Ойкава Тоору х Кагеяма Тобио

      Ойкава проснулся из-за громкого звука разбившегося стекла. Вскочив, он хотел было сразу встать, но резкий подъем сразу дал о себе знать лёгким головокружением; несильно помотав головой из стороны в сторону, Тоору замечает, что место на кровати рядом с собой пустует, а на кухне продолжается какой-то концерт из звуков.       Обычно, шатен встает раньше: готовит завтрак, потом они вместе приводят себя в порядок, обязательно совместный душ, который не всегда заканчивается гладко для Тобио, сидеть в школе на одном месте долгое время будет очень больно и неприятно.       Но сегодня, по-мнению Ойкавы, — День наоборот.       — Что же такое? — Ойкава медленно подходит к весящиму рядом зеркалу, немного приводит свое «гнездо» на голове в порядок, и выходит из комнаты. С каждой ступенькой звук все приближается и приближается, а интерес к происходящему у спортсмена все растет.       Наконец заходя на кухню, для шатена выстраиваться следующая картина: Тобио стоит около плиты, с которой, на удивление, очень вкусно пахнет панкейками. Но временный повар был весь в муке, а котик, ходивший между ног брюнета, тихо подмяукивал, выпрашивая лакомый кусочек. Тоору рассмеялся своим, еще не проснувшимся, голосом, чем немного напугал вороненка.       — Ойкава-сан! Доброе утро…

— ОН РЕАЛЕН Я ЕГО ВИДЕЛ, ПРОСТО ПОВЕРЬТЕ МНЕ!

      Тобио немного поерзал на месте. Он так боялся разбудить своего "семпая", но все таки разбудил. Мысли материальны.       — На столе стоит кофе... — Кагеяма повернул голову в сторону стола, указывая на две кружки горячего кофе. Действительно, что умел готовить Кагеяма — это кофе. То, как он его делал, и какой получался результат, у Ойкавы кружилась голова от этого запаха. Вкус был абсолютно домашний, немного сладковатый и идеальной консистенции.       — Не перестаю удивляться и наслаждаться этим прекрасным запахом, — Ойкава присел за стол, и отпил немного из синий кружки. — Как ты его делаешь?       Уши брюнета немного покраснели, а на лице образовалась легкая улыбка. Его впервые за что-то хвалили, не упрекали — хвалили.       — Мой маленький секрет, но могу сказать один важный ингредиент. — Ойкава в ожидании поставил кружку на стол и с детским любопытством посмотрел в синие глаза.       — Это мое отношение к человеку, которому я делаю кофе. Если человек мне не нравится, значит и напиток получится не вкусным. С вами все проще, Ойкава-сан..       — В каком смысле проще? — хитро улыбнувшись, подходит впритык шатен. Его губы слегка касаются чужих, а левая рука, по-рефлексу, ложиться на талию.

— ДА ХВАТИТ ПИЧКАТЬ МЕНЯ ВСЯКОЙ ХИМИЕЙ!

      Кагеяма отошел назад, немного смутившись. Действия Тоору не на шутку напрягали связующего Карасуно, ведь тот стал жёстче, чем раньше.       Во время секса все больше стали появляться синие, как синяки, засосы. Которых, на минуточку, раньше не было. Ойкава всегда считал, что засос — это неуважение к своему партнеру.       — Что кстати разбилось? Я проснулся из-за грохота... — целуя уголок губ, спрашивает шатен.       Связующий Карасуно отвел взгляд в сторону. Он боялся, ему было стыдно...       — Говори, — только недавняя ласка сменилась быстрой, твердой и болезненной хваткой. Тобио издал непонятный звук, больше похожий на мычание. Ему было, конечно, неприятно, но страшно было вдвойне. — А иначе сегодня ты пойдешь на тренировку весь в пятнышко, и все узнают, что ты подзаборная шлюха...       Ойкава повысил тон. Хватка усилилась.       — Кружка... — что-то прошептал, скорее даже промямлил младший связующий.

— ТОБИО, СКАЖИ ИМ! СКАЖИ, ЧТО Я ЗДОРОВ!

— Ойкава-сан, с вами все будет хорошо, я рядом....

      Серые глаза бегали по комнате в надежде найти хоть что-то, что поможет спастись. Интуиция говорила бежать, сердце просилось остаться, мозг терпеливо перерабатывал полученную информацию. Кому верить? Что выбрать?       Конечно, вопросом он задавался не раз, но все время выбирал сердцем... Потому что любил, потому что дорожил этим человеком. Но была ли любовь с противоположной стороны? Была. Однозначно была, но испарилась. Он его больше не любил. Тобио был всего лишь игрушкой для секса, которая очень неплохо помогала расслабиться после тяжелого дня. Как Ойкава практически каждую ночь заставлял отсасывать ему. Ему было неважно, что Кагеяма давился спермой, задыхался от нехватки воздуха. Его интересовали только его потребности.       — Повтори, я не расслышал, — диктаторским тоном повторил капитан Сейджо. - ПОВТОРИ!       Брюнет громко сглотнул и хотел попятиться назад, но рука партнера, все еще лежащая на талии не давала сделать и шага. Он в тупике. И это понимает.       — Кружку! Я случайно разбил кружку! — предложение разнеслось легким эхом по всей кухни.       Ойкава пристально посмотрел в глаза напротив, всматриваясь в радужку будто впервые.       — Хм, — Тоору отошел на два шага назад, но вдруг он резко поднимает свой взгляд на Тобио и хватает связующего Карасуно за шею. — Как интересно... Но мне по-фиг, по-фиг. Понимаешь? На эту кружку, на тебя, на наши отношения, полностью насрать.       Кагеяма не дышал, его сердце было готово вот-вот остановится. Было очень больно слушать эти слова, он ведь и не думал, что так противен семпаю. А как же те два года отношений? Как же те счастливые дни вместе? Неужели это все было ложью?       — Ой-Ойкава-сан, простите... — Тобио закрывает глаза и поддается вперед, давя самостоятельно чужой рукой на шею.       Ойкава быстро реагирует, отпуская кохая и ловя его в объятия.       — Тобио-Тобио-чан...       Перед глазами Ойкавы все начинает плыть, голова кружится, а по телу пробегаются мурашки. Глаза непроизвольно закрываются. Два тела падают на пол, а в коридоре жалостливо мяукает котенок.

— ЧТО ПРОИСХОДИТ?!

12:48

Палата 7

— ТОБИО-ЧАН, МНЕ БОЛЬНО! Крики доносились на протяжении двух часов. Низший персонал не понимали, что делать с этим приступом. Морфий не помогал. А пациент кричит чьей-то имя. И такое уже было.       — Что у вас здесь? — Ивайзуми подошел ближе к толпе неопытных медбратьев и сестер.       — Доктор Ивайзуми! Мы не знаем, что делать. Пациент из палаты 7 совсем из ума выжил. Кричит уже второй час. — медсестра облокатилась о стену из-за усталости. Двое суток выдавали себя. Хаджиме положил руку ей плечо мол "Иди отдохни", и взглядом погнал всех прочь.       Открывая "страшную" для многих дверь, Ивайзуми просунул голову в проем, пытаясь быстро сориентироваться в ситуации.       Крики стихли со скрипом двери. Ойкава немного приподнялся от стены, шипя от боли в груди. В комнате было темно, ведь окна, после последнего неудавшегося суицида, полностью заколотили. Сидеть одному в темноте страшно, но Тоору был не один.       — Тобио-чан, слышишь? Кто там? —шёпотом спрашивая рядом сидящего человека.       Кагеяма встал с пола и подошел ближе к двери:       — Это всего лишь доктор Ивайзуми пришел тебя навестить, тебе незачем переживать, я всегда рядом, Тоору.       Тобио улыбнулся и присел обратно, кладя свою ладонь на макушку шатена. Ойкава поддался ласке и положил свою голову на плечо брюнету. Дверь заскрипела сильнее, свет из нее резал глаз. Когда Доктор прошел в глубь комнаты, ища взглядом пациента, Кагеяма отодвинулся ближе к темному углу.       — Куда ты? — Шепотом, немного растроена, спросил Ойкава.       — Не переживайте, я рядом, где-то в пропасти.       Не успел Ойкава спросить, что же означали эти слова, к нему подходит Ивайзуми:       — Вот ты где, Тоору, пойдем попьем чаю...       Хаджиме подбирает под руку пациента и выводит из комнаты.