Дыши и улыбайся

До пятилетнего возраста Таканаки Рей себя почти не помнит. Оно и неудивительно — кто ж будет-то помнить, что было в столь раннем детстве! Однако тут палка о двух концах — во-первых, именно в пять лет Рей попала в сиротский приют. Это был весомый аргумент — у остальных сирот воспоминания и осиротение (или как там оно называется?) никак не перекликалось. Во-вторых, она точно помнит, что её ударили по голове чем-то тяжёлым. А вот чем именно — она не запомнила. Да и имеет ли оно значение? Из того, что Рей знает и помнит помимо собственного имени-фамилии — у неё был дед. Хороший дед, который всегда о ней заботился. А у деда был театр. Вот театр Рей почему-то запомнила даже немного больше, чем деда. Правда, она не помнит, что именно они там ставили — помнит только названия: «Морской волк», «Сын отца своего», «Достойная компенсация», «Кровавая барыня» — перечислять все было бы слишком долго. Тем более, все она всё равно не вспомнит. Ещё было что-то о родителях… Точнее, не было. Потому что родителей тоже не было. С самого начала. Иначе, наверное, она хоть мельком запомнила бы и их, а не только деда. Хотя, какое это вообще имеет сейчас значение? Приюту всё равно на твои воспоминания; ты туда просто попадаешь, а как — это уже твоё дело. Кормят всех всё равно одинаково. — Так что тут всё зависит от характера, — девочка лет одиннадцати забрасывала в потрёпанную сумку-почтальонку всякие нужные и не очень вещи, попутно рассказывая собеседнику о сиротской жизни. — Либо ты миришься с тем, что имеешь, — тут она перекинула сумку через плечо и поправила скрепку, которой закалывала обломившуюся светлую чёлку. — Либо проявляешь смекалку и втайне получаешь чуть больше… Правда, не совсем законно… Собеседник в лице сидящей на столе крысы устало зевнул, взял в зубы кусочек сухарика, полученного тем самым незаконным способом и, ни сделав ни жеста благодарности, удалился. Рей вздохнула: — Ну и пожалуйста! Всё равно тебя какой-нибудь кошак скоро сожрёт! После чего огляделась. Убедившись, что вокруг нет никого, кто смог бы её остановить, она бросила прощальный взгляд на их с Росалиной комнатку — возможно, она сюда уже не вернётся — и тихо, почти бесшумно (не считая секундного скрипа петли — окна не смазывали уже года два), открыла окно. Третий этаж — прямо под окнами комнаты находится небольшой тупик, где обычно собираются всякие отбросы общества, типа алкашей и наркоманов. Причём часть из них как раз-таки в этом приюте и выросла — сидят, ностальгируют. А чуть дальше, за углом возле парадной приюта, на лицевой стороне улицы спешат по своим делам люди. Самые обычные люди, без провалов в памяти и ощущения собственной ненадобности. Которые, вероятно, выросли в полной семье и в окружении верных друзей. И которым абсолютно плевать, дадут сегодня на обед гречку или пюре. Рей давно уяснила — если она так и будет загнивать в приюте, она не добьётся ровным счётом ничего. А такого допустить никак нельзя — она ненавидела ощущение, что если она умрёт, совсем ничего не изменится. И ещё больше давило то, что это правда. Поэтому она решила сбежать. Куда-нибудь в хорошее место, где у неё будет своё место. Где по ней будет скучать не только Росалина (да и то только в том случае, если новая соседка по комнате окажется хуже Рей), где её мнение будет иметь значение. В общем, Рей хотела свободы. И для этого ей надо было сбежать. Поэтому, поборов страх высоты (хотя подобную схему она проделывала уже тысячу тысяч раз — уже несколько лет она стабильно сбегала из приюта осматривать округу и кататься на «честно-позаимствованной» лодке) и упорно стараясь не смотреть вниз, Рей залезла на подоконник и, зацепившись руками за какую-то трубу, вышла в окно. То был полдень, и стандартного набора обитателей тупика не наблюдалось — все отбросы общества обычно вылезают часам к восьми вечера, и остаются там аж до семи утра. Поэтому Рей не составило труда без проблем съехать по трубе, как по пожарному шесту, до второго этажа — дальше там росло дерево, по которому очень удобно было лазать. Поэтому, когда самая сложная часть закончилась, девочка расслабилась и уже мало о чём беспокоясь спустилась на землю. — Уф-ф, классно побегали… — выдохнула она. — Странно, что не заметил никто… — Почему сразу никто? Рей испуганно обернулась и уставилась на спросившего — он стоял на углу и оказался высоким, относительно молодым мужчиной, лицо которого наполовину закрывала железная маска. Кроме этой самой маски, из примечательного можно было также выделить лиловые волосы. И высокомерный, даже нагловатый взгляд. — Хотя, признаю, если бы не моя смекалка и не листик, который сорвался с дерева во время твоего спуска, твой план бы вполне удался, — продолжил незнакомец. — Я впечатлён. — Вы рановато, — хмыкнула Рей, умело скрыв тревогу. — Маргиналы сюда обычно только ближе к вечеру сходятся. — Не дерзи старшим! — раздражённо хмыкнул мужчина, прежде чем вдруг двинуться по направлению к девочке. — Вовсе я не маргинал. Даже наоборот — высший слой общества, можно сказать. — Так чего по всяким подозрительным тупикам шляетесь? — Рей хотела сделать шаг назад и попытаться убежать, но «высший слой общества» оказался проворнее, схватив её за локоть и потащив куда-то. — Э-эй, что вы делаете?! — Отвожу тебя домой, разве не очевидно? — незнакомец пожал плечами и повёл её по направлению входа в приют. Рей даже не сопротивлялась — она просто пыталась понять, какое этому человеку вообще есть дело до сироты. Считает, что негоже всяким грязным шмакодявкам разгуливать среди элиты? Может быть. Зря старается — всё равно она сбежит, не сегодня — так завтра или через неделю. Как только улучит момент, не будет терять ни секунды и… — Я бы хотел, чтобы она пошла со мной. Голос незнакомца вывел Рей из прострации. Экономка, отвечавшая за усыновление, ошарашенно переводила взгляд то на него, то на девочку. Последняя могла её понять — сама испытывала то же самое, если не сильнее. Это было резко и неожиданно, обычно о таком предупреждают заранее. И Рей при этом в расчёт даже не берут — взрослые всегда выбирают красивых, благоразумных, а главное — маленьких. Даже если бы она была красивой и благоразумной, для обретения семьи она была слишком взрослая, и с каждым годом шансов становилось всё меньше и меньше. Если они ещё оставались. — Понимаю вашу реакцию, — продолжил тем временем мужчина. — Но позвольте объяснить. Мы создаём одну организацию и собираем туда ребят с особыми навыками, — предпоследнее слово он выделил особенно. — И эта девочка прекрасно подходит. — Какую именно организацию? — быстро вернув по-ястребиному строгое выражение лица, экономка нахмурилась. — Вы ведь догадываетесь, что мы куда-попало детей не раздаём! — Догадываюсь, — покорно согласился он. — Но может, это, — он достал из кармана какую-то визитку и протянул экономке, ухмыльнувшись. — Сумеет вас переубедить? Судя по тому, как побледнела экономка, переубедить её получилось с лихвой. — Рей, иди собирай вещи, — приказала она девочке. Потом она повернулась к гостю и улыбнулась так, что Рей поморщилась — настолько приторной была эта актёрская игра. — Не желаете кофе?

***

— Круто! — с завистью в голосе проговорила Росалина, наблюдая за тем, как Рей собирает те свои пожитки, которые изначально планировала оставить. — Не думала, что кого-то могут забрать в нашем возрасте! — Я бы так не обольщалась, — хмыкнула Рей. — В конце концов, я вижу этого мужика впервые в жизни. Мало ли чего от него можно ожидать! — Эй, не ты ли хотела сбежать отсюда, желая чего-то добиться? — Росалина хихикнула. — Так радуйся, твоя мечта исполнилась! Хоть и немного не так, как ты того планировала. — Так я радуюсь, — усмехнулась Рей. — Просто не доверяю незнакомцам. Стандартное правило, с детства вбитое в голову каждому, на кого взрослым не было по барабану… — тут она осмотрела своё бывшее место жительства — кровать, тумбочку, полку… Не думала, что когда-нибудь с этим расстанется. — Вроде всё собрала. — А мне теперь кого-то нового подселят, — вздохнула Росалин. — И привыкать потом к новой соседке, уживаться с ней… — Не ной. Может, она окажется даже сноснее меня. — Надеюсь, — Росалин улыбнулась и неожиданно подбежала к бывшей соседке с обнимашками, отчего та впала в ступор. — Береги себя, и не забывай нас. Ладно? — Да такое фиг забудешь! — проговорила Рей, отходя от шока. Наконец, когда Росалин отпустила, она продолжила. — Давай заключим сделку: я стараюсь адаптироваться за пределами приюта, ты уживаешься с новой соседкой, какой бы она ни была. Идёт? Чуть поколебавшись, Росалин ответила: — Идёт! Девочки пожали друг другу руки, и Рей двинулась по направлению к двери: — Ну, мне пора. Удачи и всего такого, не болей! Росалин до последнего махала ей вслед. Даже после того, как дверь захлопнулась.

***

Они шли вдоль улицы. Рей и тот странный мужчина. Шли молча — Рей разглядывала дома и реку, ещё не до конца веря, что видит это в последний раз. А мужчина разглядывал Рей. — Слабовата ты, — сказал он вдруг. — Очень слабовата. Но потенциал есть. Ты будешь полезной. — И чем же, интересно? — спросила девочка, немного обидевшись на «слабовата». — И куда мы вообще идём? И кто вы такой?! — По порядку, не ори, — перебил её мужчина. — Для начала: меня зовут Спандам, а полезна ты будешь своим умом и навыками. Тебе ведь не впервой вот так сбегать? — Не впервой, — согласилась Рей. — Но вы не ответили на один вопрос — куда мы идём? — Я же тебе говорил, что мы идём домой, — терпеливо сказал Спандам. — И домом ты будешь звать это место ещё долгое время, так что лучше тебе сразу смириться. — Так, с этим разобрались, — пожала плечами Рей. — А что за организация, про которую вы говорили? — Слишком много вопросов! — Спандам недовольно закатил глаза. — Но на этот я, так уж и быть, отвечу — остальное тебе расскажут остальные. — Остальные? — Я же сказал, на вопросы больше не отвечаю. Так вот, Сайфер Пол — это одна из сильнейших организаций, созданных Мировым Правительством. — И вот так сразу меня отправят к сильнейшим! — фыркнула Рей. — Не смешите! — Не сразу, — согласился Спандам. — Сначала к остальным новичкам. Вообще, тебя бы полагалось сперва отправить куда-послабее. Но, сдаётся мне, смысла в этом особого не будет — по тебе видно, что ты быстро поймёшь что да как и дотянешь до нужного уровня. Тем более, твои навыки побега могут пригодиться. Сколько, говоришь, ты так сбегаешь? — Года три, не меньше, — пожала плечами Рей. — Именно, — довольно кивнул Спандам. — И за это время никто даже не узнал, что ты сбегаешь! — Кроме Росалины, — после этих слов на душе девочки снова стало грустно. Росалина ведь тоже осталась где-то там, в прошлой жизни… — Лучше тебе скорее начать забывать про приют, — услужливо посоветовал Спандам. — Эти воспоминания станут лишь обузой. — Не могу. — Это ещё почему? — Мы с Росалиной сделку заключили. Спандам фыркнул, но ничего не сказал. Лишь заметил: — И ещё, учись делать то, что говорят. Импровизаторов в Мировом Правительстве не очень жалуют. — Ну, это уже их трудности! — повела плечами Рей, на что Спандам лишь хлопнул себя по лбу: — Сложно же тебе придётся… Но оно того стоит, — тут они вышли на местный пирс, где среди небольших рыбацких судов выделялся немаленький корабль с флагом дозора. — Пришли. — Мы… На корабле поплывём? — удивилась Рей. Почему-то ей и в голову не приходило, что за пределами этого острова может быть жизнь. Хоть они и неоднократно обсуждали это на уроках. — Типа, через море? — Конечно! — Спандам уставился на неё, как на чумную. — А ты как думала? Телепортируемся? Рей лишь пожала плечами. Спандам молча вздохнул и двинулся по направлению к кораблю. Девочка, стараясь не отставать, побежала следом. И лишь упавший на доски значок с эмблемой приюта напоминал о том, где она жила последние годы.