Серия летних интрижек

Все смеются и улыбаются в пляжной пиццерии. Горячая пицца лежит на столе, олицетворяя чистейшую форму пышного совершенства, поскольку все чувства в непосредственной близости поглощаются с потусторонней безмятежностью. Энни любит пепперони. Микаса предпочитает тонкую корку. Имир пускает слюни на моцареллу и сушёные помидоры. Пик — это квинтэссенция чудака, который любит ананас в своей пицце. Действительно, разнообразие, хотя взаимодополняемость также создаёт баланс. Ресторан причудливый, украшенный множеством струнных светильников и непомерным количеством итальянского искусства и декора. Аромат свежеиспечённого хлеба, пикантной маринары и богатого базилика задерживается в шипучей ауре скромной кухни, а затем сладко льётся в столовую, достигая каждой ноздри в голодной толпе. Снаружи есть патио для отдыха на открытом воздухе, небольшая аркада с устаревшими играми середины 90-х у входа и небольшая сцена в задней части для караоке и открытых микрофонных вечеров. Это идеальное место для проведения почётной традиции девичник. Они делают перерыв от набивания их лица, чтобы догнать друг друга, держа друг друга в курсе текущих событий в их соответствующих лет до сих пор. Теперь, когда июнь остался позади, а июль едва начался, безумно думать, что лето уже на третьей части пути. Они не совсем уверены, что ожидать в течение предстоящих сезонных изменений, помня о том, что многое может произойти в течение двух месяцев. Однако, они будут сосредоточены на текущей задаче; наслаждаясь вечером в своей любимой пиццерии. Энни быстро становится объектом любопытства своих подруг, прежде чем она может полностью раскрыть детали своих отношений с Эреном по собственной воле. Возможно, отношения — не самое подходящее слово для описания её недавних отношений с новым спасателем, но похоже, они идут в этом направлении. — Вы уже целовались? — вопрос Имир грубый, резкий и вполне предсказуемый. Девушка делает паузу, чтобы отхлебнуть воды из стакана. — Ещё нет… — её голос прерывается, намекая на решимость исправить неприглядный факт. — Нет ничего плохого в том, чтобы не торопиться, — вмешивается Микаса. — Ты только встречалась с ним. Дважды, верно? Энни кивает, называя оба места, как будто составляет отчёт. — В кино на открытом воздухе в парке и в закусочной Ханджи. — Как мило, — подмигивает Имир. — А вы сходите на набережную и прокатитесь на колесе обозрения? — предлагает Пик. — Ночью он освещается всеми цветами радуги, и они раздают бесплатные светящиеся палочки. — Нет ничего романтичнее светящихся палочек, — Имир хихикает. — За исключением, может быть того, что вы будете вдвоём в одной кабинке… В этот момент разум Имир непреднамеренно скатился по нисходящей спирали прямо к сточной канаве. Энни, с другой стороны, всё ещё обдумывает эту рекомендацию, когда к их столику подходит дружелюбный гигант, пришедший наполнить их стаканы водой. — Как дела, дамы? — Райнер Браун новичок в этой работе, только недавно нанятый благодаря своим друзьям, а теперь и коллегам, Марселю и Бертольду, замолвившим за него словечко. Роль официанта ему определённо подходит. У этого парня есть талант подбадривать даже самых грустных посетителей. (Если только вы не брат Марселя, то есть Порко) Ему не требуется много времени, чтобы наполнить каждый из их бокалов, что даёт ему обратную связь. — Хорошо. Спасибо, — отвечает Микаса. Остальные члены компании следуют её примеру с поднятыми вверх большими пальцами и довольными улыбками, не в силах ничего сказать, потому что их щёки полны еды, как бурундуки, запасающиеся на зиму. — Дайте мне знать, если вам ещё что-нибудь понадобится, — Райнер неловко улыбается, но сохраняет некое подобие профессионализма и возвращается на кухню. — О, простите, официант, — окликает его Имир, быстро проглатывая еду. Райнер поначалу был застигнут врасплох, остановившись на полушаге. Интересно, что у веснушчатой спасательницы на уме? Тон её голоса, несомненно, намекает на озорство. — Да? — спрашивает он, поворачиваясь к их столику. — Вообще-то сегодня у меня День рождения, и я надеялась, что ты с мальчиками сможете устроить небольшое шоу, — заявляет девушка, её бесстрастное лицо абсолютно безупречно. — Или, знаешь, бесплатное мороженое подойдёт. Энни и Микаса чуть не подавились, услышав это, в то время как Пик беззаботно жевала свой кусок пиццы. Райнер знает, что она его разыгрывает. По крайней мере, насчёт Дня рождения… Но бесплатный десерт? Вся надежда, кажется, потеряна, что ещё больше подтверждается его взволнованным состоянием. Райнер уже может представить себе насмешки и смех девушек, снимающих фотографии и видео, чтобы выложить их на всеобщее обозрение на каждой платформе социальных сетей. Чёрт возьми, нет. Ему платят слишком мало, чтобы мириться с такой ерундой. Как раз в тот момент, когда парень готов признать своё поражение, он внезапно рожает план. Его внутренняя мука переходит в возбуждение, когда Райнер вспоминает о деталях, разделяющих стороны. Он знает о том, что произошло между Имир и Бертольдом и он решает использовать это в своих интересах. Если Имир хочет немного посмеяться… тогда её желание — его закон. Он легко может отказаться от этой попытки унижения. С хитрой ухмылкой Райнер кивает и выполняет её требование. — Конечно, — с яростной решимостью развернувшись, он направляется обратно на кухню, потирая руки, как злой гений. В его отсутствие Имир начинает хихикать, хлопая себя по колену в победном веселье. — Не могу поверить, что он на это купился! — Не могу поверить, что ты опустилась до того, что солгала о своём Дне рождении, чтобы получить бесплатное мороженое, — парирует Энни. — Я могу в это поверить, — безучастно комментирует Микаса, на что Пик соглашается. Имир отмахивается от всех троих, с раздражением отметая неодобрительный взгляд Энни. — Какая разница? Я только что заработала нам немного бесплатного мороженого! — Ты хочешь сказать, что только что заработала себе бесплатное мороженое, — поправляет её Пик. Девушка усмехается, как будто обиделась. — Я поделюсь с вами, неблагодарными дурами. Микаса закатывает глаза, не веря ни единому слову веснушчатой спасательницы. Энни тоже не питает особых надежд. Пик однако, одаривает Имир лёгкой ободряющей улыбкой, наивность написана на её лице, в то время как её жажда ослепляет её от неизбежного. Она тянется под стол, чтобы поласкать левую лодыжку, с облегчением чувствуя, что она снова полностью функционирует. Она может ходить и даже бегать без малейшего дискомфорта, но… Пик немного скучает по поездкам на спине Порко. По крайней мере, теперь он идёт с ней домой после того, как они сблизились. Чтобы скоротать время, вместо надвигающегося мороженого, Пик поворачивается к Микасе и намекает на недавнее событие. — Как твоя стажировка в галерее? — с любопытством спрашивает она. Микаса упирается локтями в стол и наклоняет голову. — Ты имеешь в виду галерею Леви? Энни заинтересовалась, и золотисто-карие глаза Имир вызывающе вспыхнули, желая услышать больше. Микаса подавляет слабую усмешку, хотя с трудом сдерживает восхищение этим предметом. — Ну, вообще-то я не интерны. Я его ассистент и… — она делает паузу, прежде чем продолжить, напрягаясь, чтобы сохранить зрелый вид, одновременно хваля своего работодателя. — Мне нравится. Работа Леви феноменальна. Мне очень повезло, что мне дали такую возможность. Имир замечает смягчённое выражение её лица. — Да неужели? — Да, — кивает девушка, совершенно неверно истолковав намекающее поведение Имир. — Ты всё ещё работаешь в пляжном клубе? — спрашивает Энни, допивая стакан с водой. — Ага. И к счастью, они очень гибко подходят к моему графику, так что я могу поддерживать обе работы, не чувствуя себя перегруженной. — Что именно он хочет, чтобы ты для него сделала? — Энни пытается разобраться в обязанностях Микасы как ассистента. Грязный маленький ум Имир сходит с ума от творческих ответов на этот вопрос. Микаса сначала недоумевает, находя формулировку блондинки несколько небрежной, прежде чем перечислить её общие обязанности. — Приветствую каждого, кто входит. Отвечаю на любые вопросы потенциальных клиентов. И отвечаю на телефонные звонки. — Только вы двое? — спросила Энни, переглядываясь с Имир. — Не всегда, — невозмутимо отвечает Микаса. — Иногда я свободно владею галереей, потому что он «снимается на натуре». Но время от времени он показывает мне несколько изящных трюков и даёт советы, какое оборудование лучше всего работает и с какой техникой. Наверное, как инструктор, — она достаточно внимательна, чтобы заметить, что у её подруг есть вопросы, которые они не решаются задать. Кроме Пик, которая, кажется, находит свою пиццу с ананасами немного более интересной. Именно поэтому Микаса более чем удивлена, услышав, что Пик предлагает свой вклад. — Значит… ты смотришь на него как на своего наставника? — Я полагаю, что да… — девушка растягивает слова, вытирая несколько крошек с футболки Пик, прежде чем перевести разговор на попытку объяснить, как всё это произошло. — Помните фотографию, с которой я участвовала в конкурсе в прошлом году? — Да, чёрт возьми, — отвечает Имир, и её голос наполняется энтузиазмом при воспоминании. — Ты заняла второе место, — вспоминает Пик. — Это был потрясающая фотография. «Я не думала, что это действительно так здорово» — думает Микаса. Вместо того чтобы выразить словами свои пассивные мысли. Наступает короткое молчание. Пик грызёт следующий кусок пиццы, а Энни прикусывает язык, прежде чем успеет отпустить безвкусную саркастическую шутку. Имир всё равно бьёт её, забавляясь созерцательной задумчивостью Микасы. — Кто-то слишком горяч для учителя, — язвительно замечает она, откидываясь на спинку сиденья и поджимая губы в тонкую линию. Микаса широко раскрывает рот, заставляя свою челюсть уступить безжалостному зевку. Хотя она в основном не впечатлена, она рассуждает сама с собой, что озорные поддразнивания Имир вполне ожидаемы. — Он привлекателен, — признаётся она, переводя взгляд на приглушённый шум, доносящийся из кухни. — И он… очень серьёзно относится к своей работе. Это то, что я уважаю в нём больше всего. — Да, да, это чистая правда, — шутит Энни. Беспорядочный шум из кухни всё больше и больше проникает в столовую. Четыре девушки не могут разобрать ни одной слышимой части жаркого разговора, скрытого от глаз, но голоса смутно узнаваемы. Пик быстро различает Райнера, Марселя и Бертольда, на что она одаривает Имир улыбкой, свидетельствующей о скрытых мотивах. — Я не знала, что Бертольд сегодня работает, — напевает Пик. — Ты знала об этом, Имир? Энни со всезнающей улыбкой продолжает настаивать на своём. — Неудивительно, что ты была так одержима желанием прийти сюда вместо закусочной Ханджи. Ты хотела посмотреть на Гувера. Имир чувствует, как всё её лицо заливает румянец. Едва сумев подавить своё внутреннее сгорание, она способна сохранять его холодным снаружи; сохраняя самообладание с помощью простых объяснений, или скорее оправданий. — О чём ты говоришь? Мы приходим в это место религиозно в течение многих лет, — Имир пожимает плечами, проводя пальцами по своим коротким каштановым волосам. — Кроме того, ты же знаешь, что я никогда не была поклонником этой закусочной. Микаса встаёт на защиту Имир, хотя в основном из жалости и для того, чтобы набрать лёгкие очки кармы. — Они довольно спорадически меняют производителей пиццы, — говорит она, задумчиво постукивая себя по подбородку. — Может, у него сегодня выходной. — Ну, учитывая, что он не входит в обслуживающий персонал, вряд ли он вышел бы из кухни, — возражает Энни. И тут, словно по сигналу, распахнулись двери, отделяющие кухню от столовой, явив решительного Райнера, тащившего за собой слишком знакомого нервного гиганта. Марсель следует за ним в явном возбуждении, с микрофоном в руке. — Берта нет, — небрежно заявляет Пик, всё ещё продолжая жевать. «О, какая ирония!» Имир наблюдает, как трио парней пробирается к сцене, недоумевая, почему её бесплатное мороженое «День рождения» до сих пор не представлено перед ней. Микаса и Энни на мгновение задаются тем же вопросом, размышляя о том, какие уловки припрятал Райнер. Пик тем временем на мгновение замолкает, чувствуя жужжание в кармане шорт. Это сообщение от менее осторожного из близнецов Галлиард. «Покко!» Порко спрашивает, почему в его шкафчике в комнате отдыха в магазине сёрфинга лежит пакетик чипсов. Глаза Пик расширяются до предела. Она помнит, как запихнула их в его шкафчик в последнюю минуту перед тем, как ушла со своей первой смены накануне. Но она не может вспомнить почему. Отчаяние? Рассеянная ошибка? Нет больше места в её собственном шкафчике? В данный момент это не имеет значения. Она достаточно сообразительна, чтобы придумать мгновенное спасение.

20:37 Вы: Они для тебя! 😁

Она знает, что он ненавидит смайлики, но она не хочет терять бдительность или делать вид, что она играет с ним. 20:37 Покко: Спасибо…? Может быть, в следующий раз предупредишь меня? Пик мысленно поздравляет себя. Она перехитрила его, а он даже не подозревает об этом.

20:37 Вы: Надеюсь, тебе понравится!

С этими словами Пик убирает телефон и снова сосредотачивает своё внимание на спектакле на сцене, наблюдая с лёгким любопытством, как Марсель начинает настраивать караоке-машину и динамики, к которым они подключены. Экран за спиной Райнера и Бертольда включился. На нём появилась обширная коллекция песен самых разных жанров. Марсель передает микрофон Райнеру и показывает ему поднятые вверх большие пальцы, показывая, что «все системы работают». Райнер, как всегда, широко улыбается, обнимая Бертольда за плечи и демонстрируя ценную пиццерию так, словно её собираются продать с аукциона тому, кто больше заплатит. В орехово-зелёных глазах Бертольда читается безнадёжное отчаяние, он не знает, каковы намерения Райнера. У него есть идея и в конце концов он приходит к не очень утешительному выводу. Райнер подождал, пока большинство посетителей уделят ему максимум внимания, а затем прочистил горло, прежде чем заговорить в микрофон. — Леди и джентльмены, я счастлив объявить, что у одного из посетителей нашей пиццерии День рождения! — он разражается восторженными аплодисментами, давая знак своему назначенному помощнику Марселю осветить стол, за которым сидят Имир и её подруги. Имир подавляет вздох, понимая, что Райнер одержал победу. «Этот подлый сукин сын…» Когда аплодисменты стихают, Райнер продолжает: — Имир сегодня исполняется 16 лет! «Иди нахуй, Райнер» — думает девушка, и приглушённый смех её подруг достигает её ушей. — У нас здесь, в пиццерии есть особая традиция. Вместо того чтобы собираться вокруг стола и петь одну и ту же старую скучную мелодию Дня рождения, мы предлагаем имениннику возможность выйти на сцену и спеть песню по своему выбору с одним из наших сотрудников! — Нет, на самом деле мы не… — Бертольд пытается выдавить из себя хоть что-то. Его глаза умоляют Имир о том, что, как она может только догадываться, должно быть странным сочетанием «прости меня» и «помоги мне». Его отчаянное замечание остаётся без внимания, когда Райнер обрывает его. — Это поворот к старому устаревшему обычаю Дня рождения. Делает его интересными, — объясняет Райнер собравшейся аудитории. — Имир просила устроить для нас сегодня небольшое представление! «Всё это полная хрень». Но хозяин ушёл на ночь, положившись на трёх парней, которые будут охранять крепость в его отсутствие. Наверное, ему лучше не знать, что произошло за время его отсутствия. Райнер нацелился на свою цель. Возможность отстреливаться от Имир за её попытку вымогательства мороженого слишком хороша, чтобы упустить её. — Итак, без дальнейших церемоний, — объявляет он, крепко сжимая микрофон и своего высокого спутника. — Давайте тепло поприветствуем именинницу, когда она поднимется на сцену! Собравшаяся публика подбадривает Имир, умоляя её ослепить их своими предположительно талантливыми вокальными способностями. Она смотрит на своих подруг, находя их кривые ухмылки и одобрительные кивки достаточно обнадёживающими. — Иди и заработай мороженое, — подбадривает её Пик — Осторожнее с песней, — игриво предупреждает её Микаса. — Ты альт, так что твой диапазон немного ограничен. — И скажи своему парню Гуверу, чтобы он не переживал, — язвительно замечает Энни, слишком гордая своей импровизированной шуткой. — Спасибо за ободряющую речь, — хихикает Имир, поднимаясь со своего места. — Пожелайте мне удачи. «Что за чертовщина?!» — думает она, желая только одного, поскорее покончить со всем этим. Когда девушка небрежно неторопливо выходит на сцену, не обращая на это никакого внимания. Бертольд чувствует, как его сердце бешено бьётся в груди в быстрой последовательности, а лицо пылает ярко-красным. Райнер удовлетворённо хлопает в ладоши, с жаром предвкушая следующие несколько мгновений. — Потрясающе! — он умоляет толпу аплодировать её приходу, а затем жестом указывает на своего высокого спутника. — Бертольд предложил подпеть. Марсель, принеси нам ещё один микрофон, ладно? — одним щелчком пальцев появляется ещё один микрофон, и Райнер раздаёт по одному каждому из будущих исполнителей. Зрители аплодируют ещё громче, на что Имир купается в лучах безумного внимания. Бертольд отказывается от микрофона и в отчаянии сталкивается с Райнером. — Райнер! Серьёзно?! Сейчас? ПРЯМО ЗДЕСЬ И СЕЙЧАС?! — Да! — Райнер отвечает с такой же яростью. — Не вздумай расслабляться! Это твой шанс! «Мой шанс?» — в отчаянии думает Бертольд. «Шанс на что?!» Когда парень отворачивается, один лишь вид привлекательной брюнетки отвечает на приглушённый вопрос, вертящийся в его голове. Райнер мог бы вышвырнуть его на сцену, чтобы отомстить за язвительные выходки Имир, но Бертольд понимает, что его тоже втянули в этот неприглядный сценарий, чтобы завоевать расположение холодного и дерзкого спасателя, которым является Имир. Нельзя отрицать, что между ними что-то происходит и Бертольд задаётся вопросом, чувствует ли Имир то, что чувствует сейчас он. Имир хихикает и наклоняется, чтобы шепнуть на ухо Бертольду. — Здесь только ты и я, Берти, — говорит она ему. — Давай не будем разочаровывать всех. Он на мгновение теряется в трансе, пока не возвращается к реальности с утешительным осознанием. Имир с ним. Она могла уйти со сцены в любой момент. Она могла бы отклонить предложение Райнер, или скорее, проигнорировать его настойчивые мольбы. Она могла бы вышвырнуть Бертольда и выступить сама. Но она этого не сделала. Кажется, она хочет держать его при себе. И этого достаточно, чтобы успокоить высокого, нервного Бертольда Гувера. По её просьбе Бертольд согласно кивает. — Хорошо, — говорит он. Они вместе в этом замешаны. Услышав песню, Имир перебирает несколько подборок песен, ничего особенного не бросается ей в глаза. Она останавливается на первой же песне, чтобы вызвать ностальгию и этот сладкий момент. — Это тот самый, — бормочет она. Имир щёлкает пультом, чтобы завершить своё решение, победно улыбаясь. Все знают эту песню. Бертольт вздыхает с облегчением, благодарный, что это песня, которую он знает наизусть и может обойтись без текста на экране. Он также просто рад, что это не песня Джастина Бибера. Не то чтобы Имир казалась ему человеком, способным слушать современную попсу. Пик достаёт телефон и готовится записать неизбежное фиаско. Энни тоже с нетерпением ждёт, её обычно стоическое выражение лица сменилось интригой. Микаса только жалеет, что не взяла с собой фотоаппарат. Взяв на заметку разрешение Пик, она решает использовать свой телефон в качестве замены пародии. Точно так же, как шумная атмосфера прошлого растворяется в тихой тишине, знакомые вступительные инструменты к любимой мелодии 80-х усиливают и без того раскрученное волнение, поднимающееся среди зрителей. Имир ждёт, пока стихнет вступительная часть и изливает душу в первый куплет.

«Just a small-town girl Living in a lonely world She took the midnight train going anywhere…»

Бертольд видит в этом свой намёк и, хотя поначалу неохотно, приступает к следующей части.

«Just a city boy Born and raised in south Detroit He took the midnight train going anywhere…»

Имир постукивает ногой в такт и улыбается, застигнутая врасплох голосом вокалиста. Публика аплодирует дуэту. Имир подмигивает свисту, доносящемуся из зала и с удовольствием наблюдает, как её подруги подпевают. Райнер насвистывает, окончательно решив, что девушка заслужила своё мороженое. Она всё равно выполнила свою часть сделки. Хор окутывает весь ресторан, ещё больше аплодисментов. Имир медленно покачивает бёдрами из стороны в сторону, глядя на Бертольда, который каким-то образом не отстаёт от ритма. Теперь он менее неловок и не может не улыбнуться. Вскоре они уже не одни поют, а толпа следует за ними, потрясая кулаками в воздухе, посылая свою любовь высокому дуэту.

«Don’t stop believin! Hold on to that feelin!»

Мирная тишина наполняет пиццерию, собирая всех вместе на несколько минут. Со своего наблюдательного пункта Энни понимает, что именно этим и должно быть лето в маленьком городке. Общество. Друзья. Семья. Старая добрая забава. В этот короткий промежуток времени всё кажется нормальным. Она надеется, что навсегда запомнит эти славные дни своей юности, самые приятные воспоминания. О, сладкое, сладкое лето!..