Свинство

— Я, конечно, всегда знал, что ты можешь выследить меня, но это уже свинство. Ганс сложил руки на груди и сверху вниз посмотрел на Шкипера. Его бывший друг едва держался на ногах и с глупой улыбочкой подпирал косяк. Косяк входной двери его, Ганса, съемной квартиры. — Шкипси, дружище, ты не хочешь ничего сказать? — ласково спросил датчанин. Его друг помотал головой. — Просто прекрасно, и куда только смотрит этот длинный, — вздохнул Ганс и подхватил Шкипера под руку. — Идём, нам ещё на базу возвращаться. Пингвин вдруг резко замотал головой и упёрся ногами. Правда, надолго его не хватило. Он повис всем своим немаленьким весом на опешившем Гансе и едва не распластался по грязному полу лестничной клетки. — Мда, — прохрипел датчанин и сам для опоры подпёр косяк. — Отъелся ты, однако, птичка. Так и быть остаешься, но учти завтра я расторгну договор ренты и тебе придется начать сначала. — Кха кык-будт у т’бя есть д’гв’р, — откуда-то снизу раздался хриплый голос пингвина. — Твоя правда, Шкипси, — усмехнулся Ганс и тут же вздохнул, попытавшись втащить едва сознательного врага за порог своего дома. — Только, пожалуйст.. Хотя знаешь, можешь блевать. Шкипер от такой неожиданности даже несколько протрезвел и все же смог набраться сил и посмотреть на Ганса. — Что? — ответил датчанин и продолжил, пожав плечами, насколько он мог в своем затруднительном положении. — Этой халупой владеет тот еще утырок. Пингвин кинул ему невыразительный взгляд и снова чуть не завалился на пол. Ганс усмехнулся и попытался втащить Шкипера на диван. Получалось с переменным успехом. Наконец, получилось завалить и минимально выровнять тушку пингвина, так чтобы он скатился обратно. — Шкипси, солнце, ты спишь? — противным сладким тоном вопрошал Ганс у едва живого мужчины. — Угг-нннм, — послышалось в ответ. — Молодец, — кивнул датчанин. — В два часа ночи стоит спать, а не шляться по домам давних врагов. — Ид-диим нх’рх-х. — Куда-куда? — неприятно громким голосом переспросил Ганс, от чего Шкипер поморщился и сложил из пальцев известную комбинацию. Датчанин хотел ответить чем-нибудь остроумным, но его собеседник отвлекся на собственный фак и стал гнуть пальцы, видимо, пытаясь придумать нечто еще интереснее. Ганс некоторое время понаблюдал за этим, посмеялся и пошел на кухню за водой. Недолго затишье длилось. Резкий грохот разнесся по всей квартире. Мужик из соседней квартиры прокричал что-то нецензурное. Ганс с лицом вселенского терпения вернулся обратно к дивану. — Птица ты моя нелетающая, что ищешь? — спросил он распластанного на полу Шкипера. — Г’нсха, — вглядываясь в пол ответил пингвин. Он прижался ухом к полу, затем постучал кулаком и переполз к следующему подозрительному месту. — Он в полу? Шкипер кинул на него задумчивый взгляд и попытался сесть прямо. Столик, на который он пытался опереться, усилий не оценил и пополз, скребя ножками по полу. Пингвин зрелищно опрокинулся назад и ошеломленно заморгал, глядя в потолок. Ганс хохотнул, а потом прицокнул. — Ты убил все мои титанические усилия, — снисходительно произнес Ганс, как провинившемуся ребенку. Шкипер в ответ хмыкнул и продолжил пялиться в потолок. Ганс присел рядом и кинул пингвину еще один снисходительный взгляд. Воцарилась тишина. Не удушливая или неловкая, а такая, где каждый уходит во что-то свое, и все сидят в мире. Датчанин повернулся, чтобы убедиться, что его лучший враг еще жив. Пингвин лежал, прикрыв глаза, и слегка сопя носом. Ганс уже думал еще разок спросить спит ли он или нет, но Шкипер был скорее мертв, чем жив. — Так ладно, — резко поднялся с места Ганс и посмотрел на Шкипера сверху вниз словно прикидывая объем работы. Не то чтобы он не мог оставить пингвина на полу, но годы уже не те и хуже раздраженного Шкипера, только тот который раздражен и проспал всю ночь на полу. А свое раздражение Шкипер сохранял надолго и мог сполна ответить... Ганс мысленно вскинул руки и закатил глаза. Да кого он вообще пытается здесь надуть. Слегка вздохнув, датчанин подхватывает Шкипера за руки, затем перекидывает через плечо и снова роняет на диван. — Тебе удобно? — риторически спросил Ганс. Ответом ему служило лишь молчание. Он аккуратно повернул Шкипера набок, сходил за ведром, разложил кресло тут же рядом и улегся, прикрывшись тонким пледом. — Ты изв’нишься за К’пенг’гн? — вдруг пробормотал Шкипер, приоткрыв один глаз. — А ты? — И я т’же, — хмыкнул Шкипер и закрыл глаза. Шкипер проснулся с ужасающей головной болью и стаканом перед глазами. На хлипкой трехногой табуретке вместе с ним стояли бутылка минералки, пара таблеток и записка на датском. Пингвин сквозь туман в глазах вгляделся в слова, написанные угловатым подчерком. “Надеюсь ты еще не пропил оставшиеся мозги. Таблетки не яд. Я серьезно. Надеюсь, в следующий раз ты сначала придешь, а потом напьешься. Твой враг”