лишь твои холодные руки способны согреть мое одинокое сердце

Прошло уже 317 лет с тех пор, как погиб Гу Цзы. Стройный, храбрый, и немного бесцеремонный мужчина в возрасте 23 лет, влезший в драку с небожителем, близким Лан Цаньцю, и, защищавший "честь" Лазурного демона, практически не имея шансов на победу в схватке с такой разницей в силе. Острие меча яро вонзилось ему прямо в сердце, в котором и до этого словно была дыра. Дыра от ненависти, несправедливости и обиды. Почему единственный, кто заботился о нем, кто искренне любил его, должен был умереть? Почему каждый, кто все еще помнил имя этого существа, считал своим долгом осквернить его? Гу Цзы задавался этим вопросом тысячи, десятки тысяч раз, но все еще не мог найти ответа. Он уже знал, что Ци Жун на самом деле не был ему отцом, но что это меняет? Он был лучше его отца, он был ему ближе всех. Вспоминая его ярко зеленые глаза, Гу Цзы часто не мог уснуть. Он так сильно скучал по тому, кто стал его спасением когда-то и оставался им же, даже когда собственная душа Лазурного демона рассеялась. Гу Цзы не знал на кого ему стоит злиться больше всего, поэтому он злился на всех. И, естественно, просто так умереть и исчезнуть он был не согласен. Прошло уже 317 лет с тех пор, как погиб 23 летний человек по имени Гу Цзы. И вот уже 317й свой "день рождения" празднует сильный и довольно известный во многих кругах демон - Гу Ксаньвань. На самом деле слово "празднует" здесь не совсем подходит, ведь за три столетия он так и не обрел счастья или удовлетворения. За все века рядом с ним ни разу не оказалось человека, который мог бы заменить этому демону Ци Жуна так, как тот когда-то заменил Гу Цзы всех. Куча заискивающих перед ним слуг и служанок, которые стараются угодить из-за страха или желания выгоды вызывали у Гу Ксаньваня только чувство тошноты, поэтому сегодня он всех их выгнал прочь. Сидя на роскошной кровати, в прекрасном дворце, который напоминал о мертвенно бледных холодных руках, сжимающих некогда еще совсем крошечные ручонки маленького Гу Цзы и темно-синих губах, которые обещали, что однажды он и Ци Жун будут жить в подобном особняке вместе, Гу Ксаньвань тосковал и злился. Последние 200 лет он злился не столько на небожителей, других демонов или судьбу, он злился на самого себя. Злился на то, что не сдох от голода раньше, чем Ци Жуну пришлось пожертвовать собой, чтобы защитить такого бесполезного мальчишку, каким себя считает Ксаньвань. Он уже отомстил и закрыл рты всем, кому только мог, но вот отомстить себе было невозможно, поэтому им было принято решение продолжать существовать со своей тоской, храня воспоминания о прекрасном мужчине в зеленых одеждах, который навечно остался его единственным светом, единственным близким человеком, единственным авторитетом и его единственной любовью.