Мечта цветущей сакуры

Когда Чжань увидел статью в журнале, ему показалось, что мир вновь начал осыпаться, поэтому большинство слов директоров прошли мимо его сознания. Он сидел на заседании как оглушенный, не понимая, что они теперь от него хотят. Их с Ибо привезли в конференц-зал, где руководящий состав двух компаний собрался для решения проблемы. — Вы серьезно? — снова возмутился Ибо, в который раз за вечер. Чжаню казалось, что сейчас откуда-то должна выехать скрытая камера и милая девочка прокричит: «Розыгрыш!» — потому что в реальность происходящего абсолютно не верилось. Перед глазами до сих пор стояли большие буквы главного заголовка «Исполнитель роли Вэй Усяня, актер Сяо Чжань, — Омега», там еще и про Владельца упомянули. Чжань не хотел, чтобы Ибо пострадал. Голова шла кругом, у них же только-только начало налаживаться. — Да, серьезно. — Пэнь Ин выглядел виноватым, но решительно настроенным. Чжань никак не мог вникнуть в суть разговора, у него до сих пор сердце стучало с перебоями и в мозгу молотила новость — все знают. Знают о нем. О его метке. — Мы пришли к соглашению, что это единственный способ исправить ситуацию. Мы уже ведем переговоры с известным американским маркетологом, Джеком Рэндерсом, который нам поможет заявить о ваших отношениях. — Наши специалисты подготовили сценарий поведения, — сообщила девушка из агентства. Она сидела рядом с директором Ячем. Чжань подумал о том, что девушка красивая. Совершенно неуместно в голову пришла мысль, что он больше не сможет заниматься сексом с девушкой, ведь Омеги полностью подчинены Владельцу в этом плане. У него не будет семьи. То, о чем он всегда мечтал, когда решался верить в светлое будущее. А теперь метка забирает у него карьеру, его работу, то, что позволило ему однажды вырваться из пучины ненависти и злобы, то, в чем он нашел смысл, свой островок спокойствия. Чжань нервно сжал пальцы под столом, смотря вперед немигающим взглядом. — Мы собираемся сделать заявление о том, что Сяо Чжань — Омега, а вы, Ибо, — его Владелец. Рэндерс поможет нам выставить все в совершенно ином свете, — с воодушевлением произнес мужчина из Yuehua. Немного нервно, правда. Будто и сам сомневался. Еще бы. — Мы уже запланировали вам несколько интервью и фотосессий. Единственный вариант спасти вас обоих — это представить иную историю, красивую, немного эротическую и романтическую, историю любви Владельца и Омеги. Мы все понимаем, что это очень рискованно, но у нас нет иного выхода. Никто не афиширует метку. А теперь об этой метке будут знать все. — Послушайте, — Ибо сложил руки на столе и наклонился вперед, заглядывая в лицо говорящему. — В этом, — он ткнул в сценарий, — я принимать участие не буду. Мы найдем другой способ. — Не найдем. Сяо Чжаня потопят с головой, если мы ничего не предпримем, — прямо произнес Пэнь Ин. — Если все выставят в дурном свете, журналисты от него мокрого места не оставят. Мы совместным обсуждением пришли к мнению, что не будем отрицать вашей связи, а попробуем обратить все это в преимущество. Сяо Чжань — Омега, и это невозможно будет изменить, но мы сможем изменить мнение людей о нем. — И для этого обязательно снимать настолько провокационные фото?! — взорвался Ибо. Он единственный, кто спорил. Остальные лишь пытались его унять. — Ты думаешь, никто не знает, что делает Владелец с Омегой? — резко бросил Пэнь Ин, злясь на то, что его подопечный упрямится. Чжань почувствовал себя так, будто его ударили, впрочем, Ибо выглядел аналогично. В комнате, казалось, выкачали весь воздух. От тишины звенело в ушах, как на скорости в двести двадцать. Чжань почувствовал, как сердце ухнуло в пятки, стоило лишь представить, что будет позже, когда поползут грязные слухи, когда на него будут показывать пальцем, когда новость о его метке разлетится по интернету, как полыхающий пожар. Чжань ощутил, как краска отхлынула от лица. Ибо смотрел на него, открывая и закрывая рот, но Чжань не поднял головы. Ему стало жутко тошно от всех этих лиц, их сочувствия, их знания. — Чжань, — беспомощно позвал его Ибо, словно и он тоже чувствовал, как сгорает мостик доверия между ними. Теперь все так и будет. Каждый будет знать, что с ним делает Ибо. — О черт. Прости, — простонал виновато Пэнь Ин. — Сяо Чжань, я не хотел… — Хватит, — впервые подал он голос и обвел взглядом собравшихся. — Все мы понимаем, что меня не спасти. Я сделаю все, что скажете, но только если вы мне дадите гарантию, что Ван Ибо не пострадает. — Чжань-гэ! Он не мог больше находиться среди людей. Поднявшись со стула, вежливо попрощался и вышел из кабинета. Он до последнего держал каменную маску на лице, стараясь унять дрожь. Но в коридоре оперся ладонью о стену и нервно выдохнул. — Гэгэ, — Ибо выскочил из зала следом за ним и придержал за плечи. — Тебе плохо? Голова кружится? Давай… давай присядем. Чжань оттолкнул руку парня и сделал несколько шагов вперед. Ему хотелось позорно сползти по стенке на пол и закрыть лицо руками. Что теперь будет? — Послушай, еще не все потеряно, — взволнованно заговорил Ибо, вновь приближаясь. — Мы найдем способ. Чжань хмыкнул себе под нос. Кто возьмет на работу Омегу? Недочеловека. Раба. — Я отвезу его домой, — вышел из зала заседания директор Яч. Перед ним было стыдно больше всего. Он столько времени и сил вложил в него, а теперь получает лишь разочарование. — Я сам его отвезу. — В голосе Ибо прозвучала откровенная угроза в сторону мужчины. Он не выглядел адекватным, что немного напрягло. — Не думаю, что это хорошая идея. — Нет. Он поедет со мной! — Ибо взвился нелогично быстро. Он выглядел так, будто хотел убить директора Яча на месте голыми руками. Исюань, проигнорировав реплику, взял Чжаня под локоть. Чжань хотел возразить, буквально чувствуя кожей ярость Ибо, но не успел ничего сделать — Ибо резко, порывисто дернулся вперед и врезал мужчине, разбивая кулаком нос. — Ты что творишь?! — Чжань ошарашенно бросился к своему начальнику, но тот неожиданно оттолкнул его. Пошатнувшись, Чжань в ступоре посмотрел на него. — Не подходи, иначе Ибо сейчас сорвется, — пояснил Исюань, вытирая кровь из разбитого носа носовым платком. Ибо смотрел на директора Яча как на врага, которого нужно остановить любой ценой. И разумного в его глазах было мало. Он дышал так тяжело, будто готовился ринуться в бой немедля. — Владелец не позволит своему Омеге чужих прикосновений сейчас, — произнес Исюань. Чжань истерично рассмеялся на весь коридор, так, что на глаза навернулись слезы. Что творится с его жизнью? Ибо теперь будет контролировать любые контакты? — Послушай, ты, — резко осекся Чжань и повернулся в сторону Ибо, смотря на него жестким, холодным взглядом. — То, что ты трахаешь меня, не дает тебе права решать, с кем мне проводить свое время. Запомнил? Ибо выглядел так растерянно, виновато и в то же время так убийственно яростно, будто ему стоило огромных трудов сдерживаться. Он смотрел прямо на него, в глаза, явно желая возразить, отдать приказ, удержать возле себя. — Что? Отдашь Приказ Владельца? — резко бросил Чжань, приперев парня к стене. Он хотел бы сейчас получить приказ, чтобы все разрушилось окончательно, чтобы не было больше смысла надеяться и верить, чтобы перестало так ныть в груди, чтобы те дни, когда им было комфортно вместе, исчезли без следа. — Не делай этого, — взмолился Ибо, сжимая и разжимая кулаки. Он замотал головой и прикусил губу. Чжань чувствовал, как разрывается собственное сердце. — Пожалуйста, Чжань. Не закрывайся от меня. Прошу тебя. Ответить было нечего. В голове продолжала крутиться статья в журнале, облачающая уродливую реальность. — Я поеду с Исюанем, — отступил он на шаг, не желая больше разговаривать. Ему нужно было немного личного пространства, немного времени, чтобы переварить происходящее. Больше ничего не говоря, Чжань зашагал вперед по коридору. Он видел краем глаза, как Ибо со злостью ударил кулаком в стену, парень выглядел зверем, которого посадили на цепь. До выхода из здания Чжань шел в оцепенении, он на автомате нашел машину начальника и сел в нее. Исюань присоединился через минуту, молча завел мотор и вывез его из этого здания. Вечерний Пекин за окном проносился вспышками огней — яркий, красивый и шумный, бурлящий жизнью. Там люди, машины, рестораны и бары, веселящаяся молодежь и семейные пары. Чжань зажмурился до пятен перед глазами, силясь взять себя в руки. — Он мог отдать приказ, — сорвались с губ вертевшиеся слова. — Но не отдал. Ему тяжело сейчас. Владелец хочет защитить своего Омегу от любой угрозы. Ибо будет сложно справиться с этим в одиночку, — произнес сухо директор Яч. — Простите. За доставленные проблемы. — Твоей вины нет. Мы не можем отвечать за свою болезнь. В большом джипе директора было тепло и комфортно. Исюань когда-то заменил ему отца, поставил на ноги, справился с агрессивным подростком, дал ему надежду на будущее. Разочаровывать его было больно. — Что мне теперь делать? — задал Чжань вопрос. — Я не хочу, чтобы Ибо пострадал. Если вы сделаете заявление, то на него обрушится волна негатива. У репортеров нет подтверждения, что он — Владелец, может, лучше оставить имя Владельца инкогнито? — Его имя может помочь тебе, — заявил директор, уверенно ведя машину по заполненным улицам города. Чжань мысленно застонал, желая схватиться за голову. — Считаете, я должен согласиться на это? — спросил он прямо. — Ты вправе сам выбирать свой путь. Рано или поздно информация о твоей метке стала бы известна всем. Интерес к тебе растет, «Неукротимый» набирает популярность, поэтому я даже рад, что это случилось сейчас, а не на пике твоей карьеры. В нашем бизнесе никогда не было Омег, но это не мешает тебе стать первым и изменить общественное мнение о людях с метками. Чжань нервно хмыкнул. Директор был в своем репертуаре, стремясь увидеть источник дохода даже в беспросветной тьме. Его голос звучал так уверенно, словно уже все было сто раз обдумано и взвешено. — Кроме того, я получил бы неплохие деньги за рекламу. Несколько крупных компаний звонили мне с предложениями. Сам статус Омеги уже привлекает внимание, люди будут на тебя смотреть, поэтому в плане прибыльности ты все еще неплохой актив. — Ну спасибо. — Я не работаю с убыточными артистами, ты же знаешь. — А если ваша стратегия провалится и я стану убыточным? — озвучил он вполне реальную перспективу. — Значит, мы тебя спишем. И ты займешься фермерством, где-нибудь в деревнях Ухаяна, — скупо улыбнулся Исюань. Он был всегда строг и излишне суров, но Чжань чувствовал к себе особое отношение, чувствовал заботу директора и его помощь. — Твоя жизнь не закончится, если закончится твоя карьера. Чжань был благодарен мужчине за то, что тот не осыпал его напрасными надеждами, а смотрел на вещи трезво, между строк говоря о том, что поддержит его при любом раскладе. — Я знаю, насколько сильно ты сейчас раздавлен и напуган. Но все не так страшно, — продолжил Исюань, сворачивая на перекрестке и перестраиваясь в другой ряд. Рядом кто-то громко посигналил, но пропустил его. — В любом случае ты всегда можешь отказаться от всего и уйти в тень. Но подумай вот еще о чем. Ван Ибо в тень не уйдет. Не тот характер. У этого парня амбиций и смелости хватит, чтобы продолжить карьеру. Тебе придется и дальше сосуществовать с ним, так подумай. Сможешь ли ты нормально себя чувствовать, когда твой партнер будет превосходить тебя по всем параметрам. — Он не мой партнер, — на автомате ответил Чжань, не совсем уже уверенный в своих словах. То, что между ними происходило, не поддавалось определениям. Да, им в последнее время стало комфортнее друг с другом, и у них даже был секс и все остальное, до жути смущающее, но это был лишь секс, страсть, которая рано или поздно уляжется. — Кажется, тот мальчик считает иначе, — неожиданно широко улыбнулся Исюань, взглянув на него, как на ребенка. — И, как ты выразился, он «трахает» тебя. Щеки мгновенно запылали краской стыда, но Чжань определенно точно не чувствовал себя в этих отношениях жертвой, хоть и наговорил всего на эмоциях. Перед Ибо нужно извиниться, не стоило так вести себя, вновь отгораживаться от него. Но тогда, когда все мысли занимало лишь то, что о метке стало всем известно, он не мог думать ни о чем другом. Он ведь уже проходил через это, когда об отце судачили все кому не лень. Когда их дом окружали репортеры и не давали прохода ни днем, ни ночью. Когда к нему словно приклеили ярлык «Сын Тонкянского Омеги» и пихали в лицо камеры, не обращая внимания на то, что ребенок потерял отца, когда даже в магазин невозможно было сходить без плевка в спину. А теперь все это могло повториться вновь. — Вы не боитесь, что я могу закончить как отец? — спросил Чжань. Исюань ответил не сразу, но, когда заговорил вновь, его голос звучал искренне. — Боюсь. Тэсон был мне хорошим другом, но я не смог ему помочь. Можешь мне не верить, но я даже не знал о его проблемах, когда у него появился Владелец. Тэсон ничего мне не сказал, я узнал обо всем лишь из газет. В то время у меня не вышло обелить его имя, но сейчас у тебя есть реальный шанс восстановить справедливость и рассказать всем историю своего детства, рассказать о том, в какой сложной ситуации находятся Омеги, их родные и семьи. Я верю, что вы с Ибо можете дать людям веру в то, что отношения Омеги и Владельца могут быть иными. В любом случае выбор за тобой. — Я подумаю над этим. Отвезете меня сейчас к Ян Сян? Чжань не знал, хватит ли у него сил вступить в очередную борьбу, когда в душе все было так зыбко и неопределенно. Он понял, что в одиночку с этим не справится, и Ян Сян, к его большому удивлению, могла найти ответы в потемках путаных мыслей. — Конечно. Рад, что ты доверился ей. Ян Сян, несмотря на поздний час, была на работе. Ее кабинет в Департаменте встретил легкой вечерней прохладой и запахом ненавязчивых духов. — Какие люди! — встретила она его хищной улыбкой. — Неужели сам Сяо Чжань пришел ко мне по доброй воле? — Вы знали, что я приду, — утвердительно произнес Чжань, проходя к своему креслу. — Конечно. После таких-то событий, — женщина помахала скандальным журналом перед ним. — Будешь чай? — подходя к столику с кружками, спросила Ян Сян. Она была такой спокойной, словно ничего и не происходило. Порой именно эта ее непрошибаемая уверенность, что все в порядке, не давала соскочить в пучину паники на их беседах. — Не отказался бы. — Черный или зеленый? — Зел… Черный, — поспешно исправился он. — Отчего заминка? — уловила она ошибку, заваривая им в кружках чай. Она не была похожа на доктора-психотерапевта, скорее просто на женщину-друга. — У Ибо аллергия на зеленый чай, — вздохнул он тяжело. — С некоторых пор и я не могу его переносить. Такие вот мелочи подтачивали изнутри, давили незаметно, наваливались в особенно плохие дни. — Что толку теперь ныть? Ты и так знал, что Омега будет подстраиваться под Владельца. И это еще цветочки. Дальше будет хуже, — не стала его жалеть Ян Сян. — Могли бы и сказать что-нибудь хорошее для разнообразия, — фыркнул устало Чжань. Этот день вымотал его. — Лгать пациентам не в моих правилах, — ядовито улыбнулась Ян Сян, словно ей доставляло удовольствие напоминать о том, что жизнь Омеги — дерьмо. — Итак, почему ты пришел ко мне сегодня? — Компания предлагает сделать заявление о нашей связи с Ибо, — произнес Чжань. — И они предлагают шокировать фанатов откровенными фото и интервью. — Рисково, — нахмурилась Ян Сян, ставя перед ним кружку с ароматным черным чаем. — Почему пришел один? Мне казалось, у вас с Ибо начали налаживаться отношения. — Мы немного напряженно расстались. Я… — Дай угадаю, — прервала его Ян Сян. — Ты снова стал воспринимать его как своего врага, что не так уж удивительно. Знаешь, в чем твоя основная проблема? Ты не можешь поверить, что Ибо — не Ким Джису. Чжаня передернуло от имени Владельца отца, а руки непроизвольно сжались в кулаки. — Ты словно застрял в прошлом и никак не можешь осознать, что вырос. Ты уже не маленький мальчик, который увидел слишком много для своих лет. Ты можешь с этим бороться. Да, Омеги подчиняются, подстраиваются, вам приходится ломать себя под другого человека, зависеть от чужих желаний, но, признайся, разве тебе было плохо в последние дни? Я видела, как загорелись твои глаза, Сяо Чжань. Каким оживленным и счастливым стал Ван Ибо. Ты начинаешь привыкать, втягиваться в процесс, получать от него наслаждение. Так почему ты этому сопротивляешься? Ибо ни разу не повел себя по отношению к тебе как Ким Джису к твоему отцу. Он учитывает твои интересы, он ждет твоего согласия. Несмотря на то, что он младше тебя, Ибо достойно несет ответственность в ваших отношениях, в отличие от тебя. — Я не могу, — виновато произнес Чжань, презирая себя за слабость. — Что именно? — Смириться. Не могу. — Он с отчаянием посмотрел на женщину. — Как бы я ни старался. Мне всегда придется подчиняться. До конца своих дней. Я больше не смогу иметь связь с женщиной, не смогу создать семью. — Ты терзаешь себя надуманными проблемами. У тебя есть женщина, с которой бы ты хотел связать себя узами брака? — Нет, но… — Ибо вынуждает тебя подчиняться? Чжань задумался над ответом. Он не мог согласиться бездумно, потому что Ибо никогда не заставлял его, не принуждал к чему-либо. Он лишь подталкивал его, но всегда готов был отступить. — Нет, но это не значит, что не станет, — упрямо произнес Чжань. Он знал, что рано или поздно страсть Ибо утихнет, что он сорвется, что использует свою власть. — Знаешь, почему я в большинстве случаев разговариваю с Ибо, а не с тобой? Потому что ты непрошибаемый осел, Сяо Чжань. Разговаривать с тобой непродуктивно. Страх в тебе настолько огромен, что ты отказываешься открыть глаза и увидеть, довериться без остатка человеку, который всеми силами старается тебе помочь, — с жаром произнесла Ян Сян. — И обнародования своей метки ты испугался вовсе не из-за возможных общественных порицаний, а из-за Ван Ибо. Ты испугался, что он отвернется от тебя, что бросит, когда на тебя польют грязь, откажется от тебя, решив, что ты грязный, падший педик, подставляющий зад при каждом призыве метки. Ты боишься, что он сочтет тебя доступным и жалким. Вот где корень твоих бед, Чжань. А не в этой статье, — ткнула она пальцем в журнал. — Ты сильнее, чем сам о себе думаешь. Ты можешь справиться со всеми проблемами, можешь воевать хоть против всего мира, только тебе нужно знать, что твой партнер не предаст тебя, что он станет надежной опорой. Но ты никак не можешь понять, что Ван Ибо УЖЕ в твоей жизни. Пока ты сомневаешься в нем, он шаг за шагом, медленно занимает свое место — не чтобы поиграть с тобой, а чтобы идти с тобой рука об руку до конца. Ты думаешь, одному тебе тяжело? Власть — это тоже тяжелое испытание. Абсолютная власть над другим человеком многих лишает разума. Ты думаешь, Ибо не хочется использовать ее? Хочется! Еще как хочется ЗАСТАВИТЬ тебя. Особенно в первое время, когда метка нестабильна, он в душе умирает от желания поставить тебя на колени и подчинить, сделать своим. Собственнические инстинкты у него сейчас выкручены на максимум, а ты так бездумно подливаешь масла в огонь, провоцируя его. Чжань задумался от столь пламенной речи женщины. Он не мог отрицать, что в большей степени думал о себе и своих проблемах, увязнув в этом по самое горло. — Ты думаешь, ему приятно делать больно человеку, которого он любит? — бросила Ян Сян фразу, которая выбила почву из-под ног. — Что вы сказали? — напрягся Чжань. — Наверное, тебе стоило узнать о его чувствах от него самого, но твои сомнения в нем могут наделать бед, — произнесла Ян Сян, выглядя немного виноватой за открытие чужого секрета. — Я думаю, ты должен знать это. Знать, что Ибо так старается не из-за чувства долга или вашей дружбы. Он любит тебя. Любит так, что готов переломать всего себя, лишь бы тебе было хорошо. Чжань оглушено уставился на женщину, переваривая услышанное. Ван Ибо влюблен в него? — Езжай к нему домой и попытайся открыть свое сердце, — посоветовала Ян Сян. — Семья, о которой ты грезишь, она уже рядом. Да, она необычна и нетрадиционна, но от этого она не становится менее ценной. Подумай о моих словах.