Червоточина.

Жаркий душный бар не радует своей атмосферой. Все пьяные, все пьяные до такого состояния, что об Васко Шота можно зажигать газовую комфорку. Хотя, когда последний раз он был трезвый. Наверное, когда родился, и то не факт, что алкоголь не был в молоке его матери. Жарко. От жары мои волосы прилипают к лицу как тонкие ниточки, помада плывет безобразными разводами. В попытке охладится я заливаю в свою глотку пойло, зубами ломаю лёд, словно кости переламываю через мясорубку. Лёд хрустит на моих зубах. Иронично. Мой взгляд лениво скользит по нашему новому " товарищу". Тич зовёт в товарищи всех безбашенных психов, на этот раз он не изменяет сам себе. Тич обычно зовёт в команду всех кого встретил, я уже привык, что часть из этих людей приходится потом чистить. Но этот выглядит другим. Опасным. И сам себе на уме. Таких проще убить сразу, пока не дали корни. И я готов это сделать. Шепчу на ухо, что нам бы было полезнее просто убить его, его сила могла бы нам понадобится. Но у тебя слишком хорошее чутье на смерть Кудзан. Зачем тебе было присоеденяться к пиратам черной бороды? Ты раньше ведь был доблестный морской вояка. Как и я. Я тоже помогал всем, пытался сделать вид, что меня тошнит от трупов, что мне так жаль стрелять в мирных людей. Не жаль. У тебя внутри ледяная глыба или ты мягкий как губка? У тебя внутри кровь или вода? У тебя внутри кишки или наивные мечты о свободе и независимости? Как мне вскрыть тебя от пупка до глотки и проверить, не предатель ли ты. Тич однажды сказал мне, что можно подозревать Ширью, что он предатель. Но я знаю, что он не предаст. Как можно предать желание убивать, чистое желание, сильнее секса с любимой женщиной или сильнее дрочки друг-другу в душевой. Он предан не капитану. Он предан собственному желанию видеть, как другие мучаются. Ты становишься частью нашей команды и Тич тебе даёт важную миссию. Чем ты заслужил такое доверие, можно я сам проверю, что ты умеешь? Можно я проверю, что он нашел в тебе, новая игрушка нашего капитана? *** Меня трясет. Трясет от желания сделать тебя таким же как я. Меня трясет, словно все кости выворачивает. Пальцы скользят по твоим плечам и останавливаются около сонной артерии. Ты такой теплый, горячий даже по сравнению со мной, я бы сказал. От тебя пахнет жарой, солнцем, не смотря на то, что внутри тебя холод и лёд. Я бы хотел вскрыть тебя изнутри и посмотреть, какой ты на самом деле. Я хотел бы посмотреть, сердце ли у тебя или маленькая льдинка , у меня так много вопросов и разгадка скрыта далеко-далеко. Я беру тебя за руки со спины, прижимаюсь ближе со спины и дышу прямо в твое ухо, касаюсь зубами кромки уха, ощущаю запах твоих кудрявых волос, меня ведёт от чувства. Что мне все можно. Как далеко я смогу зайти в своем желании сделать тебя таким КАК Я. Я опускаю руки вместе с твоими смуглыми руками в контейнер абсолютно черного цвета. Направляю твои пальцы, толкая на грех. Твои пальцы находят что-то мягкое и длинное. Странно - но ты не кричишь. Ничего не поменялось на лице с пухлыми губами, в глазах за стеклами темных очков даже не отразился ужас. Я поднимаю податливые пальцы и вижу в своих-чужих руках гирлянду из чужих кишков. А ты не испугался совсем. Смотришь и словно видел такое раньше. Кровь вкусно пахнет, смерть пахнет ещё приятнее. Твоя реакция ещё больше возбуждает меня ещё больше и хочется одновременно переломать тебе шею, раз ты такой идеальный и одновременно я понимаю, что капитан нашел в тебе. Я долго не понимал и предлагал убить тебя. Ревновал ли я потому что тот увидел в тебе новую звёздочку и решил дать тебе целый остров, что бы ты его охранял, а меня отправил на остров к пердуну, который все знает? Или потому что Тич думал, что ты сделаешь все для его величия? Своенравный, холодный и горячий одновременно. Дышишь ровно. Ещё бы. Дозорные, наверное, видели много трупов и очередной труп их не испугает. Хотя есть зелёные такие, смешно смотреть на них. Сжимаю пальцами чужие внутренности и затем кидаю их обратно в ёмкость, пригодится ещё. Руками в крови пачкаю чужие руки, поднимаюсь выше к локтям, словно пытаясь вжаться в твое тело, как первородный грех, толкая на очередные преступления против природы. Со спины веду носом по смуглой коже, где видно часть шрама. От ожога магмой, как ты говорил. Я тебе охотно верю, слышал, знаю много. Вижу далеко, слышу далеко, парю выше остальных и от того открыто мне многое. Интересная ситуация, да ты и сам интересный, выдай хоть какую-то эмоцию. У тебя вроде нет ноги, правда? А теперь ещё и не будет части руки, или может носа? Или вырвать тебе глаза? Сердце стучит в моих висках сильно, призывая к насилию. Но. Поднимаюсь худыми пальцами и хватаю за челюсть грязными пальцами. Кровь бьёт в ноздри, опьяняет, сердце стучит так, как не стучало ни от чего. Губами припадаю к твоим, проталкиваю язык в чужой рот, провожу языком по плотно сжатым губам и надавливаю на челюсть сильнее. Не сопротивляйся. Я вижу, что ты такой же как мы. Теперь вижу, знаю, хочется ещё больше и я позволяю себе нечто необыкновенно страшное. Кусаю зубами прямо за язык до крови, она течет по зубам и стекает по подбородку. - ты преданный нашему Маршаллу, говоришь? А мне кажется, что ты предан себе и только себе в первую очередь. Говорю это прямо в твои губы, крепко держу за челюсть. Тебе, очевидно, не нравятся мои слова, потому что я не особо помню, как оказываюсь на полу ошарашенный. Что это сейчас было и почему моя голова так разрывается. Облизываю красные губы и улыбаюсь кровожадно. Игра начинает мне нравится. *** Мне нравится как ты убиваешь людей. Мне нравится, что все, что ты делаешь похоже на скульптуры из льда. Это так оказывается легко. Если ударить по льду, то оно сломается вместе с человеком и останется только красный снег вместе с внутренностями. У тебя нет извращенного вкуса как у Ширью, которому надо оставить как можно больше крови. Но твой фрукт даёт тебе это извращение сполна. Мне нравится, что ты можешь сделать оружие из льда. Оказывается, оно ещё и очень острое. Я несколько раз специально ловил его рукой и кровь стекала между моих пальцев алыми ручьями. У тебя крепкие и сильные руки, ты умеешь этими руками не только убивать. Лёд в глазах, лёд в руках, но нет льда глубоко в сердце. И сердце у тебя обычное. Красное. И огромное. Оно так хорошо лежит в руке. Сжимается, бьётся, хочется попробовать на вкус, какое сердце у самого ледяного члена команды. Языком лизнуть прямо по клапанам, сосудам на сердце, разрезать его и съесть, сырым, теплым. Мне хочется одновременно плакать и смеяться. Я всегда прав. Предателей нужно убивать сразу, пока ты к ним не привязался. Предателям не место в моем сердце, но это сердце я запомню навсегда.