Синдром главного героя

      облака и синее небо,       такие же они здесь, как на моей родине?       куда они меня принесут?       Яркое утреннее солнце, смотрящее сквозь стеклянные стены аэропорта Ханеда на секунду ослепило девушку, которая наконец пробилась через толпу к зонам прибытия. Скинув, капюшон объёмной толстовки, она растрепала выгоревшую каштановую волну волос и потянулась, вытягивая руки к потолку.       Позади был самый долгий в жизни перелёт, ожидание малочисленного багажа и общение с чересчур вежливыми сотрудниками пограничного контроля. Шум людей, объявлений и рекламы стал доходить до её ушей, и только сейчас она осознала.       — И все же, я здесь, в Токио, — искренняя улыбка отразилась на лице, пока взгляд бегал по непривычным азиатским лицам, надписям и просто автоматам с сувенирами. Другой мир.       — А для меня особенно, — промелькнуло в голове.       Конечно, не такой должна была быть поездка в Японию. Отъезд был весьма сумбурным и, по правде говоря, впереди маячила одна неизвестность. Но в этот действительно важный и долгожданный момент хотелось думать только о хорошем. В попытке окончательно оправиться от беспокойного отрывистого сна в самолёте, девушка ускорила шаг.       Вдалеке, под огромным приветственным плакатом стояла разрозненная толпа встречающих. У каждого табличка с крупно написанным именем на латинице, кириллице или катакане. Девушка устремилась к людям, пытаясь найти своё.       Воодушевление мгновенно сменилось липкой паникой, когда стало ясно — никто её не узнал, ни на одной из табличек нет её фамилии. Бессмысленно всматриваясь в незнакомцев девушка старалась справиться с накатывающим волнением. Несколько минут она потерянно бродила вдоль пустых стоек регистрации, обдумывая худшие варианты развития событий.       Что, если всё было шуткой? Что, если её никто не ждёт? Насмешливый голос в голове официальным тоном произнёс:       Внимание! Рейс Токио — Домодедово вылетает с третьей полосы.       По толпе встречающих прошёлся недовольный рокот. Грубо расталкивая щуплых японцев, прямо к девушке приближался слишком высокий для местного беловолосый мужчина. Уже через секунду он оказался возле неё, тыча в лицо небольшой маркерной доской с рисунками сердечек, котиков и спешно выведенной японской версией имени.       — Добро пожаловать! Надеюсь, ты тут не скучаешь? — выдержав картинную паузу, усмехнулся и выдохнул, — Гайкокуно Оджо.       В секунду стало ясно — у этого человека колоссальная сила. В каждом его свободном, танцующем движении читалось — он знает, что красив, что талантлив, что мир готов ему отдаться. Волна чужой ауры волной набросилась на девушку и та вскинула голову, пытаясь поймать взгляд, но кроме лучезарной улыбки ничего не увидела.       Взяв девушку под руку, мужчина отобрал её чемодан и, не дожидаясь возражений, потянул в сторону выходов.       — Юки купила тебе билет у окна? Я только так летаю, а ты?       Мужчина продолжал тараторить, мешая собраться с мыслями. Чаще подобные эгоцентрики вызывали отторжение. Неужели он учитель? К молодым преподавателям девушка привыкла, но этот был чересчур экспрессивным и фамильярным. До приезда в голове рисовался взрослый суровый сенсей, перед которым придется сгибаться в традиционном глубоком поклоне.       Оджо украдкой глянула на профиль своего сопровождающего. У него была похожая на её собственную прозрачная, с розовым подтоном, кожа, как и весь персонаж в целом, лишенная визуальных изъянов. Черты лица уловить не удавалось, так как сопровождающий слишком активно жестикулировал и использовал мимику. Мужчина был тонок и строен, ростом на голову выше иностранки, его глаза скрывали непроницаемые темные очки и падающие пряди белоснежных волос. Идеальная белая рубашка, заправленная в брюки, подчёркивала худой торс.       Снося всё на своем пути и рассказывая мелкие местные факты, учитель протащил смущенную спутницу через весь аэропорт к огромной подземной парковке. Под лобовым стеклом дорогого с виду чёрного автомобиля был вставлен пропуск на частную территорию.       — Обычно я не вожу, но с тобой хотел поговорить наедине. Эй, — учитель уже успел кинуть вещи в багажник, — в Японии водитель справа.       Девушка подскочила и отбежала к переднему пассажирскому. Теперь между ней и мужчиной был капот машины.       — Почему говорю только я? Ты же понимаешь меня? — мужчина приоткрыл свою дверь.       — Да… да, простите, но я даже не знаю вашего имени, мы не представлены друг другу по всем правилам…       — Годжо Сатору, сильнейший маг, и твой новый любимый учитель, — без намёка на официоз он ухмыльнулся, параллельно падая на место водителя.       — Годжо? Это вас имела в виду Юки-сан?       — Какие парни тебе нравятся? — японка приложила к губам стакан кофе, смотря поверх него на собеседницу. Девушки сидели в обычной кофейне где-то в центре Москвы. Одна явно чувствовала себя комфортно, в то время как вторая, младшая, сжав плечи пальцами, старалась максимально отгородиться от мира.       — Что?       — Девушки со скучным вкусом на парней и сами такие же скучные, — Цукумо почти легла на стол, заглядывая в лицо, — Так какие парни тебе нравятся?       Неужели у людей бывают глаза такого цвета? Розовые. Столкнувшись с чужим пылким, живым взглядом, младшая из девушек впервые за несколько дней выдавила улыбку. Рядом с этой странной женщиной с другого конца света, в окружении её, определенно магической, ауры, вдруг стало на удивление свободно. Впервые замылились ужасающие воспоминания последних дней.       — Пожалуй, голубоглазые блондины, — игнорируя смущение, на секунду задумалась, чтобы подобрать приличное слово, — с чувством юмора.       — Чудесно, — казалось, ответ был совсем не важен, а сам вопрос задан только чтобы разрядить обстановку, — В ближайшие пару дней зачислим тебя в Магический Техникум, сделаем разрешение на въезд в Японию. У тебя ведь готовы документы?       — Да, мне предодобрили студенческую визу ещё месяц назад, — девушка достала стопку документов и протянула одну из распечаток Юки.       — Гайкокуно Оджо? — японка неожиданно громко рассмеялась.       — Я… Я перевела значение своих имени и фамилии на кандзи. Русское имя было бы слишком трудным для произношения, поэтому я решила сделать японскую версию. Что-то не так?       — Нет, всё чудесно, — женщина продолжала хихикать, раскачиваясь на стуле, — познакомишься кое с кем, поймешь.       — Даже иероглифы в фамилиях родственные. По значению наши имена совсем не похожи, но совпадение милое, — Годжо уже выводил машину с парковки, включая на радио легкую мелодию, — будем чудесной командой.       — Гайкокуно Оджо… Слишком длинно, — задумавшись, мужчина приложил палец к губам, — будешь Гай. Прозвище показалось сносным, хотя Оджо была уверена, что возражения были ли бы пропущены мимо ушей. Пусть слишком назойливый с первого взгляда, Годжо оказался приятным собеседником, когда его легкое настроение передалось девушке. Наконец Гай почувствовала себя расслабленно, ощущая стремительное движение по скоростному шоссе Ванган.       Приоткрыв окно, иностранка впервые прочувствовала запах местного воздуха. Небо и море дышали в унисон, наполняя атмосферу озоном и солью. Весна захватила побережье и отовсюду лезла зелень жизни, переплетаясь с линиями электропередач над домами. Солнечные блики танцевали на далеких небоскребах и стеклах ближайших машин.       Японец с уверенностью гида тыкал пальцем в целые области на горизонте и конкретные высотки, рассказывая подопечной о городе. Отсюда, со стороны, отлично просматривались центральные районы и дальние префектуры.       — Учитель, мы едем в университет? — студентка оторвалась от пейзажа, переводя взгляд на Годжо.       — Да, но по пути сделаем пару остановок, — тот откинулся на водительское, праздно придерживая руль одной рукой, — ты же хочешь посмотреть город? — Конечно!       Мужчина рассмеялся, видя блеск в глазах девушки. Разговор о городе плавно перетёк в более глубокое знакомство. Тему магии отложили до приезда на место. Самой Гай так было даже проще, ведь на полном серьезе обсуждать энергии и проклятия всё ещё было чем-то иррациональным.       — Ты отлично говоришь, долго учила язык?       — Спасибо! Да, больше пяти лет. В старшей школе хотелось необычное хобби. А уже в колледже я думала куда поступать дальше и выбрала Токийский Университет Искусств.       — Специальность?       — Дизайн.       — Но не вышло поступить?       — Верно… — Гай заметно поникла и, уставившись на стрелку спидометра продолжила, — хотя я готовилась два года и мой ментор убеждал меня в успехе. Все документы были готовы, чемоданы собраны…       — Зато ты поступила к нам. Уверен, судьба такая, а значит всё будет в порядке.       Отдалившись от океана въехали в основную часть города. Редкие розовые деревья ещё оставались в цвету, наполняя и без того контрастные улицы нежными оттенками. Люди проснулись и теперь клерки спешили в свои тесные офисы. Спустя минут сорок дороги по пробкам учитель остановил машину на платной парковке.       — Станция Сибуя, вылезай, — он потянулся к задним сиденьям, и, накидывая пиджак с воротником стойкой, выпрыгнул из автомобиля.       В ранний час холод мурашками пробирался под одежду. Первомай в Москве отгремел первой по летнему тёплой грозой и поэтому токийское утро, где солнце ещё не нагрело улицы, казалось Гай совсем ледяным. Купив два холодных кофе, Годжо уселся на низкий заборчик. Девушка прислонилась рядом, принимая прозрачный стакан. — Так сладко. Что это? — Сакура. Продают только в сезон цветения. Лично я обожаю находить эксклюзивы стритфуда. Нравится? — довольный мужчина быстро опустошал свой стакан через трубочку. — Да, очень люблю кофе с сиропами. В Москве пока мало небольших кофеен, но уверена, через пару лет они будут везде. Правда... — переводя дыхание, Гай снова глотнула напиток, — Учитель, вы хотели показать что-то конкретное?       — Нет, просто… — сжимая стакан, Годжо охватил улицу взмахом руки, — почувствуй… люди… город…       — Сибуя, — Оджо окинула взглядом площадь, — во всех аниме здесь происходит какая-нибудь дичь…       — Да, пожалуй, — мужчина хихикнул, пожимая плечами, — но это не про нас.       Они снова замолкли, прячась под тенью уже отцветших деревьев. Стоявший сзади дуэта бронзовый Хатико с грустью смотрел на сложную схему пешеходных переходов, что будто сердечные клапаны перекачивали потоки людей и машин сквозь сердце города. Звуки транспорта, рекламы и толпы волнами накрывали девушку. Сейчас, в 8:45 утра, улица была набита людьми до предела. Час пик. Толпа. Толпа пугала.       Смогрнув, девушка снова посмотрела на Годжо. На удивление, всё это время мужчина наблюдал за ней. Из-за непроницаемых очков Гай не всегда могла считать, куда смотрит учитель, что знатно напрягало.       — А где находится университет?       — За городом. Только вот… это не совсем универ. Юки ведь ничего не объясняла? — на отрицательное мотание головой учитель продолжил, — я планирую зачислить тебя на первый курс Токийской Магической Старшей Школы.       — Старшая школа? Я что, первогодка школы?       — А напомни, сколько лет ты изучала магию и проклятые техники? — Годжо приблизился к Гай, мгновенно сокращая расстояние между их лицами до минимума.       — Ни одного, — краснея, девушка отодвинулась.       — Значит ты, — довольный, будто после самой смешной шутки, мужчина заулыбался, — первогодка.       — Я думала, это будет универ… — Гай обреченно застонала, — То есть учиться мне со школьниками? Шестнадцатилетними школьниками?       — Младшему, Итадори — пятнадцать.       — А мне двадцать через три недели! Как мы сможем… сосуществовать? Я ведь старше их на пять лет.       — Я старше тебя на восемь с половиной, но мы же чудесно ладим, — будто после тоста, Годжо ударил своим стаканом о стакан собеседницы.       — К тому же, — мужчина повернул голову к толпе и сказал намного тише, — кому из нас не хочется вернуться во времена беззаботной юности?       Солнце выглянуло из-за облаков, освещая площадь. Оживший Токио, пробрался под тень деревьев на станции Сибуя и отразился в светло-карих глазах, что видели город впервые.       — Беззаботная юность… — прошептала девушка на русском. Два простых слова рисовали в воображении анимешницы, романтизирующей все подряд, старую школу, холодную газировку и первую любовь. Гай улыбнулась, снова смотря на Годжо. Тот продолжал изучать её. А ей самой теперь хотелось посмотреть ему в глаза.       Через несколько минут на улице было по летнему жарко, но учитель и студентка уже прятались в машине, двигаясь в сторону пригорода.       Небоскребы сменились на обычную жилую застройку, а позже и на частный сектор. Вслед за одинокой линией электропередач авто оказалось в холмистой местности, которую рассекала ветка железной дороги и домики по обе стороны от неё.       — Отсюда сможешь добираться до центра. А там магазин, — Годжо то и дело указывал за стекло, рассказывая об окрестностях.       В гуще деревьев у дороги показался поворот, в котором машина и остановилась.       — Вещи бросай, их заберут. Сейчас ты должна запомнить вход.       Солнце сюда совсем не проникало. В полутьме кроны древних клёнов и дубов спускались прямо к такой же древней булыжной мостовой. Пахло мхом, зеленью. Казалось, впереди дорога заканчивалась бесконечной тенью. Осторожно ступая, Гай наконец увидела впереди высокую красную арку. За ней, точно занавес, корявые ветки закрывали территорию колледжа.       — Закрой глаза. В первый раз — всегда восторг, — учитель прикоснулся к листве, готовясь её отодвинуть.       От солнечного света веки окрасились в розовый и девушка спустя пару секунд решилась приоткрыть глаза. Нечеловеческих размеров лестница из светлого камня бежала далеко наверх к россыпи зданий и храмов в традиционном японском стиле. Между ними, везде, куда падал взгляд, высились столетние деревья.       — Согласись, это круче, чем захудалый универ в центре города.       Неужели в токийском пригороде есть такие холмы?       — Где мы? Какое-то расширение пространства? — честно, Гай бы не удивилась.       — О, а ты отаку, как я посмотрю, — Годжо довольно засмеялся, — нет, мы за магическим барьером мага Тенгена. Завеса скрывает территорию от простых людей и защищает колледж. К тому же, барьер аккумулирует проклятую энергию. Чувствуешь, как к тебе пришли силы? — Гай была готова поспорить, что именно сейчас учитель снова стал внимательно смотреть на неё.       Задержав дыхание, девушка сконцентрировалась на своих ощущениях. И вправду, энергия физически проявилась внутри тела. То же тянущее чувство в желудке, что и в первый раз. Ноги сами понесли девушку с травы к лестнице. Показалось, что всю свою жизнь она шла именно к этим светлым камням. Но спустя секунду что-то поменялось. Камни ответили.       Отнюдь не дружелюбно.       Гай даже не успела сформулировать крик или мысль, так быстро ощущение ужаса охватило её. Было невозможно понять, что происходит на самом деле, только боль и чужая ненависть проникли под кожу. Ставшие вдруг гибкими, камни, песок, вся окружающая материя обвилась вокруг силуэта, сжимая плоть. Смертельная ловушка почти добралась до шеи, но ленивый взмах руки Годжо успокоил барьер и вернул всё в равновесие. Ступени, за секунду до этого похожие на волны океана, снова спокойно легли, приглашая наверх.       Маг цокнул языком, нахмурившись, и плавным движением оказался возле Гай. Та уже начала падать, но мужчина легко подхватил её, пальцем касаясь лба. Сознание девушки окончательно угасло. Ещё не открыв глаз, Оджо почувствовала, что находится в маленьком помещении где-то под землёй. Тело чётко принимало сигналы извне, ощущая пространство и материю. Всё вокруг давило. Кто-то посадил девушку на прочный деревянный стул, связал руки за спиной. Канаты, из плотного, натурального материала, жгли запястья, но пока не слишком сильно.       Резко нахлынул запоздалый страх. Хрупкая девушка одна, в чужой стране, в могиле, без единой возможности выбраться. Боже, у неё даже чемодан забрали. Как можно было так глупо попасться?       — Очнулась?       Гай решилась приоткрыть глаза. В метре от неё на развернутом стуле сидел Годжо. Грудью он облокотился о спинку, а руки болтались над полом. Вид у мага был откровенно скучающий. Теперь его глаза скрывала чёрная повязка, пиджак был застегнут до подбородка. Всё ещё смотря в лицо учителю, боковым зрением Оджо осматривала помещение. На одной из стен, на уровне руки мага, красовалась вмятина, похожая на след после взрыва. Стены, потолок были закрыты мелкими бумажками с иероглифами и рунами. Защитные печати.       Ноги были свободны. Девушка попыталась вскочить и ударить, но, конечно, ничего не вышло. Снова Годжо оказался возле неё. Сжав подбородок, мужчина приподнял лицо Оджо, чтобы посмотреть в её глаза. Гай осознала — ни очки, ни даже маска, не мешали ему видеть.       — Что вы со мной сделаете? — пока удавалось сдержать дрожь голоса.       — Это зависит от того, кто ты такая, Гай Оджо. Барьер колледжа отреагировал на твою магию, попытался напасть. Только за это по магическим законам нужно судить. И, маленький спойлер, у тебя уже есть враги, желающие твоей смерти. Не знаешь, почему?       Мужчина не давил физически, почти нежно касался кожи, но всё же девушка чувствовала — если он захочет, прикончит кого угодно и очень быстро.       — На Сибуе. Вы проверяли меня?       — Конечно. Хотел посмотреть, какого тебе в толпе.       — Аэропорта не хватило бы?       — Там не продают кофе с сакурой.       Несколько секунд тяжелого молчания девушка всматривалась в текстуру шелка на глазах учителя.       — Так скажи, — голос мага стал жёстче. После его располагающих к себе лёгкости и веселья, холодная сталь резала по ушам, — ты хотела убить тех людей?       Одна фраза рассекла душу, выпуская поток горячих слёз. Наверное девушка кричала, плакала, наверное это была настоящая истерика, которая наконец освободилась спустя долгие семь дней.       — Следующая станция — Киевская, — бодрый женский голос из динамиков.       Когда погружаешься вглубь себя, так отчетливо виден окружающий мир. Ты смотришь на него, и видишь все малейшие детали, которые мозг в обычном состоянии никогда бы не заметил. Мигающая лампа на потолке вагона. Мигающий диод под названием станции, который не видно с сидячих мест. Мигающее сознание. Ты смотришь на реальность сквозь мутное стекло, но чувствуешь все запахи, звуки и мимолетные прикосновения толпы. А твои собственные мысли набатом кричат в голове.       — Уволили, просто выгнали, без объяснения причин. Всегда отмалчивались, когда я делала что-то не так, а теперь просто избавились, — минута за минутой в голове прокручивались однообразные тревожные мысли.       — Станция — Киевская.       Поезд слишком резко затормозил, останавливаясь у платформы, и девушка, опустив голову, вместе с потоком людей выползла на перрон. По знакомому маршруту к станции на Кольцевой ветке её уже увлекала толпа.       Эти станции были одними из самых красивых в Московском метро. Наверняка даже охранялись Юнеско. На колоннах блестели глазированные звёзды и цветочные узоры. Люди на фресках сейчас казались следами древней цивилизации, пусть и были созданы всего 70 лет назад. Сильные рабочие, трудолюбивые садоводы и милые ткачихи улыбались призраку Коммунизма, что теперь жил только в этих самых обломках.       Час пик. У эскалаторов на переход собиралась толпа.       Конечно, увольнение не конец света. Необходимый минимум сбережений собран, а документы поданы, ожидая подтверждения из японского университета. Сомнений не было, девушка принята. Много лет училась искусствам, собирала творческое портфолио, прекрасно сдавала языковые экзамены. Два года непрерывной работы должны были завершиться только положительным ответом.       Взгляд направлен на Восток, и ничего другое не должно сейчас волновать.       Но всё же, то, как легко от неё отделались на работе, задевало. Слишком пренебрежительно сообщили об увольнении, слишком ядовито пожелали удачи. Злоба рычала под солнечным сплетением.       И всё это в день, когда должны прийти результаты поступления.       Короткий эскалатор быстро опустил девушку ещё на несколько метров глубже. По привычке не выпуская телефон из руки, она сразу почувствовала уведомление. За секунду открыла почту.       Отказ.       Снова и снова она перечитывала письмо, остановившись в кипящей толпе. Стояла, не слыша недовольные возгласы людей, что врезались в неё. Только чувствовала, как грубо бьется сердце. Как копится темнота где-то в желудке.       В том переходе за семьдесят лет люди стерли камень пола на несколько сантиметров вглубь. Пытаясь не утонуть в своём гневе и отчаянии, девушка пыталась ухватиться за холод этих вечных кусков гранита. И те ответили.       — На камерах чудесно видно, что это никакой не взрыв. От простой взрывчатки камень не плавится, как свечка. Не выстреливает в пространство. Не прошивает человеческие тела. Это сделала ты. Те двое чуть не погибли, — Годжо отошёл от девушки, наблюдая, как та опустила голову, пытаясь скрыть слёзы.       Конечно, ей это не помогло. Путаясь в падающих на лицо волосах, чувствуя, как горячие слёзы липнут к щекам, девушка наконец смогла наконец закричать о том, как ей больно. Её привезли сюда только чтобы судить?       — Я не хотела! Клянусь, я не знаю, как это произошло! Я не хотела, не хотела! Прошу, я никому не хочу зла! Я не хотела! Не убивайте!       Как ужасно, Гай была так уязвима перед совершенно незнакомым человеком. Он так быстро и легко напугал её, так быстро разбудил в ней те чувства, что мозг пытался заблокировать.       — Когда тебе плохо — кричи. Кричи и плачь. Пока не иссякнут слёзы, пока не притупится боль. Никогда не прячь её.       Девушка продолжала что-то шептать, в бреду мотала головой, пока истерика окончательно не потухла. Силы исчерпались, как и масло в стоявшей на полу лампе.       — Кончились слёзы? Если нет, поплачь ещё, — теперь голос Годжо был почти нежным. Сквозь пелену на глазах и спутавшиеся волосы девушка не увидела, что учитель сел перед ней на корточки. Едва касаясь, положил ладонь ей на челюсть. Слегка надавил, чтобы Гай подняла безвольно болтающуюся голову.       Девушка испуганно зажмурилась. Что он собирается делать? Ударит?       — Прости, — вместо боли почувствовались лишь холодные кончики пальцев, что лёгкими движениями заправляли пряди её волос за уши.       Она непонимающе посмотрела на учителя.       — У тебя стресс. Ты была испугана и зажата, пусть и пыталась это скрыть от меня, — теперь мужчина бережно смахивал слёзы с покрасневших щёк, — прости, я довел тебя, напугал. Но лишь чтобы ты освободилась от негативных эмоций без вреда себе. Здесь твои силы не сработали бы. Понимаешь?       Гай снова всхлипнула, тихо произнесла, — Люди пострадали из-за меня. А если бы кто-то погиб? Это я виновата. Вы возитесь со мной, хотя я должна понести наказание…       — Твоим наказанием будут страхи и демоны, с которыми тебе придется сражаться. Ужас, который ты увидишь.       Взгляд наконец-то сфокусировался. Сейчас волосы мужчины смешно ерошились, из-за повязки стоя торчком.       — А твоим искуплением, станут жизни, которые ты, — он ткнул пальцем в солнечное сплетение девушки, — спасёшь. В твоих силах защищать простых людей. Так не убегай от этого.       Годжо встал, зашёл за её спину и бесшумно распутал верёвки на руках. Наверняка магией, но Гай не увидела. Она думала над его словами.       Около получаса они провели под одним из древних клёнов. До этого учитель отвел Гай к женским уборным, а после ждал, пока девушка смоет остатки слёз и придёт в норму. Сейчас же, ощущая безмятежный полуденный ветер, Оджо наконец спокойно вздохнула.       Ещё в аэропорту Годжо четко увидел — сама девушка безобидна. Её проклятая энергия свободно плескалась по телу, неподконтрольная сознанию. Инцидент в метро не был её виной. Но Гай, как и любой маг, всем нутром прочувствовала тогда, что сделали её силы. Такое оставляет след. Пусть девушка храбрилась перед ним при встрече, мужчина разглядел ужас, что зарылся у неё в подсознании. Это могло стать проблемой в будущем, поэтому, несмотря на сомнения, пришлось прибегнуть к негуманной манипуляции и вывести на эмоции. Темница была для этого отличным местом, к тому же гарантом взаимной безопасности. К счастью, Оджо оказалась отходчивой, а самому учителю легко удалось её успокоить.       Но всё же оставался вопрос — почему барьер Тенгена отреагировал? Ведя девушку в колледж, маг ожидал только небольшого проявления сил с её стороны. Вместо этого на иностранке сработала защита самого колледжа, да так агрессивно, как Годжо не видел никогда в жизни. Вряд ли Гай успела тогда хоть что-то понять, но задержись маг хоть на секунду, от его спутницы ничего бы и не осталось. Благо, сильнейшему не составило труда остановить магию мерзкого ископаемого, сидящего где-то в катакомбах.       Да и теперь беседа в подвале с абитуриенткой для директора будет выглядеть оправданной. Не будет же великий Годжо объяснять, что просто хотел помочь какой-то девчонке с её эмоциями.       Отпустив контрастный холод и последующую мягкость, что проявлялись в темнице, учитель вернулся к привычной стене беззаботности.       — Если готова, пошли к директору, — Годжо легко вскочил на ноги и, засунув руки в карманы, ждал, пока Гай встанет, — тебя ждет собеседование.       Взбив волосы, он устремился к самому крупному из местных зданий. К счастью, не увидел, с каким скепсисом на него посмотрела девушка.       Ненавижу собеседования.       Скопировав улыбку учителя, Оджо встала и двинулась вслед за ним.       Полуденное солнце играло в листьях древних клёнов.       Этому преподавателю действительно пришлось кланяться. Взрослый мужчина, ростом близко к Годжо, но раза в три крупнее. Директор Яга сидел в тени большого зала без окон, спрятав взгляд за странными очками с цветными стеклами.       — Годжо, может объяснишь, почему ты опоздал на этот раз?       — Знакомился с новой студенткой, показывал ей город.       — Это она? Гайкокуно… Оджо?       — Рада знакомству! — девушка снова поклонилась. Перед ней был уже третий маг, а его аура всё также подкашивала ноги.       — Будет, — учитель ступил вглубь комнаты, ожидая, что Оджо последует за ним, — студенткой по обмену. Или стажёром. Или моим помощником. Я пока не придумал. Но она должна здесь остаться.       — Это уже второй студент за год, которого ты прячешь от верховных в наших стенах. Что за новая игра, Годжо?       — Если верхушке понадобилось, чтобы Гай не было в Японии, готов поспорить, она должна тут быть.       Девушка мгновенно потеряла нить разговора, но встревать не осмеливалась. К счастью, её замешательство заметил директор. Он, пытаясь отвлечься от экспрессивного Годжо, изучал иностранку.       — Оджо-сан, он ничего вам не объяснил? — старший маг устало сжал переносицу, зажмурившись, когда Гай отрицательно помотала головой. Появился шанс, что хотя бы сейчас девушка получит объяснения.       — Видишь ли, — учитель первогодок снова ухмыльнулся, — ты не просто так не прошла вступительные в свой университет.       — Да, следы ведут в Киотский техникум, — Годжо наконец встал с постели и сейчас смотрел в окно, пытаясь сфокусироваться на словах слишком активной Юки. Женщина обещала позвонить с утра, а не в три ночи, — они послали однозначное письмо ректору академии искусств и, я уверен, встречались с ним лично…       Если честно, половину слов мужчина пропускал мимо ушей, успевал вставлять по паре слов, — «нет, я понятия не имею, что им сделала девочка из России, я там и не был никогда».       — Послушай, — в Москве был вечер, и голос Цукумо заглушался звуками улицы, — я только что с ней виделась. От неё несёт магической энергией. Такой-же, как у тебя или меня. Верхушка не хотела, чтобы девушка приехала в Японию, именно потому что они боялись — здесь эта энергия и пробудится. Как-то нашли её и всё заранее подстроили.       — Но именно из-за них, из-за отказа в поступлении и последующем гневе, проклятая энергия и проявилась, — в ночи запах уже опавших вишни и абрикоса ещё читался.       — Это сделали ваши люди?! Ваши маги испортили мне жизнь?       — Оджо-сан, всё намного сложнее… — директор наконец встал и приблизился к Гай.       — Поверь, я тоже ненавижу этих бюрократических гадов, — Годжо повернул голову к девушке, — и пока непонятно, откуда им было известно о твоих силах.       — Может, они меня ими и наделили?       Учитель рассмеялся, — Нет, это не так работает. Не в твоём случае. Но поверь, мы выясним, кто ты такая.       Гай вздохнула. Всё оказалось намного сложнее. Не бывает волшебных школ без монстров в подвалах. Хотя, она сама только оттуда выползла.       Яга решил перейти к главному.       — Оджо-дзёси, — девушка выпрямилась, уловив серьезный тон последующего диалога, — Обычно я спрашиваю у абитуриентов, почему они хотят стать магами. Они молодые люди, живущие импульсами и эмоциями, поэтому важно считать их мотивацию. Ты старше любого из наших студентов, поэтому и говорить с тобой я буду, как со взрослым человеком.       Гай пришлось задрать голову, чтобы смотреть директору в лицо.       — Ты правда думаешь, что сможешь стать магом? Хватит смелости на такую ответственность? — сняв очки, Яга спокойно посмотрел в глаза Гай, — Произошедшее с тобой — меньшее из того, с чем ты столкнёшься в нашем мире. За магами по пятам идут чудовища. Ты столкнешься со смертью. Но несмотря на это, ты должна будешь помнить, что главная наша цель — защищать людей. Это первостепенно. Ты, испуганная собственной силой девочка, уверена, что справишься?       На секунду Гай замолкла. Пусть Юки-сан немного подбодрила девушку, в московском аэропорту её провожали лишь испуг и неопределенность. Даже Токио, город многолетних грёз, был закрыт мутным стеклом собственной неуверенности.       Годжо. Этот странный мужчина стекло разбил.       В твоих силах защищать простых людей. Так не убегай от этого.       — Директор, пусть всю жизнь я была обычным человеком, и само существование магии было для меня открытием… — несмотря на паузы, Гай уверенно выпускала слова, — Но… какая разница? Если я смогу спасать людей… Разве можно поступать по другому?       Годжо рассмеялся и хлопнул в ладоши, — Супер, все первогодки психи, я в восторге.       Яга вздохнул. Игнорируя энтузиазм своего подчиненного, он вернулся к диалогу со студенткой. Тон его слегка изменился, став более располагающим.       — Разумеется, мы не можем исключать влияние извне на ваш… инцидент, — разумеется, директор не имеет права разбрасываться обвинениями в сторону коллег, — Поэтому, ради вашей же безопасности, вы зачислены к нам на первый курс в рамках экспериментальной программы.       — Бросьте, Яга, хватит кошмарить мою подопечную, — не став ждать, Годжо развернулся на каблуках к выходу, — Гай, пошли, твои шмотки уже доставили в общежитие.       — Еще раз спасибо, директор, — прощанием стал глубокий поклон.       Наверняка именно Яга принимал решение о зачислении. Да, пошёл на поводу у Годжо, но при этом и решил дать шанс самой Гай. А с ней говорил серьезно, осадил, рассказал о тяготе предстоящей жизни. Редко встречались такие откровенные управленцы, и это доверие хотелось оправдать. — Твоя общага, добро пожаловать! — учитель легко затащил чемодан в трёхэтажный корпус и поставил на чистый паркет. Стоя у генканы уже без кроссовок, Гай оглядела пространство. Вход рядом с общими зонами, чуть дальше коридор со спальнями. Помещения нуждались в уборке.       — На этом этаже живут все перваки, мальчики и девочка. Кухню, гостиную и ванные они тебе покажут, а пока выбирай комнату. Ступая вдоль коридора, девушка пробежалась взглядом по ряду одинаковых тёмных дверей. Сделав ещё пару шагов, она остановилась у одной. Сейчас на ней переливались лучи солнца, покинувшего зенит. Смотря на Годжо, Гай приоткрыла дверь. Ручка приятным медным холодком отдалась в ладони.       Оба вошли в комнату, и девушка удовлетворенно вздохнула. Мебель была самая обычная, не новая, но опрятная. Помещение в целом пустовато, но детали легко смогли бы добавить уюта. Главным остался вид из панорамного окна в пол. За ним небольшая энгава, с которой можно выйти в уже зелёную, цветущую рощу. Комната полнилась запахами леса, а на паркете играли блики света, проникающие сквозь листву за окном.       Довольный чем-то, ухмыляясь, Годжо протянул крафтовый пакет, — Твоя форма. Через час жду в классе, покажем тебя остальным, — что-то насвистывая, в своей расслабленной манере он покинул комнату, оставляя девушку наедине со своими мыслями.       Украдкой смотря в пакет, Гай решила не медлить и сразу переодеться. Есть плюсы тому, что учиться предстояло именно в школе. Если честно, всю жизнь девушка мечтала о японской школьной форме.       Матроски внутри не оказалось, но окинув себя взглядом в пыльном зеркале, что стояло в углу, Гай поняла — одежда создана под неё. Приятный чёрный оттенок и качественная плотная ткань. Укороченный свободный пиджак с воротником стойкой, застегивался у плеча и не скрывал талии, а плиссированная юбка не доходила до колен, открывая ноги. Чёрные полуботинки на массивной подошве из чемодана отлично завершили образ.       Вплотную подойдя к зеркалу, девушка посмотрела самой себе в глаза.       Позади была обычная жизнь, которую никак не вернуть. Впереди ждало изучение нового мира, знакомство с сокурсниками и учеба у экстравагантного красавца учителя.       — Я Гай Оджо — первогодка.       Спасибо, что дочитали первую главу!       Внимание!! Чуть ниже есть ещё контент, не скипайте на этом моменте!       Так как в конце текста вас будут ждать Магасценки аналогично оригинальному аниме в этом месте необходимы эндинг и титры. Их роль сейчас и в дальнейшем сыграют мои обращения к читателям.       Ещё раз хочу поблагодарить вас за то, что дали шанс моей работе! Я буду рада вопросам, критике и положительным комментариям. Магическая битва стала первым тайтлом за много лет, для которого я решила что-то написать, поэтому мне важно улучшать качество текста. Надеюсь, вам понравится!

      ＼(≧◡≦)／Магасценка ＼(≧◡≦)／

      Сакура в тот год цвела необычно долго. Весь март и апрель Токио дышал розовыми бутонами вишни, сливы и абрикосов. Люди вдохновлялись на чудесный, лишенный проблем год. Под конец апреля последний лепесток упал на землю, а последний турист уехал на родину, забирая с собой воспоминания о сказочном восточном мегаполисе.       Новый семестр в Токийском Техническом колледже магии начинался позже, чем у других. Конечно, дело было в подборке студентов. Первый, Фушигуро Мэгуми, был привычен миру магов и теперь лишь ждал начала учёбы. Второй ученик, Итадори Юдзи, только поселился в общежитии и знакомился с новым для себя миром. Кугисаги Нобара, пока единственная девушка в классе, впервые приехала из японской глубинки и теперь наслаждалась столичной жизнью.       В этом году компания уже собиралась весьма специфичная, и учитель первогодок, Годжо Сатору, сидел в своем кабинете, изучая полное пробелами личное дело последней потенциальной студентки.       — Хочу её себе, — мужчина поудобней перехватил телефон.       — Годжо, постеснялся бы, — на связи была единственная в мире сравнимая по силам самому магу женщина.       Утром Юки забросала мужчину звонками и сообщениями о необычной московской находке. В метро произошёл хлопок, в эпицентре которого оказалась самая заурядная с виду местная. После новостей по всем телеканалам России, было трудно подкараулить её у больницы без внимания врачей или прессы. Но Цукумо, конечно, это удалось.       — У неё огромная сила, как у всей нынешней молодежи, — невозмутимо продолжил маг, — нам нужны такие. А без нашей помощи она сама в опасности. Свяжись с ней и убеди ехать в Токио. Я займусь визой.       — Не спеши так. Девочка сильно подавлена, мне нужно её подготовить. А ты, когда её встретишь, должен будешь подбодрить.       — Чего? — до этого улыбающийся мужчина закатил глаза, — не буду я возиться с какой-то девчонкой и её эмоциями…       — Не строй из себя недотрогу, тебе не идёт.       — И что же мне делать?       — Вспомни, как ты себя чувствовал в худший момент своей жизни? Что хотел услышать?       Ранним утром недовольный Годжо вёл машину в сторону аэропорта. Проспав, он в последний момент захватил с собой маркерную доску. Остановившись на долгом светофоре, старательно нарисовал милых котиков над иероглифами.       Потирая глаза и зевая, мужчина заглушил двигатель, паркуясь. Судя по времени, та, кого он должен встретить, сейчас проходила пограничный контроль. Оставалось несколько минут, чтоб допить первый за день стакан кофе.       Нащупав отдельно распечатанное официальное фото, Годжо впервые прошёлся взглядом по лицу своей будущей ученицы. До этого ему было всё равно на её внешность, он единожды видел хрупкий силуэт на видео с московских камер наблюдения.       Сейчас же мужчина должен знать в лицо ту, кого встречать.       Милая чёлка шторками.       Тёмные, волнистые волосы. Большие, испуганные глаза.       Удивившись своей собственной реакции, мужчина только усмехнулся. Поправляя очки выпрыгнул из машины, а через секунду понял, что забыл табличку с именем внутри. Выругался, забрал её и быстрым шагом направился к зонам международных рейсов.       Кажется, он уже опаздывал.