Глубина бессилия

      Тысячи слов бегали в моей голове, но я продолжала молчать. Я позвонила шерифу и попросила отвезти Генри ко мне домой и побыть там с ним, сказав, что обсудим все с ним вечером. Просмотрев еще раз бумаги, убедилась, что изначально все поняла верно. Эти бумаги делают меня мамой для Генри. Между бумаг был приклеен стикер с надписью «подпиши это, папа».       Мне было бы все понятно, если бы не одно но – мой отец умер 3 года назад. Бумаги свежие, и почерк на стикере его. Он в детстве часто мне писал записки и оставлял на тумбочке у кровати, пока я спала. Чтобы хоть как-то прояснить ситуацию, я решила позвонить в детдом, указанный на бумагах. Выяснилось, что усыновление уже прошло успешно, у них есть свой документ со всеми необходимыми подписями. Какие-то еще данные они разглашать отказались, ссылаясь на конфиденциальность и сокрытие процедуры усыновления.       Единственный человек, который мог хоть как-то пролить свет на данную ситуацию, сидел сейчас у меня дома. Нужно было собраться, но моему уходу помешал шериф. - Разве ты сейчас не должен быть у меня дома с Генри? - С ним сейчас Маргарет Маччет. Мы встретили ее по пути, ей захотелось пообщаться с ним. Да и из нее нянька явно лучше, чем из меня. Я просто не хотел, чтобы из-за появления подростка в твоем доме разрушились наши планы.       Шериф Гаррет подошел ближе. Я, кокетливо присев на стол, держала его на расстоянии вытянутой руки, понимая, что если я не разрешу, он не подойдет ближе. Бесценно смотреть в его молящие глаза. Окрутив шею руками, я пододвинула его ближе к себе. Не дожидаясь дальнейших инструкций, он поцеловал меня, а после стал целовать шею. В момент, когда он стал отодвигать воротник на пиджаке, я вновь вспомнила легкое касание Генри, ощутив ту же непонятную волну в теле. Я отодвинулась. На секунду образ Гаррета помутнел, перекрываясь лицом запуганного мальчишки. Мне нужно было отвлечься. Я легким движением руки опустила голову Гаррета к подолу своей юбки. В нем столько силы, страсти и покорности.       Он скинул с меня обувь, снял юбку. Мне не хотелось ласки, нежности или долгих прелюдий, поэтому, приспустив ему брюки, я просто раздвинула ноги, облизнув языком верхнюю губу.       С Гарретом мы в отношениях уже год, поэтому он знает все мои причуды и мои «хочу». У нас не было каких-то близких отношений, не скажу, что мы часто с ним разговаривали или появлялись где-то на людях. Чаще всего наши отношения были под завесой дома, офиса или затемненной задней части полицейской машины. Мы оба понимали, что нужно что-то менять или к чему-то прийти, но никто не хотели ничего менять, даже заикаясь об этом в разговорах.       Вернув себе опрятный вид, поцеловав напоследок довольного шерифа, я направилась домой пешком. Я живу недалеко, да и хотелось проветриться, чтобы подготовиться к разговору. Зайдя домой, я увидела, как Генри и Маргарет сидят на диване и рассматривают местный альбом. Она с энтузиазмом рассказывала ему про всех жителей Флинтаута, про все места, которые есть в городе, и про школу. Они не сразу заметили, что я пришла. Увидев меня, Маргарет резко засобиралась, попросила прощение, и, оставив Генре альбом, быстро убежала. - Тебя покормили? - Да, Маргарет Маччет приготовила еду из того, что было в холодильнике. Мы и тебе оставили. - Нам нужно с тобой поговорить.       Не успела я что-то еще сказать, как Генри, вскочив с дивана, обнял меня и, потянувшись к одежде, предложил мне снять пиджак и сумку, чтобы отнести их в коридор. Я не обняла его в ответ. Дав ему одежду, села на диван, в ожидании его прихода.       Минута, две, три, и я услышала, как хлопнула входная дверь.       Выйдя в коридор, я увидела, что пиджак висит на вешалке, а вот сумка открыта. Он достал ключи от машины, стоящей во дворе. Не одеваясь, я выбежала во двор. Генри в это время уже завел машину и постарался выехать. На улице переменилась погода, потемнело, шел легкий дождь. Я встала перед машиной, в ожидании того, что он будет делать. Генри руками показывал мне, чтобы я отошла с дороги, дав ему проехать. - Генри Филс, заглуши машину и выйди из нее. Живо!       Я услышала звук тормозов быстро подъехавшей машины, шаги. Я попыталась обернуться, но следующее, что я помню – это темнота и легкое головокружение.