Геройские монологи

      Чёрная фигура напоминала обсидиановый памятник. Внушительная и неподвижная, величественная и монолитная — вовсе неудивительно, что при первой встрече Белкет всегда производил неизгладимое впечатление, заставляя своих собеседников против воли склонять перед ним в благоговении головы. Сандро, однако, никогда не поддавался этой величественной ауре, и Ангел Смерти вызывал в нём вовсе не трепет или мгновенное уважение. Поначалу это был интерес, граничащий с любопытством; потом — ленивое разочарование. Он-то думал, что Белкет действительно такой же, как и сам Алехандро, а на самом деле он оказался зашореным слепцом, таким же, как многие.       Белкет был необычной личностью: этого Сандро не мог не признать. Знакомство их случилось так давно, когда Алехандро был ещё совсем юношей, едва ставшим на свой путь. Белкет тогда стал ему мудрым наставником, и Сандро нехотя признавал, что был благодарен ему.       Белкет научил его действительно многому. Расширил сознание, делясь своими знаниями и изысканиями. Магия и метафизика, которым он научил одарённого ученика, послужили фундаментом, на котором Алехандро смог упорядочить и структурировать собственные мысли. Изыскания его обрели чёткую форму и твёрдую основу, и это дало ощутимый толчок в правильном направлении движения. Не то чтобы Сандро считал, что не смог бы дойти до этого в одиночку и без помощи, но всё же он признавал, что потратил бы бесценные годы на поиск и осмысление того, что Белкет фактически отдал ему задаром.       Он был интересной личностью, но стоило Сандро заглянуть чуть глубже, как ему стало ясно, что перед ним — слабое смертное существо. Там, где другие в благоговении склоняли головы перед возвышенным величественным монументом, Алехандро видел тонкую сеть трещин и ту самую точку, надавив на которую, он мог бы заставить камень рассыпаться крошкой. Там, где другие видели недосягаемый идеал, Сандро видел потерянного ребёнка в теле немощного уставшего старца. Любопытное сочетание, однако...       Он ухмыляется, щуря глаза: найти правильный ключ к замку́ оказалось не так и сложно. Механизм оказался до смешного прост, и где-то глубоко в душе Алехандро растекается разочарование. Он-то думал, что такая неординарная особа сможет удивить его и заинтересовать куда больше, чем глупые людишки вокруг. А ею оказалось управлять даже легче, чем пятнадцатилетними адептами в семинарии.       Глубокие душевные раны, генезис которых Сандро неизвестен, да и мало его интересует, оставляют на крепком обсидиане глубокие борозды. Из-за этого он становится мягким и хрупким, нуждающимся в укреплении и умелой руке мастера, что способен обратить слабость обратно в силу. До тех пор пока ему это выгодно, Сандро не составляет труда притвориться таким мастером и прочно связать холодный камень со своим умением.       Он знает, прекрасно знает, что и кого Белкет видит в нём. Он прорастает в чужие раны обманчивым целительным бальзамом. Становится непозволительной слабостью, частью, от которой Белкету не хватит духа избавиться, ведь в противном случае он просто рассыплется в прах. Искажённое отражение, которым Сандро позволяет себя видеть, мастерски играя на струнах уязвимой души.       Он знает, что Белкету не хватит сил уничтожить его тогда, когда правда вскроется. Ведь Алехандро всегда вызывал у него смешанные чувства — Белкет странным образом видел в нём отражение самого себя. Сожаления и надежды, камнем отягощавшие душу. Алехандро будто сулил избавление от них, и Белкет тянулся к нему, словно слепец, не видя очевидного.       А Сандро как всегда воспользовался этим в своих интересах. Затягивал его ещё глубже в бездну — а потом ударил — резко, точно, наотмашь.       Он смеётся хрипло, с наглой насмешкой глядя в закрытое капюшоном лицо Ангела Смерти. Внутри тлеет презрением разочарование. Он знает, что Белкет слаб, непозволительно слаб, а потому он никогда не позволит убить его, даже осознавая, что жизнь Сандро станет причиной множества страданий не только всего мира, но в самую первую очередь самого Белкета. Архонт, однако, всё равно не может перешагнуть через самого себя, и Сандро, торжествующий, навсегда покидает мрачную цитадель.       В конце концов он действительно разочарован, и разочарование это порождает внутри тупую ярость и злость. Он потратил столько времени, находясь подле этого болвана!.. Тысячелетия жизни могли сделать из Белкета действительно великую личность. Его собственные разочарования могли привести его на путь величайших открытий, и Сандро мог стать учеником действительно великого мастера. Но Белкет оказался наивен будто ребёнок и слеп будто новорожденный щенок. Тщетно блуждал в бесплодном поиске, не замечая, что лишь сильнее запутывается в оковах, сковывающих его крылья и члены. Глупец, глупость которого не смогли исправить даже тысячелетия существования — и перед ним ещё склоняют головы другие!       Он отомстит ему. Отомстит изощрённо и больно, так, как умеет только он. За все неоправданные надежды, которые он возлагал на Белкета. Засунет по локоть руку в кровоточащую рану, делая её ещё глубже и больше, доставляя ещё больше страданий и боли. Ведь всё это — его вина. И Сандро — его величайшая ошибка. О-о, он никогда не даст Белкету забыть об этом!       Малодушие наказуемо, и мор нежити — лишь первый шаг. Смотри, друг и учитель, как ты жалок, глуп и слеп. Твои убеждения ошибочны; твоя вера ничтожна. Боги-Драконы ничто, в сравнении со мной — и лицемерный высокомерный Эльрат это подтверждает.       Сандро смеётся, и свет в его глазницах горит огнём ярости и мрачного удовольствия. Он совмещает даже две мести, сталкивая Империю и нежить на границе. Мстит бывшей родине, вскрывая её гниль, и мстит бывшему другу, с величайшим удовольствием вонзая в его раны раскалённые клинки и проворачивая их, чтобы доставить больше боли и кровопотери.       Эльрат — отец и создатель Белкета.       Сандро — создание Белкета. Бич Асхана, который он мог уничтожить в самом начале, а теперь смотри и пожинай плоды своей слабости.       Сначала окончательно умирала нежить, твои последователи, доверившие тебе всё; потом ты вынужден был войти в обитель безликих, которых я довёл до сумасшествия; а теперь ты втянут в кризис с Империей и бывшими собратьями, а твой создатель вот-вот испустит дух.       И это всё твоя вина, Белкет.       Сандро смеётся и хищно скалится — в мыслях, конечно. Разочарование и злость порождают злобную насмешку и мрачное торжество. Привести к краху такую личность как Белкет сущее наслаждение и отдельное достижение. И Сандро без малейшего сожаления и сострадания бьёт чётким ударом, и фантомный грохот осыпающихся каменных глыб звучит для него чарующей мелодией, которой он может упиваться вечность.