Звук сердца

Повисшее молчание рвало на куски каждого. Полный уверенности Сигма не переставал нервно кусать губу и проклинать свои внезапные всплески уверенности. Серые глаза неловко поднимаются и смотрят в изумрудные гетерохромные напротив. В голове постепенно строится правильная форма для начала разговора. Но Николай решил начать первым. —Сигма, ты ворвался ко мне в квартиру с какой-то просьбой поговорить,— на лице снова высветилась ехидная улыбочка, которую парень просто мечтал стереть с лица земли,— и теперь мне просто ужас как хочется узнать это.. — О боже..— парень снова занервничал. Ему изначально все казалось так просто: взять и обсудить проблему, что его тревожит. Но нет; обязательно нужно все забыть,— я хотел сказать, что мне.. эм..— он делает глубокий вздох и выпаливает на одном дыхании,— я запутался, и меня бесит то, что я понимаю, как это неправильно. — О чем ты?— Коля в недоумении наклонил голову набок. Он выглядит озадаченным. — Ты мне нравишься,— Сигма окончательно потерялся. Это только что было самое провальное решение признаться! Парень чувствует, как руки становятся ледяными, а уши краснеют как и лицо. Он виновато смотрит на Гоголя. Глаза расширяются в удивлении. Николай сам раскраснелся, словно рак. Он тупо таращится на него,— извини..я не понимаю твоей реакции..я не нравлюсь тебе? Гоголь опомнился и затараторил: —Нет нет! Все совсем не так,— в порыве сильного перевозбуждения от сказанных слов он вскакивает со сутула и принимается махать руками в разные стороны,— я люблю тебя, Сигма.. очень сильно, но сказать я этого не мог.. — Ну ты и ссыкло,— смеется парень. — Сам ссыкло,— теперь уже смеются оба. Еще никогда Сигма не чувствовал себя таким счастливым. Было так уютно и комфортно, хотя пару минут назад он был готов разорваться на атомы. Хотелось бы еще побольше посидеть с ним, болтая ни о чем. — Я поставлю чай?— фраза завуалировано приглашала остаться. Сигма кивнул головой, помнясь ожидать напитка. Наконец, горячий зеленый чай мягко ложится в руки парня. Делая пробный глоток, глаза начинают блестеть. — Есть печенье?— с надежой задает вопрос Сигма. Гоголь усмехается, видя милое лицо парня, подмечая, что тот похож на щеночка. Коля встает из-за стола и тянется к шкафчику сверху. Слышно побрякивание содержимого в металлической коробке. — Получишь за поцелуйчик,— коробка, что держали прямо перед носом, забирают назад. Сигма зло морщится, прожигая взглядом нахального парня,— я жду. Кажется, он уже точно не отдаст сладости. Любимое печенье, самое любимое печенье, за которое он душу отдать готов, так нагла забирают. Парень слишком гордый для такого, но чай будет пить не с чем, да и с Колей они теперь..встречаются? Легонький поцелуй в лоб заставляет Колю растаять. Настолько мило и нежно это было. Они все же садятся за стол и продолжают чаепитие.

***

В доме после его ухода пустеет. Свет выключен почти везде, погрузив квартиру вместе с ее хозяином в полумрак. Сердце медленно постукивало, нарушая гробовую тишину в помещении. Звук сердца, разрывающегося на части от странной печали.. Возможно это и есть звук настоящего разбитого сердца. Дазай понял, что это неправильно. Неправильны его чувства, которые все рвались наружу. Было до жути тяжело переносить подобное, вот жб это было в новинку. Осаму не любил пробовать что-то новое. Ненавидел. Собравшись с мыслями и встав с помятой кровати, он начал одеваться. Хотелось просто прогуляться и развеять это дерьмо, накопившееся за день. Зима в Росси в этом году в ударе. Однако парень надеялся, что трескучий мороз вытряхнет из него эти чувства, заморозит так, что если тронуть, рассыплются на множество маленьких ледяных осколков. Выходя из квартиры, Дазай поморщился от яркого света, что неприятно жег глаза. Но назад идти уже не вариант. Обвешался так тепло он чтобы погулять, а не сидеть дома.. На улице не так холодно как ожидалось. Погода стала мягче. Дазай направился к набережной. Рядом с замершей рекой было тихо. Кругом почти никого. Парень не спеша шагает по снежному покрову, пиная очередную льдинку. Он сильно замахивается ногой, а затем бьет кусок льда, заставляя его катиться назад. Парень решает подняться наверх на обычную дорожку. Разворачиваясь по лицу что-то сильно бьет. Температура сразу падает, часть снега затекает прямо под куртку. Неприятное ощущение холода распространяется по всему телу, отдавая морозом. — Козлина, смотри, куда пинаешь свое дерьмо!— из-за черной шапки, среди многочисленных прядей рыжих волос, сверкают два синих глаза. Они такие яркие и притягивающие. Однако притягивается Дазай к парня явно не из-за этого. Он зол, сильно зол. Какой придурок посмел.. Шатен стремительно направился к Чуе. Рыжий сначала не увидел рост парня, но когда милует стал вырисовываться лучше, стало немного не по себе. Дазай почти вплотную подошел к юноше и встал как вкопанный, не отрываясь от синих глаз. Чуя занервничал сильнее. Сосредоточенный взгляд парня выглядел пугающе. — Эй!?— Чуя взвизгнул, когда тот наклонился к нему слишком близко,— убери свое лицо. Юноша собирался развернуться, но на удивление крепкие руку не дали убежать. Горячее дыхание паром выходило из-за рта Осаму. — Парень ты,— лицо наклонилось еще ближе, заставляя сердце бешено колотиться,— совсем идиот? На лицо рыжего шлепается снег с одной из рук шатена. Дазай злобно ухмыляется, видя, как юноша нелепо шмыгает носом, смешно вытирая с лица снег. — Ах ты! Завязалась ожесточенная битва снегом и льдом. Словно малые дети, которые не поделили снежную гору, они дрались орали и вызывали множество вопросов у прохожих. Наконец обессиленные парни дождаться на снег. Дазай вновь глядит в весело блестящие синие глаза. — Как звать тебя хоть, воин снежный,— ухмыляется Осаму, совершенно не ожидая услышать.. — Накахара Чуя,— рыжий смотрит в шоколадные глаза напротив,— а тебя? — Дазай Осаму,— парень немного растерялся, странное тепло выходит из оболочки льда, которое он поклялся заточить там навсегда. — Дазай..