В семье не без урода

      Омеги склонны к полноте — эту простую истину знают все. Её давно подтвердили врачи и учёные. Об этом даже написано в школьных учебниках. Абсолютно непонятно, как эта информация миновала производителей одежды. Или создателей вот таких вот модных журналов.       Омега перевернул страницу. На модели были совершенно очаровательные брючки. Но самый большой из имевшихся размеров на его зад не налез. Вот бы всего-то на размерчик побольше. Но нет. Его задница относилась к другому отделу, а там продавали какие-то седла для слонов, а не приличную одежду. А быть толстым и плохо одеваться — это уже перебор.       Со следующей страницы на него посмотрела отличная курточка. Он вчитался в буквы. Нет, у этой марки вообще крой не для нормальных людей, спинка узкая и проймы маленькие. Жаль. Почему в этих журналах вечно одежда не для него? Может, потому что здесь же публикуют бесконечные способы похудеть? Он долистал до статьи о «новом невероятном комплексе упражнений», с помощью которого актёр Жу-жу Молиньи сбрасывал килограммы для новой роли. На фото Жу-жу был одет в спортивные лосины и облегающую маечку, всем видом демонстрируя несвойственную омегам стройность.       Миша печально вздохнул. Ну да, ещё и родители удружили. Это же надо было додуматься назвать омегу Михаилом! «Миша, ты не толстый» — звучит максимально неубедительно.       — Мишель! — невысокая рыжая девушка, почти не касаясь, обняла его и звонко поцеловала воздух возле щеки.       Он искренне улыбнулся и ответил тем же. Омеги в основном склонны к полноте, если их не угораздило родиться девочками. Взять, например, Каролину, которая как раз устраивалась за столом напротив него. Мелкая, тощая и острая как опасная булавка. До старости будет одеваться в подростковом отделе.       — Ты знаешь, что если бы ты откладывал на отдельный счёт деньги, на которые покупаешь эти журналы, мог бы накопить на хорошую прибавку к пенсии? — спросила она, помахав парню за стойкой.       — Слышал эту теорию. Её придумали для тех, кто не умеет считать, — отмахнулся Михаил.       К их столику подошёл альфа. Миша блаженно втянул носом его запах и, даже не взглянув в его сторону, принялся доставать ноутбук.       — Здравствуйте, вы… — начал альфа, но Каролина не дала ему закончить.       — Мне пять пышек и капучино, а ему черный кофе и фруктовый салат, — велела она, жестом отсылая парня.       Альфа в роли официанта, это необычно. И на студента не похож. В общем-то, даже не парень — мужчина. Ему на вид чуть больше тридцати. Миша уже не раз замечал его в этом кафе. Красивый такой. Ручищи здоровенные, такими бы… Но это не про Мишину толстую задницу, конечно. Не ему на таких альф заглядываться. Он включил ноутбук и приготовился заняться делом.       — Так, — Каролина достала свой планшет. — У меня три новых клиента. Давай начнём с самых сложных. Они хотят торжество уже в марте.       — У нас уже двое на март, — возмутился Миша.       — Так не четверо же! — отмахнулась Каролина. — Тебе что, деньги не нужны?       Миша только вздохнул и открыл новый файл. Денег на его счетах хватило бы года на три не такой уж скромной жизни. А с учётом сдачи в аренду квартиры в весьма неплохом районе Парижа он мог себе позволить вообще не беспокоиться. Но не мог сказать об этом. Особенно ей. Каролина была помешана на деньгах. А Михаил, в принципе, стеснялся говорить на эту тему.       Эти сбережения, вместе с квартирой, достались ему в наследство от прабабушки. Сколько Миша себя помнил, родители были с ней в ссоре. А уж когда выяснилось, что она завещала всё, что имела, через голову внука и старшего правнука-альфы младшему-омеге, родители вовсе пришли в ярость. Они потребовали от Миши немедленно подписать дарственную на имя старшего брата. Но он сначала отговорился необходимостью прояснить налоговый вопрос, а потом собрал вещи и съехал от родителей. С тех пор семьи у него совсем не было.       Ему тогда оставалось доучиться полтора года в колледже, а потом он думал уехать совсем и жить в прабабушкиной квартире. Но однажды Каролина позвала его оформить пару мероприятий, и незаметно это превратилось из разовой акции в полноценную работу.       Она пересказывала пожелания клиентов, а Миша быстро набрасывал предложения по оформлению из накопленной уже базы. Конечно, они могли это делать и по телефону, но традиция встреч в кафе сложилась ещё в студенчестве, и они не хотели от неё отказываться. Разве что кафе они недавно нашли новое.       Через час Каролина отправила результаты их мозгового штурма, снова громко чмокнула его возле уха и умчалась с той же скоростью, с которой появилась. Миша глянул на её пустую тарелку.       — И как эти пять пышек в ней поместились? — тихо спросил он.       — Здравствуйте, — альфа-официант снова появился рядом, и теперь уже Миша не мог прятаться от него за ноутбуком, пришлось собраться и посмотреть альфе в лицо. Мужественный такой.       — Вы уже здоровались, — грустно напомнил Миша.       — Я заметил, что вы часто здесь бываете, — улыбнулся альфа.       Дожили! Мишу стали узнавать в кондитерской. Хорошо хоть не в рюмочной! Нет, надо прекращать жрать сладкое. Миша даже открыл рот, чтобы сказать, что больше здесь не появится, но сообразил, что официант, вероятно, хотел чего-то другого.       — Мы решили предложить вам скидку постоянного клиента, — альфа достал из кармана своего передника стильную карточку и ручку. — Карта именная. Вас ведь зовут «Мишель»?       — Михаил, — вздохнул он. И как он бросит есть сладкое, если теперь у него будет именная скидка?       — А мне кажется, французский вариант больше подходит такому утонченному омеге, — улыбнулся альфа и что-то написал на карточке.       «Утончённый» — слово-то какое! Миша нервно поправил крупные дизайнерские бусы, отлично сочетающиеся с его классической темно-изумрудной рубашкой. Что тонкого в нём можно найти? Волосы?       — А фамилия? — не сдавался официант.       — Романов-Мчедлидзе, — недовольно сообщил Миша.       — Михаил Романов-Мчедлидзе? — с улыбкой уточнил альфа. — Красивое имя.       Миша невольно поморщился. Он был бы рад сменить это имя хоть на Петю Иванова, лишь бы не иметь никакого отношения к своему проклятому семейству. Хотя официант говорил с лёгким почти неуловимым акцентом, и в таком исполнении имя действительно звучало… приятно.       — И номер телефона, пожалуйста, чтобы я внёс вас в систему, — попросил альфа, приготовив свой блокнот.       Но как раз в этот момент телефон зазвонил…       Михаил завершил короткий разговор обещанием всё обдумать и вскоре перезвонить и задумчиво бросил:       — Чёрт…       — Что-то случилось? — тут же спросил альфа, который всё ещё стоял рядом и, видимо, ждал, когда ему продиктуют телефон.       — Нет, ничего, — спохватился Миша. — Арендаторы съезжают в течение месяца, и мне надо решить, сдавать квартиру дальше или самому переезжать в Париж. Ах да, вы же ждёте номер.       Он продиктовал цифры и, подумав, всё же попросил принести одно из восхитительных местных пирожных. К пышкам он тоже был неравнодушен, но думая о том, как целых пять штук восхитительно жирных, осыпанных скрипящей сахарной пудрой, воздушных кусочков теста исчезают во рту Каролины, испытывал отвращение. А вот пирожные! В кондитерских этой междугородней сети они были совершенно особенными. Больше нигде таких не было. Автор, кем бы он ни был, называл каждый свой шедевр по какой-нибудь исторической эпохе или событию. Решитесь ли вы попробовать Эпидемию? Или может Французскую революцию? Петровские реформы? Миша был в восторге от Ледового побоища. Нежное, хрусткое, с нотами мяты и черной смородины, оно приводило его в гастрономический экстаз.       Миша убрал ноутбук, отодвинул недоеденный фруктовый салат. Вообще-то он назывался «Открытие Америки», но Каролине всегда было плевать на такие условности. Михаил прикрыл глаза, готовясь насладиться пирожным.       — Всё жрёшь? — ехидный голос ввинтился в ухо как соседская дрель. — Всё наследство уже проел, свиноматка?       Чрезмерно перекачанный альфа в спортивной куртке плюхнулся в кресло напротив.       — Мать поговорить с тобой хочет.       — Что-то новенькое или как обычно? — Мишель с трудом нашёл в себе силы ответить. Несколько лет работы с психологом так и не научили его спокойно относиться к этим людям.       — Ты как с братом разговариваешь, жирдяй недоразвитый? Забыл, чему тебя учили?       — Забыл и вспоминать не собираюсь, — хорошо бы это было так. — Убирайся отсюда!       — Это общественное место, хочу и сижу, — усмехнулся братец. — Что ты мне сделаешь?       Миша отчётливо понимал, что в самом деле ничего ему сделать не сможет, хотя в мечтах до сих пор представлял, как кулаком вминает в эту лоснящуюся рожу уже не раз сломанный нос, или льёт Кириллу на голову кислоту, которая превратит лицо в кашу. Впрочем, просто никогда больше его не видеть было бы уже достаточно.       «Надо уезжать», — подумал Миша.       — Лучше работу найди, потому что от меня вы больше ничего не получите, — как можно решительней заявил Миша. Он бы вскочил и убежал, но ещё не рассчитался за заказ. А Кирилл уже вытащил из-под сахарницы и убрал в карман купюру, которую оставила Каролина. Как же сильно Миша его ненавидел. Он мог до какой-то степени понять мать, которая не хотела сына-омегу и всю жизнь делала вид, что второго ребёнка у неё нет. За исключением, разумеется, тех случаев, когда его можно было заставить что-то сделать. Отец видел в нём в основном лишние траты и что-то вроде ненужного предмета мебели. Но Кирилл издевался над младшим братом просто ради удовольствия. И Мишу при виде него начинало трясти сразу от страха и от ярости.       — Больно борзый стал, поросёнок недожаренный, — ухмыльнулся Кирилл. — Мне хату надо снять. Найди и оплати на полгодика. Там посмотрим, что ещё надо будет.       — Сам ищи и сам плати. Я тебе ничего не дам, — Миша нервно смотрел по сторонам и не представлял, что делать. У него нет и никогда не было железной выдержки. Ещё пара фраз, и ему либо придётся бежать, либо сдаваться.       И тут по лицу Кирилла потекло «Ледовое побоище». Куски печенья мило украсили лысую черепушку, мятный крем стекал на куртку, а черносмородиновый мусс неровным пятном закрыл правый глаз и полз вниз темной слезой как у Пьеро.       Давешний альфа-официант поставил на столик пустое блюдце и без малейшего раскаяния в голосе сказал:       — Очень извиняюсь. Туалет за лестницей направо, — и уже повернувшись к Мише, добавил. — Это пирожное было за счёт заведения.       Кирилл поднялся во весь свой могучий рост и надвинулся было на официанта, но рядом как из-под земли выросли ещё двое. Может, и не такие внушительные, но численное превосходство явно было на их стороне. Альфа сделал знак одному из них, и тот потянул Кирилла в сторону лестницы. Эта гора мышц на ходу вытащила из кармана телефон. Было слышно, как он обиженным голосом проныл в трубку: «Ма-а-ам».       — Мы с ним справимся, — улыбнулся альфа-официант. — Там мой брат.       — А это мой брат, — вздохнул Миша и заплакал.       Альфа присел рядом и обнял его. Миша долго всхлипывал, уткнувшись лбом в его белую рубашку, пока не сообразил, что обнимает совершенно незнакомого человека. Хотя пах тот очень приятно и как-то даже уютно. По-домашнему. Если, конечно, можно было представить, что у Миши есть настоящий дом, а не просто убежище.       — Простите, я вам рубашку испачкал, — вздохнул он, приоткрыв глаза. На белой ткани расплывались мокрые пятна подчёркнутые Мишиным лёгким тональным кремом. Он считал, что без аккуратного естественного макияжа его лицо похоже на блин.       — Ничего, у меня ещё есть. Меня зовут Андрей, — улыбнулся альфа. — Всё, он ушёл.       — Спасибо, — Миша всё же оторвался от этого прекрасного мужчины. — Всю жизнь мечтал увидеть, как что-нибудь врезается в его лицо. Лучше бы кирпич, конечно, но пирожное было очень эффектно.       — Хотите, принесу ещё одно?       — Нет! — Миша дернулся. Если он сейчас станет есть пирожное, то одним не ограничится, а слопает сразу штук пять. И лучше ему от этого не станет. Скорее хуже. — Принесите счёт.       — Я могу вас подвезти?       — Я такси вызову. Всё в порядке, — через силу улыбнулся Миша.

***

      — Андрэ, ты домой собираешься? — брат подпирал крепким плечом дверной косяк кабинета управляющего. Наградила же природа фигурой. Хотя не только природа, конечно. Серж обожал тягать железо и увлечённо высчитывал жиры, белки и углеводы в своём сбалансированном питании. Андрэ до сих пор сомневался, что этот бодибилдер справится с управлением кондитерской. И не потому что брат — не альфа, а потому что от пирожных он максимально далёк.       — Я же пришел всего час назад, — удивился Андрэ. Перед ним лежали ещё минимум три договора, которые надо было проверить и подписать. А потом проследить за доставкой и работой кухни.       — Я имею в виду вообще «домой», — вздохнул Серж. — К себе.       — Я не отбираю у тебя дела. Если хочешь, занимайся сам. Я в зале постою, — Андрэ поднялся из-за стола и потянулся к висящему рядом фартуку официанта. Серж перехватил его руку.       — Андрэ, ты меня слышишь? — спросил он. — Что с тобой происходит?       — Что? — Андрэ отступил и опустил голову. — Ты сам всё знаешь.       — Этот парень тебя кинул?       — Мы всего-то пару раз поговорили по телефону, — вздохнул Андрей. — Это не считается… В любом случае я решил остаться до свадьбы Барни. В следующий понедельник улечу домой.       Серж протянул ему фартук.       — Там сидит та рыжая, с которой твой красавчик обычно здесь встречался, — улыбнулся он.       Андрэ поспешно надел передник и помчался в зал под смех братца.       — «Восстание Декабристов» и капучино, как всегда? — на ходу уточнил он. Серж только громче заржал.       Андрей поставил перед погруженной в переписку в телефоне девушкой тарелку с пышками.       — Приятного аппетита, — пожелал он в надежде привлечь её внимание. Девушка, не глядя, кивнула. — Позвольте спросить. Мне приготовить обычный заказ для вашего друга?       — Друга? — она отвлеклась от телефона.       — Вы обычно встречались здесь с парнем. Омега. Мишель, кажется.       — А! — она улыбнулась. — Он не столько друг, сколько деловой партнёр. У нас совместный бизнес. Нет, он не придёт, — она хихикнула. — Представляете, заперся дома, никуда не выходит. Говорит, родные хотят его убить. Не знаю, как ему в голову приходят такие глупости. Так-то он нормальный, но иногда на него находит.       — А я уже испугался, что ему разонравилось наше кафе, — натянуто улыбнулся Андрэ.       — Кстати, — она быстро пролистала переписку, — спасибо, что напомнили. Он просил купить ему… «Ледовое побоище»? Это что вообще такое?       — Пирожное. Оно так называется.       — Я не ем названия, — отмахнулась девушка. — Меня интересует только состав. Что это за пирожное?       — С мятой и чёрной смородиной, — вздохнул Андрей. Подход у девицы был довольно разумный, но чертовски неприятный.       — А! Я его пробовала, — обрадовалась она. — Восхитительный вкус! Тогда сделайте мне две мяты-смородины с собой, пожалуйста.       — И зачем я только придумывал эти названия? — бурчал Андрэ, аккуратно упаковывая пирожные.       — Ну что? — Серж неслышно появился за спиной. — Не появится твоя любовь?       — Он боится того урода, в которого я кинул пирожным, и не выходит из дома, — ответил Андрей. Ему бы хотелось, чтобы голос выражал надежду, но в нем было скорее беспокойство.       — А трубку почему не берёт?       — Не знаю.       На самом деле Андрэ подозревал, что напугал омегу своим напором.       Он позвонил Мишелю тем же вечером. Счёл, что спросить, всё ли в порядке, и не наткнулся ли парень на своего брата на обратном пути — хороший способ начать общение. И они в самом деле неплохо поболтали. А вот на следующий день Андрей предложил встретиться и, видимо, поторопился. Мишель сделал вид, что ему звонят по другой линии, а потом написал, что встретиться не получится, и больше на звонки не отвечал.       Андрей корил себя за такую неосторожность. Он почти месяц приглядывался к этому шикарному омеге, который заходил в кондитерскую раз в пару дней. Заинтересованных взглядов тот не замечал, а сам в основном смотрел или в ноутбук, работая под чашечку кофе, или в тарелку, наслаждаясь вкусом. Последнее Андрэ и покорило. Работая с кафе-кондитерскими в нескольких крупных городах, он слишком редко встречал людей, способных есть не между делом, а искренне наслаждаясь вкусом. Мишель это умел. Да и выглядел он отлично. Всегда со вкусом одет и ухожен. Такого омегу Андрэ мечтал видеть рядом с собой. И так увлёкся, что, когда они наконец разговорились, воспринял это не как робкое начало общения, а как закономерное продолжение отношений.       Поспешил. Но, с другой стороны, Мишель думал переезжать. Нет, Андрей нашёл бы его и в Париже, но…       — А тот альфа что? Его бывший? — спросил Серж, когда Андрей отнёс пирожные девушке и вернулся.       — У него нет бывших, — покачал головой Андрей. — По крайней мере альф. Он пахнет как девственник. Это брат.       — Как в одной семье могли вырасти тот урод и твой красавчик? — удивился Серж.       Ну да, в их-то семейке все четверо детей как горошины из одного стручка, а эти двое почти совсем не похожи. Разве что высокие оба и голубоглазые.       — Ты, правда, считаешь его красавчиком?       — Эй, я парнями не интересуюсь. Даже омегами, — рассмеялся Серж. — Но он вежливый. Я немного разговаривал с ним пару раз. Приятный в общении парень. Да и на внешность вроде тоже ничего. А что?       — Его отец — Фёдор Романов, — мрачно сообщил Андрэ.       — Это они? — Сергей аж присвистнул. — Мишель и Сирил? Это многое объясняет.       — Миша рассказал, что эти уроды уже отобрали у него половину бабулиных денег.       — Хватай его и вези в Париж, — посоветовал брат. — Нечего им тут.       — Я бы, может, и схватил, только он трубку не берёт, — вздохнул Андрей.

***

      Сначала Миша не выходил из дома, потому что ему показалось, что поблизости ошивается брат. Потом у него была течка. В эти дни он хоть и закидывался подавителями, даже оставаясь один, всё равно предпочитал не общаться, в том числе по телефону. Да что там по телефону, он и переписку на это время ограничивал.       Ещё со школьных лет Миша знал, что на эти пять дней надо запереться и затаиться. Изо всех сил делать вид, что ты не пахнешь, и тебя вообще не существует. Он до ужаса боялся брата, а во время течки ещё и отчётливо понимал, что Кирилл — альфа. Позже Миша старался где-нибудь подработать и припрятать от родителей немного денег, чтобы на время течки снять специальную комнату в отеле. И хоть он уже несколько лет жил один, чувствовать себя свободно в этот период не научился.       Да ещё и Андрей. Его имя то и дело появлялось на экране телефона, но Миша не представлял, что тому может быть нужно. Он же альфа! У него что, других дел нет, чтобы Мише звонить?       Но, конечно, всё время Миша не смог бы прятаться. Работу-то никто не отменял. Он всё же попросил агента пока не искать новых арендаторов, хотя по-прежнему не был уверен, что переедет. У Каролины был план мероприятий больше чем на полгода вперёд. Он не мог просто бросить всё. Не умел так. И не знал, в каком месте ему стоит поставить точку. Миша даже не мог уверенно сказать, нравилась ли ему эта работа. Хорошие отзывы были приятны. Некоторые проекты были увлекательны. Но вот в целом…       Эта свадьба в его личной шкале от «скучно» до «интересно» была где-то посередине. По организации ничего особенного, разве что пара деталей, выражающих характеры молодоженов. А вот они как раз были довольно занятные. Она — спортсменка, победительница множества соревнований по плаванию. Ныне тренер. Он — дизайнер-рекламщик и омега. В юности ушёл в секту, живущую в лесу и пытающуюся слиться с природой посредством оргий. Потом он сбежал оттуда, привезя на себе отвратительный запах не менее десятка альф. Лишь теперь, через шесть лет, он выветрился. Мише парень понравился: улыбчивый шутник, чуточку полноватый, но явно не имеющий проблем с выбором одежды. Да и со вкусом.       В какой-то момент Миша даже подумал, что хотел бы оказаться на его месте, но девушки его совсем не привлекали. Впрочем, можно подумать, будто какая-то девушка захочет встречаться с толстяком да ещё и омегой. И мужчина не захочет. Никому он, Миша, не нужен.       Он прятался за аппаратурой, чтобы его не приняли за гостя. Миша вообще был декоратором, но Каролина вечно старалась экономить на всём, поэтому ему приходилось торчать на свадьбах и быть готовым выступить соведущим, ди-джеем или просто «парнем подай-принеси». Мише такая роль не нравилась, но и слишком сложной он её не считал. Одно радовало, здесь серьёзно отнеслись к столу. Жених сказал, что один из его кузенов — повар с какими-то мировыми наградами, и нельзя перед ним ставить на стол что попало. Так что Миша уволок в свой угол тарелку совершенно восхитительных на вид закусок и намеревался абстрагироваться от музыки и танцев и насладиться едой. Он устроился поудобнее, сосредоточился на тарталетке с рыбой, аккуратно откусил хрустящий бочок и не успел прожевать, когда запах альфы перебил запах еды.       — Почему ты прячешься в углу? — спросил Андрей, усаживаясь на край колонки.       — Я н-на работе, — удивлённо икнул Миша. Он посмотрел по сторонам. Откуда этот альфа здесь взялся? Еду они заказывали не в том кафе, да и Андрей одет не как официант.       — Это свадьба моего кузена, — верно оценив его замешательство, улыбнулся Андрей. — И твоего, кстати, тоже.       Миша нелепо похлопал ресницами и отложил недоеденную тарталетку.       — У меня нет кузенов, — сообщил он.       — Тут вот какая удивительная ситуация, — Андрей наклонился к нему ближе. — У Кирилла Романова-Мчедлидзе кузенов нет. По крайней мере, со стороны отца. Собственно, у Фёдора Романова нет брата, сестры и прочих родственников. Того, что он не в тюрьме, вполне достаточно. А вот у тебя двоюродных и троюродных братьев и сестёр шестнадцать.       — Сколько?       — Мишель! — между ними вклинилась сияющая праздничными блёстками Каролина. — Сейчас будет номер, мне нужен статист. Идём.       — Э нет! — возмутился Андрей. — Он так сбежит, я его опять не найду.       — Он мне потом ещё на поздравлениях нужен будет, — девушка уставилась на него, как будто только заметила. — Никуда не денется.       Она решительно схватила товарища за руку и потащила к сцене.       — Это кто такой? — шёпотом спросила она.       — Родственник…       — Жениха? Невесты?       — Мой.       — Это он хочет тебя убить? Тебя надо спасать? — деловито осведомилась Каролина.       Миша посмотрел на неё удивлённо. Неужели она стала бы ему помогать, если бы было нужно? Никогда бы не смог представить Каролину в этой роли.       — Нет, всё в порядке.       Она кивнула и подтолкнула его на сцену. Пять минут он стоял там и держал какую-то коробку, совершенно не вникая в суть номера. В зале при этом происходило какое-то движение. Каролина подозрительно косилась туда, но не могла прервать своё выступление, чтобы разобраться. Андрей отдавал какие-то распоряжения официантам, переходил от одного гостя к другому, нашёптывая им что-то. Некоторые после этого вставали и куда-то пересаживались.       После номера упрямый альфа не дал Мише скрыться хотя бы в туалет, хотя того от волнения немного замутило.       — Волнуешься? — Андрей поймал его ладони своими и нежно погладил запястья большими пальцами. — Пойдём. Я собрал только тех, кто давно хотел с тобой познакомиться. Не все были рады бабулиному решению, но теперь выяснилось, что Барнаби и тётя Люси, его мать, тебя уже знают, и они в восторге. Как и мы с Сержем. Так что…       — Нет, — Миша остановился и выдернул свои руки из теплых пальцев альфы. Ужасно не хотелось. Когда ещё к нему будут так ласково прикасаться? Но то, что он говорил… Это уже ни в какие ворота не лезло!       Андрей удивлённо уставился на него.       — Прости, я не подумал, — покаялся он. — Ты же впервые об этом слышишь. Я просто… Я же тоже не знал, что ты здесь будешь. Тогда бы предупредил. Просто, мы все в разных городах живём. А тут все собрались, удобно было бы познакомиться.       — Удобно? — Миша заметил, что к ним устремились жених и его матушка. Так-то они были милыми людьми и во время подготовки праздника Мише очень понравились, однако в свете открывшегося родства он попятился. Но упёрся в кого-то, кто оказался горой мышц примерно такого же размера как Кирилл только с лицом Андрея. Рядом маячил ещё один почти такой же мужчина чуть постарше и другая копия помладше. Миша успел подумать, что у него крыша поехала, и от греха подальше грохнулся в обморок.       Очнулся он на диванчике в холле. Люси — матушка жениха и, судя по всему, какая-то тётя Миши, нежно похлопала его по щекам.       — Переволновался? — ласково спросила она.       Сам жених — Барни, едва увидев, что он очнулся, тут же бросился Мишу обнимать.       — Я когда тебя увидел, сразу подумал, что тебе бы стоило оказаться нашим родственником, — сообщил он. — Даже думал познакомить тебя с кем-нибудь из кузенов. Вот Андрэ, например.       Миша удивлённо уставился на Андрея. Тот стоял между тремя, скорее всего, братьями и краснел. Выходит, этот шикарный альфа с большими нежными руками — кузен? Всего лишь…       — Встали тут, — с притворным недовольством зыркнула в сторону четверых похожих мужчин Люси. — Никогда не задумываются, какое впечатление производят на людей.       — Мы думаем, что их родители держат в спальне копировальный аппарат, — доверительно сообщил Барни.       — Идите обратно в зал! Что столпились? — прикрикнула Люси. — Я хочу с племянником пообщаться, а вы вообще не родные.       Миша понял, что в мире что-то окончательно сломалось. Раньше всё было просто. У него есть отец, мать и брат. Они все его ненавидят, но зато никакой путаницы. Была ещё бабушка Катрин, она была добрая, но это было давно. А тут вдруг какие-то тёти, шестнадцать родных или неродных кузенов, копировальный аппарат и Андрей.       И именно в этот момент в холл ворвался Кирилл, хотя охранник отеля, где проходило празднование, пытался его остановить.       — Пригрелся под семейным крылышком, свинья неблагодарная, — завопил он, увидев Мишу рядом с тётей Люси. — Квартиру отдай и вали на все четыре стороны!       Брат дёрнул Мишу за ворот элегантной серой туники, которую тот всегда надевал на такие мероприятия. Миша услышал треск ткани и визг Люси и снова провалился в черноту.       Снова он очнулся уже в какой-то комнате. Вероятно, в одном из номеров того же отеля. Он помнил, что все орали. Он сам, вероятно, тоже. Мелькала рыжая голова Каролины. Платье невесты. Наверное, они прибежали на крики. Потом кто-то ещё. Потом Андрей его куда-то вёл. Наверное, в этот номер. И чем-то поил. Вероятно, успокоительным.       — Это комната Макса — моего старшего брата, — сообщил Андрей. Он сидел тут же на кровати рядом с Мишей и… пялился? Да нет, просто смотрел на него.       Миша тоже взглянул на себя. Туники не было. Всё-таки порвалась. Сотуар ручной работы с натуральной бирюзой лежал прямо на голом, бледном животе. Голом, бледном, толстом животе! Миша панически заозирался, ища чем прикрыться. Пришлось обнять подушку. Слишком маленькую, чтобы спрятать его полностью.       — Что там было? — осторожно спросил Миша, не зная, как толковать выражение лица Андрея. Тот будто встряхнулся и посмотрел выше — в глаза.       — Запоминающаяся свадьба, — улыбнулся он. — Драка, скандал, воссоединение семьи, полиция, врач. Барни с Алиной в восторге.       — А Кирилл? — Миша с трудом выговорил имя.       — Ну… — Андрей почесал нос. — Ты высказал всё, что о нём думаешь. Ну и о жизни вашей семейки… Полиция предлагала тебе заявление на него написать, но по-моему, ты не услышал. Впрочем он напал на охранника отеля, и тот бумажки оформил. Так что Кирилла забрали. Один из родственников Алины оказался доктором и выдал тебе успокоительное.       — Понятно, — кивнул Миша. Хотя ему не было особенно понятно. Но всё же стало спокойнее. Конечно, полиция долго Кирилла не продержит, родители постараются его вытащить. Как они это уже два раза делали. Но всё равно Миша почувствовал огромное облегчение.       — Прости, что мы все так на тебя накинулись, — Андрей покаянно склонил голову. — Твоя подруга нам такой выговор сделала.       — Подруга?       — Каролина. Она слышала, что ты говорил Кириллу, а потом нам высказала, что мы полезли к тебе, не разобравшись. А с тобой вообще осторожно надо обращаться. Прости, — Андрей придвинулся поближе. — Ты мне нравишься.       Миша поплотнее прижал к животу подушку и попытался отодвинуться.       — Ты мой кузен?       — Да, — он помотал головой. — То есть нет. По сути, нет. Но мы считаем себя родственниками.       Миша глядел на него с недоумением.       — Смотри, ты помнишь прабабушку Элен, которая оставила тебе наследство?       — Один раз её видел, — кивнул Миша.       — Когда она вышла замуж за прадедушку — Армана Леблана, тот был вдовцом. Его первый муж был омегой и умер из-за осложнений, когда рожал их сына Поля. Но ещё у того омеги был ребёнок от другого человека — Марсель. Там сложная история со случайным сексом во время течки. Тот человек был женат, но ребёнка признал. Он помогал сыну и даже в завещании что-то оставил. Поэтому прадедушка Арман Марселя не усыновлял, но оставался его опекуном. А когда Марсель стал совершеннолетним, он сменил фамилию на Леблан. Это мой дедушка. К сожалению, умер год назад. А ты от линии Катрин — дочери Армана и Элен. Она вышла замуж за Петра Романова. Князя крови.       — Мы ещё и князья? — удивился Миша. И так голова пухла, а тут ещё какие-то новости.       — Ты нет, — вздохнул Андрей. — Фёдора лишили титула, после того как он обокрал двоюродного брата. И вообще…       — Что сделал? — про Армана и Элен Миша пару раз слышал, а вот эта часть семейной истории оказалась настоящим открытием.       — Арман разделил своё состояние между детьми ещё до своей смерти, — начал рассказывать названный кузен, — а что осталось, завещал супруге. Но разделил не поровну. Катрин досталось меньше, потому что она — дочь. Да и муж её тоже был не нищий. Марсель не родной, но ему Арман помог организовать своё дело. В основном, всё получил дядя Поль. Фёдору это не нравилось. Но против слова Армана Леблана он бы не пошёл. А у дяди Поля два сына и дочь. Он собирался поступить так же, как его отец — вложить эти средства в своих детей. Фёдор предложил Луке — старшему сыну Поля, организовать совместное предприятие. Поль их поддержал. А потом оказалось, что документы поддельные, а все вложенные деньги перешли Фёдору.       Так вот в чём, оказывается, было дело. В детстве Миша представлял какую-нибудь романтическую историю разрыва отца с его семьёй. Но позже, зная помешательство родителей на деньгах, начал подозревать что-то такое.       — Поначалу-то никто ничего и не понял. А он, кажется, хотел свалить всё на банду мошенников. Но Поль нанял детектива, и там всплыло ещё что-то. Это надо его спрашивать, я подробностей не знаю. Вроде как Фёдор не в первый раз такое проворачивал. Дядя Пётр очень рассердился. Такое унижение для него и его великих предков. Он же князь. Укрывать преступника он считал ещё большим позором и хотел передать все находки полиции, но Катрин вступилась. Мол, у них ребёнок маленький, и твоя мать была беременна тобой в тот момент.       — Матери была идея, наверняка, — вздохнул Миша. — Отец без её одобрения шагу не сделает. Да и денег ей вечно мало. Только и слышно как её обидели, чего-то недодали, обсчитали, сделали недостаточно большую скидку. Честно не заработать, а на нечестном поймают. Никогда не мог понять, почему она такая. Мы жили не так уж и бедно. Может в её родном городишке так принято?       — Я думал, она грузинская княжна, — удивился Андрей.       — Эта истина вскрылась лет пять назад, — вздохнул Миша. — Она всегда говорила, что её родственников убили в очередном приграничном конфликте. Но тогда они явились с обвинениями. Подробностей мне не объясняли, но как я теперь догадываюсь, она что-то украла и сбежала. И она не княжна. Наверное. Хотя у них там не разберешь, что происходит.       — Это да, — согласился Андрей. — Тётя Катрин говорила, что всё дело в твоей матери, но её муж был упрям. Он хоть и не сдал Фёдора полиции, сохранил улики, лишил титула и не хотел больше ни о ком из вас слышать. А потом прабабушка Элен сообщила, что оставит всё двум своим правнукам — тебе и твоему брату. Она считала, что вас несправедливо обделили. Вы же в делах своего отца не виноваты.       — А потом оказалось, что Кирилл тоже преступник, и его вычеркнули?       — Когда тётя Катрин узнала, что Кирилл в тюрьме, у неё случился сердечный приступ, — вздохнул Андрей. — Некоторые считают, что она прожила бы дольше, если бы не всё это. И дядя Пётр вслед за ней.       Миша так увлёкся этой неожиданно раскрывшейся историей, что даже ненадолго забыл о подушке и позволил ей съехать на бок. Взгляд Андрея снова поплыл вниз, вслед за крупными бусинами сотуара к пупку омеги.       — Поехали со мной в Париж? — зачарованно выдохнул он.       — Зачем? — удивился Миша. Он потянулся за подушкой, но Андрей поймал его за руку и, вдруг, совершенно неожиданно поцеловал его пальцы. — Ой!       Миша удивлённо уставился на странного альфу.       — А зачем тебе здесь оставаться? — с каким-то непонятным придыханием переспросил тот.       — Я не… У меня тут работа расписана до июня, — вспомнил Миша, пытаясь отнять пальцы, но этим только притянул альфу пугающе близко.       — Думаешь, там не нужно праздники оформлять?       — Но…       — Ты такой красивый.       Миша от неожиданности чуть с кровати не упал.       — Ты псих что ли? — возмутился он.       — Это ещё почему? — Андрей отпрянул.       — Или у тебя со зрением плохо? — не сдавался Миша.       — Всё у меня отлично со зрением, — не понял Андрей. — И с обонянием, и с осязанием, и со вкусом. Я вообще повар, — добавил он, как будто это всё объясняло.       Миша зажмурился и резко распахнул глаза. Потрясающий альфа всё так же сидел рядом и пялился. Всем хорош, но крыша явно «в пути».       — Я не красивый, — снизошёл до пояснений Миша. И даже махнул рукой, демонстрируя бледное пухлое тело.       — Потрясающий, — Андрей завороженно проследил за жестом.       Ну точно псих.       — Я толстый!       Андрей посмотрел на него будто только что увидел.       — Правда? — уточнил он, как будто это не было очевидно. — Мне так не кажется. По-моему, для твоего роста, комплекция у тебя скорее нормальная. К тому же, даже если бы ты был толстым, то не обязательно некрасивым. И вообще, омеги природой задуманы крупненькими.       «Крупненький»! Любой Боже, а в прошлый раз этот ненормальный назвал Мишу «утончённым»… И потом звонил. И встретиться предлагал… Он что, в самом деле…       — Я что действительно тебе нравлюсь?       — Ну да. Я же сказал, — кивнул Андрей, снова подбираясь ближе. — Я с тех пор как увидел тебя в нашем кафе, хотел познакомиться. Ты мне сразу понравился.       — Да чем я мог тебе понравиться? — взмолился Миша, уже проклиная тот день, когда обнаружил новое кафе «Леблан» с потрясающими оригинальными пирожными и решил в него зайти.       — Ты очень красивый, — улыбнулся Андрей. — Ты сидел возле окна. Твои волосы блестели на солнце. На тебе была малиновая рубашка. Этот цвет отлично сочетается с твоими глазами и светлой кожей. И бусы ещё… Да, на тебя все смотрели!       — Все любят смотреть, как толстяки едят пирожные.       — Мишель, ты не толстый, — Андрей наклонился к нему ближе, и Миша, неожиданно для себя самого, коснулся ладонью его лица. Осторожно провёл пальцем по скуле. Альфа пах пьяняще и уютно, как пропитанный коньяком корж. — И ты красиво ешь. Правда. Братья тоже не понимают, когда я так говорю. Но это я в семье повар, а не они.       — Так ты повар или официант? — улыбнулся Миша, зарываясь рукой в его короткие волосы.       — Сейчас больше владелец, — вздохнул Андрей. — У меня семь кафе-кондитерских в трёх городах и полноценный ресторан в Париже. Только я в них редко готовлю сам. А дома не для кого. Мишель, ты хочешь со мной?       — Что?       — Что угодно…       — Что угодно? Хочу…       Миша сам потянулся за поцелуем, хотя ещё никогда в жизни такого не делал. Альфа впился в его губы, как будто давно мечтал об этом. Или действительно мечтал? Сложно было в это поверить, и в другой вечер Миша бы задумался и постарался сбежать к своей привычной одинокой жизни. Но после всего, что обрушилось на него в этот день, никуда бежать не хотелось.       Руки Андрея хаотично метались по Мишиному телу, то оглаживая бока, то задевая затвердевшие вершинки сосков, то сжимая задницу. Нежнейшая бархатистая кожа, розовеющая от малейшего прикосновения, так и манила зацеловать омегу во всех местах. Он был таким отзывчивым. Так нескромно постанывал, когда Андрей находил чувствительные точки. И при этом Миша был робким и невинным. И пах восхитительно: ярко и пряно. Когда они в следующий раз упадут в объятия друг друга, например, завтра, запах будет уже другим. И к первому разу Андрей хотел подойти со всей ответственностью, хотя у самого только что пар из ушей не шёл.       Миша не сразу решился ласкать его сам, и Андрей еле сообразил, что мешает ощущать прикосновения. Он отстранился, чтобы снять рубашку. Мишель под ним был уже весь розовенький и местами покрытый тёмными следами поцелуев. Он смотрел своими потрясающе яркими, но теперь затуманенными страстью, глазами, а потом протянул руку, чтобы проследить пальцами дорожку волос на животе Андрея. Альфа застонал и расстегнул брюки. Они сильно давили. Мишель тоже потянулся к своему ремню, но Андрей успел раньше. Вытряхнул его из штанов и отбросил их в сторону. При этом что-то шлёпнулось омеге на живот. Миша автоматически схватил коробочку и прочитал надпись.       Андрей едва не выругался. О незабываемой ночи он подумал, а о защите нет.       — Это не моё, — ещё сильнее порозовел Мишель. — Я ничего такого не планировал…       — Это Каролина сунула тебе в карман, — улыбнулся Андрей и поднялся. — Принесу воды.       Хорошо, когда в жизни есть вот такая Каролина, которая всегда думает о сути, а не о названиях. Андрей в своём романтическом порыве мог бы поискать в вещах брата презервативы, только они бы вряд ли подошли. Макс не альфа. Противозачаточные таблетки порой гораздо лучший выход.       Пока Миша пил таблетку, Андрей тоже до конца разделся. Он остановился у кровати полюбоваться. Мишель голый и немного смущённый с этими своими бусами — восхитительная картина. Миша тоже его разглядывал.       — Это точно должно помещаться в человека? — спросил он, когда Андрей снова устроился на постели, намереваясь облизать ещё не тронутые места.       — Мы же попробуем? — он лёг сверху и обхватил рукой сразу оба их члена. Миша в этом плане тоже оказался не маленьким, но Андрея природа наградила даже немного сверх меры.       На самом деле, был в его жизни случай, когда невысокий субтильный омега не сумел принять в себя этот агрегат. Но Мише об этом эпизоде знать не обязательно.       Он, как девственник, нуждался в серьёзной подготовке. Пришлось немного изменить планы по обцеловыванию всего и вся и уделить больше внимания нежному, сочащемуся смазкой анусу. Андрей осторожно ласкал его пальцами, то водя вокруг, то просовывая внутрь сначала один, потом два. И не давал омеге сосредоточиться на этих ощущениях, продолжая другой рукой изучать всё его тело. Он с упоением целовал грудь, живот и даже колени, посасывал член и, разумеется, сунул язык в уже приоткрытую дырочку. А как же не попробовать на вкус самое сочное место?       — Перевернись на живот, — попросил Андрей, когда его пальцы внутри Миши уже двигались достаточно свободно. Тот будто вынырнул из бездны наслаждения на поверхность, и ему это не понравилось. Андрей тоже хотел бы его во всех возможных позах и, желательно, не прекращать целовать. — Для первого раза лучше сзади. С моим-то размером…       Миша перевернулся и позволил Андрею насладиться видом широкой ровной спины и округлой гладкой задницы.       — Безумно хочу тебя, — шепнул тот и приставил головку к тут же сжавшемуся отверстию. — Не бойся, — Андрей погладил бёдра и руками развёл Мишины ягодицы пошире. — Когда больно, говори сразу.       Он собрал рукой немного омежьей смазки, растёр её по головке своего члена и всё же начал входить. Было тесно, но анус поддавался, понемногу впуская его в себя.       — Больно? — уточнил Андрей, не торопясь продолжать. По идее, тело омеги легко приспосабливается. Во время течки, когда мозг ничего не контролирует, почти любой омега-девственник может с разбега запрыгнуть на здоровенный член без последствий для себя. Все сложности скорее психологические. Но преодолевать их от этого проще не становится.       Миша пошевелился, устраиваясь удобнее, чем вызвал умопомрачительное удовольствие. И подождав пару мгновений, сам двинулся навстречу. Медленно и осторожно, явно желая контролировать свои ощущения. Андрей не мешал ему в этом, почти замерев, пока дело не дошло до узла. Он ещё не набух, но уже немного увеличился. Узел Андрей впихнул одним движением, тут же склонился над Мишей и принялся покрывать поцелуями напряженные плечи.       — Всё хорошо, — шептал он. — Ты потрясающий.       Андрей просунул руку под их соединённые тела и поймал Мишин член. Тот немного опал, но быстро налился снова, когда Андрей начал двигаться. Внутри было очень тесно, и от этого плавился рассудок, но Андрей старался сдерживаться. Сначала он хотел подарить наслаждение Мише. И когда тональность его стонов изменилась, Андрей, наконец, отпустил себя. Его толчки стали яростнее. Он порыкивал каждый раз, когда колечко сфинктера пропускало узел, пока на одном движении не оказался заперт внутри. Миша закричал, и его сперма потекла в кулак Андрея. Тот тоже с криком кончил и прежде чем окончательно расслабиться повалил их обоих на бок.       — Ты восхитителен, — выдохнул Андрей после очередного оргазменного спазма. Мишина задница, кажется, вообще не собиралась его отпускать. И Андрея это вполне устраивало. — Так ты поедешь со мной в Париж?       — Но я думал…       Андрей приподнялся на локте, чтобы заглянуть Мише в лицо.       — Неужели ты думал, что одного раза мне хватит? Да и тебе тоже. Ну нет, — улыбнулся он. — Я — альфа, не забывай об этом. Альфа после секса с таким великолепным омегой хочет «ещё» и «навсегда».       Он подхватил пальцем с мишиного живота каплю спермы и слизнул.       — Мне давно надо было уехать отсюда, — решил, наконец Миша. — Но с Каролиной придётся поговорить.       — Успеешь до понедельника? Улетим вечером.

***

      Мишель сидел в летнем кафе на набережной и с наслаждением ел пирожное. Некоторые, наверняка вечно сидящие на диетах омеги, неодобрительно поджимали губы и старались повернуться к нему спиной. Но многие смотрели дружелюбно, а то и с восторгом. Как минимум раз в неделю ему приходилось объяснять, что парень у него уже есть, и предложения о свиданиях неуместны.       Андрей сначала предлагал переехать к нему, но Мишелю очень хотелось пожить в квартире бабули. Так что это скорее Андрэ жил у него. Хоть тот и считал свою парижскую квартиру основным жилищем, она была не слишком обжита. Андрэ приходилось довольно много ездить между своими кафе. Поэтому он с легкостью променял своё жилище на то, что с энтузиазмом и безупречным вкусом обставлял Мишель.       Впрочем, сам Миша тоже не сидел всё время на месте. Он ездил в родной город заниматься теми мероприятиями, которые были ему интересны, и понемногу развивал не совсем такой, но подобный, бизнес в Париже.       Разговор с Каролиной оказался не таким уж сложным. Как оказалось, её парень к этому моменту тоже набрался опыта в своём деле и стал браться за более дорогие проекты. Так что они, наконец, купили квартиру, ради которой она всё это время старалась. Конечно, это было не всё, на что им нужны были деньги, но теперь Каролина была готова не так сильно экономить, перестать хвататься за все возможные предложения и пытаться вытянуть их в одиночку. К тому же, они уже стали зарекомендовавшими себя организаторами. Заказов становилось больше, и бизнес пора было организовывать иначе. Миша выбрал из уже имевшихся проектов те, которые хотел довести до конца, и уехал.       Начинать самому сначала было страшно. Но оказалось, что шестнадцать кузенов и кузин, которыми его пугал Андрэ, это не предел. Со стороны дедушки-князя нашлось ещё не менее десятка родственников, готовых, как и Лебланы, поделиться связями, поучаствовать лично, поддержать морально или материально или просто поболтать о том о сём.       Так что в кафе он не просто наслаждался пирожным, а ждал известного актёра Жу-жу Молиньи. Тот, покончив с ролью худышки, поглощал пирожные с не меньшим удовольствием, чем Мишель. Жу-жу тоже оказался каким-то очень дальним родственником и хотел свести Мишеля с каким-то своим приятелем, которому требовалось организовать торжество.       А вечером из очередной поездки возвращался Андрэ, и Мишеля ожидала весьма активная борьба с лишними калориями.