Он произнес заклинание, уложив ее спать на несколько часов. Затем он притянул к себе мантию которая окружила её хрупкое тело. Он использовал другое заклинание, чтобы заставить её парить в воздухе, и вытащил из камеры.       Дементоры заметили это и начали ещё больше атаковать Дамблдора с Грюмом.       — Это не дементор, и не пленник! — закричал Грюм, заставляя своего патронуса усерднее работать, — Это человек! — взревел он. Дементоры снова закричали, уходя с места. — Дамблдор, мы должны убираться отсюда как можно скорее.       — Я согласен, — сказал он глядя на девочку. У неё были длинные непослушные чёрные волосы, бледное впалое лицо и серая болезненная на вид кожа. Фигура у неё была маленькая, даже как для ребёнка. Он не хотел чтобы эта бедная маленькая девочка провела ещё хотя бы минуту в этой камере.       — Джанет? — раздался голос. Дамблдор повернулся, — Джанет умерла? — он видел Сириуса через тюремную решётку. Дамблдора охопило чувство сочувствия.       — Джанет давно умерла, Сириус, — ответил он, — я подозоеваю, что она умерла при родах.       — Роды? — охрипшим голосом спросил он, — Джанет была беременна? Что.       — Мы забираем твою дочь отсюда, сейчас…       — Дай мне увидеть её, сказал он мягко.       — До свидания Сириус.       — Я СКАЗАЛ ДАЙ МНЕ УВИДЕТЬ ЕЁ! — он взревел треся прутья. Дамблдор больше не обращал на него внимания. Сириус прижался лицом к прутьям, пытаясь проскользнуть между ними взглядом, и заметил девочку за которой следил Дамблдор. Она выглядела более болезненной и хрупкой чем он. Сириус вздрогнул и опустился на пол… У него был ребёнок. У него была дочь.       Он мысленно дал имя своей дочери. Раньше он многократно думал об детских именах. Эреб — если родится мальчик, Никс — если девочка. Ему нравилась идея отказать своей семье в традиции называть своих чад небесными именами, но он все ещё наслаждался ими. Он хотел назвать своего ребёнка в честь бога или богини, поскольку эти имена по его мнению были самыми элегантными. Самыми мощными.       — Дамблдор, пожалуйста, подожди, — умолчл он, — пожалуйста, ответи её к Римусу. Я называю крестным отцом Никс — Римуса Люпина, вместо Джеймса. Римус последний оставшийся мародер, он позаботится о ней. Пожалуйста. — перед тем как уйти Дамблдор бросил на жалкого умоляющего мужчину взгляд. Как Сириус посмел назвать Джеймса таким образом, если он виноват в смерти Джеймса? А затем назвать Римуса, последнего из их милой маленькой компании, которая у них была. Ему это совершенно не понравилось, он сам выбрал судьбу девочки. И ничего не могло изменить его мнения по этому поводу.       Дамблдор не смог распознать магию в имени. Он не смог понять, что Сириус уже назвал девочку Никс, даже не зная о её рождении, и что он назвал её крестным отцом Джеймса, а уже после — Римуса. В этом мире была магия, созданная множеством вещей. Одним из самых сильных было имя. Никс никогда не признала бы никого живым, кроме Римуса Джона Люпина —своего крестного отца.       Он вывез её из Азкабана, а Грюм и министерство потратили следующие три месяца, убеждая дементоров не уничтожать всё что встречается на пути в поисках её.