Кадр

Ели ребята в полном молчании, чего с ними отродясь не случалось - обычно то Вару с Феликсом подерутся то Габри спросит что-то такое, от чего остальные не поймут, плакать им или смеяться. Но сегодняшний вечер был исключением. Хотя, может, и нелогичным - раз уж Ася заговорила, почему бы не рассказать остальным то, о чём она так долго молчала? Но Ася молчала, даже спустя час после того, как её откачали. Молчали и Вару с Зонтиком, которым ситуацию было осознать особенно сложно - всё-таки они первыми узнали об этом недуге оператора и, стремясь помочь, подсознательно закрепили образ тихой девчушки без голоса в той области мозга, что отвечает за восприятие. Молчал Феликс, потому что всё это, по факту, произошло из-за него. Молчал Ромео, у которого в голове не укладывалось, как он мог не заметить столь неутешительное состояние прекрасной леди. Молчал Куромаку, который выговорился про "ненормально на все сто процентов!" ещё пока Ася была в обмороке, и которому сейчас требовалось время, чтобы понять, что конкретно эту ситуацию мерять процентами просто смехотворно. Молчал Данте, быстро сообразивший, что цитаты тут неуместны; именно он быстрее всех скоординировался и именно благодаря ему Ася очнулась быстрее, чем могла бы. Молчал Пик - просто потому, что привык молчать, да и что тут вообще скажешь, если с оператором они даже не контактировали толком? Даже Габриэль, который в любой другой ситуации засыпал бы остальных клонов вопросами, сейчас молчал, понимая, что сейчас явно не до этого. Молчал и Федя - без причины. А с кем поговорить, если все сидят как воды в рот набравши? Нечитайло был единственным, кто не знал причины этой тишины, и именно он эту самую тишину нарушил: - Ну... Чего молчим? - Думаем о том, что надо бы проверять заранее тех, кому доверяешь съёмку, - буркнул Пик. И тут всех будто прорвало. Вару, параллельно отмахиваясь от Пика, кричал на Феликса, Феликс кричал и на Вару, и на Зонтика. На бедного шестого также обрушился поток лекций от Куро, мол, почему он не пришёл с этой проблемой к нему, это же так неразумно. Сам же Зонтик сидел, обхватив голову руками и изредка огрызаясь в ответ, будто гранату кидая: бросок! - и обратно в укрытие. Габриэль начал задавать Данте всякие вопросы, на которые король сначала отвечал цитатами, а потом, наконец не выдержав, увёл первого в соседнюю комнату. Наоравшись на пикового, Феликс переключился на Ромео, который, хоть и пытался оправдаться, время от времени косился в сторону Челядской, которая чуть ли не единственная за столом ни с кем не ругалась. - Я, сами знаете, никого обвинять не люблю, - вдруг сказал вернувшийся Данте. Наверное, от валета он избавился и потому, что понимал, какие последствия повлекут за собой его слова. - Но по-моему, виноват тут Создатель. - А ведь правда... - проговорил Пик, отпустив кудри Вару. Теперь весь негатив полился на Федю. Всё, что накипело за всё время съемок этого злосчастного сериала, прямо сейчас клоны вываливали на Нечитайло. Тот, в свою очередь, активно жалея, что вообще начал разговор, отговаривался, иногда умоляюще поглядывая на Асю в надежде, что та поможет. И та помогла: - Хватит. Тут нет ничьей вины, - тут она вспомнила Сашкиного отца. - Вернее, есть кое-чья... Но сейчас этого человека здесь нету. Так что давайте просто заткнёмся и хоть раз поужинаем в тишине? Асино предложение расценили как разумную идею - отчасти из-за того, что на памяти клонов это был лишь второй раз, когда они слышали её голос. А для некоторых - вообще первый. В том числе и для Фёдора, который сначала открыл рот чтобы что-то сказать. Потом передумал и закрыл. А когда до него наконец дошло, что только что случилось, Создатель чуть не вскочил из-за стола: - Так ты можешь говорить! - Допёр наконец, - хмыкнул Вару. Данте тихо рассмеялся. Следом усмехнулись и остальные. Даже Пик и Куромаку. Даже Ася. - Кстати, - встрял вдруг Габри, который незаметно проскользнул-таки обратно за стол. - А что, собственно, случилось? Остальные поглядели на Вару, Зонтика и Асю с тем же вопросом. Ребята переглянулись, прежде чем начать рассказ, иногда перебивая друг друга, иногда переругиваясь между собой, но чудом сохраняя одну историю.