Искажая судьбу

Коснувшись прохладной плитки босыми ногами, Сутин поежилась. В зеркале отразилось осунувшееся лицо с тенями под глазами и припухшими, искусанными губами. Вчерашняя ночь оставила болезненные следы не только в памяти. Дрожащими пальцами расстегнув пуговицы домашней рубашки, она скинула ее и замерла, увидев в зеркале россыпь багровых отметин на плечах и ключицах. «Ошибка», — эхом отозвалось в голове его брошенное на прощание слово. Слезы подступили, но сил на них уже не было. Вчера она просто провалилась в беспамство, обессиленная бурей противоречивых чувств. Теплая вода с головой накрыла ее, смывая липкий налет прошлой ночи. Каждый мускул ныл, но странное тепло разливалось в груди. Он вернулся. Человек, которого она считала потерянным навсегда, снова был рядом, пусть и таким болезненным образом. Она все еще любила его. Любила той самой, всепоглощающей любовью, которая заставляла находить оправдания даже в грубости. Ей хотелось верить, что это было мимолетное затмение, что следующая встреча будет другой. Она жаждала этой встречи, несмотря на ноющую боль в теле и разбитое сердце. Сегодня же нужно собраться с силами ради Линши. Ее лучшая подруга уезжала, и она не имела права омрачать ей этот день своими страданиями. Накинув на плечи мягкую, вязаную кофту с длинными рукавами, чья плотная ткань должна была скрыть следы вчерашней бурной ночи, Сутин в последний раз окинула взглядом свою комнату. Беспорядок на прикроватной тумбочке, смятое постельное белье — немые свидетели ее душевного смятения. Она вздохнула, стараясь вытолкнуть из головы болезненные воспоминания о резких словах и грубых ласках, оставивших на теле не только физические, но и душевные раны. «Это была ошибка», — снова кольнуло ее, но она усилием воли прервала эту мучительную пластинку. Сейчас она должна думать только о Линше. Схватив заранее собранную небольшую сумку, Сутин выбежала из дома. Утренний воздух был свеж и прохладен, словно пытаясь умыть город после ночи. Она бежала по узким улочкам, мимо спящих домов, чьи окна еще не горели приветливым светом. В голове мелькали обрывки их многолетней дружбы: смешные случаи, трогательные признания, безмолвная поддержка в трудные моменты. Линша была не просто подругой, она была частью ее самой, ее опорой. Наконец, впереди показался оживленный перрон. Воздух гудел от голосов прощающихся, смешанных с мягким шипением антигравитационных двигателей. И вот она увидела знакомую видьядхара. Подруга стояла возле элегантного летающего ялика, его обтекаемый корпус сверкал в лучах восходящего солнца. В ее руках была небольшая дорожная сумка, а на лице играла светлая улыбка предвкушения. Глаза Линши, обычно такие лучистые и беззаботные, сегодня светились легкой грустью расставания, но в них уже проглядывала искра азарта перед грядущими переменами. Заметив Сутин, она взмахнула рукой. — Я уж думала, ты не успеешь! — крикнула она, и в ее голосе послышалось облегчение. Сутин постаралась улыбнуться в ответ, скрывая под маской беззаботности бурю противоречивых чувств. Сегодня она должна быть сильной ради Линши, проводить ее в новую жизнь с легким сердцем, как и подобает настоящей подруге. — Прости, немного задержалась, — запыхавшись, ответила Сутин, подходя к подруге. Она крепко обняла Линшу, стараясь передать в этом объятии всю свою любовь и поддержку. — Я так рада за тебя, Линша. Но мне будет тебя очень не хватать. Линша ответила на объятие, слегка сжав ее в ответ. — Мне тоже будет тебя не хватать, Сутин. Очень. Но мы обязательно будем видеться! — В ее голосе звучала искренняя печаль, но вместе с тем и твердая уверенность в том, что их дружба выдержит расстояние. Они немного помолчали, глядя друг на друга. В глазах Линши читалось беспокойство. — С тобой все в порядке? Ты выглядишь немного уставшей. Сутин постаралась улыбнуться как можно непринужденнее. — Да, все хорошо. Просто немного не выспалась. Линша, казалось, что-то заподозрила, но тактично не стала настаивать. Она перевела взгляд на летающий ялик, который плавно покачивался на воздушной подушке. — Ну что, пора? Мой новый дом уже ждет, — в ее голосе снова зазвучали нотки предвкушения. Прозвучал мягкий звуковой сигнал, оповещающий о скором отправлении. На перроне остались провожающие, машущие руками. Сутин крепко сжала руку Линши. — Счастливого пути, моя дорогая Линша. Пусть у тебя все будет замечательно. В глазах Линши блеснули слезы. Она снова обняла Сутин. — Спасибо тебе за все. Ты лучшая подруга на свете, правда! — она вытерла уголки глаз пальцами, — Обещай писать, поняла? — Обязательно, — рассмеялась брюнетка, — Завалю тебя сообщениями. Попрощавшись, Сутин наблюдала за тем, как ялик плавно оторвался от земли и начал набирать высоту. Линша смотрела в окно, махая рукой. Сутин стояла на перроне, провожая взглядом удаляющийся ялик, пока он не превратился в маленькую точку в голубом небе. В груди поселилась щемящая пустота, но вместе с тем и светлая надежда на их скорую встречу. Теперь, когда Линша улетела, ей предстояло вернуться в пустой дом и разобраться с той болью, которую оставил после себя внезапный и грубый визит из её прошлого. Но сейчас, глядя в небо, она чувствовала лишь легкую грусть и искреннюю радость за подругу, начинающую новую главу своей жизни. Вернувшись домой, Сутин машинально достала ключ, но замерла, не донеся его до замочной скважины. Дверь была приоткрыта. Сердце пропустило удар. Первая мысль, молнией пронзившая сознание: Инсин вернулся. Эта мысль обожгла надеждой, сметая все недавние обиды и боль. Забыв обо всем на свете, Сутин распахнула дверь и, не в силах сдержать рвущихся наружу чувств, почти влетела внутрь, готовая броситься ему на шею. Но вместо знакомого силуэта возлюбленного ее встретила незнакомая женщина. Она сидела в кресле, словно чувствовала себя здесь как дома, и бесцеремонно перелистывала старый фотоальбом, который Сутин хранила в ящике письменного стола. Альбом, наполненный дорогими сердцу воспоминаниями, который никто не имел права трогать без ее разрешения. Девушка застыла на пороге, скованная внезапным испугом и непониманием. Незнакомка подняла на нее взгляд. Ее волосы были необычного, притягивающего внимание цвета — густого фиолетово-бордового, а в глазах играли хитрые огоньки. На губах застыла самодовольная улыбка. — Кто вы такая? И что вы здесь делаете? — грубо спросила Сутин, чувствуя, как внутри поднимается волна гнева и тревоги. Женщина неторопливо закрыла альбом и положила его на столик рядом с креслом. — О, это ты, значит. Меня зовут Кафка. Знакомая Блэйди. — Она произнесла его имя так непринужденно, словно это было чем-то обыденным. — Зашла повидаться с тобой. Знаешь, после вашей встречи Блэйд вернулся… весьма взбудораженным. — В ее голосе звучала насмешка, от которой по коже Сутин пробежали мурашки. Кафка вальяжно откинулась на спинку кресла, скрестив длинные ноги. — Присаживайся, милочка, — кокетливо махнула она рукой в сторону кровати, словно это была ее собственная гостиная. Вся ее манера держаться излучала властность и самоуверенность. Сутин не двинулась с места, чувствуя, как внутри нарастает напряжение. — Какое вам дело до меня и Ин… Блэйда? — О, никакого личного, уверяю тебя, — сладко протянула Кафка. — Хотя мы с Блэйдом и хорошо знакомы, мой визит сюда — исключительно по другому делу. — Она сделала паузу, словно наслаждаясь произведенным эффектом. — Мы с Блэйди состоим в организации под названием «Охотники за Стелларонами». Возможно, ты слышала. Сутин напрягалась, обдумывая слова женщины. Слышала ли она что-то о них? Вроде бы да, читала какие-то межгалактические новости, но никогда не интересовалась этой организацией конкретно. Кажется, это не совсем хорошие люди. Почему Инсин состоит в такой организации? Кафка, заметив ее замешательство, усмехнулась. — Да-да, вижу, ты о нас все-таки слышала. И знаешь что? Наш глава тобой заинтересовался. Элио попросил привести тебя. Сутин почувствовала, как ее охватывает ледяной ужас. — Привести меня? Зачем? — О, это уже тебе расскажет сам Элио, — загадочно улыбнулась Кафка. Затем ее взгляд стал более проницательным и манящим. — Но… могу сказать тебе кое-что еще. Если ты пойдешь со мной, у тебя будет возможность снова увидеть Блэйда. Откажешься — и мы улетим, больше не возвращаясь на Сяньчжоу. Последние слова Кафки прозвучали как змеиный шепот, проникая прямо в сердце Сутин. Это желание горело в ней с такой силой, что затмевало собой здравый смысл и инстинкт самосохранения. Несмотря на боль, которую он ей причинил, несмотря на его жестокие слова, она все еще цеплялась за воспоминания об их прошлом, за те редкие моменты нежности и близости. Желание понять, что произошло, почему он так с ней обошелся, терзало ее. И вот, внезапно, появляется эта странная женщина и предлагает ей встречу, но ценой поездки с сомнительной организацией, возглавляемой каким-то не менее сомнительным человеком. — Что… что значит, Элио мной заинтересовался? — с трудом выговорила Сутин, пытаясь скрыть дрожь в голосе. Кафка пожала плечами с деланной небрежностью. — Кто знает, что у него в голове? Элио видит то, что скрыто от глаз обычных смертных. Он видит будущее. И, возможно, в тебе есть что-то… особенное. Что-то, что привлекло его внимание. — её взгляд скользнул по брюнетке, оценивая, словно хищница, присматривающая добычу. Видит будущее? Если это какая-то глупая шутка, то вовсе не смешная, а если правда, то… разве такое возможно? В любом случае, Сутин сейчас была поглощена лишь одной мыслью: увидеть Инсина. Правду говорит эта женщина или же шутит — ей было плевать. Если она и её лидер действительно дадут возможность повидаться с ним ещё раз, то слепо шагнет даже в лапы монстру. — А если я откажусь? — Сутин попыталась придать своему голосу твердость, хотя внутри все сжималось от страха. На самом деле, она уже всё решила. Точнее, у неё нет выбора, она обязана согласиться. Эта девушка ясно дала понять, что Инсина она больше не увидит, если не согласится пойти с ней. Улыбка Кафки же стала еще шире, обнажив острые кончики зубов. — Как я уже сказала, мы улетим. И ты больше никогда не увидишь Блэйда. Он продолжит свои дела с нами, а ты останешься здесь, вспоминая вашу мимолетную встречу, — она особенно выделила последние слова, словно намекая, что ей известно о произошедшем прошлой ночью. В голосе женщины звучала неприкрытая насмешка и уверенность в том, что Сутин не сможет устоять перед ее предложением. — Вы… вы действительно позволите мне увидеть его? — в голосе Сутин прозвучала мольба. Кафка подошла к Сутин вплотную, и та почувствовала легкий, дурманящий аромат каких-то экзотических цветов, исходящий от нее. Она одарила девушку широкой, уверенной улыбкой. — Разумеется. — Хорошо, — тихо сказала Сутин, чувствуя, как внутри нарастает обреченность. — Я пойду с вами. Но вы должны сдержать свое обещание. Кафка довольно кивнула, ее глаза блеснули торжеством. — Вот и славно, милочка. Ты сделала правильный выбор. Собирайся. У нас не так много времени.

***

Элио откинулся в своем кресле из черной кожи, стараясь сохранять непринужденную позу, но внутреннее напряжение выдавало его легкое постукивание пальцами по гладкой поверхности стола. Его светлые, почти платиновые волосы идеально лежали, обрамляя лицо с тонкими чертами. Он тщательно культивировал образ очаровательного и внимательного мужчины, под этой маской скрывая острый ум и холодный расчет. На губах играла привычная, обаятельная улыбка, призванная располагать к себе, но за ее безмятежностью скрывалось напряженное ожидание. «Сутин…» — пронеслось в его голове это имя, словно нежная мелодия. В своем видении будущего он ясно видел ее рядом с собой — его спутницу, его королеву. Эта мысль наполняла его одновременно восторгом и досадным осознанием необходимости выжидать. Он не мог просто заявить ей о своем прозрении, не мог спугнуть эту хрупкую птичку своим напором. Особенно сейчас, когда ее сердце все еще было привязано к Блэйду болезненной, многовековой нитью. Элио знал: прежде чем Сутин сможет по-настоящему увидеть его, она должна окончательно разобраться со своим прошлым. Она должна вновь попытаться воскресить угасшие отношения с Блэйдом, обжечься, разочароваться и лишь тогда, с разбитым сердцем, она будет готова принять его любовь. Эта болезненная неизбежность вызывала у него легкое раздражение, но он принимал ее как необходимый этап. Элио видел множество вероятностей будущего, и в большинстве из них Сутин принадлежала ему. Проблема заключалась лишь в ее привязанности к Блэйду. Он поморщился, словно от зубной боли. Эта болезненная одержимость мешала его идеальному плану. Дверь кабинета бесшумно отворилась, и внутрь вошли Кафка и… она. Сутин. Элио замер, на мгновение забыв о своей тщательно отрепетированной роли. Блондин мгновенно отметил ее растерянный взгляд, скользнувший по помещению и замерший на нем. Он увидел в ее глазах удивление, легкую тень узнавания. Ухмылка тронула губы Элио. Он сделал всё, чтобы она запомнила его. И, конечно, она запомнила ту случайную встречу на рыночной площади, рассыпавшиеся фрукты, его протянутую руку помощи, теплую чашку напитка и мимолетный ободряющий разговор. Маленький, незначительный эпизод, который, как он знал, посеял в ее душе крошечное семя узнавания. Затем он перевел взгляд на Кафку и едва заметно кивнул в сторону двери. — Благодарю, Кафка. Пожалуйста, оставь нас на некоторое время. Кафка, с лукавой улыбкой, поняла намек. — Как скажешь, Элио. Не буду вам мешать. — Она бросила на Сутин многозначительный взгляд и бесшумно вышла, оставив их наедине. Он выдержал паузу, позволяя гостье освоиться и переварить увиденное. Наконец, он мягко произнес: — Сутин, рад снова видеть тебя, — его голос звучал, казалось, тепло и искренне, — Проходи, пожалуйста, не стой на пороге. Он указал на кресло напротив своего стола, жестом приглашая ее сесть. — Уверен, у тебя много вопросов. И я готов на них ответить. Сутин, до этого момента словно немая, наконец, нарушила повисшее в кабинете молчание. Ее взгляд, полный растерянности и внезапного осознания, был прикован к Элио. «Черт возьми,» — пронеслось у нее в голове. Это же он. Тот самый незнакомец. Все их встречи… Случайность? Теперь это казалось невероятным. И его знание ее имени лишь подтверждало возникшее подозрение. И прежде чем она успела обдумать все произошедшее, с губ сорвался вопрос, мучивший ее с момента их первой встречи: — Откуда вы знаете моё имя? Элио слегка наклонил голову, его улыбка стала еще более обаятельной, но в глазах мелькнула едва уловимая тень. — О, Сутин, — произнес он ее имя так, словно это было самым естественным делом на свете. — Есть вещи, которые мне открываются. Возможности, вероятности… некоторые называют это видением будущего. Он сделал многозначительную паузу, наблюдая за ее реакцией. — Поверь мне, наши встречи не были случайными. Судьба — штука довольно замысловатая, и иногда она сводит людей вместе не просто так. Он видел, как в ее глазах мелькает недоверие, и поспешил продолжить, переходя к более важному для него вопросу — ее вовлечению в свой спектакль. — Что касается твоего… интереса к Блэйду, — произнес он это имя с легкой, почти незаметной усмешкой, — то он играет… важную роль в более масштабной картине, которую я пытаюсь собрать. Сейчас он переживает непростой период. Воспоминания… о ком-то из прошлого… начинают возвращаться к нему. К сожалению, эти воспоминания были стерты, и их внезапное пробуждение вызывает у него приступы Мары. Элио говорил спокойно, размеренно, подбирая каждое слово. Он видел, как лицо Сутин меняется, как тревога в ее глазах усиливается. Он знал ее слабое место, и теперь искусно нажимал на нужные струны. — Именно поэтому, Сутин, — он подался вперед, его взгляд стал более серьезным и убедительным, — я и предложил Кафке привести тебя сюда. Я считаю, что твое присутствие может помочь Блэйду. Успокоить его терзания. Более того, — он сделал еще одну паузу, словно обдумывая свои слова, — я предлагаю тебе отправиться в путешествие вместе с нами. Разумеется, — поспешил добавить он, заметив ее настороженный взгляд, — я не стану втягивать тебя в наши дела. Ты не будешь выполнять никакой опасной работы. Ты просто будешь рядом… — на его лице на секунду пропала доброжелательная улыбка, но лишь на секунду, — …с Блэйдом. Возможно, твое присутствие поможет ему обрести покой. Он улыбался, на этот раз более мягко и участливо, словно предлагая ей спасение для любимого человека. — Разве ты не хочешь помочь ему, Сутин? Инсин… так, значит, он болен Марой. Но как вообще обычный человек стал бессмертным? Неужели Творительница Чумы обратила на него свой взор? Так много вопрос и совсем нет ответов… Пусть Инсин и болен Марой, ей было плевать. Он здесь, он жив. Решительно взглянув на мужчину, Сутин произнесла: — Я согласна отправиться с вами. Но у меня есть один вопрос. Блэйд… как он… — девушка не успела договорить, как дверь в кабинет отворилась без стука. Увидев его, лицо Сутин засеяло. Это Инсин, её Инсин. Блэйд смерил взглядом девушку, сперва удивившись а потом со злостью взглянул на блондина. — Элио, какого черта? — он подошёл к блондину, схватив того за ворот рубашки, — Зачем она здесь? Ты совсем обезумел? Несмотря на резкий выпад Блэйда, Элио сохранял поразительное спокойствие. Его улыбка ничуть не дрогнула, а взгляд оставался мягким и даже участливым, словно он наблюдал за капризным ребенком. Он не предпринял попытки высвободиться из хватки Блэйда, лишь слегка наклонил голову, демонстрируя полное отсутствие страха. В его осанке чувствовалась внутренняя сила и уверенность, которая контрастировала с яростью Инсина. — Блэйд, друг мой, прошу тебя, успокойся, — ровным, умиротворяющим тоном произнес Элио. Его голос звучал мелодично и властно одновременно, заставляя невольно прислушаться к каждому слову. Блэйд, опешив от такого спокойствия, невольно ослабил хватку, и Элио, воспользовавшись моментом, легким движением плеч сбросил его руки. Его белоснежная рубашка осталась безупречной, ни единой складки. — Мы с Сутин уже всё обсудили, — невозмутимо продолжил Элио, поправляя воротник. — Она согласилась присоединиться к нам. Верно? — Он повернул голову к Сутин и одарил ее такой теплой и обезоруживающей улыбкой, что на мгновение ей показалось, будто все происходящее — лишь недоразумение. — Обсудили? Что вы могли обсудить? — прорычал Блэйд, его взгляд метаясь между Элио и Сутин, словно загнанный зверь, попавший в ловушку. В его глазах плескалась ярость, смешанная с непониманием и, возможно, даже болью. Его брови были сведены к переносице, а губы плотно сжаты, выдавая внутреннее напряжение. Он бросил на Сутин испепеляющий взгляд, полный укора и тревоги. — Ты хоть понимаешь, с кем связалась? Сутин невольно съежилась под этим гневным взором. Она никогда прежде не видела Инсина таким. Что было особенно болезненным, так это то, что, несмотря на всю его ярость, он никогда прежде не повышал на нее голоса. Сейчас же в его рычании сквозило что-то пугающее и отчаянное. Девушка уже собралась что-то ответить, ее пальцы нервно скручивали подол кофты, а губы предательски подрагивали, пытаясь вымолвить хоть слово, как вдруг раздался женский настойчивый голос: — Мальчики, послушайте: успокойтесь, — Кафка, с лукавой улыбкой, вклинилась в разговор, ее фиолетово-бордовые волосы игриво качнулись при движении. — Я понимаю, что Вы оба на эмоциях, но Сутин только пришла и ей, я уверена, хочется отдохнуть, — она перевела нежный, почти материнский взгляд на брюнетку, промолвив мягким, успокаивающим тоном: — пойдем, дорогая, я покажу тебе твою комнату. Тебе нужно прийти в себя после дороги. Сутин растерянно переводила взгляд с разъяренного лица Блэйда на спокойное, но властное выражение Элио и теперь на участливую Кафку. Ее внезапное появление разрядило накалившуюся обстановку, словно кто-то резко сменил декорации в театре. Предложение Кафки показалось спасением. Ей действительно хотелось сбежать из этого напряженного кабинета. — Да… пожалуй, я не против, — тихо пробормотала брюнетка, чувствуя, как ноги наливаются свинцом. Ей хотелось поскорее уйти, обдумать все произошедшее в тишине. Кафка ободряюще улыбнулась и, взяв девушку под руку, повела ее к двери. Проходя мимо Блэйда, она бросила на него быстрый, многозначительный взгляд, который он, казалось, не заметил, все еще буравя Элио гневным взглядом. Элио лишь слегка кивнул Кафке, провожая их взглядом. Его улыбка стала чуть более задумчивой, но все такой же уверенной. Женщина вывела Сутин из кабинета и повела по длинному коридору, обставленному дорогой, но безликой мебелью. Голографические картины на стенах сменяли друг друга, создавая иллюзию движения, но не принося уюта. — Не обращай на них внимания, — тихо сказала Кафка, заметив напряжение в плечах Сутин. — Мальчики есть мальчики. Особенно Блэйд. Он иногда бывает… импульсивным. Она остановилась возле одной из дверей и жестом пригласила гостью войти. Комната оказалась неожиданно уютной, обставленной с каким-то странным, эклектичным вкусом. Мягкий свет лился из скрытых светильников, на стенах висели необычные картины, а на широком подоконнике расположились горшки с незнакомыми, но приятно пахнущими цветами. — Располагайся, — с улыбкой сказала Кафка. — Отдохни. Если что-то понадобится, не стесняйся обращаться. А я пока поговорю с нашими… эмоциональными друзьями. С этими словами Кафка подмигнула Сутин и вышла, оставив ее одну в незнакомой, но на удивление спокойной комнате. Сутин опустилась на мягкую кровать, чувствуя, как усталость наконец-то берет свое. В голове все еще крутились обрывки разговоров, гневное лицо Блэйда и спокойная уверенность Элио. Правильно ли она сделала, что согласилась? Блэйд был против… Может быть, она поспешила? Даже если так, у нее просто не было выбора. Откажись и они бы больше не увиделись, а она не могла так просто отпустить его.