Пиво с газировкой

Бинх привык, что жить ему откровенно хреновато: кроме постоянной головной боли, его сопровождала вечная усталость, а последние четыре месяца (как раз поздняя осень и зима) у него как у любого приличного детсадовца был сончас ровно по возвращении домой. Порой даже не успевал поесть: стоило присесть или прилечь на диван, как его вырубало. Голова после этого обычно болела чуть больше, а есть хотелось чуть меньше. Но Александра лихорадило уже неделю. Причём чувствовал он себя вполне нормально, даже не болела голова… Хотя это было более чем подозрительно — с мигренью Александр жил последние года три и почти смирился. С температурой выше 38 — нет. Это доставляло здоровские неудобства. Начиная от того, что на работу в промозглом феврале приходилось ходить в лёгкой весенней куртке на одну рубашку, и заканчивая тем, что он перестал адекватно оценивать температуру окружающих его предметов. Случайный ожог о раскалённую кружку (кто вообще догадался наливать кипяток в походную кружку из нержавейки?) Бинх заметил спустя час, благо, дома в аптечке был и антисептик, и стерильная повязка. Знакомый хирург (совместные спарринги неплохо улучшают ввзаимоотношения) только руками развёл, мол, если терапевт говорит, что анализы в норме, самочувствие объективно улучшилось, то чего ты хочешь? Где взять парацетамол — сам знаешь. Бинх знал, и даже новая невскрытая упаковка лежала в домашней аптечке. Только толку-то? Пить таблетки от состояния, которое, в общем-то, не сильно портило жизнь, чтобы вернуться к тому, которое доставляло гораздо больше хлопот? Ну он же не дурак. Оставался, конечно, последний вариант — напиться. И не то, чтобы он был особо лечебным, но попробовать стоило, что уж. Как там было, спирт в малых дозах полезен в любых количествах? Вот можно было и проверить. Суббота выдалась особенно противной на погоду, хотя это Александр понял скорее из наблюдения за пешеходами с балкона. Он, вообще-то, не отапливался, да и из щелей старых оконных рам сквозило, но сейчас Бинх совершенно не ощущал этого мерзкого влажного холода. Сигарета не тухла — и хорошо. Пока люди кутались в пальто и плащи, завязывали шарфы потуже и прятали руки в карманах, Бинх размышлял, пойти в одной футболке под ветровкой в бар нормально или стоит всё-таки для приличия выбрать цветную рубашку и неформально разбавить её строгими подтяжками. Ему в принципе было комфортно в строгом стиле, но ведь ради двух-трёх бокалов пива (а сверху и ещё чего покрепче) стоит наряжаться? Товарищ неприлично запаздывал. К сожалению, всё, что не касалось больницы, у Бомгарта всегда было на втором месте, и его непунктуальность в отношении встреч уже даже не раздражала Бинха, как было поначалу. Но ладно бы это была задержка на минут пятнадцать-двадцать. Время одинокого тупого сидения за стойкой плавно перевалило за сорок минут, бармен уже недовольно косился на американо, который Александр буквально цедил, надеясь потянуть время. Ну и ладно. Гиннесовский стаут был как всегда хорошим, а бар на удивление приятным. Для вечера субботы в нём было относительно немного людей, но, по заверениям бармена, основная часть посетителей обещала подтянуться позже, ровно к началу футбола. К футболу лично Бинх не испытывал никаких особенных чувств (то ли дело, например, хоккей или дзюдо), а потому равнодушно-спокойно ожидал, что позже его одиночество прервут. Леопольд или кучка фанатов, к тому моменту ему будет всё равно. И ведь не подвела интуиция. Бомгарт не появился и через двадцать минут (а телефон его был недоступен, и означало это, вероятно, что вечер доведётся провести без него), а вместо шумных болельщиков рядом с ним за стойку сел непримечательного вида молодой человек. Который смотрелся в таком заведении более чем странно: слишком молод, сосредоточен и… На языке вертелось «неопытен», но как это вообще можно сказать о совсем незнакомом тебе человеке? Да и вообще какое тебе до него дело-то? Дело стало, когда молодой человек, покрепче завязав на узел огромный пушистый шерстяной шарф (от одного вида такого шарфа Бинха аж передёрнуло: как же наверняка в нём жарко!), заказал себе, прости господи, Балтику. Безалкогольную. Скепсис, вероятно, настолько ярко отразился на лице Александра, что парень аж принялся извиняться и объясняться. Мол, он тут вообще случайно, ему чинят ноутбук, обещали отдать через час, а ничего другого приличного в округе нет, да и вообще, что вы имеете против. — Да потому что не пиво это, а так, газировка с запахом, — Бинх хмыкнул и даже чуть улыбнулся. — Будь это хотя бы радлер, я бы ни слова тебе не сказал. — А вы и так не сказали, — тот улыбнулся. — А что это? Радлер? — Если просто, то пиво с лимонадом, — видимо, слово «неопытный» парню всё-таки подходило. — Есть даже не сильно алкогольный. Будешь? Угощаю. Откуда в нём такое радушие, Бинх сам не понял, но было легко отсчитать пару сотен, чтобы угостить пацана нормальным пивом. Завтра свой ноут заберёт, ничего с ним не случится. Бармен услужливо предложил малиновый вкус, Александр не стал отказываться: среди всего небольшого разнообразия радлеров этот был сносным. Парень упорно продолжал отказываться, но, когда на стойку поставили бокал, почему-то к нему потянулся. Они по-идиотски столкнулись пальцами в воздухе, и Бинха вдруг прошило холодом. Пальцы парня были по-настоящему ледяными, и это было за последнее время первое ощущение холода, которое Александр распознал. Руки они отдёрнули мгновенно и в едином жесте взглянули на пальцы: подушечки у них обоих покраснели, как от лёгких ожогов. Вопросов тут же стало больше, чем ответов. Ответов, если честно, тут вообще не было, лишь бесконечные вопросы и смутные, очень плохие догадки. Парень выглядел напуганным, Бинх — озадаченным. Хотя бы потому, что почувствовал, что ему стало холодно. Впервые за время его странной лихорадки. И ведь лучше всего было бы проигнорировать этот факт, разойтись каждый по своим делам и забыть это недоразумение. Вот только буквально на днях Бомгарт рассказал Бинху забавный случай из практики. О мужчине с крайне схожими симптомами: постоянно повышенная температура, отсутствие адекватной реакции на горячее. И как всё это мгновенно исчезло, стоило медсестре, которая в тот день дежурила с Леопольдом, прикоснуться к пациенту. Это уже потом выяснилось, что она героически терпела озноб даже летом. Потом, когда внезапно вспомнилась то ли легенда, то ли теория о якобы родственных душах. По крайней мере у той медсестры и пациента, по словам Бомгарта, всё сложилось по канонам романтических историй, и на их свадьбе он был «другом невесты» (за неимением девушек в этой категории). Признаваться, в том числе и самому себе, что его тоже настигло это недоразумение человеческой природы, Бинху ой как не хотелось. И долго и пространно объяснять это же парню напротив тоже не хотелось. Ещё поймёт неправильно. Хотя, судя по всему, тот и без пояснений сам обо всём догадался. Побледнел ещё сильнее, чем до этого, чуть-чуть сдвинулся и едва не рухнул со стула — пришлось схватить за шарф, чтобы не убился. Шарф и вправду был колючим, и почему-то прохладным — видимо, температура тела у парня была настолько низкая, что не спасало даже это. — Выйдем, — внезапно севшим голосом кивнул Бинх, предложил на выходе сигарету, затянулся в одиночку и плечом прислонился к стенке рядом, не заботясь о наконец-то ощущаемом пронзительном холоде. — Давно переехал? — Александр не хотел устраивать допрос, а просто хотелось выяснить, где же они могли оказаться рядом, чтобы запустить это проклятие рода человеческого. — Чуть больше недели. Я живу тут, недалеко. Ну, почти. Вы…не ругайтесь только, я не хотел. Правда, я случайно. — Да забей, — меньше всего хотелось слышать ещё и извинения за то, к чему они оба явно не были виновны, — Зовут-то тебя как, судьба моя? Хотелось съязвить. Как защитная реакция, как короткий всплеск усталости и злости. Не получилось. Парень на глазах расплылся широченной улыбкой и протянул руку. — Стёпа. — Ну, Стёпа, будем знакомы, — ничего не оставалось, как, затушив сигарету, ответить на рукопожатие, — Саша. — А отчество? — Что? — Александр, а по отчеству как? Я не могу вот так сразу на «ты». Теперь пришёл черёд Бинху улыбаться. Не может он, как же. Воспитанный. Вежливый. Далеко пойдёт. — Христофорович, — и, покопавшись в кармане ветровки, выудил оттуда визитку. — Идём, пока не подумали обо мне что дурное. Расплачусь и устрою тебе экскурсию по району. Чтобы не заблудился, раз ты тут недавно и плохо город знаешь. Не бросать же его такого. Мокрого, буквально причём, в таком-то шарфе и, как оказалось, шерстяном свитере на водолазку с футболкой. Умереть от перегрева может. А вот этого Бинх допустить никак не мог. Не от внезапной привязанности, но сочувствия, что ли. И угостить его нормальным пивом надо. Потом. Как-нибудь. Как можно скорее. Чёрт бы побрал этих соулмейтов, честное слово. Но Бинху, похоже, достался относительно нормальный.