Нам нужно поговорить

      Джетт отпрянул от него прижавшись к стене коридора, опустил голову и обнял себя за плечи. Он старался будто бы сжаться в комок, чтобы казаться как можно меньше и незаметнее, будто всерьез надеялся, что Хью попросту забудет про него, не разглядев, видимо, со слепу, и пойдет своей дорогой дальше по коридору замка. Хью же такой реакции не ожидал, а потому стоял в совершенном ступоре и удивленно смотрел на паренька. — Не надо меня бить, иди своей дорогой! — произнес Джетт тихо, быстро, стараясь звучать как можно более твёрдо. — Ты что же, боишься меня? — удивился Хью. По какой-то причине, эта мысль отзывалась у него внутри приятным теплом, и в то же время, когда рыжий паренёк утвердительно кивнул, какое-то неприятное чувство больно кольнуло блондина в самое сердце. Он улыбнулся теплой, нелепой, растерянной улыбкой, совсем ему не свойственной. Сейчас никого рядом нет, и можно попробовать показать себя таким, какой он есть на самом деле. Хуже ему от этого точно не станет. — Я не ударю, — сказал он, — Конечно, с моей стороны это может прозвучать странно, но я готов сказать, что даю тебе слово.       Джетт поднял на него взгляд. Хью слегка наклонился, чтобы взглянуть ему в лицо. Джетт не нашел в выражении этом никакой злобы или даже насмешки — скорее, растерянность. — Мне нужно с тобой кое о чём потолковать. Это не займёт много времени, поверь, — начал Хью, и осторожно положил руку на плечо собеседника, продолжая смотреть ему в глаза, — Послушай, это может прозвучать странно и нелепо, и вообще всё как-то глупо получается, учитывая все предыдущие годы нашей совместной учебы, и то, как я называл тебя чучелом, и уродом  на первом и втором курсе, и как я ударил тебя в коридоре на третьем этаже — за это тоже извини, я не могу объяснить, что на меня нашло, духи раздора, наверное, будут недостаточно хорошим оправданием, хотя это всё-таки их вина. И, знаешь, если бы не Генри, я бы, пожалуй, никогда на это не решился, но… Джетт, я должен это сказать, пойми. Я изменился за это время. Мы почти не общались последние два года, я многое понял и переосмыслил, мне стыдно за те поступки. Прости меня. Прости, я не могу найти подходящих слов, не могу выразить, насколько мне совестно. Ах, должно быть, со стороны это выглядит глупо, по глазам твоим вижу, что я выгляжу жалким и противным, но это ведь ещё не всё, нет, если бы всё было так просто… Джетт, умоляю, пойми меня правильно, ты мне нравишься, и эти чувства совсем не дружеские. У рыжего перехватило дыхание. На щеках проступила краска. Последняя фраза застала его врасплох. — Ты хочешь сказать, что влюблён в меня? — уточнил он почти шепотом, прикусывая губу. — Если бы после всего, что я сделал, я имел право говорить, что я тебя люблю, не сомневайся, я бы сказал именно так. Я думаю, ты нравился мне еще тогда, с самого начала. Я всегда тебе завидовал. Ты такой милый, простодушный, дружелюбный и веселый. Ты всем нравишься. А я что? А я ничего, — он отвел взгляд в сторону. Джетт все еще смотрел на него в недоумении. — Я был уверен, что ты ненавидишь меня, хотя я не сделал тебе ничего плохого, — с горечью сказал он, — Я все никак не мог понять, почему… — Ты можешь отвергнуть меня, и это бцдет совершенно справедливо, — ответил Хью как-то безжизненно. В следующую секунду произошло то, чего он совершенно не ожидал. Джетт привстал на цыпочки и осторожно, неумело коснулся его губ своими. Он отстранился так быстро, что Хью не успел сообразить. — Как мне это расценивать? — осторожно спросил он у Джетта, и тот в ответ пожал плечами. — Наверное, что я буду не против с тобой встречаться, если ты перестанешь быть таким злюкой, — пробормотал Джетт. Хью сжал его худощавое тело в объятьях. — Спасибо за то, что дал мне шанс. — Скажи спасибо Генри. Это он научил меня всегда давать еще один шанс, — Джетт выдавил из себя улыбку и похлопал Хью по спине, — Не прижимай меня так сильно, мне становится неловко… — Ах,  точно, прости меня, — Хью разжал руки. Джетт выскользнул из его объятий и отвернулся. — Прости, — прошептал он, — Я должен всё обдумать. Хью кивнул. — Оставить тебя? — Да, пожалуй, мне стоит поговорить с Генри об этом, — от того, насколько грустным Джетт выглядел, у Хью сжалось сердце. — Ты не против, если мы встретимся сегодня вечером, скажем, у входа в выручай-комнату? — Разумеется.

***

— Нам нужно тихое укромное место, в котором можно поговорить и хорошо провести вечер так, чтобы никто ничего не заподозрил. — К моему отсутствию в гостиной Эдвард уже привык, — пожал плечами Джетт, — я постоянно ночую то в гостиной Гриффиндора, то в гостиной Пуффендуя.       Хью потянул на себя ручку двери. Комната за стеной была окутана полумраком и напоминала  просторную спальню — кровать с тумбочками по сторонам, стеллаж с книгами, стол, два стула,  потрескивающий в камине огонь, вазочка с конфетами и плед, лежащий на постели аккуратным свёрточком. Джетт прикрыл за собой дверь. — Здесь так уютно. По-домашнему, — только и сумел выдохнуть Хью, разглядывая нарисованные на потолке созвездия. Джетт в это время уже накинулся на вазочку с конфетами. — Да чего ты всё время жрёшь? —   притворным недовольством спросил Хью. — Да что вы все заладили! Сначала Агата, теперь ты! Ну вот с голоду я сдохну без еды. Я что, один такой? Остальные питаются энергией солнца и индийским чаем? — с негодованием воскликнул Джетт, чем вызвал у Хью улыбку. — Ты забавный, — сказал он. Джетт, не сумев отнести эту фразу ни к комплиментам, ни к оскорблениям, плюхнулся на пол у самого камина. Хью, недолго думая, сел рядом и накинул плед себе на плечи, а затем обнял Джетта за плечи левой рукой. — Это был мой первый поцелуй, — сказал рыжий. Он глядел на огонь, не отрывая взгляда, а о поцелуе говорил так непринужденно, будто бы о погоде. Присмотревшись, Хью даже в сумерках сумел различить, как пылает в этот момент его лицо, — А ещё я никогда никому не нравился. — Стало быть,  я первый? — с ноткой коварства поинтересовался Хью. — Вполне возможно. Но давай не будем торопиться. Попробуем хотя бы подружиться. Извини, я всё ещё немного злюсь на тебя. Было бы странно, если бы я не злился! Ты мне нос сломал! Это полтора часа в больничном крыле с кошкой Тиса на лице! — возмутился Джетт, и с укором посмотрел на Хью, который продолжал смеяться даже под его осуждающим взглядом.