когда опустеют озёра.

Чжан Чэнлину почти каждую ночь снятся кошмары. Сначала он переживает их один. Просыпается в слезах и холодном поту от собственного вскрика. Тяжело дышит и кусает фаланги пальцев, чтобы не начать скулить, как побитый щенок. Встряхивается, чтобы сбросить сонное оцепенение тела и фокусирует взгляд в одной точке, стараясь удержаться в этой реальности. Мотив снов один и тот же: кто-то медленно пытает всю его семью, начиная с отца. Методично протыкает ножом тела до тех пор, пока те не превращаются в кровавое решето. И Чжан Чэнлин не может сделать ничего, безмолвно наблюдает. И от этого ещё хуже. Даже во сне он бесполезен и ничего не может сделать, не способен взять руки в меч и защитить семью. Первым к нему стал приходить Чжоу Цзышу. Обычно он ночует рядом, в другой комнате или на соседней кровати, и чаще всего просыпается вместе со своим учеником (а может, вообще не спит, кто его знает). Он бесцеремонно тормошит мальчишку и всегда зовёт по имени. Хватка пальцев на плечах цепкая, ладони мужчины холодные, и это отрезвляет. - Снова? - сухо спрашивает Чжоу Цзышу. Чжан Чэнлин кивает, и обычно в ладони ему падает какой-то предмет. Круглый камушек с пруда, где они сегодня тренировались; яблоневый цветок; рыбья кость; молодая веточка с содранной корой; какой-то мелкий плод, похожий на шиповник; что-то, валяющееся под ногами и незаметное, но приобретающее совершенно новый смысл глубокой ночью, когда грудь сковывают холодные когти страха. Чжоу Цзышу методично рассказывает, как можно применить тот или иной предмет в необычном качестве для тренировки внутренних сил, и его размеренный голос успокаивает, подобно мантре. Убаюкивает? Нет. Но после таких занудных рассказов в сон клонит уж точно. Если к окончанию поучений за окном не светает и получается лечь, то Чжан Чэнлин больше не видит кошмары и к утру даже чувствует себя относительно отдохнувшим. Иногда о нём заботится Гу Сян. Редко, в случае ночёвок вне постоялых дворов. Она всегда накидывает на Чжан Чэнлина ещё пару одеял, видимо, решая, что дрожит он от холода. Этот жест доброй воли спасает: просыпается мальчик от невыносимой жары, будто его закинули живьём в печку и медленно окунали в кипящее масло. Ощущения тоже не из приятных, но лучше так, чем как наяву слышать глухой стук падающих капель крови. Гу Сян и не подозревает, что отчасти спасает Чжан Чэнлина от еженощной пытки, но по утрам выглядит жутко довольной. Глядя на её гордую улыбку, юноша и сам отчасти перестаёт переживать. Ночные видения отступают, и этого достаточно. Но когда ночным визитёром становится Вэнь Кэсин, сознание Чжан Чэнлина становится абсолютно пустым. Долгое время было непонятно, почему некоторые ночи напрочь выпадают из памяти, будто кто-то стирает их вместе с кошмарами. И лишь однажды, маясь на границе между сном и явью, и ворочаясь с бока на бок, юноша поймал очередного благодетеля за своими делишками. Явно нарушая негласно установленное правило "не трогай моего ученика", Вэнь Кэсин кладёт прохладную ладонь на разгорячённый лоб. Их и так двое взрослых мужчин, периодически переживающих не самые лучшие воспоминания по ночам, так зачем создавать ещё одного с моральными травмами? Да, Чжоу Цзышу придерживается строгих методов воспитания и совершенно не умеет управляться с детьми, но Вэнь Кэсин же вырастил Гу Сян вполне нормальной! Мягко проведя рукой по всему лицу мальчишки, заострившемуся после бессонных ночей и отсутствия нормального питания, медленно погружая Чжан Чэнлина в здоровый, глубокий сон, Хозяин Долины призраков садится рядом на краешек кровати. Если бы вот так же просто он мог совладать не только с детскими кошмарами, а со своей памятью и чужими ранами, то желаний больше бы и не осталось. Вслушиваясь в безмятежное сопение, Вэнь Кэсин невольно смыкает веки сам. Утром он получит хороший такой нагоняй от Чжоу Цзышу, но к тому времени кошмары рассеются, взойдёт солнце, и опустеют озёра.