Геройские монологи

      Мать не скорбит, когда Силанна призывает её супруга под свою сень. Оно и неудивительно, она никогда его не любила, и их брак был формальным прикрытием. Потому что так надо было, а Туидхане нужен был наследник... то, что при этом получилось ещё двое других детей, было лишь досадной случайностью. Поэтому Менана почти не задевает материнское равнодушие, но что-то внутри него всё равно сжимается. Возможно, это оттого, что сам он был слишком привязан к папе, единственному, кто хоть немного любил его и ценил.       Но матери всё равно. Матери как всегда нет дела. Ей не хватает времени на всякие глупости — вся она посвящена политике и делам Тарлада, а уж никак не своей семье. Тем более не нелюбимому, почившему мужу.       Правила приличия и долг, впрочем, вынуждают её примерить обременительную удавку снова. Негоже женщине её статуса и положения ходить вдовой-одиночкой, и все ждут, когда же Туидхана приведёт нового супруга, опору и поддержку, а на самом деле мебель, на которую она мало обращает внимание.       Честно говоря, Менан был удивлён, что мать снова пошла на поводу традиций и знати. Она была достаточно сильна и упряма для того, чтобы отстаивать свои интересы в том числе и в семейных вопросах. Первый брак был выгоден и ей тоже, потому она пошла на него, но второй... Зачем оно было ей нужно?       Но тем не менее новый мужчина действительно появился. Не успел пройти и год со смерти первого мужа, как Туидхана привела второго — что-то внутри Менана, тогда ещё ребёнка, было задето, и рана вновь открылась. Он был полон бессильной детской обиды, но кому до неё было какое дело?..       Он скучал по папе, а новый мужчина совсем не был на него похож. Угрюмый, молчаливый, мрачный — как, зачем и почему он вообще сошёлся с королевой-эгоисткой, которая беспокоилась только о себе и своей власти? Но он по-своему любил её, как и отец, и это тоже удивляло Менана. Чем эта волевая властная женщина так умудрялась цеплять мужчин?       Салвин оказался неплохим эльфом. Он неплохо сблизился с Раилагом, с которым у него чем-то был схожий нрав. Даже к склочному Силсаю он умудрился найти подход, и что удивительно, он никогда не забывал о тихом Менане, предоставленном самому себе. По правде говоря, именно Салвин научил его большинству приёмов обращения с оружием и даже парочке заговоров, хоть он и не был магом. Салвин любил детей, и в этом тоже была странная ирония судьбы, по мнению Менана: когда матери было плевать на своих сыновей, её мужья брали на себя ответственность заботиться о них, любить их и растить.       То, что Салвин действительно любил детей, стало особенно ясно, когда родилась Эруина. Ещё одна раздражающая случайность, отвлекающая мать и обращающая на себя внимание. Туидхана не хотела её рождения так же, как не хотела рождения близнецов, и как и в случае с ними, едва стоило дочери покинуть её лоно, как она переложила заботу о ней на плечи служанок да отца. Салвин, впрочем, был и не против, заменив девочке в том числе и мать. И если бы он мог кормить её грудью, как женщина, Менан не сомневался, что он именно так и делал бы.       Интересным эльфом был Салвин. Жёстким, хладнокровным, мрачным и молчаливым, но полным заботы и любви, которых никогда не стеснялся и никогда не испытывал в них недостатка. Отдавал до последнего даже не своим детям и почти смог заменить им отца, научив их многому и дав многое. Менан хоть и не стал с ним так же близок, как с родным папой, всё равно не мог не признать свою привязанность и благодарность к этому мужчине.