Семейная радость

Селина сидела перед зеркалом и задумчиво водила гребнем по волосам. Платье с нее уже сняли, и хотя Ли знал, что это услуга новоиспеченным мужьям, сейчас этот обычай его расстраивал. Ему бы хотелось самому раздеть Селину: медленно распустить корсаж, следить, как она смущенно прикроет глаза, но не отойдет, расправиться с ворохом юбок, прикоснуться к нежной коже… Впрочем последнего у него теперь не отнял бы никто. Селина еще не заметила его, погруженная в свои мысли. Ли понятия не имел, как и что ей рассказывали о предстоящей ночи, и еще меньше мог представить себе, как Селина толковала известное ей. Наблюдая за Луизой, он давно усвоил, что та зачастую специально не говорит дочери вещей неоднозначных, опасаясь выводов Селины. И не мог не признать это верной тактикой. — Селина, — позвал Ли, снимая шпагу и перевязь. Она вздрогнула и посмотрела на него. Потом улыбнулась, отложила гребень. Во взгляде ее не было страха, только та ее уверенность, которая наполняла Ли гордостью: Селина твердо и непоколебимо верила в него. Ли шагнул вперед, остановился перед ее креслом. Свет свечей превращал Селину из кроткого ангела в красавицу такую соблазнительную, что Ли влюбился бы в нее сейчас, если бы уже не был покорен. Селина не отводила от него внимательного взгляда, потом кротко спросила: — Что я должна делать? И Ли окончательно уверился в худших своих опасениях: познания Селины о браке ограничивались дворцовыми сплетнями, которым она к тому же почти не верила. — Ничего, — он наклонился и целомудренно поцеловал ее в лоб. — Ты ничего не должна делать. — Но… — она нахмурилась, видимо собираясь сослаться на кого-то авторитетного, Ли даже думать не хотелось на кого именно. Он прижал палец к губам, и Селина послушно замолчала, но рука ее коснулась завязок ночной рубашки. Ли покачал головой, взял ее руку в свою, поднес к губам, поцеловал кончики пальцев и тихо повторил: — Ничего. Он чуть потянул Селину к себе, и она послушно встала. — Это, как танец, — объявил Ли, кладя ее руку себе на плечо, вторую Селина подняла сама. — Но танцевать меня учили, — ответила она, голос у нее дрогнул. Ли невольно улыбнулся, наклонился к ее уху и прошептал, не удержавшись от иронии: — Этой науке тоже можно научиться. Селина вздрогнула, покраснела, но прильнула ближе к нему, пряча лицо на его плече. Ли взял ее правую руку в свою, переплел их пальцы, потом сделал несколько шагов по комнате, ведя Селину как в танце. Она снова заулыбалась, взглянула на него открыто и просто. И Ли вспомнил вдруг как уже танцевал с ней, еще в Олларии, и думал тогда, что девица Арамона, конечно, хороша и свежа, но наверняка безмерно скучна. Наверное, ему следовало благословить Излом за этакую встряску, которая ему показала ее. — Видишь, как просто, — Ли церемонно поклонился, завершая фигуру танца, потом легко поймал Селину в свои объятья, наклонился и поцеловал. Он только коснулся губ губами, предоставляя Селине проявлять инициативу дальше, и она поняла его. Она целовала его несмело и осторожно, но это чуть не сорвало ему весь план. Держать себя в руках, когда его неумело и робко целовала собственная жена, оказалось, неожиданно гораздо труднее, чем отвечать на страстные поцелуи прежних любовниц. Отстраниться, чтобы прийти в себя, он не смел, да и не смог бы, это было слишком нежно и приятно: ее мягкие губы, несмелые движения, ее пальцы на его затылке. Селина сама отступила на полшага, глядя на него растерянно и неуверенно. — Очень просто, — повторил Ли, голос звучал хрипло и слабо. Ли поднял руку к застежкам колета, и Селина повторила его движение — ее руки легли ему на грудь. Ли замер, прикрыл глаза, позволяя ей расправляться с непослушными петлями. Одна из них никак не желала поддаться. Селина оцарапалась о крючок, тогда он снова поднес ее руку к губам, коснулся ранки языком, внимательно глядя Селине в глаза, уверенный: она не отведет взгляда, пока он так смотрит на нее. Потом он поцеловал ее тонкое запястье, помня, как это заставляет Селину вздрагивать. Притянул Селину к себе, провел носом по изгибу шеи. Он снова владел ситуацией, но, когда Селина судорожно вдохнула и прошептала: — Ли… — он словно потерял голову: теперь он поцеловал ее совершено не сдерживаясь, не дожидаясь ее робкого ответа, проник языком в рот, сжал руки на тонкой талии, скользнул ладонями по спине вверх, путаясь пальцами в длинных волосах. Ему перестало хватать воздуха, и он оторвался от ее губ, но рук не разжал. Селина дышала неровно и смотрела испуганно, Ли стало стыдно своего напора, но, прежде чем, он успел что-то сказать, Селина осторожно провела пальцами по его лицу. Она не улыбалась, глаза ее не казались больше такими светлыми, как всегда, они потемнели, расширившийся зрачок почти скрыл радужку, губы припухли, она машинально облизнула их, едва ли понимая, как это выглядит, пальцы ее снова легли на застежку колета. Ли закусил губу, стараясь не застонать. Селина действовала медленно, осторожно, сводя его с ума. Когда верхняя его одежда, наконец, оказалась на полу, Ли подхватил Селину на руки и понес на кровать. По алому покрывалу рассыпались ее светлые волосы. Ли склонился над Селиной, опираясь на ладони, она подняла руки, обнимая и притягивая его к себе. Она поцеловала его, сначала так же робко, как всегда, словно неуверенная, что ей это можно. Потом все требовательнее и требовательнее. Ли с трудом нашел в себе силы оторваться от своей юной жены. Он осторожно расцепил ее руки, поцеловал обе ладони, сел, стянул сапоги и тогда уже лег, привлекая Селину к себе. Он чувствовала ее теплое дыхание на своей шее, Селина прижалась к нему, нежная и доверчивая. Ли распустил завязки ее рубашки, поцеловал открывшуюся в вырезе шею. Селина вздохнула, сжала его плечи, выгнулась навстречу. Ли потянул ее рубашку вниз, медленно обнажая светлую кожу, покрывая ее поцелуями. Никогда он, кажется, не был так терпелив, так нежен… И счастлив. Он наслаждался каждым прикосновением, частым дыханием Селины, ее пальцами, запутавшимися в его волосах, ее дрожью и тихими стонами. Когда рубашка почти сползла с груди, Селина вдруг потерянно охнула и попыталась закрыться рукой. Ли замер и поднял голову: Селина смотрела на него виновато, рука ее так же быстро, как метнулась к груди, теперь упала на постель. Ли осторожно взял ее ладонь, снова поцеловал запястье потом пальцы, положил ее руку себе на плечо, лег на спину, поворачиваясь к Селине, прошептал ей ласково: — Все хорошо, любимая, все хорошо. Он провел ладонью по изгибу талии, притягивая Селину к себе, поцеловал ее плечо. Селина сама прижалась к нему ближе, потом робко коснулась ворота его рубашки. Ли едва слышно усмехнулся, но она, конечно, заметила и подняла к нему лицо. — Все хорошо, — повторил Ли, улыбаясь. Селина кивнула и потянула за шнуровку. Ее тонкие пальцы теперь вдруг стали холодными, коснулись ключиц, потом спустились чуть ниже. Ли приподнялся, чтобы сбросить рубашку, потом снова упал на спину и закрыл глаза. Селина провела рукой вдоль его ключицы, потом вертикально вниз к животу и снова вверх. Ли тяжело выдохнул и закусил губу, вместе с движением пальцев он чувствовал прикосновение тонкого батиста ее рубашки — она, конечно, сползла сейчас до талии. Ли достало одной мысли об этом, чтобы возбуждение усилилось. Не открывая глаз, он поднял руку, провел по спине Селины вниз, чувствуя мурашки и улыбаясь этой реакции. — Ли… — снова прошептала Селина, и он посмотрел на нее. Селина склонилась над ним, опираясь на одну руку, кончики ее волос касались его груди, одна ладонь замерла на плече. — Да? — Ли отвел волосы от ее лица, будто случайно задев при этом грудь, и Селина прикрыла глаза, ресницы у нее дрожали. Ли чуть приподнялся, целуя ее в шею, осторожно опрокинул Селину на спину, снова оказываясь сверху. Он поймал губами сосок одной груди, лаская вторую ладонью. Селина застонала, пальцы ее сжались у него на затылке. Ли так же медленно, как раньше, спустился поцелуями к ее животу, стянул рубашку до бедер, положил ладони на выступающие тазовые косточки. Приподнял голову, наблюдая за реакцией: Селина зажмурилась, боясь. Ли вернул руки на ее талию, перевернулся на спину, утягивая Селину за собой, заставляя ее усесться верхом на его бедра. Она охнула от неожиданности, от прикосновения к возбужденному члену глаза ее расширились, и Ли с трудом удержал усмешку. Ее невинность не уставала удивлять его. Он провел ладонью вверх к груди, шее, поймал пальцами несколько прядок волос, прошептал: — Ты такая красивая… Селина замотала головой, не соглашаясь. Ли сел сам, удерживая ее у себя на коленях, Селина подняла руки, обнимая его за шею. — Ты даже не представляешь насколько, — Ли коснулся губами ее уха. — Самая красивая. Он поймал губами ее губы, целуя ее нежно, не спеша. Селина поддалась к нему, прижимаясь к груди, Ли судорожно сжал тонкий батист ее ночной рубашки, чувствуя, что опять теряет контроль от ее близости. Сердце колотилось, как бешеное, в ушах шумело. Это и близко не походило на его обычное состояние. Предвкушение, уверенность, расчетливые и правильные движения сменились невозможной нежностью, головокружительным желанием, почти страхом причинить ей боль или напугать. Он отпустил Селину, чтобы раздеться окончательно. Она выдохнула, потянулась к краю покрывала, но он успел поймать ее руку. — Не надо, — попросил он. — Мне нравится смотреть. Селина покраснела, но послушалась. Ли и правда просто смотрел, как поднималась и опускалась ее грудь, как в свете свечей белела теплым светом ее кожа, как дрогнули ресницы, когда Селина открыла глаза и посмотрела на него. Ли шагнул к ней, ожидая, что она опять смутится, но Селина так и смотрела, пока он не оказался рядом. Ли положил руку на ее бедра, сдвигая рубашку вниз, и Селина судорожно вздохнула. Ли скользнул руками по ее телу, от пупка к низу живота, дальше по бедрам, ласково и целеустремленно. Восхищенно чувствуя ее под пальцами, ловя ритм ее прерывающегося дыхания, вздохи, постепенно переходящие в стоны. Он ласкал Селину, пробуждая удовольствие и возбуждаясь от этого сильнее. Чувствуя, как Селина доверчиво открывается и ждет… Ли даже зажмурился первый раз входя в нее, чувствуя сопротивление, Селина сжала его плечо, но не вскрикнула, только снова охнула. Ему же трудно было сдерживаться от яркого и невероятного удовольствия — слиться с ней. — Прости, — прошептал Ли, обнимая жену крепче. Он осторожно погладил ее по щеке, не отрывая взгляда от ее лица, ожидая, когда боль утихнет. Селина потянулась к нему за поцелуем, и Ли охотно ответил, одновременно начиная едва уловимо двигаться. Селина не сразу, но поймала его ритм, обвила ногами, разорвала поцелуй, запрокидывая голову, задышала часто и неровно. Ли прижался губами к ее шее, чувствуя, как часто бьется пульс, впервые, кажется, так заводясь просто от того, что он делает с женщиной. Не ощущая ни гордости, ни обычного равнодушного осознания своего мастерства, но сходя с ума от знания, что Селина принадлежит ему. Что ей это нравится. Чувствуя, как она отзывается, тянется к нему, он не думал уже о том, что ему следует делать. Он беспорядочно целовал Селину, гладил, шептал, незаметно даже для себя ускоряя движение бедер, лаская ее руками. Селина выгнулась навстречу ему, обнимая крепче, закрыла глаза, застонала, словно вздох с губ ее сорвалось его имя, и Ли окончательно потерялся в ней и в своей любви. Это никогда не было так сильно и так хорошо, и, наверное, никогда не могло быть. Ли перекатился на спину, но не разжал рук, прижимая Селину к себе, она уткнулась лбом в его плечо, ее волосы рассыпались у него по груди. — Это сложнее танцев, — сообщила вдруг Селина, запрокидывая голову. И Ли не удержавшись, фыркнул от смеха. — Почему? Селина пожала плечами, подняла руку, погладила его по щеке. Ли повернулся, целуя кончики ее пальцев. — Мне так кажется, — просто сказала она. Ли покачал головой, провел ладонью по ее бедру, с удовлетворением отметив, как Селина вздрогнула в ответ на его движение. — Ну раз так, придется просто больше тренироваться, — он улыбнулся, наклоняясь к ее шее. — У меня вроде бы довольно времени? Он коснулся губами плеча Селины, сместил руку к внутренней стороне ее бедра, Селина вздохнула, закусила губу, и когда его пальцы скользнули дальше, прошептала: — Сколько угодно.