Раз, два, три…

Тодороки сидел в кабинете главного врача и теребил пальцем край бумаги с анализами. Гетерохромные глаза опущены, пока сам парень находился в некой прострации. Его вызвали с работы в больницу, как можно скорее, чтобы сообщить какую-то важную новость о диагнозе, безусловно, он пока не имел ни малейшего понятия, что могло произойти. Послышались тяжёлые шаги за дверью и вскоре она со скрипом открылась и в неё зашёл врач в белом халате. Он поправил очки и поднял взгляд на Шото, что сидел на кушетке. Медработник слегка улыбнулся ему и молча прошёл к своему месту. Сел за компьютер и принялся что-то печатать. -Фамилия, имя. Холодным голосом произнёс врач. Половинчатый сразу опомнился и встряхнув головой, поднял взгляд на мужчину. -Тодороки Шото. Тот кивнул и забил эту информацию в компьютер, вглядываясь в монитор. Пару раз щёлкнув мышкой в полной тишине, он молча сложил руки в замок и пробежался глазами по тексту перед ним. Шото закусил губу, оглядывая врача с ног до головы. Тот вздохнул и развернулся к пациенту, Тодороки поднял взгляд на лицо напротив. -Тодороки, у меня для Вас плохая новость... Парень сглотнул и кивнул, давая понять, что готов услышать. -У Вас рак костного мозга. После этого, половинчатый не мог соображать, слушать и думать адекватно, лишь обрывками он слышал слова врача, который пытался что-то говорить ему. Мир как будто остановился и Шото вместе с ним. Всё казалось нереальным и словно в тумане, а голова закружилась. -Шото, Вы слушаете меня? Услышав своё имя, парень сразу вернулся из раздумий обратно насколько это было возможно. -Извините, не могли бы повторить...- он стыдливо отвёл взгляд в пол и врач вздохнул. -У вас миелома* оно не лечится. Мы лишь можем назначить химиотерапию, но даже так, Вам нужно лечь в больницу и наблюдаться.- мужчина поднял тяжёлый взгляд на пациента. -Сколько мне осталось? -С химиотерапией месяцев четыре, без неё, месяца два, а то и меньше...- врач вздохнул и покрутил рукой в воздухе,- Даже при успешном ответе на двойную пересадку стволовых клеток вероятность развития рецидива в ближайшие 3-4 года остается очень высокой... -Ладно.

***

Прошло какое-то время, когда Тодороки смог уладить все дела по работе, с семьёй и врачами, после чего уже лёг в больницу, подсознательно осознавая, что скорее всего не вернётся. Не то, чтобы смерть его пугала или он не до конца осознавал, просто, это ведь должно рано или поздно произойти, верно? Что же, раз судьба решила сделать это сейчас, то значит так надо. Тем более, как считал Шото, его жизнь ни капли не отличалась от других, у него не было ни жены, ни детей и в рядли появились бы. Обычная среднестатистическая жизнь. Шото вздыхает, стоя у порога палаты, где он проведёт остаток дней. От этого его разделяет лишь одна дверь, одна ручка за которую надо всего лишь дёрнуть. Но рука не поднимается. -Тупоголовый, ты палатой ошибся!- кричит ему кто-то сзади. Тодороки поворачивается и видит подходящего у нему блондинестого парня, который по-видимому был не в настроении. Разноцветные брови нахмурились, а голова поднялась, чтобы удостовериться в правильном номере палаты. -Нет. Не ошибся. Блондин подошёл ближе и скрестил руки на груди, заглянув в разноцветные глаза. -Ты чё, мой сосед теперь? Шото пожал плечами и посмотрел на дверь. -Видимо. Парень устало вздохнул и открыв дверь, прошёл внутрь. Тодороки легонько улыбнулся и зашёл следом. Взгляд разноцветных глаз зацепился за белоснежные больничные стены с некоторыми, но не критичными изъянами, чистый, блестящий пол и последнее, что увидел половинчатый - кровать в углу, возле окна, на которую падали лучи дневного солнца и различные, разбросанные вещи на ней и рядом. Вторая койка стояла чуть дальше, почти в центре комнаты, но ближе к стене. Поскольку, Тодороки не имел большого выбора, то сразу подошёл к нетронутой кровати. Больница являлась достаточно пристежной и соотвественно оборудование в ней было наиболее новым, в том числе и палаты пациентов. -Кацуки Бакуго,- послышался за спиной, громкий, уверенный, хриплый голос. Парень обернулся и только сейчас смог разглядеть яркие, алые глаза вместе с блондинестыми, как крем волосами. В то, что этот парень тоже мог болеть чем-то подобным, гетерохром отказывался верить, ибо выглядел вполне здоровым. -Шото Тодороки. Он улыбнулся и Бакуго кивнул. Повисла неловкая пауза. Шото закусил губу и оглядел ещё раз палату глазами. -Давно... ты здесь?- Кацаки немного нахмуримся, сидя на кровати, съехал по стене, отводя взгляд в пол. -Пару дней.- парень понимающе кивнул. Блондин кратно выдохнул.- Рак желудка 4 стадия. У тебя чё?- снова повисла тишина. Наверное, даже спустя несколько недель, Шото не смог привыкнуть к своей болезни, не мог отказывался принять этот факт и в такие моменты в голову лезут самые противные мысли. Бакуго одёрнулся,- Прости, наверное личное. -Рак костного мозга, всё нормально, Тодороки кратко улыбнулся, а блондин вопросительно изогнул бровь, словно не веря в это. -Ты просто хорошо выглядишь для такого заболевания. Не худой, не бледный. -Только недавно обнаружили.- Кацуки присвистнул. -Значит, у тебя ещё хорошие шансы? Химиотерапия все дела. А вот у меня нет, поздно обнаружили.- и тихо добавил,- рассеянные ублюдки… Шото удивился некому пофигизму соседа, толи осознание ещё не пришло, толи наступило принятие и смирение. Парень даже позавидовал такому настрою, ибо сам им не обладал. -Увы нет. Миелома. Не лечится. В палате снова повисала неловкая тишина. Бакуго расслабил лицо и опустил взгляд в пол, видимо, он впервые пожалел о сказанном. Казалось, сердце стало биться с такой силой, что стук можно было услышать по всей палате. И лишь тиканье настенных часов перебивали молчание. Тодороки прикусил губу и принялся раскладывать сумку с вещами, выкладывая часть на тумбочку. Прошло три дня. -Бля, какого хуя так долго?!- сквозь зубы прошипел Бакуго, свернувшись калачиком и обхватив живот руками. Он с силой зажмурил глаза до белых пятен. Некоторые из симптомов рака желудка: Частая рвота, позывы и боль в животе. Обычно парень звал медсестру, чтобы та принесла ему дозу лекарств и стало легче, но сейчас она чёрт возьми задерживалась. Кацуки рвано вздыхает и слышит звук открывающийся двери. «-О Боже, наконец соизволила снизойти!» подумал блондин, надеясь увидеть перед собой врача, но вместо этого слышит обеспокоенный голос: -Бакуго, что с тобой? Парень тяжело вздыхает и слегка взвывает. Тодороки быстро направился к нему и присел на корточки, заглядывая тому в лицо. Ладонь ложится на чужое плечо и легонько встряхивают. -Мне позвать врача? -Я... уже...- Шото обеспокоено сидит рядом и смотрит в немного покрасневшее лицо блондина. Вот они, симптомы болезни. За что такие мучения? Надежды на выживания даже нет, так зачем мучить... а как по-другому? Никак. Каждому суждено пройти свой путь и каждый по-своему тяжёлый и мучительный. Половинчатый смотрит на соседа и легонько сжал его плечо своей рукой. В этот момент, слышится хлопок и к ним спешит медсестра. -Бакуго, извини, лекарство искали. Вот, выпей!- она протягивает таблетки и Тодороки отходит в сторону, дабы не мешать. Кацуки приподнимается, пока в глазах всё ещё читается боль и выпевает препарат, обильно запив водой и после, сново упал на кровать. -Скоро отпустить. Тодороки, присмотри пожалуйста за ним, если что, вызови!- Шото кивнул. -Хорошо.- девушка благодарна кивнула и побежала дальше, видимо у неё было много дел сейчас. Половинчатый поджал губы и посмотрел на соседа. Неужели, этот алоглазый заслужил такие мучения? Наверное нет, он ведь не преступник, хотя даже так, Тодороки ни за что не хотел видеть мучения кого-либо. И жить с этим ужасно доживать а ещё ужасней осознавать, что на одной из операции, которая станет последний, ты скорее всего не откроешь глаза и узнаешь, главную загадку человека, что бывает после смерти. А что там будет? Темнота? Ад? Рай? Нет... хватит, его просили посмотреть за Бакуго, а не размышлять о смерти и Библии. -Бакуго...- тихо позвал его Шото, наклонив голову в бок. Тот уже не так сильно мучился, видимо препараты были наиболее сильными. -Уже лучше.- тяжело вздохнув, прохрипел парень и перевернулся на спину, прикрыв глаза.- После такого... и помереть хочется больше обычного.- он нервно усмехнулся, понимая, насколько шутка была неудачной. Гетерохром отвёл взгляд. Между ними повисла пауза, которая перерастала в тишину. Прошло две недели. Как ни странно, но отношения между двумя парнями были более менее нормальными, учитывая характер старшего, они были полной противоположностью. Те вечера, когда они просто разговаривали, рассказывали что-то о себе, о жизни, как всё было и сложилось. Пару раз, делясь смешными историями, они настолько громко смеялись, после чего в их палату заходили недовольные медсёстры с просьбой вести себя тише. Те сново обещают, но когда дверь закрывается, они ржут в подушки, заглушая смех и получают недовольные стуки о стену из соседней палаты за стеной. Бессонные ночи проходили также случайно, пока одна история сменялась другой, перетекая на другую тему. Были моменты, когде обоим понадобилось перекусить среди ночи и незаметно, на цыпочках, чтобы их не застукали врачи, они пробирались на первый этаж к автомату с едой. Правда, не всегда всё проходило гладко и когда на их пути попадались недовольные врачи, то приходилось говорить, что они вышли в туалет вдвоём. Медсёстры только качали головой и шли дальше. Всего за каких-то пару недель они сблизились настолько, что многие могли позавидовать такой сплочённости. В такие моменты, они правда забывали зачем они здесь о времени и диагнозе, всё уходило куда-то назад, на второй, третий, четвёртый план... Теперь уже оба не могли представить нахождение здесь друг без друга. А когда было время приёма гостей (родных) то они уже стали одной семьёй. Родители Бакуго, которые приносили гостинце, обязательно прихватывали что-то Шото и вместе беседовали, словно знакомы лет сто и не имеют друг от друга никаких секретов. Также было с братом и сестрой Тодороки. Фуюми была очень позитивный, даже в такие моменты и при виде Кацуки, сразу бросалась к ним обоим в объятия, расспрашивая как дела. А вот когда эти две семьи встречались вместе... то помещение никогда не оставалось в тишине. Бедные доктора пытались им сказать, что время посещение вышло, на что получали недовольные и умоляющие взгляды остаться подольше. Одним словом, в их помещение всегда царил шум и активно велись какие-то диалоги. Врачи старались относиться с пониманием, ибо это достаточно хорошо отражалось на здоровье, позитивные эмоции и всякое такое. Прошла неделя Состояние Бакуго заметно ухудшается. Боли, которые были раз в два дня, стали регулярными каждый день, постоянная тошнота... его уже так это достало. Благо, Шото оказывался почти всегда рядом и врачи стали доверять ему, оставляя определённые количества препаратов для парня и приказали давать только в экстренных ситуациях. Хотя, за всё времяпровождение здесь они сами стали медиками. Теперь, Кацуки вообще перестал есть. От одного вида его мутило не по-детски, что уже говорить о запахе, когда половинчатый рядом ел. Единственное, что более менее смог переносить блондин - это соба. И потому, ни у кого не было выбора, кроме как давать только её. -Кацуки, твоя соба!- сказал Тодороки, заходя в палату с едой в руках. Блондин отвлёкся от телефона и перевёл взгляд на друга. Брови недовольно скосились к переносице, пробубнив что-то невнятное. -Поставь на стол, я не хочу. -Тебе надо поесть. -Я не хочу. Шото скрестил руки на груди и посмотрел на него взглядом «с огнём играешь». Но тот никак не обратил на это внимание. -Хочешь фильм глянуть? -Сначала ты поешь!- заявил гетерохром, протягивая тарелку с собой. -Нафиг мне сдалась твоя соба, половинчатый!- фыркнул старший. -Кацуки!- притопнул ногой Тодороки и подошёл ближе к парню, заглядывая в глаза. Тишина. Пристальный взгляд. Напряжение понемногу нарастило между этим двумя, но одновременно хотелось продолжать смотреть друг на друга, смотреть вечно, сколько это возможно. Алые глаза секундно падают на бледноватые губы Шото, но быстро возвращаются назад, прикусив свою нижнюю. Захотелось прильнуть к этим губам так резко, так грубо овладеть ими. Половинчатый заметил порозовевшие щёки Бакуго, но говорить ничего не стал, лишь постепенно, сокращая расстояние между ними, одновременно путешествуя глазами по лицу напротив. Прошло четыре дня. -Кацуки Бакуго, есть хорошая новость!- с радостью в голосе начал врач, держа в руках бумаги. Блондин поднял на него вопросительный взгляд. -Валяй,- такое обращение слегка не понравилось, но он решил не зацикливать на этом внимание. -Врачи из Германии решили взяться за Ваш случай и попробуют провести операцию по удалению опухоли! Если напишите согласие, то через две недели мы сможем её провести!- парень нахмурился. -А проценты какие?- доктор замялся и с его лица сразу спала улыбка. Он опустил взгляд на бумаги, пытаясь оттянуть момент. -Вероятность операции на положительный исход больше чем у химиотерапии...- Кацуки лишь продолжал пилить его взглядом.- сорок... Светлые брови разогнулись. Процент и правда выше, но меньше половины... В любом случае, терять парню было уже нечего. -Лады, давай попробуем. -Хорошо! Сейчас принесу бумаги. Доктор вышел из палаты и на лице виднелась заметная улыбка. В прочем, на другой ответ он особо и не рассчитывал. Бакуго вздохнул и открыл свой телефон, читая новости. Политика, СМИ, сплетни... ничего нового. Скучно однако. Краем уха, он слышит, как в палату входят. Знакомые шаги, которые он узнает из тысячи. -Хей, двумордый!- крикнул блондин уж слишком весело, тот сразу провернулся к нему и кивнул в немом вопросе. -Прикинь, мне предложили операцию, которую будут проводить врачи из Германии! -Ухты! Мои поздравления. И есть значительные шансы на успехи?- с некой надеждой спросил гетерохром, он правда был бы рад, если да. -Я тебя умоляю!- усмехнулся парень,- Пусть врачи говорят что хотят, но какой бы процент не был, мне ничего не поможет, как и тебе.- с одной стороны это было правдой, но с другой... хотя... он был прав. Люди в белых халатах словно ангелы, что присланы спасать и успокаивать людей, настраивать на лучшее, но не все в это верят. Для этого нужно быть всего лишь реалистом. -Знаю, но может, стоит верить в лучшее?- мягко спросил Тодороки, на что получил скромное отрицательное качание головой. -Нет, Шото. Это точка невозврата.- Кацуки поднял голову на гетерохромная и осмотрел снизу вверх.- Так же, когда я и встретил тебя. Прошло шесть дней. -Кацуки... За окном бушует ветер, молния, гроза, ливень, что идёт стеной. Ветки деревьев бьются в окна больнице, так и норовясь прорваться через них. Очередной раскат грома и молнии. Палату на миг озарило яркой вспышкой и после снова погрузила в кромешную тьму. Тодороки подскакивает на месте и повторно встряхивает парня за плечо. -Кацуки! Тот недовольно мычит и сонно протирает глаза рукой. Один алый глаз открывается и замечает перед собой размытый, тёмный силуэт. -Что?- немного хриплым голосом спрашивает блондин, вновь прикрывая глаза. -Я... Мне... У меня голова болит и гром громкий... могу я... прилечь рядом? Пожалуйста. Да, кровать рассчитана на одного, но если постараться, то и вдвоём вполне можно поместиться. Блондин запускает пальца в свои волосы и придвигается ближе к стенке, молча уступая место Шото. Тот с благодарностью кивает, пусть парень не видит и ложится рядом. Неловкое молчание и тишина действий. Половинчатый нерешительно укладывает руки перед собой, почти рядом с Кацуки и смотрит в полу закрытую шторку. Теперь, он понимает, почему Бакуго здесь нравится спать. Раскат грома. Тодороки вжимается в кровать, но старается, как можно не заметней. Он не должен показаться в глазах Бакуго слабым! Но, его пожелания не были услышаны и чужая тёплая рука аккуратно приобнимает его. Сердце пропустило удар. Почему? Откуда в животе взялись эти бабочки? Откуда на душе стало так тепло? Это напомнило детство, когда мама успокаивала во время грозы. Гетерохром прижимается ближе к груди и уже обнимает парня в ответ. Никто эту тишину так и не нарушил. Потому что оба моментально заснули Прошло два дня. -Шото, мы назначим Вам операцию через неделю по удалению опухоли из костного мозга. -Я ведь не проснусь?- задал резкий вопрос он. Врач прикусил губу и посмотрел на бумаги перед собой. -Вероятнее всего.- ответ очевиден. И он один. И он ужасен. -Ладно.- слишком холодно сказала Тодороки и лёг обратно на кровать.- Значит у меня есть неделя...- половинчатый задумчиво окинул врача взглядом с ног до головы и открыл книгу.- Я Вас понял, спасибо.- доктор кивнул и удалился из палаты, пока Тодороки уставился в книгу, но не читал. В голове смешалось всё. Осознание пришло. Окончательно. Это конец. Почему такая паника именно сейчас? Он ведь знал, готовился. Он ожидал этого исхода, понимал, что конец един, так почему сейчас это так страшно?! Почему сейчас по телу разлилось это неприятное чувство страха. По коже пробежались мурашки, а волосы на руках стали дыбом. Почему сейчас? Он не готов. На душе скребут кошки. Он что-то не сделал в этой жизни, но что... Что он не доделал? Или это так кажется... Как же их с Бакуго ночные походы по этажам, это разве не вечно? Как же их разговоры до рассвета? Они не навсегда? Как же просыпаться бок о бок рядом и «доброе утро», «спокойной ночи»?! Это не может сейчас закончится! Не сейчас, ни завтра, ни через месяц, ни через год, никогда! Тодороки отчаянно принял, что хочет быть с этим блондином сколько это возможно всегда. Хотелось выть, в груди встал больной ком, который не давал нормально дышать. Почему так предательски больно на душе? Хочется кричать, пока не надорвёшь голос. Медленные, размеренные шаги и дверь со скрипом открывается. Гетерохромные глаза нервно бросаются на проход. Там стоит Кацуки с кружкой горячего кофе в руке, он бросает взгляд на обеспокоенного парня. -Ты в норме?- спросил он, оглядывая гетерохрома,- Выглядишь фигово.- Шото рвано вздохнул, сжимая пальцами простынь. -Мне назначили операцию через семь дней...- Бакуго одарил его спокойным взглядом и подошёл, присаживаясь рядом на кровать, ставя кружку на стол. -И... как ты?- глупый вопрос наверное, но это единственное, что смог выдавить из себя блондин. Тодороки выдохнул. -...Такое чувство... что я что-то не сделал. Знаешь, как будто что-то осталось... -Ну так сделай то что чувствуешь нужным. Шото, у тебя как и у меня осталось не ахти много времени!- тот опустил голову и замолчал. Что он не сделал? Что осталось? Хорошо, Тодороки... раз, два, три... И его губы резко накрывают губы Бакуго. Он мягко целует его, словно боясь сделать что-то неправильное. Половинчатый не ждал, что его сейчас оттолкнут, сам не знает почему. Откуда же взялась такая уверенность... Шото чувствует, как чужая рука легла ему на талию и притянула ближе к себе. Бакуго ответил и почувствовал, как второй улыбается сквозь поцелуй. Тогда их палату озарил оранжевый закат и солнечные лучи проникли в палату. Отстранившись, они соприкоснулись лбами, Бакуго переместил руку на затылок парня, запустив пальцы в разноцветные пряди, путая их. Теперь, стало не так страшно, будто груз с души упал. Прошло четыре дня. Надо брать от этих оставшихся несчастных дней всё, что возможно. Надо прожить их лучше, чем всю прожитую жизнь. Теперь, ночные прятки от врачей стали регулярными. Негромкие смешки разносились по пустым коридорам больницы, а после резко затихали, сменяясь на беззвучный поцелуй. Просыпаться с утра в объятиях друг друга на одной кровати, стало одним из лучших пробуждений. На пару секунд обоим казалось, что всё нормально, они в квартире, не в больнице и вся жизнь у них впереди. -Когда мы выпишемся, то ты переедешь ко мне. У меня дома есть собака, Деку зовут. Такая противная!- рассказывал Кацуки однажды перед сном. Тодороки посмеялся. -Я больше кошек люблю... У меня в детстве жила такая белая, толстая! Прям как ты!- он усмехнулся, тыкнув пальцем ему в бок, а Кацуки вопросительно изогнул бровь. -По-твоему я толстый?- спросил блондин с некой обидой в голосе. -Я шучу, милый.- Шото аккуратно дотронулся ладонью до его щеки и нежно посмотрел в алые глаза, огонёк которых постепенно затухал. -Будь моя воля, двумордый, ты бы уже стал моим мужем. -А может я бы не согласился...- хитро улыбнулся Тодороки, хотя оба понимали, что это неправда. -Эх, Шото, с огнём играешь…- ухмыльнулся парень, подарив невесомый поцелуй в сухие губы напротив. Они строят будущие на осознании невозможности. Понимая, что этого не будет, что это конец, но продолжают мечтать. Прошли почти сутки. Бакуго ничего не ел и не пил перед операцией. У Шото сжималось сердце от вида этого и понимания, что это всё, последние часы вместе. И это навсегда закончится. С самого утра Кацуки тошнило обыкновенной, прозрачной слизню, ибо еды не мог употреблял. До операции оставалось восемнадцать часов. Ему и так было плохо на протяжении большей части дней здесь, так сегодня был ещё хуже когда голодать приходилось целый день. Дрожь в ногах и не пойми от чего, либо от голода, либо снова от грёбанного страха? Тодороки буквально не отходил от парня и был рядом, пытался поддержать. Но блондин лишь с улыбкой трепал его по разноцветным волосам и говорил, что всё нормально. Дышать становилось труднее, отвлечься не получалось и частые посещения врача, что брал анализы, измерял все показатели, которые к счастью или сожалению, были в норме. Красивый закат виднеется из панорамных окон палаты. Красно-оранджевый свет просачивается внутрь и красиво переливался. Шото обнимает Кацуки, а тот его в ответ. На них падают лучи тёплого солнца и оба молчат от незнания или просто не хотят. Тодороки прижался щекой к груди парня и наблюдает за закатом, пока на глазах поблёскивает солёная вода, вслушиваясь в размеренное сердцебиение. Бакуго тяжело и рвано вздыхает, обнимая половинчатого за талию и носом уткнулся в разноцветную макушку. -Красивый закат...- хриплым голосом сказал Кацуки и поцеловал гетерохрома в макушку. -...очень...- голос слегка дрогнул и Шото рвано выдохнул. Услышав это, блондин легонько погладил его по спине, не отрываясь от окна. -Двумордый... -М?- он поджал губы, стараясь оставаться предельно спокойным. -Не смей мне тут раскисать! Договорились? -...ага,- что-то промямлил гетерохром. Кацуки цокнул и закатил глаза. -Ну что ж с тобой делать, а?- Бакуго отстранился и заглянул ему в лицо. Тот отвёл взгляд в сторону, а на глазах виднелись небольшие лужицы слез. Алоглазый больно улыбнулся и приложил ладонь к щеке парня. -Так, слушай сюда. Всё будет хорошо, просто замечательно! Но не будь девкой и не рыдай... не за это тебя люблю... Шото усмехнулся краешком губ и посмотрел на парня. В красных глазах он словно увидел всё проведённое время с ним, все забавные моменты, то что произошло с ними... За месяц у них было столько, сколько не было у некоторых пар за всё время отношений. Самое быстро развитие событий и ценность каждой минуты. -Тебя ведь ещё могут спасти... Зачем ты так говоришь? Утро следующего дня. Тодороки просыпается в тёплых объятиях Бакуго и на его лице расцвела бы улыбка, но... не сегодня, не сейчас. Он бы хотел никогда не просыпаться и остаться рядом вечно, как можно дольше. Но вскоре и алые глаза открываются, сразу сталкиваясь с гетерохромными напротив. -Уже настал день моей казни? Как быстро...- отшутился он, но Тодороки даже не улыбнулся, а лишь посмотрел на него взглядом «Серьёзно? Ты считаешь это смешным?» Блоноин вздохнул потрепал разноцветные волосы.- И тебе доброго утра, двумордый! -Доброе утро, Кацуки!- половинчатый подобно кошке выгнулся и потянулся. Кацуки обнял его и уткнулся лицом в плечо, Шото лишь усмехнулся и погладил блондинестые пряди. Почему он раньше не замечал, насколько они мягкие... -Бакуго Кацуки...- послышался женский голос заходящий в палату. Тодороки быстро отстранился и принял сидячие положение.- Сходите, примите ванную и мы готовим операционную. У Вас час. -Будет сделано, док!- крикнул ей блондин и девушка улыбнулась, уходя, закрывая за собой дверь. Час. У них есть час. Выйдя из ванной, его на кровати уже ждал Шото, что почти дочитал книгу. Кацуки улыбнулся и вытер голову полотенцем подошёл ближе. -Бу!- крикнул он, от чего половинчатый подскочил с книгой в руках. -Кацуки! Прекрати пугать!- отозвался Шото, ударяя того в плечо. -Всё, всё!- посмейся он. Повисла тишина, но они всё также продолжали смотрел друг на друга. -Шото...- позвал его Бакуго и сел рядом. Тот серьёзно и заинтересованно на него взглядгул.- Если... я не проснусь, то передай это моим старикам, пожалуйста.- он протянул какой-то запечатанный белый конверт. Гетерохром окинул взглядом предмет и взял его. На первый взгляд, ему показалось, что там лежала пачка денег, но это уже не его дело. -Хорошо...- ответил Шото. Бакуго легонько улыбнулся. Тогда дверь палаты открылась и в неё заходит главный врач и следом медсестра. -Бакуго Кацуки, уже пора. Вечером. Шото посадили на более слабую диету. Минуты сменялись часами. Осознания завтрашней операции не выходили из головы. Операция Бакуго всё ещё не сидела в мыслях, ибо врачи даже не выходили из операционной, и значит ли это, что надежды ещё оставались? Когда Кацуки ушёл, в палате стало холодно, словно зимой без обогревателя. Стало пусто, словно в комнате без мебели. Стало тоскливо, словно квартира без дизайна. Стало тихо, словно помещение без радио. Можно опустить момент, когда по лицу Шото покатилась первая горячая слеза, смотря в окно. Он слишком сильно привязался. Слишком сильно полюбил. Входя в палату на ватных ногах, медсестра глотает ком в горле и сжимает в руке дверную ручку, колени подкашиваются, а Тодороки и не нужно было ничего говорить. Он лишь отвёл встревоженный взгляд обратно на последнюю страницу книги и закрыв её, прикрыл глаза, делая глубокий вдох. Это точка невозврата. Последние надежды рухнули, да что там надежды, мир. Шото просто молчит в ступоре. Он был готов, но одновременно и нет, это произошло слишком неожиданно. Сегодня свой последний рассвет Тодороки встречает в одиночестве. И если вчера, его обмякшие ноги кто-то придерживал, то сегодня он остался один. Никто уже не поможет и не встанет рядом. Рукой он вытирает покатившуюся слезу из глаза и проморгавшись, смотрит на неопрятную заправленную кровать рядом, которую Бакуго так не любил застилать. Улыбка сама появилась на лице гетерохрома. -Что ж, Кацуки, надеюсь, мы скоро увидимся,- на душе вмиг стало легче, даже не понятно от чего, но будто всё ужасное осталось позади. На глазах появились слёзы. Тодороки поднял голову вверх, дабы они не покатились по лицу, это ведь последнее, чего хотел Бакуго. Уже лёжа на кровати, Шото думал, а что если бы всего этого не было? Они бы на самом деле не познакомились и стоит ли это того? Стоило ли платить такую цену, чтобы найти этого блондина. Определённо стоило. И зная, что они обречены на такой конец, но вместе. Они нашли друг друга под конец, но провели его лучше всей ранее прожитий жизни. Тодороки выключает свет и закрывает глаза, проваливаясь в сон. Раз, два, три...