Обними меня, Фёдор.

— слушай, как тебе тот пирожок, который мы съели? — дожёвывая свой последний кусок, уже не первого пирога, который был заказан в кафе, невнятно проговорил Николай. — какой? — ну тот, с этой, как её… еже-… — ежевикой? — да! точно! — ха, вроде было вкусно. хотя, кажется мне, что самым вкусным был чай. — тихо усмехнувшись, Достоевский посмотрел наверх. болтая о вовсе незначительных вещах в жизни, они не замечали, что и как было вокруг них, будто, существуют лишь они. они были поглощены друг другом, не замечая, что весь мир вокруг них стал нереальным, будто существовали только они двое. мимо проносились люди, как призраки, и все звуки вокруг исказились до неузнаваемости. они были так сосредоточены на своих собственных делах и проблемах, что не замечаем всего остального. ходили по улицам, не обращая внимания на красоту природы или архитектуру зданий. и вот, парни стоят в подъезде у Николая. они попрощались, но стоило брюнету отвернуться, как Гоголь вздрогнул и схватил того за плечо. — постой! останься у меня, пожалуйста. — а разве нам завтра не в колледж? — не волнуйся, встану пораньше, зайду к тебе домой и заберу твои вещи. Достоевский был смущен, но согласился. *** на часах 21:34. пока Фёдор моется в душе, Николай сидит и дожидается сам не знает чего, толи чайника, толи своего друга. Коля сидит в тишине и подумывает о сегодняшними днем, о той особой связи, которую он почувствовал с Федором. в голове у него крутятся разные мысли: о том, как рассказать Федору о своих постоянных мыслях о нём и о том, каким будет их будущее вместе. внезапно раздались шаги, темноволосый вышел из ванной комнаты, намокший и с полотенцем на голове. Николай улыбнулся ему и позвал: — Федь, ты чего так долго? я уже заскучал.) Фёдор переступил порог комнаты и подошел к Николаю, серьезно смотря на того. — опять ты со своими чертовски несмешными шутками. — порой, Гоголь любил в шутку флиртовать с Фёдором. на самом деле, ему это даже немного нравилось, но виду не подавал. — а знаешь, я не верю в Бога, но перед тобой грех не встать на колени. — да как ты вообще! — он накинулся на него, хотя, на самом деле, бить не собирался. его речь перебил Гоголь. — а ты играл когда-нибудь в карты? — что? — Достоевский наклонил голову с вопросительным выражением лица. — допустим. — раскладывал их? — было дело… — а мог бы разложить меня 💥 Достоевский сначала разозлился, но эмоция сменилась улыбкой, которая не предвещала ничего хорошего и напугала Гоголя. и да, у него действительно были страхи — щекотание. он до смерти боялся щекотки, и Достоевский не раз этим пользовался. теперь парень умирает со смеха. он пытается всеми силами уйти, но увы, он то ли падает от смеха, то ли не может пошевельнуться. он лежит на полу. кажется, скоро он задохнётся от смеха, но Фёдор увлекся. к счастью, его спасает кипящий чайник, и через смех Коля кричит, что ему надо его выключить. — лады. но в следующий раз чайник тебя не спасет. — садясь за стол, Достоевский смотрит на Гоголя, пока тот заваривает чай. — эй, Николай, ты что, серьезно? я не собираюсь доставлять тебе физическую боль, даже если ты попросишь. давай лучше поговорим о чем-то другом. как тебе та книга, к примеру? блондин нахмурился и отвернулся, понимая, что перешел границу. возможно, было лучше не шутить слишком, особенно с таким серьезным человеком, как Федор. он молча протянул руку и похлопал его по плечу, пытаясь извиниться за свои слова. — извини, Федь, это была глупая шутка с моей стороны. — ладно. давай уже свой чай. — студент опёрся головой на руку и прикрыл глаза. через несколько секунд чашки с чаем, из которых свисали нитки чайного пакетика, красовались на столе. *** он ворочался и ворочался, в его голове роились мысли и заботы. Фёдор, напротив, казался совершенно непринужденным и вскоре заснул. Николай как будто завидовал способности своего друга так легко обрести покой… по мере того, как тянулась ночь, беспокойство Гоголя только возрастало. каждый тихий шум, казалось, усиливался, вызывая его тревогу. он пробовал разные позы для сна, считал овец и даже пытался медитировать, но ничего не получалось. казалось, его разум был захвачен нескончаемой петлей мыслей о Феде. а на самом деле, он и не спал. около трёх часов ночи на часах, и Гоголь чувствует, что Достоевский «просыпается». увидев Колю не спящим (хотя он давно уже это знал), он приподнялся и сел на кровать. с беспокойством некоторое время смотрел на друга и спросил: — что происходит, Николай? почему ты не спишь? — я не знаю, честно. — на самом деле он не хотел говорить о своих мыслях и просто начал говорить разную чепуху о том, что «чай был крепкий» или «думаю о книге, которую нужно было прочитать до завтра». в прочем, Фёдор не придал этому никакого значения. он приблизился к Гоголю, сталкиваясь лбом ко лбу. Достоевский смотрел прямо в глаза, ничего не произнося. Николай был смущён. он почувствовал на себе этот лиловый взгляд в темноте. «пусть бы это длилось вечно,» якобы со вздохом произнес Гоголь у себя в мыслях. «вот бы еще и поце-… что? что я только что хотел сказать? может?.. нет, я же не девушка, и Фёдор не девушка! я не могу себе это позволить. ладно, Коля, твой шанс.» Гоголь усердно размышлял над своими мыслями, но вскоре его «клоунская» интонация сменилась на более искреннюю и откровенную. — Фёдор… — проговорил тот, и ввёл свою руку в волосы друга. тот молчал. — я знаю, так может закончиться наша дружба, но мне больше нечего от тебя скрывать. ты мне нравишься! — произнося с повышенной интонацией в конце, тот зажмурился, будто был готов, что его ударят по лицу или начнут кричать, но нет, реакция Фёдора была совсем другой. — ах, дорогой друг… я надеюсь ты понимаешь, что между нами ничего быть не может. — тот отвел лоб и уже выражение лица было немного серьезным. — я конечно буду продолжать дружить с тобой, но не в коем случае не встречаться. ради тебя, я сделаю всё, чтобы ты бы счастлив. Гоголь ещё долго переубеждал Достоевского, что не нужно встречаться с ним из-за того, что хочет этого только Николай. в конце концов, Федя наконец-то убедился, что всё-таки не нужно. теперь парни могут спать спокойно.