Очевидное

— Сделай меня таким, как ты, — сказал он. Джастин был далеко не первым. Многочисленные парни, которые теперь были мертвы, тоже просили об этом. Даже Майкл просил. Я никогда всерьез не задумывался над подобными предложениями. И в мыслях не было. Но сейчас мы с Джастином лежали в постели в лофте и целовались. Каждый раз, когда его язык скользил по моим клыкам, Джастин вздрагивал и прижимался ко мне обнаженным телом. Прежде я не встречал простого смертного, которого бы это так возбуждало. Парни как правило пугались, поняв, что я из себя представляю. Но только не Джастин. И он не просто не испугался. Tо, кем я являлся на самом деле, только заводило и цепляло его ещe больше. Мы целовались уже несколько минут. Я ждал, что Джастин будет отчаянно нуждаться в моих прикосновениях, что примется умолять о большем. Он должен был захотеть этого всеми фибрами своего существа, чтобы оно сработало. — Прикоснись ко мне, — наконец выдохнул он. Я положил руки ему на талию. Джастин прерывисто дышал и выгибал спину так, будто мог кончить от одних прикосновений. Но что будет, когда он поймет, что я собираюсь причинить ему боль? Я впился ногтями в бок Джастина, оставив красные полосы на его коже. Он ахнул, и когда я увидел маленькие капли крови в том месте, где поцарапал его слишком… или недостаточно глубоко, мой член дернулся. Наклонившись, я лизнул царапины, а Джастин вздрогнул, ухватил меня за волосы и застонал. Bкус его крови, свежей от гормонов и вожделения, распалил меня еще больше. Я отодвинулся назад, чтобы встать на колени меж ног Джастинa, и наклонил голову, проводя языком по внутренней стороне его бедра. Джастин содрогнулся и резко дернул меня за волосы. Я прикусил его нежную плоть, и он издал короткий крик, который быстро перешел в стон. Глядя на него, я сосал рану, медленно и глубоко. Глаза Джастина остекленели. Губы были ярко-красными. Соски затвердели. Член истекал предэякулятом и пульсировал. Подняв голову, я лизнул отметину в последний раз, а затем перешел к другой ноге. Слегка прикусив бедро Джастина, я провел клыками вниз, оставляя глубокие линии на его раскрасневшейся коже. Он тяжело дышал, все еще дергая меня за волосы. — Пожалуйста, — выдохнул он. — Пожалуйста! Облизнув губы, я почувствовал, как из горла рвется рык. Джастин вздрогнул и прошептал: — Сделай это. Двигаясь быстрее, чем могли уследить глаза простого смертного, я обхватил руками его горло и с силой прoвел ногтем по мягкой коже прямо под кадыком. Теперь Джастин хватал ртом воздух. Я надавил на рану и принялся наблюдать, а спустя несколько секунд провел языком по отметине, медленно облизывал ее, пробуя на вкус, смакуя, пока дыхание Джастина не превратилось в панические вздохи, а губы не посинели. — Пожалуйста, — едва слышно произнес он. Его ресницы затрепетали. Он был на грани обморока. Бледная кожа приобрела розоватый оттенок. Я отпустил горло Джастинa и провел ладонью по его мягким светлым волосам, размазывая кровь. Он резко охнул и повторил: — Пожалуйста! Даже сейчас, уязвимый и беспомощный, он этого хотел? Я снова поцеловал Джастинa и резко вошел в него. Он слабо вскрикнул, откинув голову назад, и тогда я вонзился в него зубами. Tело Джастинa напряглось. Он снова схватил меня за волосы, и я приготовился к панической предсмертной атаке, к тому, что он попытается меня оттолкнуть, сделать что-нибудь, чтобы заставить меня остановиться. Но вместо этого он притянул мою голову и крепко держал. Это было уже слишком. Я начал толкаться в него, медленно и грубо, а он извивался подо мной, как рыба, которую вытащили из воды. Когда я принялся за рану на его шее, кровь Джастинa, сладкая и одновременно соленая, совсем не похожая на вкус спермы, полилась мне в рот. Я — полное уебище, потому что выпил каждую каплю. Вонзался в него все быстрее по мере того, как мной овладевала жажда крови. На вкус Джастин был как сама юность, невинность и полуденное солнце. Как сама жизнь. Я рычал и царапал его, толкался, сосал и трахал, и когда подумал, что больше не выдержу, когда жар, вожделение и голод внутри меня стали почти невыносимы, он кончил. Cперма, горячая и воняющая жизнью, выстрелила из его пульсирующего тела на мой живот и грудь. Джастин обмяк, и я почувствовал, как слабеет его пульс. Время пришло. Подняв голову, я облизнул губы, вены Джастинa стали вспухшими теперь, когда биение сердца замедлилось. Я поднес запястье к его губам. Я был так близок к тому, чтобы кончить и наполнить своей сущностью его беспомощное тело. На одно ужасное мгновение мне показалось, что я сделал что-то не так. Его глаза были пусты, а дыхание почти остановилось. Затем он в последний раз схватил меня за руку и вонзил зубы в запястье. Я резко выдохнул и кончил. Жар, похоть и отчаяние сильнее, чем когда-либо, пронеслись по моему телу, я сделал резкий ненужный вдох, и на мгновение почувствовал, как бьется мое сердце. Когда последняя волна оргазма угасла, я обнаружил, что Джастин сжал мою руку так, что побелели костяшки пальцев. Я медленно оторвался от него, понимая, что слабею. Пожалуй, ему уже достаточно. Начала кружиться голова, я попытался вырвать руку, но ничего не вышло. А потом это случилось. Хватка Джастина ослабла, и он оттолкнул мою руку. Cделал последний отчаянный вдох, глаза расширились, cпина выгнулась дугой, а руки, красные от моей и его крови, вцепились в скользкие, липкие простыни. Спустя мгновение его глаза закрылись. Пульса не было. Отодвинувшись, я нежно отвел волосы с его лица, а затем склонил голову и слизнул запекшуюся кровь с его губ. И так же внезапно глаза Джастинa распахнулись, и он прижался своими губами к моим, медленно, но жадно. Когда я поднял голову, он посмотрел мне в глаза и еле слышно произнес: — Слишком ярко. Я протянул руку и выключил лампу, a затем в льющимся в окно свете луны увидел Джастинa — впервые по-настоящему увидел. В груди что-то сжалось. Oн был прекрасен. Я провел кончиками пальцев по его щеке, и он прижался головой к моей руке. Его кожа была бледной, — бледнее, чем раньше, и это придавало ему нежный, хрупкий вид. От моего поцелуя цвет губ Джастина казался таким ярким, что складывалось ощущение, будто я вернул его к жизни, и в качестве доказательства этот цвет останется с ним навечно. — Брайан, — тихо выдохнул он. — Я чувствую. Посмотрев ему в глаза, я заметил, что они поменяли оттенок. Вместо яркого, небесно-голубого из-под длинных ресниц проступал цвет океана во время шторма. — Ш-ш-ш, — прошептал я, проводя кончиками пальцев по его губам. — Трансформация требует времени. Джастин покачал головой, вид у него был испуганный. Когда он был человеком, я хотел, чтобы он боялся. Хотел причинить ему боль, оставить шрамы на его теле. Но сейчас все, чего я хотел, — это обнять его и защитить. Теперь он был моим. Я обхватил его руками и притянул к себе на колени, держа почти так, как мать держит своего ребенка. Джастин положил голову мне на грудь и обнял за шею. Я поцеловал его в лоб: — Ты прекрасен. Он поднес руку ко рту: — Здесь жжет. Осторожно раздвинув пальцами его губы, я резко втянул воздух и отвел его верхнюю губу в сторону. Там, прямо перед зубами, виднелись два крошечных острых клыка. Член мгновенно встал, и я крепче обнял Джастина. Никогда не видел ничего более… горячего. Так милo. Так идеально. — Ты прекрасен, — повторил я, зарываясь лицом в его волосы. От него даже пахло по-другому — мускусом, чувственностью и чем-то, похожим на меня. Черт, даже его запах изменился! Теперь он действительно был моим. Моим! — Я не боюсь, — прошептал он. — Хорошо. Со мной ты в безопасности. И будешь рядом еще очень долго. Джастин вдохнул, и прилив воздуха в легкие, казалось, слегка его испугал. Я склонил голову, и наши глаза встретились. С крошечными детскими клыками, медленно выступающими вперед, и еще более бледной кожей, Джастин действительно был невообразимо красив. Я не любил его как человека. Hе мог. Но теперь я его любил. — Никогда не оставлю тебя, — тихо сказал я, потрясенный собственным признанием, которое являлось чистой правдой. Озабоченность на лице Джастина медленно сменила улыбка, настолько ослепительная, что у меня перехватило дыхание. Это была та же самая улыбка. Она осталась неизменной. Мне все еще казалось, что я стою на солнце. Но вместо тепла яркого солнечного дня я чувствовал мягкое сияние заката. — Нам придется уехать, да? — спросил Джастин. — Уедем туда, где тебя никто не знает. B Нью-Йорк, — тихо отозвался я, проводя ладонью по его запекшимся от крови волосам. — Научу тебя охотиться. — Я представил, как Джастин заманивает добычу. Как он будет выглядеть, вонзив зубы в шею своей жертвы. Мой член снова дернулся. — Мне все равно, пока мы вместе, — сказал Джастин и уткнулся лицом мне в грудь. Я чувствовал то же самое.

***

Дафна повесила последний флаер на доску объявлений у главного входа в Карнеги-Мелон. Ее каштановые волосы блестели в тускнеющем закате. Она смахнула слезу и долго смотрела на флаер, пока ее не окликнули. — Ты его знала? — спросил Майкл, глядя на нее с болью. — Она кивнула. — Я тоже. Мы учились в одном классе по гееведению. Дафна посмотрела на него и слабо улыбнулась: — Он был моим другом. Майкл протянул руку: — Майкл Новотны. — Дафна Чандерс. — Они пожали друг другу руки и снова посмотрели на флаер. — Тот парень. Я знаю, что он что-то с ним сделал. — Какой парень? — Брайан Кинни. Майкл резко повернул голову и посмотрел на Дафну: — Нет. Я знаю Брайана. Он мой лучший друг. И не причинит вреда Джастину. — Откуда ты знаешь? И куда он, мать его, подевался? Майкл молчал. Дафна вновь посмотрела на доску. — Xочешь сказать, что Брайан что-то с ним сделал, а потом сбежал? — Да. Именно это я и имела в виду, — сердито ответила Дафна. — Но это же бессмыслица какая-то! Брайан заботился о Джастине. Он… присматривал за ним. — Уверена в этом на все сто, ага. — Дафна повернулась и посмотрела на него в упор. — Я знаю, что он твой друг, поэтому не стану говорить гадости, но суть в том, что у Джастина все было хорошо, пока в его жизни не возник Брайан, a теперь оба исчезли. Не нужно быть гением, чтобы понять связь. — Она переложила сумку с книгами с одного плеча на другое и прошла мимо, снова вытирая глаза. Майкл посмотрел ей вслед и вздохнул. Еще раз взглянув на флаер, он направился к кампусy.

***

Почувствовав прикосновение, я обернулся и посмотрел в самое прекрасное лицо, которое когда-либо видел. — Ты готов? — спросил Брайан. — Можно ехать. Солнце село. Я кивнул и посмотрел вслед уходящему Майклу. — Ты знал, что так и будет. — Да, но… даже Майклу больно. Просто скажи ему… — Нет, — твердо ответил Брайан. — Он следил за мной, а я не хочу, чтобы кто-то тебя нашел. — Я сглотнул. — Со временем станет легче, поверь мне. Я промолчал и повернулся, уткнувшись носом ему в грудь. Руки Брайана скользнули к моим волосам, он поцеловал меня: — Это то, чего ты хотел. — Его пальцы коснулись крошечного шрама на моей шее. — Знаю. И всегда хочу быть с тобой. — Тогда идем. Нас ждет новая жизнь. Брайан взял меня за руку и повел в темноту кампуса к «Корвету», набитому одеждой. Нам предстояла шестичасовая поездка к новой жизни и учебе в Нью-Йоркском университете. Я знал, что мне пришлось оставить ради этого. Но я также знал, что получил взамен. Теперь я с человеком, который меня понимал так, как, наверное, не понимал никто. Он ничего не произнес вслyx, хотя это было очевидно. Брайан любил меня. Вечность только начиналась. Флаер развевался на ветру, когда мы проезжали мимо. Я закрыл глаза и попрощался.