Останется один(а)

Прошло время. Они уже выпускной класс. Они не очень поменялись за эти два года, но «но» есть «но». Семён Бабурин давно уже переехал. Изменения: убрал жир через пот и усилия, угрей не осталось и начал качаться (стал бугаем). (Рост: 195-196 см.) Екатерина Смирнова до сих пор, как знаменитость. Изменения: выросли волосы до плеч, которые украшали ее шею; начала лучше краситься — это сразу видно и начала одеваться по моде (винтихлюшка). (Рост: 182-183 см.) Бяша (Игорь) (Кто знает фамилию Бяши?! Я вообще не поняла…) наконец-то поставил пломбы вместо передних зубов. Изменения: отрастил волосы, как у корейцев; стал одним из известных красавчиков школы; начал качаться, добился пресса и стал выше, даже догнал Романа (Рост: 188-189 см.). (вкус недосигаемости) Роман Пятифанов собрал маленькую шайку. Изменения: побрился по бокам и сзади, он думал, что это круто; подтянул оценки с помощью Тохи; выкачал пресс, руки и все что можно было. (Рост: 191-192 см.) (главарь банды) Антон Петров стал более тихим из-за того, что все его начали считать педиком, бегающим за Романом. Изменения: побрился по бокам и сзади (Рома заставил, типо: «Поддержи меня, хорошо?»), отрастил челку до глаз, на удивление у него округлилась жопа и, конечно же, стал красивее. (Рост: 182-183 см.) Ольга Петровна младшая сестра Тошки (Вот я дура… Это же все знают…). Изменения: начала курить, приняв привычку шайки; огрызаться со всеми, частенько с мамой; постоянно ссориться с родителями из-за мелочей; сама своими руками выбрала себе пол волос; чуть округлилась грудь и в тайне от всех купила нож, как у Ромки. (Рост: 156-157 см.) Все собрались возле именинника, окружая его, пели песню, которая всем известна: — С ДНЁМ РОЖДЕНИЯ ТЕБЯ. С ДНЁМ РОЖДЕНИЯ ТЕБЯ. С ДНЁМ РОЖДЕНИЯ. С ДНЁМ РОЖДЕНИЯ. С ДНЁМ РОЖДЕНИЯ, АНТОН. — пели хором. — Уууууууу. — выдал кто-то из гостей. — Задувай свечи, Тох. — проговорил, рядом стоящий, Роман. Пятифанов поставил руку на плечо Антона, давая ему намек: «Мол, давай-давай.». Одет был в черный спортивный костюм с полосками по бокам. — И желание не забудь, на! — с другой стороны Бяша. Он стоял засунув руки в карман толстовки, в которой был в данный момент, а ещё в серых штанах и в серой кепке. Он все смотрел на торт, наверное, так и не терпелось попробовать. — Ну же, быстрее, неженка! — промчался голос Оли в какой-то стороне угла, — Я устала здесь стоять! Оля стояла, прижавшись к стене и скрещивая руки. Ее лицо так и говорило: «Не хочу здесь быть…». Одета была в рваное, джинсовое платье с большими цепями на шее. — Сначала задуй торт, а потом иди открывать подарки. Я буду здесь с гостями моего возраста и папа тоже, хорошо? — пробормотала мама и сразу помчалась разливать чай. Да, мама, хоть и может показаться странной, но сейчас не та ситуация, в которой можно с сыном сидеть и сидеть. Гости ждут, подарков принесли, а она, что просто сидеть будет? Одета была в: синюю футболку и черные лосины. — Давай быстрее. Мой подарок откроешь первым. — сказала, рядом сидящая, Смирнова. Она сидела, упираясь локтями на стол. Одета была в беленькое, миленькое платьице с крабиком на голове. Антон был рад. Он так боялся, что не заведет друзей, но вот они тут рядом с ним. Закрыв глаза, Тошка задул свечи. Сразу после этого за левый локоть схватила Катька, а за правый Бяша и помчали в его комнату где были все подаренные подарки. Они расселись на кровати, а Ромка сел на стульчик рядом со стулом где и были подарки. — Какие первыми? — перемешивал вещи задира. — Я даже не знаю. — задумался Тошка. — Мой. — после этих слов из стороны двери в Тошика влетел квадратный подарок, — Ты хоть и бесишь, но все равно мой брат. Короче, с др. Оля повернулась и пошла к гостям, что маловероятно, или, скорее, в свою комнату. Антон начал разворачивать примечательный подарок, который был украшен бантиком и черепушкой снизу, и был меньше, чем ладонь. Развернул, открыл. Там был вязанный браслет, которые так любила делать сестрёнка в детстве и всегда показывала Тохе, и спрашивала: «Тоша, а красиво вышло?». Столько воспоминаний пролетели пока он его одевал. — Ха, мой точно лучше. — сказала Смирнова, подходя к столу. Она долго рыскала, но и до сих пор. — Хватит! Потом найдется. Давай лучше посмотри, что там родственнички подарили. — проговорил Роман, кидая в него ещё четыре подарка. — Так, это от тёти. — раскрыв подарок, — Шарф… — Класс, а то постоянно сугроб какой-то. — проговорила с сарказмом Екатерина. В следующих подарках они вытащили набор для бритья и какую-то странную кофту с принтом лошади: — Ты теперь кабель, на! Ха-ха-ха. — подшутил Бяшка, шутку оценили все. Со следующим и последним подарком Антон застыл и просто держал его. Походу не хотел открывать или боялся. — Чё остановился, Тох? — Роман упёрся на спинку стула, — Ну? — Этот от бабушки..... — Тоха сказал это очень тихо, но из-за тишины услышали все. — Так что? Ну от бабушки и что? Вы что не общаетесь? Вот у меня бабушки вообще нет. — проговорила Катька, закатывая глаза. — У меня тоже… — снова тишина. — Прости, я не хотела. Правда. — начала оправдываться Смирнова. — Все хорошо. Просто… Просто открою… — на его лице была отражена пустота, хотя и было, как-то странно. Полностью развернув и открыв коробку Антошка увидел талисман на черной верёвке, на котором изображался глаз зайца. — Ого, ну и ну. — проговорила Катька от изумление. Здесь в деревне еле цепь найдешь, а тут такое подарили. Обзавидовалась и лишь фыркнула когда на неё посмотрел Роман. — Это зайчье, на! — Бяша вспомнил, — Помните, на. Мы сцену ставили и там: Ромка был волком, Сема медведем, Катька как там… пророком что ли… Его перебила Екатерина, которая возмутилась: — Я была «ОРАКУЛОМ»! — чуть ли не по слогам. — Это то понятно, на! Но вот он, то был зайцем. — проговорил Игорь, пристально смотря на Тоху, — Ты ей об этом рассказал и она… Не успел договорить, как его прервал сам Тоша: — Нет. Она умерла ещё до того, как я сюда переехал. — Антон закрыл глаза руками, а потом упал на кровать, — В детстве она всегда называла меня зайчиком, наверное, она так шутила со мной. У нас был тайный язык: зайчья лапа — удача, зайчьи уши — опасность, зайчьй нос — трусишка, зайчий хвост — нет, зайчьи зубы — успех. А глаза… Зайчьи глаза — обман. — после сказанного Антон убрал руки с лица и с улыбкой проговорил, — Что же это значит? — Опачки, а здесь записка. Пахнет прошлым. И правда на дне коробки была записка, которой как минимум 5 лет или даже более. Тоха начал проводить по ней глазами. — Тошка, читай вслух, на. — Бяша с нервным голосом. — Ой, сейчас. — Петров перевел дыхание, — ~ Дорогой мой, если ты читаешь это, то я уже мертва, а тебе 18. Сначала хочу пожелать тебе здоровья, я серьезно береги себя, счастья куда же без него и, конечно же, веселья. Я знаю, что ты уже разгадал, что я хотела тебе сказать. Ты у меня умненький. Я видела твое будущее и не хочу, чтоб оно было таким. Запомни, не ругайся с отцом и не груби матери. ~ — Ха-ха, заповедь, на! — перебил Бяша. — Ты думаешь вообще?! Это воля мертвой. Будь уважительней. — сказал Роман, почесывая затылок, — Читай дальше. — Хорошо. ~ Я не знаю измениться ли твоя судьба, если я предупрежу тебя, но я должна это сделать. Сейчас, наверное, все хорошо, но это не так. Глаз — обман. Помни никогда ни с кем не встречайся. Я не просто так это написала. Я не могу написать тебе больше. Но помни ни с кем никогда. Хоть проживи холостую жизнь. Прошу, обещай мне. Я знаю что много прошу. Желаю тебе много прожить, Антон с Днём Рождения. ~ Роман хотел что-то сказать, но сдержался. Антон взял в руки глаз и протёр пальцами. — Талисман красивый. Просто носи. А я вот нашла свой, держи. — протянула Смирнова руку с подарком. Она подарила Тошке три галстука. Первый черный с некоторыми элементами жёлтого. Второй тоже черный, но чисто. Третий кроваво-красный галстук, он изливался от яркого до темного. — Ну видишь. Я подарила лучший подарок. — ухмылялась Смирнова, севшая рядом с Антоном. — Спасибо, Кать. — Антон протёр очки. — Тох, подарок от родителей будешь открывать? — проговорил Роман, разглядывая маленькую коробку. — Да, давай. — протянул руки Тоха. Пятифанов отдал жёлтую коробку лично в руки. Открыв подарок, Антон получил большое количество денег с запиской: «Расходуй с умом». Примерно 50.000 рублей. — Сколько бабла… — вздохнул Игорёк, — А вот от меня, на. Тоже отдал ему коробку только зеленого цвета. Внутри оказалась статуэтка обыкновенного зайчика. — Тох, это… Ты ведь и правда зайчик. Вот и захотел подарить нечто такое. Я сам паяльником выжигал, на! — повернул голову Бяша. — Спасибо, Бяш. — сверкающая улыбка, что придает Антона воспоминаниям снова охватила его. — Мой подарок последний. Держи, Тох. — проговорил Роман, снова кинув в него подарок. Это был нож. Точнее нож-бабочка Романа, которой он так дорожил. — Это мой первый нож. У меня с ним много воспоминаний я дарю их тебе. — улыбнулся Ромка во все зубы, как он умеет. — Спасибо, Ром. — с этим ножом у Тоши только плохие воспоминания: удар в плече, угрозы, отмывание денег у младших, смерть лисы (простой лисы), которую убил Роман. Он еле поднял улыбку и сразу начали мелькать слова с письма: «Я уже мертва. Глаз — обман. Помни ни с кем никогда. Обещай мне.». Гости уже все разошлись, а уставшие родители пошли спать. Друзья Тохи тоже ушли, последним уходил Роман, но что-то его остановило: — Рома, пошли уже. — бормотала Катенька, стоящая у машины. — Вы идите. Я потом сам домой доберусь. Недалеко ведь. — сказал Пятифан младший. Екатерина подошла к нему и тревожно сказала: — Он не твоя собственность. Пойми. Дай ему выбор. Я знаю что ты сделал в 10 классе. Оля, она предлог, да? — шепотом девушка. Роман отдернул руку, за которую зацепилась гадюка. Посмотрел на нее, как на дичь, и схватился за ее щёчки, а потом поцеловал в лобик. — Ты тупая. Он мой и ничей больше. — Роман поправил волосы златовласой, — Ты больше не можешь быть ему подругой. — Что? Ты думаешь что это тебе с рук сойдёт? Ты не можешь решать за него! — Смирнова уже кричала и покраснела от гнева. — Если сама это не сделаешь, то сделаю я. Решай. — Пятифанов повернулся и вошёл в дом. Там уже Роман поднялся наверх где его встретила Оля. Она упёрлась об стену и скрестила руки. — Ром. — Ольга позвала его. — Да. Я чё-то не так сделал? Давай быстрее. — раздражался Рома. — Почему именно Антон? Я ведь намного лучше. Я даже красивее него. Почему Антон? — проговорила с каменным лицом. — Мы это уже проходили. Ты мелкая и Антон намного податливее тебя, стерва. — он отвернулся от Оли и зашёл в комнату Тохи. Темно и ничего не видно. Рядом с окном был силуэт, которым был Петров. Ромка подошёл к нему и обнял за талию, заглатывая его запах брусники, так пах торт. — Оля. Ты ее испортил. Она не такая, я знаю. — проговорил Тошка, не поворачиваясь к Пятифанову, — Ты во всем виноват. Роман просто молча слушал, но все же вспомнил ту несчастную записку от бабушки. — Ты специально, да? — прошептал Роман. — Ты про что? — удивился Тоха и похлопал глазками. — Ага, про что. Записка твоя вот что. Сам наверное ее и написал, лишь бы меня спровадить. — угрюмо. — Не говори так. Бабушка была хорошим человеком. Она… — Она, она и она. Она умерла, а ты живой. — сказал Пятифан. — Ты сам говорил уважать мертвых. — Антон повернулся к нему лицом и начал сверлить глазами. — Мало ли чего я говорил. — после слов Ромки Тоха опустил голову, — А я понял. Решил уйти от меня, но не знаешь как? Так я тебе помогу, точнее, мы с Олей поможем. Антон отстранился от задиры и сказал: — Уходи. Я не в настроении. — Тошик сел на кровать, протёр лицо через очки и оглядел второго. — Ой батюшки, я потревожил принцессу. — Роман искривился в своей мерзкой улыбке, — Я уйду за поцелуй. — Ты хочешь, чтобы я просто поцеловал тебя. — покимарил Тошка, — Ладно, давай. — Не так, я хочу поцеловать тебя в губы. — нагнулся стоящий, протирая свои. — Хорошо. — не успел он встать, как за его щёчки схватили и с спонтанно мокрым поцелуем прервали. Антон тоже показал активность. Их языки сплетались и разделялись, пока не кончился поцелуй, который, как будто происходил вечность, хотя походу им обоим это понравилось. (Если кто не понял. Это был первый поцелуй взасос.)