Стерва 2

— Полина! Проводить тебя? — низкий голос Ромы заставил Морозову обернуться. Она вежливо улыбнулась, оглядываясь по сторонам. Отказывать всегда неудобно, но здесь это сделать нужно точно. Ведь встретиться с Катей после уроков намного интереснее, чем слушать захватывающие истории Ромы из и о его жизни. Катю Полина заметила, когда повернула голову влево. Она опералась плечом о стену сзади Пятифанова, сложив руки на груди так, чтобы он её не видел. Сведенные брови насторожили Полину, наводя непонятное чувство смятения. Заблужденно, словно в тумане она понимала, зачем Катя хотела встретиться. Еще и наедине. Впрочем, Рому она не переносила. Полина потрясла головой, переводя взгляд на стоящего перед ней парня. Надежда, словно серебро сияло в его глазах, а губы он в нерешительности поджал. Морозова невольно подметила, что Катя совсем не такая. — Нет, сегодня не смогу. То есть, не нужно.. Ну.. — Полина снова нервно улыбнулась. Добрая жалость к Пятифану сопровождала ее всегда, когда она ему отказывала. Рома договорил за неё. — Лады, я понял, — он потёр рукой затылок. Снова его попытки не увенчались успехом. А всего лишь хотел проводить подругу до дома. Полина опять посмотрела на Катю. Теперь на её лице играла довольная улыбка. Она покачала головой, и Морозова словно прочитала в зеленых глазах, что она все сделала правильно. Но эта улыбка пропала, когда Рома её внезапно обнял. Полина и сама от такого опешила. Она подняла руки, задевая крепкую спину Пятифана. Отчужденный взгляд застрял на Кате, но миирнвоа, откинув светлые волосы, скрылась за стенами. — Тогда до завтра, — Рома кивнул, на прощание вскинув руку и вышел из школы. Полина, не успев ничего ответить, понеслась за Смирновой. *** Катя громко закрыла дверь, проходя мимо деревянных парт к зеркалу. — Опять этот уголовник весь день рядом с тобой крутится! — стук ее каблуков эхом отчетливо отдавался в, практически, пустом классе. Полина сразу поняла, что белая лиса чем-то недовольна. Вот только понять чем, задачей являлось сложной. Она даже не следила, что Катя сейчас делает, — очередной бегущий со скоростью света к ним скандал напрягал ее сильнее. — Как будто он тебя любит! А ты еще такая вся с ним, как будто сама его любишь, а меня вообще нисколько! — Катя закатила глаза, когда свои Полина прикрыла, пытаясь намеренно успокоиться. Стабильная психика была бы лучшим подарком, который Полина могла когда-нибудь получить. В отношениях с Катей с каждым днём она все больше и больше ломалась. Совсем не думая о восстановление. Полина выдохнула. Слова Кати как-то больно царапнули на душе, оставляя неровный и не красивый след. Как вилкой о тарелку. Полине даже послышался этот неприятный звук. Хотелось, чтобы Катя сейчас все осмыслила и замолчала. Но Полина понимала, что шанс на такое желание почти на равне с нулем. Но ведь мечтать не вредно? Полине хотелось на это надеяться. Ей кажется, что если хоть какая-то мечта исполнится рядом с Катей — это будет чем-то нереальным. Выдуманным, вымышленным, но точно не наяву. Словно это не было возможным. Полина всеми силами боролась с желанием упасть на пол и разрыдаться. Так горько и долго, что щеки, после того, как она успокоится, были красными. Чтобы глаза были красными. Но, смотря на эту лицемерную личность, в борьбе она точно выигрывала. — Я ненавижу тебя также, как люблю... — Полина посмотрела на изображение Кати в зеркале. К ней Смирнова стояла лицом, но удосужилась направить на Полину свой недовольный взгляд в ответ. Морозова могла поспорить, что прочитать в нем что-то было легче легкого, но делать этого не стала. Она посчитала, что это незачем. Катя словно оценивающе смотрела на Полину. И не сказать же, что когда-то она призналась ей в чувствах. В таких случаях, как сейчас, Катя не раз говорила, что ревнует Полину к Роме. Но как должен повернуться язык, чтобы назвать ревностью, когда она весь разговор, от начала до конца, поправляет свой внешний вид в зеркале? Этот момент Полину каждый раз неимоверно злил, но также постоянно она его упускала. Надежда, что в следующий раз Катя одумается, преобладала в ней. Но этого не происходило. Сколько бы Полина не ждала, Катя остается такой же эгоистичной, закрытой девушкой. На слова Полины Катя лишь отвела взгляд. Сделала это, не увидев там ничего интересного. За что можно зацепиться и смотреть безостановочно. Попытаться все понять. — Взаимно! — воскликнула она, когда Полина оказалась сзади неё. Она смотрела на их отражения. Катя, у которой все вокруг — соперники вдруг зародилось желание выглядеть хорошо. В красоте Полины она не сомневалась, и старалась слишком не отставать. — Но почему любви твоей я так не рада? — Полина отчаянно свела брови, готовая в любую секунду расплакаться. И потом убежать. Катя лишь пожала плечами. К такому она интереса особого не имела. Но будь вместо Полины кто-то другой, Катя высказала бы всё, и, не в самом лучше виде. — Ну, почему я тебя просто не пошлю? — голос держал нотки обиды. Подавленность читалась в ее взгляде, и Полине бы сильно хотелось, чтобы Катя научилась читать. Чтобы она стала обращать внимание на каждое ее чувство. Полина отошла. Она почувствовала, что если еще будет смотреть и слушать лицемерие Кати, то ее стошнит. — Потому что боишься, что Пятифанов тебя бросит, — Полина начинала закипать. Как чайник. Катя, словно добилась своей цели, победно ухмыльнулась. И Полине стало так мерзко от неё, от ситуации и этих противных слов, что она захотела убежать. И это как-будто сейчас случится — не торопясь она начала идти в сторону выхода. К чему Смирнова приписáла здесь Пятифанова — непонятно. И Полина не знала, хочет ли понимать. Вообще Катю. Может, проще будет действительно тогда, когда они перестанут общаться? Мысль о возможном расставание не выделяла Полине хоть капельку малейшего спокойствия. Она знала, что жизнь повернется в сторону «без нервотрепки», но понимала, что вряд ли сможет. Вряд ли сможет полностью счастливо жить без Кати. Без ее бестолковых сообщений по утрам и вечерам, в которые Смирнова добавляет все, что можно и нельзя. Без глупых комплиментов, которые Катя может сказать в любой момент, а придумывает, когда заваривает себе чай. И не важно, где бы и когда они находились. Выражать все, что приходит в голову она считает полезным. И сейчас, видимо, также. Полина покачала головой. Мысли об этой наглой, самолюбивой персоне складывались разные. Ревность — штука плохая, но разве нельзя это пережить? Полина не считала, что с Ромой у нее отношения имеют намек на любовь, симпатию и что-то ещё. Полина считала его хорошим, надежным другом. Он всего лишь становится вежливым человеком, когда общается ч ней. Морозова поднесла руку к лицу и устало потерла пальцами переносицу. Главное — глубоко дышать... Полина решила, что раз Катя ушла от разговора, который сама же завела, то и ей можно. Почему бы не предъявить все негодование по поводу бессмысленных вопросов? — Стерва... Я устала от ссор и скандалов. В сотый раз я отвечаю на вопрос – да, красивая, — Полина прокрутила в голове, как бы это выглядело со стороны. Ведь уже в этот диалог внесено три абсолютно разные темы. Наверное, как в цирке, а они — клоуны. Смешно и безрассудно. Но, также тоскливо и злостно. — Ну а что, тебе ответить сложно? — Катя помотала головой. Так, будто подтверждает ее превосходство каждый второй. Даже если это так — Полина устала. Устала от нехватки нежности и той любви, которую Катя может ей дать. Может, но что-то мешает. Эту маленькую деталь Полина не в силах найти. Настолько хорошо спрятана, что в какой-то момент она бросила это дело. Вряд ли бы и получилось. Эти недовольства, протесты Катя берет из неоткуда. У нее на это талант. И на Полину это серьезно давит. От Кати можно ожидать минимальной поддержки. Иногда эта странная неопределенность Полину очень, действительно, сильно злило. Хотелось прервать с Катей связь навсегда, больше ее не видеть. Хотелось оставить себя и свои нервы в покое. — В какой момент ты такой стервой стала? — неприятный вкус горечи собрался на языке. Словно только от одного вида Кати. Иногда Полина думала, что Катя любит себя, а не её. Признания парней из школы заканчивались тем, что они с едва заметными слезами на глазах убегали. На любые комплименты от кого-то Катя отвчелаа одной фразами, имеющими один смысл. Что-то вроде «Я знаю», или «Я без тебя в курсе». Пусть никто и не знает о их скрытых, больных отношениях, Полине, когда Катя так делает, становится стыдно. — Когда к тебе Рома подошел, понятно? — с лисьим прищуром сказала Катя. Гнев Полины начинал закипать, все сильнее и сильнее. Хорошо бы скоро это закончить. Слушать глупые извинения Кати после таких ситуаций уже стало скучным. Как надоедает один и тот же фильм, который тебе не понравился. Как наскучивают однотипные неинтересные темы в школе. — И когда он просил до дома тебя проводить, — всем своим видом Смирнова показала, что Рома ей не нравится. Как не нравится то, что он вежлив, да и в принципе, что общается с Полиной. Будь ее воля и Полина в ее расположение, она бы заперла Морозову у себя дома, никогда не выпуская. Чтобы она смотрела только на неё, чтобы слушала только ее. Не помешал бы никакой Рома. Но Катя понимала, что это категорически запрещено. Навряд ли Полина после такого будет что-то к ней испытывать. Морозова сжала ладони. Ощущение было такое, что там остались кровавые следы от ногтей. Но в чем проблема просто развернуться и уйти? Не портить себе вечер и настроение? Хотя, живя рядом с Катей, оно испорчено на всю жизнь вперед. Полина посмотрела на Катю со всем презрением и гневом. Чтобы она наконец поняла, что ее это совсем не устраивает. Чтобы она прекратила заводить бессмысленные темы! — Если честно, ты достала, — сквозь зубы процедила она, смотря на Катю. За дверью слышались чиь-то голоса и шаги, что очень напрягает Катю. Ее никак не покидала мысль, что Рома сейчас ворвется в класс и заберет Полину. Или она сама уйдет с ним. А Катя останется здесь одна. Может, так она сможет все переосмыслить? Понять свои ошибки, возможно, исправить их. Но внутрь к ним никто не заходил. И пусть Катя кидала настороженные взгляды на дверь, вид, что она чего-то не хочет, не показывала. И Полина, даже заметив это, не стала бы обращать особого внимание. В голове у нее крутились только ссоры и крики. Все, чего Полина хотела бы избежать. Всё, что им мешает. И сейчас очередные недовольства Кати приводят к ссоре. Полина сделала глубокий вдох. — Я прошу — не беси меня! — голос стал значительно громче, и, говоря это, Полина заметила, как Катя слегка вздрогнула. Катя развернулась к Полине спиной, чтобы она не видела ее зловещей улыбки. Даже не смотря на то, что перед ней дорогой ей человек, играть на чужих нервах ей определенно нравится. Полина знала, что это доставляет ей какое-то невидимое удовольствие. Словно заряжает, заставляет действовать дальше. Но Полине все равно хотелось жить спокойно. Наверное, предложив она такой поворот событий Кате, та бы бессовестно рассмеялась ей в лицо. Не скрыв всей насмешки в голосе после этого. Сказала бы что-нибудь язвительное, противное, и возможно, обидное. Что-нибудь, что заставило бы Полину вымыть рот с мылом, вернувшись домой. Беседовать о чем-то серьезном с Катей казалось глупым. Полину это невероятно злило, ведь Смирнова — тот человек, которому она может доверить все свои секреты. Несмотря на их не очень здоровые отношения, Полина была уверена в Кате на все сто с лишним процентов. Эти скандалы случались просто потому, что Кате становилось скучно. Ей хочется разбавить скудный день чем-то эмоциональным. Добавить в него новых красок. Но обсуждать с Катей какие-то важные темы — что-то сверхъестественное, невообразимое, несуществующее. Каждый раз Полина ссылается на то, что Катя просто такой человек. Она рождена для того, чтобы портить настроение окружающим, но поднимать себе. На тонких губах, накрашенных ярко-красной помадой вновь расцвела хитрая улыбка. Показав зубы, она растянула их. Как-будто знак, что Полине нужно к чему-то готовиться. К чему-то жуткому, неожиданному, мерзкому? Как Катя? — А Пятифанова ты о чём просишь? — медленно, чуть слышно, как змея, спросила Катя. Если змея, то самая настоящая и самая ядовитая! Хуже некуда, хуже в мире не найдешь. Раздражение, гнев, ярость, злоба, бешенство — и еще метровые перечисления того, что спустя пару секунд почувствовала Полина после гадких слов Кати. Задушить эту змею хотелось голыми руками. Лишь бы больше не шипела и не кусалась. Пятифанов являлся тем человеком, из-за которого Катя начинала распылять свой мерзкий яд. При чем чего-то слишком плохого он ей не делал. Просто ошивается с той, кого Катя любит. Но Полина была больше, чем уверена, что они с Ромой — просто друзья. Наверное, со стороны это и кажется чем-то правдоподобным, но в действительности это так. Рома и сам признавался, что Полина ему больше не нравится, — в плане отношений — и что он неровно дышит в сторону Антона. Ее глаза округлились, а в горле пересохло, когда Полина услышала это. Еще и от самóго Пятифана! Впрочем, она пообещала, что язык будет крепко держать за зубами, что никому и ничего не расскажет. Полина знала, что Катя уверена в ней также и столько же, как сама Морозова уверена в ней. Нечего бояться и остерегаться, но, Катя, как истинная натура ревнивой девушки, почему-то портит все изо дня в день. И самое обидное то, что никак и нисколько не пытается все это исправить! — Или он тебя просит? И вы друг друга... — Катя сузила глаза. Язык прошелся по влажной верхней губе. Являлся ли это жест тем, чтобы привлечь внимание Полина и увидеть ее покрасневшие щеки — непонятно. Но Морозова даже не кинула мимолетный взгляд на ее рот. Она бы хотела его заткнуть, а не просто глупо пялиться. В душе Полина уже давно ревела. Почему именно ей досталась девушка, у которой характер противнее, чем тараканы? Выдержать его больше одного дня — победа. — Ну, зачем танцуешь на моих нервах?... — отчаянно спросила Полина, и безнадежно, понимая, что вопрос этот останется без ответа. Как бы она не пыталась его найти. Катя казалась Полине маленьким ребенком в детском саду — как же же сильно и много она хотела её внимания. В принципе, без него Катю оставлять страшно. Находившись рядом с Полиной она не включает всеми ненавидящий режим «сплетница», и ведет себя более менее язвительнее. — Потому что этого не делает Пятифанов! — ловко, выставив руку с вытянутым указательным пальцем вперед, заметила она. Это являлось правдой, но это не значит, что это вообще должен кто-то делать. Если бы Полину оставили в покое, она была бы только неистово рада, наверное, до конца жизни. Катя уже, откровенно говоря, надоела. Полине вдруг показалось, что, посмотрев она сейчас в зеркало, ее лицо будет полностью красным. Цвета гнева. И вовсе не из-за того, что Катя не перестает облизывать свои губы, а пуговиц на ее белой рубашке расстегнуто уже целых две, а из-за ее бессмысленно глупой чуши. Разве нельзя держать свой рот на замке? В случае с Катей, замок либо каждый раз ломается, либо его вообще нет. Тем не менее, Полина все еще горела желанием убить Смирнову. Бесследно и прямо здесь. — Разве он лучше меня?... — голос Кати вдруг стих, настораживая Полину. Ее актерским навыкам можно лишь завидовать, но сейчас Морозова подумала, что это все наяву. Что Катя не играет, и сейчас разрыдается. Хотя, такого, конечно не произойдет. Следующие слова Кати заставили Полину прикрыть, глаза, считая секунды. — Нет, я самая ахуенная! — она вскинула руки, тут же их опуская. Подчеркивая своё преобладание, она вальяжно прошла мимо парт, пальцами проводя по их гладкому покрытию. Из-за длины ногтей исходил не очень приятный звук. Школьная мебель здесь не самая лучшая. Катя остановилась у доски, оборачиваясь на Полину. Из ее прически в виде широкой косы выпадали несколько прядей, и они, когда Катя двигалась, развивались в разные стороны. Воротник рубашки также не остался незамеченным Полиной. Слишком уж, видимо, сильно он раскрыт, — подумала Полина, увидев лямку черного бюстгальтера. И пусть она всячески старалась не показывать своей интерес, мурашки по коже пробежались. Но она сглотнула, уверенно поднимая взгляд, смотря теперь в глаза Кати. Сейчас ее волновало совсем не это, совсем другое. Если Катя решила исправить все соблазном, то Полина развернется и уйдет. Но не в этот раз. — Почему ты стала такой стервой? — Полина уже давненько бросила все попытки вразумить в голову Кати что-то полезное. Уже давно смирилась с ее веселым образом жизни и язвительными комментариями в сторону других людей. Иногда она задавалась вопросом, что могло быть, если бы Катя в нее не влюбилась? Осуждала бы она ее также, как других, не ясно за что? Или бы вообще молчала? Катя томно выдохнула через нос. Показав Полине, как она устала придумывать смешные ответы на ее вопросы. Но сегодня они не закончатся. На сегодня, может быть, да. — Потому что боюсь возможного расставания с тобой... — она свела брови, сделав вид, что собирает в руки крупинки слез. И также смело рассмеялась, увидев реакцию Полины на ее цирковой номер. — А если серьезно, — Полину уже насмешили эти слова. — Почему этот Рома везде с тобой? — Катя вновь свела брови. Неизвестно как, но Полина поняла, что сейчас Катя спрашивает действительно всерьез. Она опешила, вскидывая брови. Такое зрелище она видит, пожалуй, впервые. Не сказать, что Кате это подходит. Скорее, даже наоборот. Полина тихонько прокашлялась. — Мой самый худший враг оказался близко, — она набрала воздуха, уже готовясь к новой атаке. — Видимо, ты убьешь не спеша меня... — и резко выдохнула. Катя, стоявшая напротив нее, но далековато, лишь непроизвольно закатила глаза. Она подошла к столу, предназначеному для учителя — её мамы — положила на него одну руку, изогнулась в спине и открыла верхний ящик. Этот стол стоит уже здесь долговато, поэтому открыть его было задачей не простой. По классу прошелся отвратительный скрип, и Полина сщурилась. Катя с явным неинтересом во взгляде разглядывала содержание ящика. Раздался шум, Катя что-то переворачивала. Будто у нее есть определенная цель, что там нужно искать. И, будь оно так, достигнув её, Смирнова широко улыбнулась. Полина была готова ко всему, но когда Катя достала тетради их класса по литературе, она судорожно прикрыла глаза. Что она собралась с ними делать? — Та-ак.. Где тут тетрадь Пятифанова? — непонятно у кого и почти неразборчиво спросила Катя. Тетради не интересующих её личностей она скидывала в одну стопку на стол. Бумажные сплетения с громким звуком падали на гладкую поверхность, криво ложась друг на друга. Остановилась Катя только тогда, когда увидела фамилию Полины, выведенную её красивым ровным почерком. Она усмехнулась, аккуратно откладывая её в сторону. А потом по классу снова прошелся этот звук падающих на стол чужих тетрадей. Полина подошла ближе, запрыгнув на подоконник. Сейчас, пока никто из учителей не видит, это можно делать, не боясь быть замеченной. Катя радостно, победно воскликнула, когда нашла нужное. — А вот и твой ухажёр, — Катя хихикнула, но Полина видела, как нервно она это сделала. Её это тоже напрягло. Слово «ухажёр» она пропустила мимо ушей. С Катей ко всему привыкнешь... Катя развернула тетрадь, перелистывая несколько страниц. Взглядом она быстро пробежалась по написанному, строя вид, что чем-то заинтересована. Полина знала, что это не так. Редко можно увидеть, что Кате действительно что-то интересно. Чаще всего это какие-то модные, современные штуки. В которых Полина, грубо говоря, полный ноль. Полина даже не заметила, как её взгляд остановился на Кате. И он вдруг решил, что зацепиться за что-то именно там будет правильным решением. Попытавшись отвести его, Полина не смогла. Её это не сильно расстроило — Катю только порадует это внимание к её персоне. Сейчас, смотрев на Катю со стороны, Полина вновь подметила, насколько она красива. Аккуратные черты лица, симметричные брови, небольшой нос, широкие глаза и тонкие губы — абсолютно все подходило друг другу. Словно каждая её часть подстраивалась под друг друга. Будь они сейчас в другом положение, Полина бы точно сделала ей какой-то комплимент. Чтобы Катя, как всегда, ответила: "Я знаю, но спасибо". Из своих мыслей Полину вывел беззаботный смех Кати. Льющийся из неё, как вода из ведра. — Это он что, про тебя писал!? — не без труда набирая в воздух легкие, спросила она. От смеха Катя чуть ли не задыхалась, держа в руках Ромкину зеленую тетрадь. Она почти выпадывала, поэтому Полина поспешилв выхватить её из рук Кати. Взяв раскрытую тетрадь в руки и посмотрев написанное, Полина сама не смогла удержать смешок, который беспрестанно вырвался наружу. Кривым почерком, стараясь, чтобы как лучше были выведены буквы русского алфавита. «Знаешь чем ты отличаешься от крови? Она проходит через сердце а ты в нем остаешься» Катя перевернула страницу. «Я могу сохранить твою фотографию? Покажу Деду Морозу что хочу получить на Новый год» Катя снова перевернула страницу. «Ты конечно не батарея отопления, но даже на расстоянии греешь меня лучше чем она» Катя лично прочитала все написанное, тут же хватаясь за живот. Смех сдержать не получится, это уж точно. Также мыслила и Полина, уже закрывая покрасневшее лицо руками. Она и не знала, что Рома может сочинять такое. Было приятно, что это адресовано ей, но Полина понимала, что лучше бы он не брал в руки ручку. Додумался же, в тетради писать! Резко веселье Кати сменилось на некое недоразумение. Или даже негодование. — Пауза. Мы же тогда уже встречались! — заметив дату вверху страницы, вскрикнула она. А потом ее всего недовольный взгляд переместился на Полину. И снова они вернулись к этому. Полина обреченно вздохнула, смотря за окно. — Как де поздно замечаю... — она услышала, как Катя закрывает тетрадь Ромы, и открывает её. Такой же, очень даже приятный, шорох страниц. — ...твоей ревности нет края, — Полина покачала головой. Возможно, этот задорный смех был причиной перемирия. Хотя разницы уже никакой нет. Кате вдруг снова захотелось все испортить, и, поняв, что ничего ей не мешает и не угрожает, она сделала это. Вот только каждый раз она не думает о возможных последствиях. Каждый раз не смотрит на все со всех сторон. — А ты ему в ответ ничего не писала? — Полина чувствовала всю эту тяжесть голоса и его тона Кати. Какой она была взбалмошной. И как ей не хотелось это заканчивать. — Тоже, поди, любовные послания какие, — Катя тщательно пролистывала тетрадь, ища, за что можно зацепиться. Увы, так ничего не найдя, она подняла взгляд на порядком уставшую Полину. — Ты невыносимая... Полина, выжав все свои силы, покачала головой. Ее лицо осветила мягкая улыбка, от которой Катя, растаяв, подошла ближе. Теперь она стояла между ног все еще сидящей на подоконнике Полины, положив руки на ее тонкую талию. Она сжала их, и Полина приняла это за извинения. Она аккуратно обхватила Катю сзади ногами, как бы держа её, а руки положила на плечи, вытянув. Обе поняли, что неимоверно сильно устали, и сил, чтобы кричать и скандалить не осталось. Каждой еще бы дойти до дома. А потом, лежа в кровати, с трепетом в сердце и глупыми улыбками на лицах вспоминать друг друга. Разве это не счастье? Если упустить всё, что происходит между ними днём, то — да. Конечно, это счастье. — Но больше не общайся так мило с Пятифановым, — тихо "попросила" Катя. — А лучше вообще не общайся... — Полина, обмякшая от её касаний снова ожила, поднимая голову с твердого плеча Смирновой. Эти глаза, наполненные абсолютно всем, она не забудет никогда. Полина тихо захныкала. Как же не хотелось возвращаться к тому, от чего они только что с отрывом убежали. Как же хотелось просто сказать, что эта глупая девица, игравшая на её нервах, чересчур красивая. Сказать, что она её сильно любит. И не любит никого Ромку. Но вышло что-то другое. — И все твои законы задолбали, — Полина улыбнулась. — Я тебя не понимаю, — добавила она. А потом послышалось тихое «прости». И Полина снова простила. Она понаблюдала за тем, как Катя пожимает плечами, осторожно вырывается из объятий и подходит к зеркалу — что-то Смирнова начала делать со своей прической, — и сама слезал с подоконника. — Я красивая? — Катя, хитро улыбнувшись, мельком глянула на Полину. Чувства, навалившиеся на нее сейчас, словно придавили. Как же ей нравится нервировать Полину, а потом просить прощения. Наверное, лучше всех аттракционов мира. — Да, — Полина осторожно качнула головой. — Ты очень- очень красивая.