Спутанными тропинками

— Ну и денек! — воскликнул Рон, падая в гостиное кресло. — Ваш Макаров такой буйный. — Зато с ним не соскучишься. — И недосчитаешься пары десятков зубов. — А это уже лирика. Из кабинета выходили кто как — попрощались сердечно с Макаровым, который слез сдержать не мог при знании о том, что его старый друг умирает, и разошлись, предоставляя профессорам самим думать, где диадема Ровены. Эльза с ног валилась — и потому в спальне рухнула на кровать, даже не раздеваясь. Девушки уже довольно часто обсуждали, куда она уходит — но она не могла ответить, не честно по крайней мере, когда Лаванда вешалась на нее с журналами и косметикой. У всех них были столь житейские мелочи и проблемы, что Эльзе отчаянно не хотелось тянуть их в собственные. Беззаботная юность — то, чего у нее не было. А рюшечки, парфюмы и красивых мальчиков, честно говоря, Эльза отдала бы Люси. ** Первостепенной задачей стало нахождение диадемы — полные скептицизма, они прочесывали в свободное от учебы время родной город Ровены, места, где она жила, с которыми была связана — места ее детей и потомков, но везде было пусто, везде их встречало отсутствие любых признаков о том, что здесь есть Ровена Равенкло. Что о ней знают чуть больше, чем строчка в летописи. Засранец знает, как прятать вещи, бурчал на этот счет Нацу. Они возвращались из столовой в один из дней — дела шли лучше, чем могли бы, но все еще было куда стремиться. Хогвартс и Пожиратели Смерти не оставляли им времени для продыху — а слабеющий на глазах Дамблдор делал еще хуже. Все стремительно летело и приближалось к финалу. Эльза так не любила не успевать. — Сэр, я нахожу идею о том, чтобы вас убил Снейп в высшей степени неразумной, — подняла однажды вопрос Эльза, когда у них выдалась минутка между перебежками. — Ему нет нужды быть двойным шпионом, когда победа и так почти у нас. — Вот именно. Если все, что может Волан-де-Морт своим сторонникам на расстоянии — это ручку пощекотать, то оно явно того не стоит, — одобрительно хмыкнул Грей, тоже не оказавшийся в восторге от идеи убийства директора. — Но Снейп так же единственный, кто может информировать нас о планах Волан-де-Морта, — напомнил Дамблдор своим хриплым тяжелым голосом. В нем давно не было ничего от того старца, что встретил их из зеркала, и вместе с тем — было так много. Он сгорал буквально на глазах. — Это не стоит того, чтобы на него обозлился весь Магический мир, — поддержала Мираджейн. — К тому же планы Волан-де-Морта, буду честна, изысканностью не отличаются. — Меня не волнует, что скажет обо мне Магический мир, — хмуро буркнул Снейп. — Нас волнует, — назидательно махнула волосами она. Дамблдор со вздохом снял с себя очки и совершенно по-человечески протер их тряпочкой. — Хорошо. Но магия Бузинной палочки не должна принадлежать Волан-де-Морту. — Для этого профессору Снейпу достаточно вас обезоружить, не так ли? — уточнила Гермиона, прищурившись. — Мы можем сымитировать битву, чтобы палочка поверила. Джувия тихо пробормотала что-то свое — и Эльза была готова поклясться, что это не одобрение. — Столько мороки из-за куска дерева, — простонал Нацу. В доказательство к этому он небрежно повертел собственной палочкой, которой пользовался лишь на уроках да и то, когда заставят. Все постепенно привыкли, что Нацу либо спалит класс, либо их самих, либо будет в отключке после Эльзы и, опционально, Миры. Зерно — и даже не одно — здравого смысла было в словах Гермионы, так что на обед Дамблдор сделал прилюдное заявление о своем проклятии (это вызвало множество горестных вдохов, но они сошлись на мнении, что ученики имеют право знать) — исключительно, чтобы отвадить подозрения от Снейпа, затем несколько раз объяснил ситуацию деканам и позволил Снейпу изъять у себя артефакт. А потом он умер — в собственной постели и с гниющей кожей, которую Помфри аккуратно зафиксировала в таком состоянии. Приходили люди из Министерства, больниц, других школ: все плакали и тосковали, бормотали что-то, вспоминали, а затем опять плакали. Весь мир, казалось, не мог этого пережить. Продранный до основания. На похоронах зажигали Люмусы, и Эльза поняла, что если бы с их Макаровым случилось что-то подобное — она бы не выдержала. Судя по скорбному взгляду остальных — не она одна. Сам Макаров тоже явился — перед смертью Дамблдор объяснил им принцип работы заклинания и научил ему Снейпа — и долго стоял на похоронах, где его все равно никто не заметил. Столько тоски Эльза помнила в его глазах лишь после новости о смерти дяди Роба. От подкрепления Хогвартс отказался. А на следующий день к ним подошел Драко. Драко — мертвые, мертвые глаза и огрубевшие пальцы — спросил: — Что вы планируете делать дальше? Грей по-отечески сжал его плечо. Им не было дано времени среагировать. — Прорвемся, приятель. Голос все равно дрожал. ** Им повезло и с наличием в стане Пожирателей Смерти — после того, как весть о смерти Дамблдора захлестнула мир, змеи на предплечьях Драко и Снейпа активизировались. Все знали к чему это ведет. И не удивились, когда на пороге Хогвартса появились Нарцисса с Люциусом. Последний довольно стойко выносил подозрительные взгляды факультетов, что стекали по нему всякий раз, стоило появится в коридорах — Макгонагалл и сама с некоторой долей осторожности относилась к их семье, но Нарцисса не делала ничего подозрительного, беспокоясь только о Драко и периодически помогая в библиотеке, а Люциус молча сидел в углу стола во время обедов, предпочитая заговаривать только с сыном, женой или Снейпом. Время текло невероятно долго — точно перед самой грозой. — Надо начинать эвакуацию, — первым делом сказал Люциус, когда в очередной раз прожгло предплечье. Эльза плохо представляла, насколько это больно, но судя по тому, как силился Драко скрыть мученические стоны — достаточно. Они проявили интерес к Хвосту Феи — пускай те и напоминали возведенный в куб Гриффиндор, и Люциус долго жаловался Снейпу, что не видит ни единой черты слизеринца в Мираджейн, а тот только кивал и усмехался полузагадочно. В том и смысл, Люциус. Впрочем, особо много было не до разговоров — оба Малфоя, даром что имели криминальное прошлое, все еще оставались сильными волшебниками, так что они же помогали укреплять стены замков. Первой новостью был развал Министерства — очевидно, боевые отряды не смогли или не пожелали противостоять возрастающим силам Пожирателей Смерти, а оттого попытки Макгонагалл официально утвердиться на должность директора провалились — впрочем, все негласно закрепили за ней этот титул. А еще вызвать подмогу от Министерства — тоже бы не помешало. Как таковой армии у них не было, а потому Эльза с разочарованием думала, насколько он не подготовлены даже к коротким стычкам — пару десятков ветеранов, которые не факт, что не были втянуты в войну таким же случайным образом, не могли составить должную конкуренцию массовой атаке. Но на это всегда был Хвост Феи. Нацу был полон азарта навставлять тому как его там — их тренировки с Греем участились. Они снимали и лишнее напряжение, появившееся в школе вскоре после того, как отъехала основная масса учеников: часть родителей присоединилась к обороне Хогвартса, присоединились иные магические существа, неожиданно появившийся Орден Феникса, о котором Эльза слышала до этого лишь вскользь и за дверью, группа домовиков — всех этих людей вполне можно было назвать армией. Но вернутся из них не все. Остальные, если не тренировались или слонялись по коридору призраками в ожидании неминуемой беды, старались помочь с практическими делами: у Слизнорта в классе едва ли не курс открылся «Как варить кровевосстанавливающее», которым заправлял он же — изначально Эльза ожидала, что этот человек сбежит при признаках войны, и не смогла бы его за это судить, однако он продолжал дрожать, трястись, нервничать и помогать. Кто-то же должен, слабо усмехался он. Другие помогали Макгонагаллл и Флитвику укреплять замок — Фред и Джордж, которых Эльза заприметила с самого начала, приняли самое активно участие, подкладывая в узкие проходы взрывчатку и тренируя до потери пульса Патронуса. Тогда же решилась и окончательная их проблема — диадема Ровены была уничтожена, а ее призрак обрел покой. Гарри — который невероятным образом умудрился остаться, Гермиона — тоже не менее волшебно, ну и Рон за компанию, чьи родители выступали в качестве воинов — облазили весь замок с ног до головы, засунули нос в каждую щель, но отыскали крестраж. Эльза была безмерно за них рада. Но иногда посидела ночами под открытым небом и думала, что все могло бы сложиться лучше. У них никогда не складывалось. Пора привыкнуть. Уроки были оставлены лишь самые важные — да и те не для всех, большая часть армии либо в них не нуждалась, либо выпустилась давно, поэтому на ЗОТИ исправно сидели лишь те, кому хотелось занять голову — Снейп их понимал. Ему самому Лорда видеть не хотелось. В один из таких дней, когда все просто мучительно ждали, мысли прорезал шепот — тягучий и сонный, тем не менее, он лезвием клинка рассек остатки спокойствия. Было несложно догадаться чей, но не успел Волан-де-Морт объявить о своих требованиях, как Нацу вскочил на стол и заорал: — Пошел нахер, ублюдок безносый! Не хочу знать, что ты говоришь, давай выходи, будем драться по-честному! Он судорожно орал и тряс головой, точно пытался избавиться от напасти. Окклюменты, очевидно, смогли освободить сознание — а вот неискушенным было не так просто. Они судорожно пытались отвлечься на болтовню Нацу — его вопли с трудом заглушали весь тот яд, который сочился прямо в мозг, по венам и клеткам достигая сердца. — Все ему неймется, — вздохнула Гермиона, прикрывая глаза. Нахмурилась. Однако сквозь чужие угрозы, обиняки на тех же Малфоев, Эльза сумела расслышать и другое — другую. Мелодию, знакомую так давно. Точно тонкая нить, связывающая воедино, переплетающая судьбы и пальцы. — Она приходит домой и снимает все серебро. Ей не нужно было оборачиваться, чтобы знать кто это. — И тонкие пальцы дрожат, разливая чай. Может, не у всех так — не все способы хвататься за что-то, когда вокруг них почти сомкнулся гроб — но Эльза присела на ближайшую скамейку — хаффлпаффскую, кажется — и слушала-слушала-слушала. — Сегодня она вызывает к себе врача, — у Мираджейн волосы шевелились, развевались от неизвестного ветра, пока она пела, и, наверняка, в ее мозгу точно так же шептались змеи. Постепенно люди скапливались вокруг нее — любые, даже те, кто впервые видел такую ученицу такого возраста, а Хвост Феи был в первых рядах, и Нацу и Грей привалились друг к другу плечами, уставшие и околдованные. — Если от одиночества лечат впрок. Нарцисса Малфой присела рядом, придвинув какой-то разваливающийся стул, но все это было таким глупым, таким неважным, когда Мираджейн пела — как она пела. Драко последовал почти моментально — у них с матерью были трепетно-трогательные отношения тех, кто пытается только выжить, и Эльза часто не могла на них смотреть. Ее мать осталась лишь лоскутами воспоминаний, которые не сшить в единое. Однако у нее было, за что бороться. Убаюканная чужой песней, она не сразу заметила, как замолчал наконец Волан-де-Морт. ** Нагайну Эльза заметила быстро — даже поняла как-то, что это именно крестраж, а не чья-то аниформа или, еще забавнее, трансфигурация. Меч Гриффиндора материализовался у нее в руке — и Молли Уизли одобрительно кивнула ей, когда отсеченная голова ударилась о пол. Мы закончили, рапортует она. Остался последний. Наверняка, Волан-де-Морт был в курсе — иначе и быть не может, они притягивали внимание даже там, где искренне этого не хотели. С другой стороны, так было даже интереснее — лучше. Не пострадают те, кто к этому не готов. Мысль смелась огненным потоком — Нацу вышибал незванных гостей вместе со стеклами. Грей — вместе с потолками. Джувия вышибала в целом. На самом деле от них была ощутимая польза — неготовые к такому сопротивлению, Пожиратели Смерти лишь плевались в их сторону да пытались как-то сопротивляться, но куда им было до безудержной громкой ярости, до подкашивающихся в адреналине коленей. Они смеялись, пьяные от происходящей битвы, от чужого гнета, и так чертовски напоминали этим Беллатрису. — Так-так, а мне все было интересно, кто же вы такие, иномирцы, и зачем в планы мои влезли. Волан-де-Морт выглядел неприятно — она немало повидала неприятных людей и могла с точностью сказать, что ему это словно подходит как нельзя лучше. И дело было даже не во внешности — от него магия исходила изломанная и неправильная, от того, кто ломал себя так много раз. И из-за него умер Дамблдор — а еще параллельно множество таких же прекрасных людей. Неприятно — еще мягкое слово. — Отдайте мне Гарри Поттера, — говорил он. — И никто не пострадает, — говорил он, но лучше бы не пытался. Первый удар нанесла Мираджейн — перевоплотилась в Ситри и отточенным движением вышвырнула его из толпы назад. Никто даже среагировать толком не успел — не то что возмутиться требованиями. Макгонагалл только усмехнулась хрипло. Пожиратели Смерти восприняли это кличем к бою — заклинания засверкали, перекрываемые импровизированными щитами, пока Волан-де-Морт бил на поражение элементами, стараясь задеть Мираджейн. — Легилименс, — прорычал он, успев поймать ее взгляд. Черт. С этим у них всегда были проблемы. Мираджейн замерла, не в силах пошевелится, а затем медленно начала садиться на землю. Ее противник времени не терял — вскинув палочку, он с некоторым торжеством рыкнул, и Эльза не успела бы помочь, даже если бы хотела, даже если бы- — Авада… Прервался удушливым хрипом. — Снейп, предатель. Краем глаза она заметила преподавателя, не сводившего взгляда с Лорда. Снейп был тоже потрепан — на армию Хогвартса находились свои недоброжелатели, а на Снейпа — в особенности. — Круцио. Но прежде, чем заклинание успело достигнуть Снейпа, Волан-де-Морта подкинуло ледяным копьем. — Спасибо за помощь, — бросил на бегу Грей, пулей промчавшись мимо. — Я аж воспылал! — Нацу мчался вслед за ним, буквально пробивая себе путь из трупов пауков — некоторые Пожиратели Смерти испуганно дергались при виде него, но откровенно говоря, такая реакция была на весь Хвост Феи. Хотя б с той же Джувией, которая единым движением расчистила площадь вокруг себя. Да и в целом Пожиратели Смерти, кажется, начинали что-то понимать — по крайней мере ни к кому из Хвоста Феи нельзя было просто подобраться, нельзя было пробить их защиту. Джувия с мастерством успевала прикрывать и союзников, и себя, и отбиваться параллельно — вода брызгала во все стороны, грозясь затопить окружающих, но Эльза лишь улыбалась, глядя на это. Они были предсказуемо сильнее. Битва была скорой — даже слишком по ее меркам, потому что едва они взялись вчетвером за Волан-де-Морта, как тот ничего не мог сделать — только бросаться проклятиями в попытках сбежать. Остальным Пожирателям помешали сбежать призванная стена из мечей и Мираджейн, лениво озирающая их. — Мы еще не закончили. — Мерлин, вы откуда взялись-то, — прошипел кто-то из вражеских рядов — Эльза плохо и в союзниках-то ориентировалась. — Тебе не понравится ответ. Нацу едва удалось придержать свои порывы добить пострадавших — очевидно, Пожиратели и без того не отличались стойкостью, а потому на большинстве из них красовались ожоги разной степени тяжести. На союзниках их было гораздо меньше. И затем, в конце — когда Гарри и его друзья облегченно присели, пока остатки армии Волан-де-Морта связывали путами — она могла с честностью сказать, что в этот раз Хвост Феи точно ни в чем не виноват. И главное, их даже не оштрафуют! ** — Ну, полагаю, миссию Дамблдора мы в этом мире выполнили, можем и отчаливать, — медленно перекатывая на языке слова, произнесла Мираджейн. Они сидели в отдалении Большого Зала, наблюдая за тем, как волшебники восстанавливают разруху. Как оказалось, это делается чуть дольше пары взмахов волшебными палочками, потому как надо хотя бы точно понимать, что за чем идет и как конкретно укладывать материалы — Эльза думала предложить свою помощь, но ее магия плохо подходила для подобного. Да и тем более учеников отстранили от таких занятий — даже совершеннолетних. — Эй, куда собрались? Будете страдать вместе с нами оставшуюся часть года. — Рон скучающе бросал в стенку мячик. Драко уже не раз предлагал им в гостиной Слизерина или хотя бы Хаффлпаффа — башни Гриффиндора и Равенкло пострадали сильнее прочих — но гриффиндорцы стояли на своем и коротали время в столовой. Тем более было любопытно наблюдать, как Макгонагалл раздает указания, а Слизнорт старательно пытается их избегать. — Вот именно. Хрен вы меня отсюда вытащите, я еще не со всеми смахнулся! Где ж вы раньше-то прятали Орден Феникса? — облизнулся Нацу, когда Гермиона усмехнулась за его плечом. Домовики стремительно раздавали обед самым усталым — небольшой перекур позволил общей сумятице несколько успокоится, пока Билли Уизли и еще чей-то отец гнали из зала клубы пыли. — Миленькая у вас школа. Почти как наша гильдия — что не день, то заварушка. — И это им еще не платят! Эльза прикрыла глаза и оперлась на ледяной камень — этот угол отреставрировали, но еще ждала колоссальная работа: и не только по части отстройки. И суды над Пожирателями, и узаконенность Минервы в качестве директора, и амнистия Малфоям и Снейпу… Вот уж куда точно нужен Фрид, он бы им мозг с ложечки ел да приговаривал еще. — Говоришь, у вас еще седьмой курс есть… — медленно произнесла она. — Надеюсь, программа по обмену с иноземцами будет работать и через год. И глаза Гарри просияли к тому моменту. Эльза спрыгнула с парапета, на котором сидела все это время — хотелось выйти на улицу, подышать, может. Столько событий — хороших и разных — а все равно дух захватывало, словно она не перевидала за свои жалкие девятнадцать лет всякого дерьма. Чудесный мир. Эльза оглянулась на замок — обломки придавали ему лишь большей величественности. Она с удовольствием вернется в него еще раз.