Там, куда приводят мечты

Сяо Чжань переехал в Лоян за мечтой. Самой настоящей и бережно лелеемой долгие годы. И он отчётливо помнил, когда она появилась. Пятнадцать лет назад, когда Сяо Чжаню исполнялось тринадцать, родители разрешили ему пригласить друзей. И даже выделили немного денег, чтобы устроить маленький праздник. Это было очень круто, так как в те времена мало кто мог позволить себе кормить не только своего ребёнка, но и чужих. Сяо Чжань даже сейчас помнил всё так, будто это было вчера, все те непередаваемые эмоции, когда родители сообщили ему эту новость. Только предложение было с одним небольшим условием. Готовить праздничный стол он должен был самостоятельно, так как мама до позднего вечера была на работе, а покупать готовое было слишком дорого. В то время Сяо Чжань не мог похвастаться своими шикарными кулинарными навыками, поэтому все приготовленные блюда были простенькими. Но в каждое он вкладывал душу, добавляя что-то своё во все рецепты. И хоть он и действовал тогда на свой страх и риск, но был отчего-то уверен — каждому из рецептов более чем очевидно не хватало как раз этих ингредиентов. И вот в момент, когда его друзья попробовали то, что он приготовил, выражая свой неподдельный восторг, Сяо Чжань и осознал свою мечту. Он хотел кормить людей. С того самого дня и до настоящего момента он шёл к этой мечте, не замечая препятствий и делая ради этого абсолютно всё возможное и иногда даже, казалось, невозможное. Только чтобы получить шанс открыть свой маленький ресторанчик. Его путь к цели не был лёгок и прост. Но мечта была сильнее любых тягот и возникающих проблем. Сразу после школы, решив не тратить и так скудные средства на институт, Сяо Чжань усердно трудился на любой предложенной ему работе, брался за любые подработки и поручения, откладывая буквально каждый юань в копилку-мышонка, подаренную мамой на тот самый, тринадцатый день рождения, со своими первыми — личными — десятью юанями внутри. И практически ежедневно, в любую свободную минуту, просматривал объявления о съёме помещений, пригодных для открытия ресторана. Аренда в родном городе была очень дорогой, и предварительно рассчитанные затраты на открытие должны были составить немалую сумму, поэтому Сяо Чжань очень долго и упорно присматривал место под ресторанчик. Пока однажды ему не позвонил один старый знакомый с предложением, от которого Сяо Чжань не смог отказаться. Тот продавал свою маленькую квартирку на окраине Лояна и готов был предложить её Сяо Чжаню в рассрочку. Но прелесть предложения была в другом — в соседнем доме на первом этаже в аренду сдавалось коммерческое помещение, идеально ему подходящее. И вот, спустя долгие десять лет тяжёлого труда и оттачивания кулинарного мастерства по ночам, он стоял посреди своего будущего ресторана, в тихом и скромном райончике Луолонг, расположенном на юго-востоке Лояна, на Провинциальной улице, вдыхал запах пока ещё летающей в воздухе пыли и счастливо улыбался. Ремонт продвигался достаточно быстро, хоть и делал Сяо Чжань всё своими руками. Нанимать рабочих было слишком дорого, да и на самом деле ему даже нравилось обустраивать всё самому. Он лично закупал всё необходимое, полностью продумывал дизайн, сам рисовал на стенах рисунки. Каждый из них был продуман до мелочей, каждый рассказывал свою историю. А один из них — на самой дальней стене возле маленького одноместного столика — историю самого Сяо Чжаня. Он кропотливо выводил каждый штрих, изображая на стене маленького мышонка, у которого была огромная мечта. Этим мышонком — тем самым, с копилки — и был он сам. И как мечта Сяо Чжаня была близка к своему исполнению, так и мышонок, который пылал желанием дотянуться до звёзд, летел сейчас к ним на воздушном шаре. Рисовать Сяо Чжань любил на самом деле не меньше, чем готовить, оттого был уверен, что самостоятельно придуманный и воплощённый дизайн его маленького, но уютного ресторанчика обязательно понравится посетителям. И даже название Сяо Чжань продумал с особенной тщательностью. Перебрав в голове десятки идей за всё то время, пока готовил ресторан к открытию, ища то самое название, он уже отчаялся найти подходящее. Пока однажды, при обязательном еженедельном звонке маме, она не начала вдруг рассказывать ему историю его имени. О том, что изначально она хотела назвать его «Цзань», уверенная, что это имя идеально подойдёт её мальчику, ведь он обязательно вырастет заботливым, любящим и готовым поддержать во всём — каждого. Именно после этого разговора Сяо Чжань всё решил. И буквально в день перед открытием ресторана забрал свою готовую вывеску. Гласившую: «РЕСТОРАНЧИК ЦЗАНЬ». Правда было всё-таки немного жаль, что на большее помещение ему не хватило денег, поэтому столиков вышло не так много, как хотелось, но он планировал, что часть заказов можно будет готовить на вынос. Тем более, что Сяо Чжань не гнался за выгодой, это не было его первостепенной задачей. Он просто любил создавать новые интересные блюда и готовить уже давно известные. Он хотел, чтобы его еду попробовало как можно больше людей. Так что ко дню открытия, вместе с чудовищным мандражом и нервным напряжением, он имел полностью забитые холодильники на чистой и опрятной кухне, семь аккуратных столиков и — пока ещё — не очень большое меню. Конечно, Сяо Чжань не ожидал резкого наплыва посетителей, но и того, что к вечеру первого дня, практически ко времени закрытия, так и не будет ни одного клиента, он не предполагал даже при самом худшем раскладе. Он твердил себе, что не стоит расстраиваться из-за этого, в конце концов это всего лишь первый день, но грусть сковывала сердце, заставляя крепче сжимать зубы. И вот, когда отчаяние и обида почти взяли над ним верх, прозвенел дверной колокольчик. Сердце Сяо Чжаня затрепетало, будто забив крыльями по грудной клетке, напоминая только очнувшуюся ото сна бабочку, и он поднял голову, лучезарно улыбаясь. Снова вернулась уверенность, что он всё делает правильно и что всё обязательно получится. И даже если его первый — самый первый в его жизни, боже — посетитель закажет сейчас просто чай, Сяо Чжань всё равно будет самым счастливым человеком на свете. Посетителем оказался совсем молодой на вид парень. И, кажется, очень замученный и уставший. Он даже не взглянул в сторону Сяо Чжаня, сразу же проходя к дальнему столику с рисунком мышонка на стене. Садясь в плетёное кресло и немигающим взглядом смотря в меню. Сяо Чжань, нахмурившись, наблюдал за ним, всё сильнее подозревая, что он даже не видит, что там написано. Кажется, у этого парня сегодня был тяжёлый день. Руки Сяо Чжаня будто сами собой потянулись к заварочному чайнику, засыпая в него самый любимый сорт чая — Да Хун Пао, хоть он и был самым дорогим в его ещё не принесшем ни юаня прибыли заведении, но даже если парень не сможет его оплатить… Отчего-то Сяо Чжаню хотелось приободрить этого совершенно незнакомого человека, и он верил, что данный сорт чая наверняка сделает это лучше и быстрее всего. Пока закипала вода и заваривался чай, Сяо Чжань достал заготовку для лунного пряника, надеясь, что посетитель не уйдёт, пока он приготовится, или всё-таки сможет что-то выбрать и тогда это просто будет приятным — Сяо Чжань очень надеялся, что приятным, ведь его пряники отличались слегка необычной начинкой: в этот раз из клубники, мяты и сливочного сыра — бонусом к заказу. Когда дело дошло до иероглифов на прянике Сяо Чжань призадумался. Сейчас был не фестиваль середины осени, да и желать ни с того ни с сего долголетия или гармонии постороннему человеку, да ещё и находящемуся в явно опустошенном состоянии было… не очень хорошей идеей. Но он также не был и кем-то близким — например, маме и папе Сяо Чжань пёк по три пряника с изображёнными на них словами «я люблю тебя». Сяо Чжань кинул ещё один взгляд на одиноко сидящего в углу парня, и ему в голову вдруг пришла — как ему показалось — отличная идея. Он отобрал три лучших пряника, вырезал на них «улыбнись» и отправил в печь. И действительно, Сяо Чжань зря беспокоился, посетитель никуда не делся. Правда и заказ не сделал и меню тоже отложил: теперь казалось, что он попросту засыпает прямо за столом. Но как раз тогда, когда Сяо Чжань хотел к нему подойти, прозвенел звоночек, оповещающий, что пряники готовы. Сяо Чжань вытащил их из духовки, разложил на тарелке, соединяя иероглифы в слово, налил ароматную кружку чая и, поставив это всё на поднос, закусив губу, с плохо скрываемым волнением направился к занятому столику.

***

Когда перед Ван Ибо опустилась на стол вкусно пахнущая чашка с чаем, он удивился. Когда вслед за ней появилось блюдце с пряниками, он впал в ступор. А когда вчитался — хоть и с трудом, потому что, казалось, он сейчас был не в состоянии даже просто сидеть, не то что читать — меню вот он так и не осилил — почувствовал, как губы невольно дрогнули в полуулыбке. Ибо поднял голову, чтобы поблагодарить человека, принёсшего ему всё это, когда он сам был совершенно не в состоянии сделать заказ, да так и замер с приоткрытым ртом, собираясь сказать «спасибо», но растеряв все слова в одно мгновение. И даже мысли, терзавшие его весь сегодняшний день, будто бы отошли на второй план. Парень, стоящий рядом, был… ну, на самом деле не то чтобы в нём было что-то необычное, но его лёгкая, какая-то успокаивающая улыбка и яркие, будто светящиеся изнутри глаза не давали ни шанса отвести от него взгляд. — Эм, — проговорил вдруг нерешительно парень, вырывая Ибо из его мыслей. — Тяжёлый день? Ибо, только осознавший, что буквально пялился сейчас на совершенно незнакомого человека, помотал головой, пытаясь переварить заданный вопрос, и, чтобы немного прийти в себя, огляделся. Место было милым, незнакомым и совершенно пустынным. Ибо не был в этом районе очень давно, но, кажется, раньше этого кафе здесь не было. Похоже было, что оно только открылось. Ибо на самом деле забрёл сюда совершенно случайно, пойдя домой пешком, а не поехав на автобусе, после своего первого официального рабочего дня на пожарной станции в качестве офицера, а не просто стажёра, и первого же крупного выезда. После того как он понял, что пожарный расчёт не всесилен и не может спасти всех. — Да, — пробормотал Ибо, опуская голову, вновь вспоминая, почему он тут очутился. — Простите, что доставил вам неудобство. Я… — Всё в порядке, — очень тихо ответили ему. — Просто выпейте чаю и обязательно попробуйте хотя бы один пряник. Уверен, вам станет лучше. — Спасибо, я… — Ибо слегка запнулся, вслушиваясь в голос этого человека, который оказался таким же завораживающим, как и его внешность. — Можете принести мне счёт сразу. И, если вы закрываетесь, я могу … — Всё в порядке! И считайте, что это подарок от заведения в честь открытия. Приятного аппетита, — пожелал ему работник кафе и ушёл. Вновь оставляя Ибо наедине с его мыслями. Только теперь ещё и с ощущением присутствия рядом кого-то живого, а также с тёплым чаем и вкусно пахнущими пряниками. Вообще-то Ибо, выбирая для себя профессию пожарного, прекрасно осознавал, что он не сможет спасти всех. И думал, что готов к тому, что на его профессиональном пути будут жертвы. Не предполагал он только того, что всё это случится с ним в первый же официальный рабочий день. И что настолько на него подействует. Он хотел спасать людей. Хотел быть таким же сильным и храбрым, как человек, вытащивший его из горящего дома, когда ему было шесть лет. И он учился для этого, преодолевал себя, работал на пределе возможностей, чтобы в итоге стать пожарным. Но, видимо, в нём всё же было недостаточно сил, да и храбрости тоже. Потому что когда он впервые столкнулся с настолько крупным пожаром, Ибо запаниковал. Горело несколько этажей огромного здания. Ибо работал на нижних этажах, дальше его не пускали, видя его состояние, да и он ведь буквально вчера ещё был лишь стажёром. Он нырял в чёрный дым столько раз, что и не вспомнит сейчас. Преодолевая панику и всё больше укореняющийся, с каждым возвращением в огонь, страх. И, даже несмотря на всё это, он смог вытащить троих. Он видел, как слаженно работает его команда, выводя пострадавших. Он был уверен, что они спасли всех. Пока перед уже потушенным зданием не упала на колени женщина. Её сестра осталась в сгоревшем здании, её никто не вытащил, её даже… не нашли. Ибо закрыл глаза и помотал головой, сглатывая вновь подступающие слёзы. Нужно было приходить в себя. Ему ещё работать. Ему спасать людей. И в следующий раз он преодолеет все свои страхи и — обязательно — спасёт каждого.

***

Когда расстроенный парень — его самый первый и единственный за день посетитель — покинул «ЦЗАНЬ», Сяо Чжань ещё долго не мог перестать о нём думать. Думал, когда расставлял всё по местам, когда протирал стол — полностью чистый, будто и не сидел никто за ним — и даже когда закрывал входную дверь и направлялся к своей крошечной квартире в соседнем доме. Ощущения были странными. Он думал, что будет больше переживать из-за того, что у него сегодня, считай, и не было посетителей. Единственный клиент не принёс ни юаня, и это не должно было его вдохновить, скорее наоборот. Но… Тот парень запал в душу: он был слишком расстроен чем-то, ему хотелось помочь, хотелось расспросить и успокоить. И было так радостно на душе от того, что он выпил весь предложенный чай и съел все три пряника. Не портило впечатление даже то, что с Сяо Чжанем он никак не попрощался, как и не поздоровался, собственно, но это всё было отчего-то так неважно. Неожиданно важнее было то, насколько милым показался ему этот взъерошенный парень. Или то, что его еле заметная улыбка — Сяо Чжань был в этом уверен — могла бы с лёгкостью растапливать огромные ледники. И уже дома, в практически пустой квартире, где его возвращения ждала его самая любимая девочка — Орешек, Сяо Чжань вдруг поймал себя на мысли, что надеется, что парень придёт вновь. Что, возможно, они даже смогут познакомиться и поговорить. Что в следующий раз Сяо Чжань обязательно приготовит ему что-нибудь необычное. Стало интересно, понравится ли тому его фирменная утка? Или, может, он станет фанатом его «ленивых пирожных», которые так любили его домашние? И, уже засыпая в обнимку с тихо мурчащей Орешек, Сяо Чжань улыбался, думая о том, что всё-таки это был отличный день.