Мечта цветущей сакуры

Чжань снял ненавистную пижаму Департамента и облачился в одежду, привезенную Ибо. Белая футболка, джинсы и кроссовки. Выбор, который сделал бы и сам Чжань, что немного удивляло. Оставив палату, он спустился вниз. Предъявив разрешение Ян Сян на охранном пункте, он вновь выбрался на свободу. Ибо уже ждал его во дворе, выглядя сияющей звездой на фоне блеклых посетителей, а ведь он всего лишь надел голубую рубашку поверх желтой майки. Лицо закрывала маска, но не узнать его было невозможно. Ибо словно окружала особая магнетическая аура, притягивающая взгляд. Красивый парень. Чжань подошел ближе и улыбнулся, замечая напульсник у Ибо, сделанный из качественной черной кожи, смотревшийся настолько стильно, что это дополняло образ парня. Чжань был уверен, что его собственные напульсники не выглядят так же эффектно. — Привет, — широко улыбнулся он другу. — Привет. Как ты? — Желаю быстрее свалить отсюда, пока у меня есть такая возможность. Мне дали увольнительную всего до девяти вечера и наказали погулять с тобой в «Счастливой деревне», — шутливо произнес Чжань, стараясь не думать о том, что было между ними вчера, когда он очнулся. Не думать, что эти губы делали с ним. Что делал он сам. — Мне кажется, мы начинаем жить по указке Ян Сян. Ибо кивнул. — Но я не против. Если она дает возможность увидеть тебя, — слащаво произнес он с невозмутимым выражением лица. — Фу, как сахарно, — поморщился Чжань и рассмеялся. Ибо тоже улыбнулся. — Чжань-гэ разбивает мне сердце. Пойдем? Не хочу терять время. Я кое-что подготовил для нас, когда Ян Сян предложила нам прогуляться, — произнес Ибо. — Я заинтригован. Чжань порадовался, когда увидел у ворот не мотоцикл, а машину Ибо. — Рано радуешься, — шепнул ему на ухо парень сзади, заметив реакцию. — Я сейчас тебя ударю, — предупредил Чжань шутливо, открывая дверцу машины. — Не подкрадывайся так ко мне. Ибо, посмеиваясь, сел за руль и выглядел он странно… счастливым? Чжань не знал, как описать увиденное лучше. Ибо будто сиял, слепя глаза, заражая своими эмоциями. В машине было комфортно, Ибо включил радио и стал подпевать каждой песне, довольно фальшиво подпевать. Чжань подключился к этой забаве. Путь в целый час пролетел быстро и незаметно. Чжань давно так не веселился. — Я не был в парке уже лет пятнадцать, наверное, — признался он, когда Ибо припарковался. — Правда? — удивился Ибо. — Почему? Чжань пожал плечами, выходя из машины. Ибо засунул бумажник в карман и поставил автомобиль на сигнализацию. Вокруг ходили группы посетителей, туристов, любующихся линиями вертушек наверху, которые тянулись к высокому шатру кафе. — Не знаю. Не доводилось. Я не особенно люблю толпу. — Ты просто забыл, как круто на аттракционах. Идем? Я выбрал для нас самый скоростной, тебе понравится. — Нет, не думаю, что это хорошая идея, — попытался отказаться Чжань, но его все равно потащили на горку. И ему понравилось. В самом деле понравилось орать во все горло на безумных горках и скорости: «Вот сейчас упадем», нравилось чувствовать бешеный адреналин и восторг. Ибо на одном аттракционе не остановился, потянул его на следующий и следующий. Чжань уже и не помнил, когда отдыхал вот так, забывая обо всем на свете, наслаждаясь погодой, весельем и азартом. Когда они обошли едва ли не все аттракционы парка, у Чжаня уже кружилась голова, но он чувствовал себя хорошо. Они купили мороженое и отошли в сторону немноголюдной аллеи. Солнечные лучи пробивались через кроны деревьев, отбрасывая солнечных зайчиков от воды в пруду за ограждением. — «Бешеная мышь», по-моему, самая крутая горка здесь! — восхищенно поделился Ибо впечатлениями. — Может, сходим еще раз? У Чжаня от воспоминания крутых виражей до сих пор шел мороз по коже. — О, нет-нет. С меня хватит. Ибо рассмеялся с его реакции, но настаивать не стал. Они медленно брели по тропинке, изредка встречая посетителей парка, которые их не узнавали. Чжань не обманывался, узнать прохожие могли лишь Ибо, тот был более популярным и знаменитым. Но Ибо этим никогда не хвастался, со всеми вел себя одинаково и не зазнавался. — А ты знал, что в других странах Омег называют Сакурой? — спросил Ибо, когда они шли мимо уже давно отцветшей сакуры. — В первый раз слышу, — облизав мороженое, Чжань взглянул на деревья. — Неудивительно. Ты вообще ничего не знаешь о них и о себе, — хмыкнул Ибо. — Один ученый-омеголог из Европы увидел свою Омегу под сакурой в Японии и посчитал, что такое необыкновенно красочное цветение подходит под образ Омеги. Поэтому он стал называть их сакурой, а за ним и остальные подтянулись. — Ну и глупость, — фыркнул Чжань, увлеченный своим рожком. Он так давно не ел мороженое в парке, что сейчас испытывал невероятное удовольствие. — Почему же, цветущая сакура? — игриво бросил Ибо. — Замолчи, — Чжань толкнул его в бок. Ибо отскочил и рассмеялся. — Давай лучше присядем на скамейку, — заметив свободную лавочку в тени дерева, предложил Чжань. — О, Чжань-гэ уже утомился? Конечно, в таком-то возрасте, — начал шутливо издеваться Ибо, следуя за ним. — Ты сейчас дошутишься, — пригрозил Чжань. Они вдвоем уселись на скамейку, доедая каждый свое мороженое. — В детстве мы с отцом часто ходили в парк, — поделился Чжань воспоминаниями, помня о наставлении Ян Сян говорить о прошлом, о себе, о том, что произошло тогда. — Каким был твой отец? — перестав смеяться, осторожно спросил Ибо, будто не знал, правильно ли ворошить прошлое. — Добрым, — Чжань почувствовал боль в груди. Он почти забыл все об отце, помнил только тот последний, роковой день. — Вежливым. Сильным. Мы переехали в Тонкян из-за работы отца, купили там большой, красивый дом. Я не сильно переживал, что нам пришлось оставить душный Чунцин. Тонкян мне понравился своей неспешностью и зеленью. А потом у отца появилась метка. Чжань поежился и закинул в рот остатки своего рожка. Он уставился на гладь озера через тропинку, стараясь не погрузиться в воспоминания. — Я слышал, — тихо произнес Ибо. — Да уж, — горько хмыкнул Чжань. — Тогда о тонкянской омеге говорили все. Только никто не знал, что делал этот самый Владелец с ним. Пак Джису был какой-то шишкой из Южной Кореи, сынок президента «Юник Эндастрист», компании, с которой работала фирма отца. Они и постарались в СМИ подать все так, будто Омега — псих и убийца. — Как он смог убить Владельца и остаться в живых? — тихо спросил Ибо. — Не знаю. Иногда такое случается. Омега убивает Владельца и остается жить с белой меткой. Врачи говорят, что таким образом метка признает Омегу невиновным и дает ему шанс выбрать нового Владельца самому. Чжань заметил, как напрягся Ибо, но не остановился. Вся эта история отвратительно пахла и отдавала сумасшествием.  — Я был там. Видел, как он унижал моего отца, как издевался над ним, — погружаясь в страшные воспоминания, произнес Чжань. — Я не знаю, почему Джису так ненавидел моего отца, почему так обошелся с ним, с нашей семьей. Он отдавал Приказ Владельца, но отец смог его нарушить только в момент, когда Джису стал угрожать мне. — Он что-то сделал с тобой? — аккуратно спросил Ибо. — Нет, — Чжань мотнул головой и стиснул пальцы в замок. Вспоминать прошлое было неприятно. Он еще ни с кем не делился этим, никому не говорил о том, что случилось в тот день. — Отец успел. Он проломил ему череп кочергой. Джису умер на месте. Отца арестовали, перевезли в следственный изолятор Чунцина. Тогда еще не существовало специальных тюрем для Омег, Департамент появился позже, поэтому его бросили в общий отсек. Мужчину с белой меткой. Им мог управлять каждый. Каждый в той чертовой тюрьме. И сколько бы я ни кричал на заседаниях, что это Джису напал на нас, сколько мать ни пыталась обжаловать решение судьи, ничего не изменилось. Через месяц отец покончил с собой. Если бы он выбрал себе Владельца, то смог бы выжить, но он не стал. Чжань говорил рубленными фразами, но все равно по коже пробегал холодок от ужаса прошлого. Они с матерью тогда остались одни. — Все в Тонкяне знали о моем отце. Когда я пошел в школу, меня жутко задирали и дразнили. Всем было плевать, что даже сама метка признала его невиновным, — продолжил он через силу. — Я постоянно возвращался домой побитый, потом научился драться лучше. Подростком я был буйным. — Это сложно представить. Сяо Чжань всегда такой спокойный и вежливый, — отметил Ибо. — В то время меня переполняла ярость. Я ненавидел весь мир. Мать, конечно, настрадалась из-за моих выходок. Она видела, что я падаю вниз. Прогулы в школе, плохая компания, вечные драки. Когда она в очередной раз забрала меня из участка, то не дала даже вещи собрать. Увезла в Пекин и тут же сдала на руки своему другу. Директору Ячу. Я вначале бесился жутко, когда запихнули в общагу и пытались сделать из меня айдола, но потом втянулся. Мне понравился этот мир, и я начал успокаиваться. Мать через несколько лет вышла замуж, родилась Лао. И все начало более-менее налаживаться. Пока у меня не появилась метка. — Мне жаль, — Ибо накрыл его ладонь своей и сжал пальцы. — Не очень-то веселая история. — Но я рад, что ты поделился ей со мной. — Я хотел, чтобы ты понял, почему я не могу смириться. Знаешь, я ведь догадывался, что метка у меня появится рано или поздно. Большинство случаев — это генетическая предрасположенность. Я столько раз просыпался в холодном поту от кошмаров, где она появляется. И вот. Она все равно на моем запястье. Чжань тяжело выдохнул. Предаваться воспоминаниям было тяжело, но он устал справляться с этим в одиночку. Он жил, улыбался, смеялся, заводил друзей, любовниц, но каждую ночь умирал от страха. — Я не знаю, почему метка выбрала меня Владельцем, но я сделаю все возможное, чтобы помочь тебе, Чжань-гэ, — заверил Ибо. После тяжелого разговора они еще немного посидели в тени дерева, а потом пошли гулять. Чжаню было некомфортно от откровений, но Ибо потянул его на автодром и так по-мальчишески откровенно и искренне втягивал его в веселье, что на душе стало немного легче. В Департамент они вернулись лишь вечером, дурачась в парке до самого закрытия. Чжань считал этот день одним из самых счастливых. Да и метка на удивление притихла и молчала. Ян Сян, увидев их вечером вместе у ворот, почему-то отменила сеанс и отправила домой. Чжань был счастлив возможности покинуть стены Департамента, Ибо новость тоже воспринял с энтузиазмом, поэтому к нему в квартиру они возвращались усталые, но довольные. Совместный ужин прошел в воодушевленной атмосфере, а разговоры больше не затрагивали ни метки, ни того, что с ней связано. После ужина Ибо потянул его в свою спальню показать фотобуки и до самой ночи хвастался своими самыми удачными кадрами. Чжань только смеялся с его довольной мордашки, соглашаясь, что блондинистый цвет волос парню подходит. Все было так здорово и весело, что Чжань не сразу обратил внимание на занывшую метку, которая вернула их обоих в реальность. Улыбка медленно сама собой сошла с лица. — Я почти забыл о ней, — издал Чжань расстроенный смешок, потирая запястье. — Мне жаль, — поник и Ибо, смотря на его руку. — Ты чувствуешь изменения в себе? В смысле мне говорили, что организм Омеги начинает подстраиваться под Владельца, — тихо спросил он, словно если заговорить громче, то можно навлечь на себя беду. Чжаню не понравился вопрос, скорее не вопрос, а ответ на него, который сидел в глубине души и скреб по открытым ранам. — Да. — Тебе больно от этого? — еще в большей нерешительности спросил Ибо. — Ты столько таблеток пьешь. — Мне всегда нравился черный кофе без сахара, — сообщил Чжань. — Я знаю. Но в последние дни ты пил капучино, — озадаченно произнес Ибо. — Именно, — грустно улыбнулся Чжань. — И это лишь крошечная часть таких изменений. Ибо выглядел шокированным и сбитым с толку. Он несколько раз открывал и закрывал рот, но так ничего и не сказал. — Я просыпаюсь, когда просыпаешься ты, и засыпаю, когда засыпаешь ты, — продолжил Чжань. Он и сам не сразу это обнаружил, но, когда понял, это стало еще одной причиной его взрыва на съемочной площадке. — Уверен, если мы сейчас проверим, как стучит мое сердце, то обнаружим, что его ритм совпадает с твоим. — Ты, наверное, меня ненавидишь, — опустил Ибо глаза, нервно комкая край фотобука. — Не стану отрицать. Меня все это жутко напрягает, но ты в этом не виноват, — заверил друга Чжань. — Хочешь, я буду пить черный кофе? — внезапно спросил Ибо. Чжань рассмеялся от столь нелепого и искреннего предложения помочь. Ибо выглядел таким виноватым, словно и в самом деле считал себя причиной неудобств старшего, и был похож на отруганного щенка. Чжань не удержался, потрепал его по волосам. — Все в порядке. — Почему ты не говорил об этом раньше? — аккуратно спросил Ибо, словно боялся разрушить доверительную атмосферу между ними. — Я и сам замечать стал не сразу. Мне сказали, что таблетки сглаживают все эти переходы. И они, оказывается, в самом деле работают. Не представляю, как бы я себя чувствовал, если бы все эти изменения обрушивались на меня разом. — Я постараюсь исправиться, чтобы Сяо-лаоши было удобно, — улыбнулся Ибо, и в самом деле готовый менять свой режим под другого. Чжань улыбнулся, чувствуя себя почему-то лучше после такого заявления. Его радовало то, что Ибо готов тоже подстраиваться под ситуацию и меняться, даря надежду на благополучный исход. Метка заныла сильнее, как монстр, требуя своеобразной еды. — А какие у тебя впечатления от нее? — решился спросить Чжань. Он постоянно терзался неудобствами, которые метка доставляет ему, и не задумывался о том, что и на Ибо она каким-то образом действует. — Я ее почти не чувствую на первых этапах, — Ибо неожиданно протянул руку и коснулся полоски на коже, погладил метку большим пальцем. — Только когда она начинает болеть сильнее, я знаю, что нужен тебе. Иногда я чувствую твои яркие эмоции. Как сегодня на аттракционах. Не знаю, с чем это связано, но большую часть времени вокруг тебя стена. Я не слышу ничего, что происходит по другую сторону, — нахмурился Ибо, продолжая нежно поглаживать метку. Чжань никогда бы не признался, что ему нравятся эти касания. Ему вообще нравилось, когда Ибо прикасался к нему. Еще ни одна девушка не дарила ему столько нежности, искренней, настоящей, глубокой. И это удивляло порой, вызывая недоумение. Почему Ибо ведет себя так? Почему терпелив, когда и на его жизнь наложили определенные ограничения? — Мне кажется, ты не хочешь, чтобы я увидел твои эмоции, вот и стена, — предположил Ибо. — Я этим не управляю, поэтому не могу ничего ответить, — пожал Чжань плечами. В словах Ибо было зерно истины, ведь открываться было по-прежнему сложно. Даже в прежних, нормальных, отношениях у него были проблемы с доверием. Что уж говорить о тех, в которых он стал Омегой? — Наверное, нам нужно начать, пока боль не стала сильнее, — произнес Ибо, продолжая ласкать метку. Чжань против воли сразу напрягся. — Почему ты снова занервничал? — Не знаю. Извини, чувствую себя нелепо, — нервно хохотнул он себе под нос. — Мне показалось в прошлый раз, что… эм… наше взаимодействие, — с заминкой подобрал Ибо слово, — было успешным, как сказала бы Ян Сян. У тебя есть стоп-слово, помнишь? — Уже забыл. Чжань про тот договор, что они заключили на второй день совместного проживания, и не вспоминал ни разу. — Чунцин, — подсказал друг. — Точно. Что ты собираешься делать? — спросил Чжань. — Я купил утром кое-что. После того, что было в больнице. Я… мне не нравится тебя бить, а отшлепать себя ты не дашь, поэтому… Чжань похолодел на слове «отшлепать». Нет. Он совершенно точно не хотел такого унижения! — Эм, ну, я подумал. Раз метка восприняла прошлый раз как наказание… — Ибо путался в словах, и это было довольно мило, если бы Чжань смог забыть, как тот проникал пальцами ему в зад. — Я кое-что прикупил, — закончил он со вздохом, отходя к тумбочке у рабочего стола. Достав небольшую коробку, Ибо вернулся на кровать. Чжань сел, напряженно смотря на чужую покупку. — В общем, вот. Ибо открыл коробку. На дне лежало несколько форм анальных пробок и несколько размеров фаллоимитаторов, один из которых, огромный черный дилдо, вызвал нервный смешок. Рассмотрев содержимое коробки, Чжань поднял голову, сразу натыкаясь на взгляд Ибо, который следил за его реакцией. — Что это? — Первый этап, — твердо и неожиданно уверенно произнес Ибо. — Оу. Чжань не знал, как реагировать на подобное. — Чжань-гэ испугался игрушек? — с легкостью поддразнил его Ибо, делая атмосферу не настолько напряженной. — Или ты такой дед, что даже не знаешь, как они используются? Так я покажу. Давай, залезай на кровать и вставай на четвереньки. Его неожиданно нахальное поведение вывело из ступора. — Слушаюсь и повинуюсь, — издевательски-шутливо бросил Чжань, забираясь на кровать с ногами. Метка притихла, а ожидание предстоящей экзекуции почему-то не было пугающим, скорее немного даже… волнующим, ведь после… после будет точно хорошо. — Не так быстро, — Ибо внезапно задержал его и притянул к себе за шею. Чжань едва не повалился на него, но удержался. — Еще одно, предварительное маленькое наказание. Чжань не ожидал, что его поцелуют. Поцелуют так мягко и чувственно, успокаивая и уговаривая довериться. На наказание это не было похоже совсем, скорее на награду, но Чжань не стал ничего говорить. Ему все больше и больше нравились поцелуи с Ван Ибо, как бы неправильно это ни было. — А теперь вставай на колени. Руки за спину, лицом в подушку, — скомандовал Ибо, оторвавшись от него. Его глаза блестели от желания, но Чжань чувствовал, что ему не навредят. Он принял указанную позу, сгорая от стыда, но не дернулся в сторону, когда Ибо расстегнул ему брюки и спустил вниз вместе с трусами. Сердце застучало быстрее. — Какой ты красивый, гэгэ, — низким, бархатным тоном произнес Ибо, погладив его ягодицы. — Мне нравится твой упругий зад. Слышать такое было до жути смущающе. Чжань никогда раньше вообще не разговаривал во время секса, и уж точно никто не ставил его в такую унизительную позу, говоря при этом таким голосом, что мурашки по коже. — Не забыл про стоп-слово? — снова спросил Ибо. Чжань промычал ответ в подушку, пряча пылающие щеки. — Молодец. Между ними словно стиралась грань. Грань между тем, кем они были до появления метки. Словно все, что было до, исчезало, оставляя только их новую суть. — Тебе не нужно стыдиться такого тела, — продолжил Ибо. — А ты смущаешься, я же вижу. Зажимаешься, — оглаживая ягодицы Чжаня, Ибо задевал в душе какие-то незнакомые до сих пор струны. — В тебе прячется очень страстная натура, позволь ей вести, позволь себе наслаждаться, позволь себе кричать, если больно. Ты очень красивый, Сяо Чжань. Ибо говорил так, будто это в самом деле правда. Чжань знал о своей привлекательной внешности, но это «красивый» от Ибо звучало так сладко, так нужно, так, словно в нем намного больше смысла, словно Чжань был красивым даже в такой позе, словно это не было унижением, словно Ибо был благодарен ему за этот вид. — Сейчас тебе будет немного больно, но ты сможешь потерпеть, — произнес Ибо. Его неожиданно влажные и холодные пальцы коснулись заднего прохода. Чжань сжал подушку зубами и вздрогнул, когда парень толкнул в него один палец. — Ну, Сяо Чжань, так не пойдет, — похлопал Ибо его по бедру. — Ты снова напрягся. Твоя дырочка такая испуганная. Чжань выругался себе под нос. — Хватит говорить такие пошлости! — процедил он, багровея от стыда. — Почему нет? — хохотнул Ибо. — Мне нравится, как ты реагируешь, — он протолкнул палец глубже. — Как реагирует твоё тело на мой голос. Ну же, расслабься, детка. — Я врежу сейчас тебе. Обещаю, — предупредил Чжань на это «детка». Он чувствовал себя странно с пальцами в заднице. Не больно, но… смущает. — Делай уже, что нужно, и отпусти меня. — Тебе не понравилось, как я тебя назвал? — спросил Ибо, продолжая впихивать в него палец. — Тебе не нравится «детка»? — Я не девушка. Хватит болтать. — Конечно, Сяо Чжань не девушка, — хмыкнул Ибо, схватив его второй рукой за яйца. Чжань нервно выдохнул в подушку. — Я не перепутаю, солнышко, — шепнул Ибо на ухо, посылая дрожь по позвоночнику. Он массировал ему яйца и растягивал анус, и ощущения от этого были какими-то острыми, а уж ласковое прозвище и вовсе добивало. Чжань ненавидел себя за то, что ему нравится подобное обращение, почему-то это рождало внутри чувство защищенности и безопасности. Но это было глупо. Очень. Учитывая, что он на целых шесть лет старше сопляка, который вытворяет такое с его телом! — Вот так, хорошо. Молодец, — похвалил Ибо. — Я могу подарить наслаждение пальцами, но нам нужно сделать тебе больно. А для этого я возьму средненький дилдо. Он не очень большой, но тебе, возможно, будет неприятно. Потерпишь? Не слышу ответа. — Да. — Хорошо. Ибо приставил к его анусу головку влажного силикона. Чжань против воли снова напрягся, но Ибо успокаивающе развел ему ягодицы и уверенно надавил на дилдо, заставляя его наконечник проникнуть глубже. Растяжение было неприятным. — Ну-ну, солнышко, расслабься. Еще немного, — Ибо надавил на игрушку, ввинчивая его практически целиком. Стало больно и неприятно, Чжань зашипел сквозь зубы, силясь расслабиться. — Вот так, потерпи теперь немного. Ты хорошо справляешься, очень хорошо. Ты так плотно его сжимаешь, так красиво, Сяо Чжань. Ибо подвигал дилдо, принося еще больший дискомфорт и боль, и потрогал метку. — Отлично. Первый этап мы прошли, — довольно сообщил он. Чжань облегченно выдохнул. Это было терпимо. В отличие от ударов плеткой и вовсе пустяк. Стыдно, конечно, но боль не такая жалящая. — Вытащи, — попросил он. — Еще второй этап, — напомнил Ибо. — Я не смогу… с ним, — прохрипел Чжань, испугавшись, что его сейчас заставят. Он попытался отстраниться, но Ибо задержал его. — Тихо-тихо, солнышко. Ну чего ты? — Ибо поцеловал его в шею, ласково погладил бедра. — Обещаю, тебе будет приятно. Веришь мне? Чжань перестал сопротивляться. — Вот и умничка. Ибо обхватил ладонью его член, начиная надрачивать, но присутствие инородного в заднице мешало настроиться на обычную волну. — Не противься, Чжань. Ты кончишь с дилдо в заднице, — заверил его Ибо. — Сможешь. Ох. Ласковые движения ладони, такой знакомой и уже родной, всколыхнули возбуждение. — Повернись на бок, — Ибо перевернул его, заглянул в лицо и неожиданно нежно погладил по щеке. — Ты хорошо справляешься, Сяо Чжань. Поцеловал. Так откровенно возбужденно, страстно, яростно. Чжань чувствовал, как изнутри поднимается бушующее пламя, он всем существом тянулся к Ибо, к тому, как тот сжимал его в своих руках, как терся своим пахом о его, и целовал, целовал, целовал. Возбуждение становилось нестерпимым, опаляющим, и вскоре его накрыл оргазм. Чжань растворялся в нем, нежась в неге. — Ты… ты поможешь мне? — внезапно робко, словно отключая в себе какую-то функцию, спросил Ибо, указав на собственный стояк. Чжань сейчас готов был на многое. Ему было так хорошо, и состояние невменяемости не хотелось отпускать. Он понял, что все еще не расцепил руки за спиной. Чувствовал, что ему ничего не мешает их расцепить, но не делал этого, лишь смотрел на то, как поспешно Ибо избавился от своих джинсов и трусов, являя ему возбужденный, стоявший колом и истекающий смазкой член. Видимо, его не на шутку заводило происходящее. Чжань не пытался возражать, когда Ибо уложил его голову к себе на ноги и ткнулся головкой члена в губы. Он не давил и словно предлагал, не настаивая, но Чжань ощутил неожиданное желание попробовать — как это. У него не вызывал отвращение чужой член, тем более у Ибо он был красивым. И большим. Чжань облизнул головку, сразу услышав ответный стон. Это его приободрило, и он обхватил губами член уже смелее, как делал ему в больнице Ибо. Ничего ужасного не почувствовал, но приятного было мало. Попытался пососать, но довольно быстро стал задыхаться, когда Ибо толкнулся глубже. Минет в его исполнении вышел неуклюжим, неумелым, но Ибо сам все сделал, как ему нужно — толкался в нужном ему ритме, неглубоко, а когда был близок к оргазму — перевернул его на живот и кончил на задницу. Чжаня это смутило, но он позволил этому произойти, чувствуя, как сперма стекает между ягодиц. Это было одновременно и пошло, и почему-то возбуждающе-развратно. Ибо дышал часто, но не предпринимал больше никаких действий. Его взгляд прожигал, чувствовался кожей, но вскоре Ибо словно очнулся — вытащил дилдо, обтер чем-то, снимая Чжаню штаны до конца. Развернувшись к нему лицом, Чжань заметил, как Ибо виновато прячет глаза. Сейчас он совершенно не был похож на того, кто делал все эти грязно-интимные вещи с ним в постели. — Теперь-то ты точно обязан на мне жениться, — шутливо произнес Чжань. — Я бы с удовольствием, — неожиданно серьезно ответил Ибо. — Если бы в Китае были разрешены однополые браки, я бы давно сделал тебе предложение руки и сердца. Чжань нервно хмыкнул, не ожидая такой серьезности. — Кажется, я высосал у тебя все мозги. Ибо улыбнулся в ответ. — Я в душ, — сообщил Чжань, поднимаясь с кровати. Задница немного побаливала, но в целом состояние было отличным, как после хорошего секса. — Меня с собой возьмешь? — вскочил Ибо за ним в одной рубашке и носках. Это бы смотрелось весьма комично, если бы не было так сексуально. Не зря по Ван Ибо текут все девчонки. — Нет. — Чжань-гэ, ты бросаешь меня одного? — идя следом за ним, канючил Ибо, как дурашливый подросток. Мысль принять душ вместе почему-то не казалась ему неправильной. Но Чжань не хотел думать об этом, он просто не захлопнул за собой дверь в ванную комнату, позволяя Ибо самому решать. Тот на мгновение остановился за дверью, но все же вошел следом, буквально внес его в душевую кабину, воспользовавшись растерянностью своего партнера, и, включив горячую воду с упоением стал целовать, жадно, хаотично, прижимая к стенке. Чжань в этот раз не стал покорно отдавать инициативу, он поменялся с Ибо позициями и стал яростно мять его губы, вцепившись в волосы парня. Ибо, казалось, происходящее нравилось не меньше, он откровенно застонал ему в рот, попутно избавляя от рубашки и гладя спину. Голова шла кругом. Зачем они это делают? Метка молчала, им необязательно сейчас… Мысли путались, уходили на задний план, потому что слишком горячо. Ибо в его руках, такой неожиданно податливый, покорный, позволяющий трогать себя так грубо, жестко, выгибающийся в ответ так сладко, что даже наличие члена не напрягало. Его стоны заполняли все пространство, такие откровенные, настоящие, без фальши и наигранности. Он наслаждался. Каждым мгновением их близости. От этого щемило в душе, и возбуждение поднималось вновь. — Я так хочу тебя, Сяо Чжань. Так сильно хочу, — процедил Ибо ему на ухо, впечатывая в себя. Он дрожал от собственного желания. Возбужденный, откровенный, такой прекрасный. — Пожалуйста… Чжань и сам не мог больше терпеть. Развернув Ибо к стенке, он заставил парня прогнуться. Но тот и сам знал, как ему нужно встать, без стеснения и неудобства принимая легкодоступную позу. Чжань лихорадочно осмотрел тюбики на ванной полке, выхватив один из флаконов, вроде бы какое-то масло. — Подойдет? — Да. Давай. Вспоминая то, что делал с ним Ибо, Чжань также вылил масло себе на пальцы и проник ими в задницу парня. Там было так узко, жарко и тесно, что закружилась голова. Член невольно отреагировал. Чжань прикусил губу и несколько раз подвигал пальцами внутри. Ибо снова застонал, подгоняя к дальнейшим действиям. — Уверен? — не удержался Чжань от вопроса. — У меня никогда не было партнера-мужчины. — Ты не сделаешь мне больно. Давай. Чжань еще немного разработал проход, сгорая от нетерпения, дурея от мысли, что он желает Ибо, желает войти в него и вбиваться в это мощное, крепкое тело. Он слышал о простате, поэтому пытался отыскать это место. Ему это вскоре удалось, только Ибо так сжимал его в ответ, что перед глазами темнело. — Достаточно? — в нетерпении спросил он парня охрипшим от желания голосом. — Да. Да, давай. Пожалуйста. Трахни меня, — бессвязно залепетал Ибо, выгибаясь сильнее. Чжань не стал медлить. У него кружилась голова от пара, жары и горячего тела в руках. Он аккуратно, боясь навредить, медленно вошел в парня, проталкиваясь с таким трудом глубже. Ибо явно хотелось чуть быстрее, он сам насадился на его член, застонал так развратно-пошло, царапая пальцами стенку душевой кабины. Чжань хотел видеть его лицо, хотел ловить чужое наслаждение, но не стал менять позу, только качнулся вперед, вошел глубже. Назад. И быстрее. Ибо бесстыдно дрочил себе. Чжань начал двигаться жестче, что никогда себе не позволял, но с Ибо по-другому было нельзя, его хотелось подмять под себя до черных точек перед глазами. Все закончилось быстрее, чем хотелось. Ибо кончил со вскриком, утыкаясь лбом в стену кабинки. Чжань порадовался, что ему хватило мозгов, несколько раз глубоко войдя, кончить не в него. — Все в порядке? — обеспокоенно спросил Ибо спустя пару минут тишины, в которой они оба приходили в себя. — Это я должен спрашивать. Как ты? — Я чувствую себя так, будто меня оттрахал самый сексуальный мужчина на свете, — улыбнулся Ибо, ластясь котенком. Чжань улыбнулся, принимая его в объятия. Он не ожидал, что Ибо будет таким, что позволит ему занять доминирующую позицию. — Было здорово. Немного практики не помешает, конечно. — Я не поранил тебя? — Нет, конечно. Сам как? — Хорошо. Больше, чем хорошо. Почему-то в теле легкость и удовольствие в каждой клетке. Почему-то вдруг кажется, что метка — это не так уж плохо.