Метод съема Бенедикта Рида, или игра для двоих

— Спорим, на пять сотен, что уже завтра она будет моей? Весьма занятно… — Кто? Мисс Престон? — малыш Бобби Хэндрикс саркастично хмыкнул, вторив мои мысли, — Держи карман шире, наша недотрога к себе и на расстояние вытянутой руки никого не подпускает! А уж в трусики… — Мистер Рид! Вы-то нам и нужны! Не успев выскользнуть из кафетерия незамеченным, я почувствовал чье-то робкое касание плеча. Боб, серьезно, с такой хваткой тебе и монашка не даст. — Хэндрикс, Митчел, добрый день, — мысленно досчитав до трех, я прикрыл дозатор на крышке моего уже и без того не горячего кофе и с максимально непринужденным видом обернулся, — С удовольствием бы с вами поболтал, коллеги, но у меня через восемь минут встреча, и опаздывать на нее я бы не хотел. Эти два юных дарования, что последние девять месяцев занимали на нашей кафедре должности преподавателей немецкого и английского, успели уже изрядно мне поднадоесть. Видно, не успев окончательно миновать пубертатный период, и, как следствие, изнемогая от избыточного спермотоксикоза, парни то и дело подыскивали себе жертв среди знойных и отчасти наивных первокурсниц, переключая то и дело свое внимание на симпатичных, одиноких коллег. — Мы быстро, — подтянув на переносице новую оправу очков, так до безобразия напоминающую мою, узколобый и чересчур слащавый Рон Митчел принял заговорщический вид, — буквально на пару минут. Ох, мальчик, лучше бы ты тратился не на гель для волос, а на книги по развитию личности от Дейла Карнеги. — Во-первых, никогда не озвучивайте фразы подобного рода представительницам прекрасного пола, мой друг, — растерянный вид оппонента и впадение в прострацию второго ожидаемо давали мне фору, — во-вторых, Мисс Престон, девушка отнюдь не недотрога, и ее неприступность обусловлена исключительно высокими моральными принципами, о которых вам, уважаемые коллеги, пока еще невдомек, и в третьих, — отпив глоток ароматного напитка, я вскинул бровь, — делать ставки на перспективу сексуального опыта с женщиной? Серьезно? Неужели у вас настолько все плохо? Не дожидаясь ответной реакции, я учтиво кивнул и, запустив в урну опустевший стаканчик, последовал на выход. Смысла затягивать диалог я не видел. Какой в этом толк, если интеллект моих собеседников был немногим больше, чем у инфузории-туфельки? Пусть я буду высокомерен, но к тридцати годам любой мужчина должен уже понимать разницу между «быть» им и «делать вид». Задумчиво двигаясь в сторону лифта, внезапно, со стороны лестничного марша, я заметил стремительно сбегающую фигуру. Высокая, просто огромная кипа документов, застилающая обзор на корпус и лицо несущего, пара изящных щиколоток, маняще выглядывающая из-за подола длинной клетчатой юбки и остроносый мыс ярко-алых туфель. Как по мановению волшебной палочки мое настроение резко преобразилось, стоило понять, кто ко мне столь спешно приближался. Не успела на языке созреть фраза о предложении помощи, как те самые лодочки зацепились за край той самой юбки и тело мисс Престон, под ее испуганный писк, начало заваливаться на землю. Спасибо юношеским урокам фехтования за отменную реакцию. Не теряя время на раздумья, я в пару шагов оказался у подножья ступени и в нужный момент подхватил Софи за ее хрупкие плечи. Под разлетающимся ворохом бумаги, юная лаборантка мертвой хваткой сжала мою водолазку, и уткнувшись носиком в грудь, расползлась ножками по скользкому полу. — Мисс Престон, Вы не ушиблись? Если бы кто-то знал, сколь давно я желал малышку Софи … хотя бы обнять, и вкусить аромат ее волос. Нотки легкого жасмина и чувственного пачули, дополненные свежестью какого-то цитрусового. Возможно лайма. Мой личный афродизиак. — Боже, Миллер меня убьет, — тихо выдохнув, Соф еще сильней сжала пальчики, и в кожу сквозь одежду вонзились ее аккуратные, но все же острые ноготки, — Все квартальные отчеты, план мероприятий на Хэллоуин и методические пособия… нет, еще хуже, она меня уволит. С самого первого дня, как Софи Престон появилась на пороге нашей преподавательской я заинтересовался этой юной особой. Робкий взгляд насыщенно зеленых, цвета молодой травы глаз, обманчиво сбивающий с толку своей наивностью, и столь неожиданно пленяющий искорками, оживленно загорающимися при нашем общении. Эти чувственные губы, не испорченные вульгарной помадой, но без того соблазняющие при чтении вслух французской прозы. Длинные пальчики, всегда бережно перелистывающие обветшавшие страницы старинных изданий, и трепетно касающиеся корешков коллекционных книг. Лебединая шея, и острые изгибы ключичных косточек, что чаще всего прикрыты воротами строгих рубашек или объемных свитеров, но призывно взывающие ко вниманию, в подвалах публичной библиотеки, когда от высокого температурного режима, ненужный слой одежды расстегивается, открывая вид на поблескивающую от испарины молочную кожу. Этот голос, тембр и звучание, которого пробирает до мурашек при чтении вслух произведений великих классиков, или банальном разговоре о погоде. София Престон была словно соткана из всех моих порочных мыслей и мечтаний, являлась формой истинного вожделения и желания. Но вместе с тем, что-то в ней цепляло за живое, и заставляло все мои первородные инстинкты «обладать» отходить на второй план. Это даже не было похоже на охоту. Нет, на охоте жертва погибает под натиском острых клыков и сильных лап, лишая дальнейшего к себе интереса хищника. Именно так я и поступал со многими своими воздыхательницами, что после одной или нескольких приватных встреч напрочь переставали для меня существовать, и лишь пусто раздражали попытками докопаться до причины моей необоснованной холодности. Но то было раньше, а сейчас… Сейчас мне хотелось гораздо большего. — Миллер опять на Вас взвалила непосильную ношу? — непроизвольно улыбнувшись от тихого бубнежа девушки в кофту, я сместил ладони на ее талию и слегка приподнял Софи, чтобы та смогла устойчиво стоять, — Соф, это всего лишь бумажки, которые мы сейчас все поднимем, и донесем до необходимого адресата. Огладив спинку светловолосой, я вопреки всем своим желаниям продолжить тактильный контакт, слегка отпрянул, так чтобы видеть лицо юной лаборантки. — Могу я хоть как-то Вас приободрить и предложить пройти ко мне в кабинет для распития вкуснейшего тибетского отвара? Парадокс, но от приглашения на чай, я испытываю какое-то волнение, тогда, как перспектива соития с прошлыми пассиями не вызывали вообще никаких эмоций. — Только если чай будет с бальзамом, — неожиданный комментарий сопроводился обреченным хмыканьем, — Если идти потом на эшафот, то только под легким опьянением. Обезоруживающе улыбнувшись, не столько мне, сколько озвученной мысли, Софи смахнула с переносицы выбившуюся прядку волос: — Мистер Рид, спасибо Вам большое за поддержку. Вы меня вечно спасаете, а я лишь могу, что только ныть. В основе своей все женщины, коих было несметное количество, доставались мне без особого усилия. Одна скупая фраза «Здравствуй, ты прекрасно выглядишь» или подобное клише, и любая, с едва сдерживаемым визгом бросалась в мою кровать (ну, или на стол и подоконник, это, как получалось). Студентки, практикантки, преподавательницы или скучающие в баре незнакомки, со всеми, с кем у меня был секс научили одной главной истине —  девушки любят ушами с не меньшей степенью, чем глазами. Назови ее обворожительной, подставь свое безукоризненно обтянутое оксфордским хлопком плечо, и последующая ночь, однозначно, будет наполнена звуками страсти и похоти. — Про «спасаете», Вы мне приятно польстили, а в остальном, мисс Престон, никто из нашего коллектива не выполняет работы больше, чем Вы. И поделиться с кем-то своим грузом это лишь простая необходимость, чтобы не сломаться, — будто изучая черты лица, малышка смотрела на меня особым, свойственным только ей взглядом. Таким глубоким, осмысленным и живым. Будто бы она хотела прочесть мои мысли, или вовсе видела их насквозь… впрочем, нет. Увидь она их, реакция девушки не была бы столь однозначной. — Знаете, Вы для меня стали тем самым Лисом из «Маленького Принца», —  любовь к одинаковым писателям также немаловажно подкупала мой интерес к мисс Престон, — На Вас, Бенедикт, всегда можно положиться. Это очень ценно. Быть Лисом для той, кого давно считаю Розой. Ирония, над которой можно посмеяться. Но, полагаю, у Экзюпери не было в планах того, чего я желал претворить в реальности, а в наших жизнях нет четкого сценария действий. В конце концов лисы весьма хитры и изобретательны, а розы, если их пригреть, перестают быть колкими и отчужденными. Просторный холл заполнила трель звонка, предупреждающего о начале новых занятий. —  У меня впереди два «окна», поэтому собираем весь этот ненужный ворох, и идем исцелять Ваше душевное состояние, — присев синхронно с Софи на корточки, я начал сгребать бесполезные листы, прокручивая в голове действия к еще большему сближению с неприступной Розой. И в нем было место не только для чая.

***

—  И после, я зареклась, что больше никогда не буду играть в карты не только с братом, но и вообще с кем либо еще! — закончив свою очередную историю из недавнего студенческого прошлого, Соф забавно насупила носик и подула на кружку с расслабляющим отваром на основе мяты и травяного бальзама, — Бен, в таком темпе я скоро выпью у тебя все запасы чая и кое-чего крепкого, — отхлебнув напиток зеленоглазая кивнула на небольшой буфет, что весьма скрытно стоял в алькове кабинета, — Но, признаюсь, ты был прав, мне и в самом деле стало гораздо легче. Сидя, подогнув под себя ножки, в ротанговом кресле, Софи одним лишь своим пребыванием создавала атмосферу домашнего уюта в моей рабочей цитадели. Такая непринужденная и искренняя, в ее словах и действиях не было места напускному цинизму и формализму. И с этой девушкой я впервые чувствовал себя самим собой, встречно рассказывая о некоторых прошлых «подвигах» и «достижениях». — И все же, почему ты хотела бы родиться в девятнадцатом веке? Ведь то время известно чумными болезнями и массовыми репрессиями, — расположившись напротив, я также распивал заваренное «антистрессовое зелье» и, не отрывая глаз, старался разглядеть получше черты лица моей гостьи. —  Бе-е-е-ен, а как же романтика? А атмосфера? Балы, кринолиновые наряды, дуэли, да, черт возьми, раньше хотя бы женщина чувствовала, что вокруг нее находятся мужчины, а не напыщенные индюки, сродни Митчелу. Эпоха джентльменов, знающих себе цену, но при этом не завышающих ее над женской гордостью. Время, когда за сердце дамы бились и сражались, а не вымаливали «разовый секс» в угоду какого-то мальчишечьего пари. Не хочу обобщать, но в современной реалии сильный пол начал переводиться. И времени побыть просто слабой, нуждающейся в надежной опоре девушкой попросту нет, ведь обычно таких у нас секундно пережевывают абьюзивные отношения и социальный буллинг, — буквально выпалив на одном дыхании все, что накипело, Престон отставила фарфоровую пару и откинула голову на спинку мебели, — Мы, женщины, имею ввиду, тоже в этом виноваты. Со своей эмансипацией и ором о равенстве прав, собственно этого и добились. Миллер тому пример. Взрослая и независимая, заставляющая прогибаться под ее каблуком всех, кого можно сломить своей надменностью и деспотической аурой, — заведя неосознанно ладонь на шею, белокурая обвела линию вдоль острой ключицы и случайно (а может и нет) расстегнула две верхние пуговки ворота, сделав вырез более откровенно открытым, — Определенно, Бен, я хотела бы в прошлое. И даже если бы мне там была уготована смерть от заразной хвори, но при этом я бы смогла познать еще не испорченную феминизмом и сексизмом любовь, такой исход был бы мне, вне всякого сомнения, мил. По тонкой шейке едва заметно скользнула капелька испарины. Обогнув выпирающие косточки и скатившись в ямочку, соленая росинка под влиянием движения корпуса проложила свой путь в межгрудное пространство, оставляя за собой поблескивающий след на сатиновой коже и на моем самообладании. —  Сложно быть неисправимым романтиком в наше время, да? — озвучив по большей степени риторически вопрос, Соф прикрыла глаза, — Между нами, но нашей кафедре, если не во всем университете, из «породистых» мужчин остались только Вы, мистер Бенедикт Рид. Сочетание «породистости» с намеренным переходом на формальность сняли с предохранителя мой разум и спровоцировало активное действие. Воспользовавшись тем, что Соф еще витала в своих мыслях с сомкнутыми веками, я бесшумно встал со своего места и приблизился к ее плетеному креслу. Расположившись за спинкой, я осторожно опустил ладони на узкие плечи и, чуть надавив на них, склонил голову к ушку мисс Престон: — Так я все-таки Лис, или «породистый» мужчина? Для одного дня слишком много амплуа, не находишь… Софи? Заметно вздрогнув, зеленоглазая к большой радости не отпрянула, а продолжила безмолвно вслушиваться в мой шепот. —  Во многом ты права, моя милая мисс Престон, большая часть романтики ушла на задворки викторианской эпохи, — опаляя дыханием шейный изгиб, я наблюдал, как нежная кожа покрывалась мурашками, а грудная клетка девушки начинала вздыматься все чаще и чаще, — Но, я готов заверить, даже в современном мире еще можно столкнуться с прекрасным и столь необходимым… Сместив в оглаживающем жесте руки по плавному изгибу плеча, я уткнулся носом в место пульсирующей жилки и, втянув глубоко аромат женского тела, обхватил губами тонкую кожу. —  М-м-м-м… Тихий стон и податливое подставление под ласку дали мне зеленый свет. Проведя влажную дорожку вдоль линий скулы я отметил языком чувственные уста и, не встречая сопротивления, слился с Софи долгожданным поцелуем. Обведя ровный ряд зубов и смяв напористо нижнюю губу, я вторгся в рот моей Розы, и единым танцем языков самозабвенно стал вбирать наш общий кислород. Ладони беспорядочно под действием адреналина стали также находить путь к неприкрытым тканью участкам желанного тела. Смяв мягкие полушария груди сквозь блузку, я не разрывая нашей тесной связи, вторгся пальцами за пределы одежды и изящного кружева бра. Безупречная упругость и форма. — Скажи, малышка Соф, тебе нравится ласка сосочков? Желаешь ли ты, чтобы я их убедительней коснулся? Я более чем уверен, что правила этой игры будут приняты неукоснительно и бесповоротно. — Да… прошу… Сдавленный всхлип и тонкие пальчики девушки зарылись в моей шевелюре, притягивая голову к новому поцелую. — Прошу, что? — между нами пара миллиметров и на залитом румянцем личике отразилась маска напускного недовольства. — Коснись их, сожми…сделай приятно…мой Лис. Назад пути нет. И не было. Незамедлительно обойдя вокруг кресло, я склонился к зеленоглазой и, завладев ее губами, подхватил девичье тело на руки. Жадно смакуя нашу близость, Софи обхватила встречно мой торс ножками, сократив расстояние до абсолютного нуля. Не уступая по напористости, девушка несдержанно издала сладкий стон и слегка оттянула волосы на моем затылке. Осев на кожаный диван, я удобно усадил себе на бедра Престон и, заведя ладони под ненужный слой одежды, настиг налитых и молящих о ласке сосков.  — Мне кажется ткань здесь будет лишней, — плавно обведя пальцем одной руки ореолу, и чуть задев налитую горошину, я разместил другую ладонь под ягодицу, пружинисто сжав ее, — Впрочем… Толчком ног придвинув девичье тело к себе максимально близко, я впился зубами в торчащее сквозь ситец острие груди, и вырвав первый громкий вздох, повторил манипуляцию с другой стороны. — Коварный плут и обольститель…— порывисто вжав мою голову к себе в межгрудье, белокурая следом стянула яркую кофту, и отточенным движением руки расстегнула лиф, являя взору полную, молочно белую грудь. — Ты сама меня таким окрестила, малышка. Накрыв уже обнаженные полушария, я попробовал на вкус розовый сосочек, отдающий приятной сладостью во рту, и ощутив, как расслабилось тело девушки, принялся тягуче посасывать каждый из них. Желание обоих сосредотачивалось внизу живота, и с каждым разом рефлекторное подмахивание бедер навстречу друг другу становилось интенсивней. Член, давно воспрявший в тесном плену брюк, начинал неприятно саднить, тогда как под задранной к поясу юбкой тонкий хлопок трусиков уже давно не сдерживал вязкого наваждения. Упиваясь девичьими стонами и вкусом нежной плоти я огладил податливое к касаниям бедро, и минуя нижнее белье, настиг разгоряченных складок промежности, что от нахлынувшей волны возбуждения, скользили от естественного сока желания. Софи была мокрой от меня и для меня. Вся ее сущность взаимно трепетала в ожидании полного соития. Покружив подушечкой вокруг налитого клитора, срывая ласкающие слух вскрики блаженства, я поймал взгляд покрытых пеленой похоти черных глаз, и судорожно выдохнув, погрузил первые фаланги двух пальцев в разгоряченное нутро. — Боже! Откинув голову назад, Софи несдержанно всхлипнула и двинула нетерпеливо бедрами вперед, насаживаясь тем самым до основания костяшек. — Бен, еще немного и… Я развел внутри пальцы, растягивая тесные стенки и, не дав договорить и без того очевидный факт, захватил искусанные губы в свою власть. — Кончай, моя Роза, позволь себе расслабиться, — от жара влагалища и едва ощутимых мышечных сокращений, я уже был на максимальном взводе, — И дай мне насладиться тобой. Внезапно, прикусив мой язык, Софи забилась легкой судорогой и, уткнувшись своим лбом в мой, протяжно замычала. Осязая пик ее оргазма, я вынул влажные пальцы и, справившись с ширинкой гульфика, освободил подготовленный член из тесноты белья. — Еще не все, малышка… Размывая грань надломленного сознания, я опустил чуть обмякшее тело на свой орган, и заполнив до предела еще сжимающееся лоно, обнял хрупкий стан, замирая внутри. — Да… еще… Слегка прикусив мочку моего уха, Софи подобно кошке прильнула своей щечкой к моей скуле и прошептала в самые губы: — Мой «породистый» лис… Толчок. Еще один. Все интенсивней и напористей. Раскрывая истинные лица друг друга, давая прочувствовать наслаждение от столь близкого единения, мы упивались нашей обоюдной страстью, растворяясь в одних лишь ощущениях. Секс и вправду доставляет больше, если разделяешь его с тем, кого желаешь не только телом, но и разумом. А Престон я вожделел именно так! Глубокое проникновение, трение до безрассудства и исступления. Распаленные дикой похотью мы говорили на одном языке тела. Ритмично, развязно, на грани и порывисто. Я остервенело вдалбливался в просящее большего нутро, отчетливо осязая, как влажные малые губки приятно поддразнивающе касались на выходе головки. И от этого наваждения буквально хотелось взвыть. Когда сил уже отодвигать апофеоз не было, и молящий взгляд Софи взывал к финальным, и от того самым ярким аккордам, я выполнил еще несколько проникновенных фрикций и на гребне очередной судорожной волны излился на плоский животик зеленоглазой, окропляя семенем ее упругую грудь. Переводя донельзя сбитое дыхание, я завалился с моей малышкой на сиденье дивана, и медленно оглаживая девичью спинку, предался временному забвению. — Чай входил в твой план, мистер Рид? — потеревшись щечкой о мою грудь, Софи глубоко вздохнула, — Или действовал по обстоятельствам? От озвученных слов я прыснул и слегка шлепнул по обнаженной ягодице: — Падение с лестницы входило в твой план или действовала по обстоятельствам, мисс Престон? Секундное замешательство и тут мы уже оба устало засмеялись. — Туше, мой хитрый Лис. — Взаимно, моя Роза. В нашей игре каждый остался в выигрыше, и у этой игры будет продолжение.