Я не вернусь

Мне бы крылья, чтобы укрыть тебя, Мне бы вьюгу, чтоб убаюкала, Мне бы звёзды, чтоб осветить твой путь, Мне б увидеть сон твой когда-нибудь.

Полная, зловеще красная луна освещала путь в ночи. Гнетущую до ужаса тишину разрывали ровный топот лошадиных копыт и лязг оружия, что буквально оглушал меня. Я старался абстрагироваться от своего физического состояния, полностью сосредоточившись на подвеске, которую сжимал в одной руке, пока другой держал ремень, пристегнутый к кольцам удил коня. В мыслях проскакивали разные периоды прожитых лет, но самые запоминающиеся среди других связаны лишь с Лале-хатун. В первый же день знакомства во мне что-то щёлкнуло, пробудило странную одержимость, скрывающую желание всегда быть рядом с ней. Я ощущал умиротворяющее тепло внутри себя, восходил, словно солнце, сияя мощно и ярко, а она, как ласточка, свободно парила вокруг, не отягощённая заботами, и грелась в моих объятиях. Вот только страх, что я ненароком опалю её, прямо как в той легенде, не давал покоя по сей день. — Аслан, в чём дело? Мы такими темпами совсем отстанем от взвода, — обеспокоенный голос Влада выдернул из омута беспорядка, поселившегося в голове. Я поднял голову и понял, что мы шли чуть ли не последними. Подвеска, которая всё ещё находилась в руке, обжигала кожу, будто бы напоминая о своём предназначении. — Я забыл кое-кому отдать кое-что. — Сколько таинственности, — Влад весело усмехнулся, но я успел заметить, как на мгновение в его взгляде промелькнула глубокая печаль. Он всё понял ещё там, возле конюшен, когда мы прощались с той, кого оба ценим больше всего на свете. Каким-то образом Влад смог признать собственное поражение, уступив мне дорогу. В ту секунду уважение к другу возросло до предела, ведь мне не хватило бы столько же мужества, чтобы навсегда отступить от любви. Если бы на мои чувства не ответили взаимностью, я бы ни за что не сдался, продолжив упорно бороться за сердце Лале вопреки бесчисленным преградам. Иначе моё существование утратит всякий смысл. Она моя жизнь. Моя Родина. Без неё я не чувствую никакой точки опоры, а, находясь рядом, готов стать надёжной стеной, защищая от любых опасностей. Я был готов до последней капли крови сражаться со всем миром ради неё. Не раздумывая над тем, где и когда смерть поймает и мою жизнь в сачок пленённых душ, я вступил в гвардию Османской империи, чтобы всеми силами обеспечить безопасность для своей Родины. — Ступай, — Влад обратился ко мне с едва заметной улыбкой. — До рассвета успеешь незаметно вернуться в строй. — Спасибо, — я коротко кивнул ему, и мы окончательно отстали от кавалерии всадников. Крепко держа поводья, я развернул лошадь и помчался в обратный путь ко дворцу султана Мурада. Судьбы не избежать, так или иначе я обожгу Лале своим уходом в военную экспедицию в Светиград, поэтому я должен ненадолго вернуться, чтобы смягчить её падение в будущем. Чтобы она не прошла тот же путь, что и Икар. Ветер развевал волосы в разные стороны, периодически приходилось поправлять длинные рыжие локоны, падающие на лицо. Если перерождение существует, то в следующей жизни я ни за что не стану отращивать такую шевелюру. Быстро добравшись до нужного места, я спрыгнул на землю и привязал чёрного коня к ограде. Он недовольно фыркнул и сам ткнулся в мою руку. Это вызвало во мне ощущение какой-то смутной тревоги, словом, он явно не хотел, чтобы я уходил. — Потерпи, Морион, — я погладил животное по загривку. Волосы были мягкими и шелковистыми от должного ухода. — Ты рвёшься на верную гибель так же, как и я, но сперва позволь мне как следует попрощаться с любимой. Конь водил ушами, будто действительно слышал и осознал всё, что я сказал. Казалось, мои слова произвели успокаивающий эффект на Мориона, и, убедившись в этом, я ласково похлопал его по шее. На территорию дворца я решил зайти через сад, поскольку главный вход караулила лейб-гвардия. Коль заметят, сразу же обвинят в предательстве и пустят на корм собакам, ведь, кроме Влада, я никому не доложил о временном отступлении. На ступеньках перед дворцом я заметил две фигуры. Лале узнал сразу, как и того, кто был готов обнять её своими мерзкими лапищами. Незаметно подкравшись сзади, я опустил ладонь на рукоять меча, но вытаскивать из ножен не торопился. — Надеюсь, однажды, вы простите и сумеете взглянуть на меня другими глазами, хоть я и заслужил всю эту ненависть, — произнёс Мехмед мягким тоном, всё-таки обняв девушку за плечи. — Надеюсь, я не промахнусь и всажу меч прямо меж твоих глаз, если ты ещё хоть раз посмеешь прикоснуться к ней, — я не узнал собственный голос, настолько он был твёрдым и жёстким. Лале и этот дьявольский выродок одновременно развернулись ко мне лицом. Оба были напуганы, сбиты с толку. —Ты? — первым оклемался Мехмед, отпустив Лале и сделав несколько шагов назад под моим испепеляющим взглядом. — Разве твоё место не возле Али-бея, который возглавляет первый взвод кавалерии, выдвинувшейся недавно? — Я нахожусь там, где нужно, и хочу поговорить с Лале, — я наполовину выдвинул меч, показывая всем видом, что готов разорвать его в клочья, — наедине. Прежний Мехмед давно бы подозвал бостанджи, насмехаясь над моей никчёмностью, но человек, стоявший передо мной, лишь покорно склонил голову и молча ушёл, скрывшись за углом. Может, он и вправду изменился, слухи оказались правдивыми, однако я никогда не забуду тот испуганный взгляд Лале, въевшийся мне под кожу. Если бы мы с Владом не подоспели вовремя, то… — Аслан, — прозвучал в воздухе тихий нежный голосок. Пелена тех событий испарилась, и теперь я лицезрел прекрасное лицо Лале. Она стояла так близко, что я не смог удержаться и обнял крепко, словно целая вечность прошла с последней встречи. Наши сердца гулкими ударами забились в унисон. — Почему ты вернулся? — Лале горячо выдохнула в шею, не разжимая рук, но я нехотя отстранился. — Чтобы вручить тебе это, — сняв с себя подвеску, я обошёл девушку и встал позади. — Пусть оберегает тебя, пока меня нет рядом. В этом его предназначение. Я осторожно застегнул на её тонкой шее застёжку и снова встал напротив. Тёмно-карие глаза сверкали любопытством, внимательно рассматривая кулон. — Ласточка и солнце? Какое чудесное украшение, — она улыбнулась, пригладив мои растрепавшиеся волосы. От её прикосновений по коже прошлась дорожка сладостных судорог, уходя в пах. В голову тут же ударили сладострастные фантазии, от которых я возбудился ещё сильнее. Больше всего я желал, чтобы девушка исчезла, ибо бороться со своим вдруг нахлынувшим желанием не было сил. — Да… Чудесное. «Как и ты», — пронеслось в голове. Я прочистил горло, чтобы продолжить, так как вокруг образовалась совершенно не та энергия. — Прощай, моя Ласточка, — обхватив Лале за талию, я почувствовал её дрожь и, сам того не ожидая, грубо прижал к себе. Мои губы чересчур настойчиво и долго целовали её. Слышалось сбившееся дыхание и тихие стоны Лале, сводящие меня с ума. Ещё немного, и мы бы перешагнули порог, но чьи-то шаги поблизости заставили нас резко оторваться друг от друга. В последний раз кинув на девушку взгляд, стараясь запомнить каждый дюйм её бархатной кожи, хотел было броситься бежать, но Лале остановила меня за руку. — Ты прощаешься? Нет… Нет, не смей, обещай, что вернёшься. Обещай! — повторяла она, всхлипывая и с трудом сдерживая слёзы. «Ох, глупышка, как же не вовремя». Звук шагов приближался. Грудь сдавило тисками от той боли, бороться с которой приходилось сейчас Лале. Я не хочу оставлять её в таком состоянии, не хочу уходить, но я должен. Должен! Лучше погибнуть в бою за свою Родину, чем быть казнённым у султанского двора. — Всё будет хорошо, — я наклонился и поцеловал её в лоб, украдкой смахнув слезу со своей щеки. — Обещаю. Я не кривил душой, потому что искренне верил — Лале сможет жить счастливо и без меня. Первые лучи солнца уже скользнули по вершинам высоких гор. Рванув со всей скорости в глубь сада, направившись к загону, я прижал ладонь к губам, стараясь не выдать своё присутствие криком, что сдавливал горло. Мы оба знали то, чего боялись произнести вслух: я больше никогда сюда не вернусь. Но даже после смерти я буду рядом с Лале и стану путеводной звездой, освещающей ей путь. Стану ангелом-хранителем, укрывая крыльями от угроз.