Чудеса в Антоновке

Какое-то время, Серёга и Саня сидели молча, обдумывая то, что они только что увидели. За это время я успел поставить на стол нехитрые блюда в виде сырокопчёной колбасы, двухсот грамм сыра, пирожков с яблоками, мясом и картошкой, плавленого сырка, батона и трёх порций острого «Доширака с говядиной», несколько пачек которого я заварил пару минут назад. А также, две бутылки водки, которые предусмотрительно принёс Серёга. Пока я усаживался за стол, Серый пришёл в себя. Вздрогнув, он уставился на бутылки из почти чёрного стекла с этикеткой, гласящей: «Водка «Казаки», наполненные прозрачной жидкостью, мирно стоявшие в углу стола. — Толь, ты не против того, что бы мы… — протянул Сергей. — Конечно же нет, — заверил я товарищей. — Только без меня, парни. На работе советовали не пить. Мало ли, проверка придет, уволят к чёрту, — извинился перед товарищами я, приняв виноватый вид. — Я на твоем месте уже бежал бы с этой работы к чертям собачьим, — сказал Серый, наливая в стопки водку, попутно пролив немного жидкости на стол. — Согласен. На что нужна такая работа, на которой тебя сожрать могут?! — возмутился Александр. — А у меня выбор есть? —раздражённо оскалился я на друзей. — Нету в городе у нас работы. Вы вон тоже из Мирогорска ушли, по той же причине, — перейдя в контратаку, заметил я, смутив парней. — Твоя правда, — согласился Саня, попутно опрокинув стакан с беленькой внутрь, и наливая новый. — С заработком вообще всё очень плохо. Но не до такой же степени, чтобы жить бок о бок с упырями! Причём, в прямом смысле этого слова, — не сдавался мой товарищ, наклоняясь к столу. — Нет, друг мой, как раз до такой степени. В городе я мог устроиться только дворником, и то не факт. А тут, смотри: живёшь, спишь, питаешься прямо на рабочем месте. Ванная, туалет дома, электричество, вода, газ, интернет, работа пустяковая. Считай — халява, а не работа, — закрепил победу я. — Ага, не считая упырей, которые живут в пятидесяти метрах от твоей хаты, — пробормотал Серёга, продолжая гнуть свою линию. — Ну, это ерунда. Главное — из дома ночью не выходить, и всё отлично будет, — закончил я, закрыв тему. Парни только вздохнули, чокнулись рюмками и опрокинули алкоголь в себя, после чего закусили колбасой и принялись трапезничать. — Эх… Жалко, что повод плохой для встречи, — с нотками грусти вздохнул Саня, отрезая шмат колбасы, хлеба и соединяя продукты с плавленым сырком марки «Янтарь». — Хватит, Сань. Ты сделал то, что нужно было. Хватит себя корить за это, — ободряюще произнёс Сергей, дружески похлопав товарища по плечу — Но я убил его. Вот этими самыми руками, Серёг. Ещё тебя с Толяном в это всё вовлёк. Вы же теперь как соучастники пойдёте… — слегка раскачиваясь из стороны в сторону, держась руками за голову и глядя в одну точку, сказал Александр. — Серёга прав, — сказал я, беря бутылку и в который раз подливая алкоголь в стопки друзьям. — Такого урода не жалко. А так, как говорится, нет тела — нет дела. — Закончив мысль, я пристально посмотрел на Серёгу. — Только вот, куда ты машину дел? — слегка поинтересовался я, нависнув над деревянным столом, заскрипевшим от такой наглости, по-птичьи наклонив голову. — Не переживай про это, — уже радостно сказал Серёга. — Я свалил её в канаву, заполненную водой. Мы переглянулись с Саньком, а потом посмотрели на Серого. — В каку-ую такую канаву? — осторожно поинтересовался я. — Да была там какая-то здоровая канава, рядом с большой кучей мусора, возле дороги на Шахтарёвский. Я и подумал, а скину-ка эту тачку туда, — доходчиво объяснил Серый. — Куча мусора… — подумал я, перебирая свои знания топонимики окрестностей. — А, точно, была там какая-то свалка с ямой, от которой несло так, что к ней не подойти было, — вспомнив, облегчённо произнёс я. — Да, она самая. Вонища там — ууу… Аж дышать трудно, — сказал Серёга. — Так что, Сань, ничего нам не грозит. Тела нет, машины тоже, — ободряюще закончил он. — А девушка? — сказал Саня, всё так же печально. — А что девушка? В темноте она даже не видела наших лиц. Так что, сразу же убежала, когда тот кабан на нас отвлёкся. Нам ничего не грозит. Если что — Толик скажет, что всю ночь мы у него были, — полувопросительно закончил мой друг. — Конечно, скажу. Главное, чтобы ни у кого не хватило ума вытаскивать эту машину из ямы, — задумчиво уточнил я. — Ха! Какое вытаскивать? — издав смешок и улыбнувшись, сказал Серый. — Вода настолько мутная, что в ней хрен что разглядишь. Да и не полезет туда никто, — сказал он, вздрогнув. — Там столько дряни, наверное, что от одного прикосновения к воде можно подцепить не только кишечную палочку, но и ещё кучу болезней. Хорошо, что на меня не попало ничего. И хватит об этом. После чего Серёга и Саня снова выпили, и опять закусили. Дальше, уже слегка подвыпившие, мы начали говорить на различные темы. И тема работы стала принимать не очень хороший оборот. — То есть, как уволили? — сказал я, смотря на друзей. — Вы же работали в хорошей фирме, и всё было отлично? — уточнил я, вспоминая рассказы друзей. — Вот именно, что было. В прошедшем времени, — сказал Саня, слегка помрачнев. — Всё это было, пока нашего начальника не убили. Хороший был человек… — объясняя, протянул Серый. — Да ладно?! — удивился я. — Вот тебе и да ладно, — сказал Серёга, разливая водку. — А заказала начальника, наверное, его ненаглядная жёнушка. Тьху! Помянем мужика! — На этих словах мы опрокинули в себя стаканы. — Третья, если что, жена, — с важным видом помахав пальцем, уточнил Александр. — Да без разницы, Сань, третья или восьмая. Хоть сотая! Суть в том, что после смерти шефа, жена прибрала фирмочку в свои загребущие ручонки. После этого, компания стала постепенно разоряться. А нас с Саньком просто сократили, как ненужный персонал, так сказать, и всё, — грустно вздохнув, закончил своё повествование Сергей. — Ага. И теперь мы официально без-ра-бот-ны-е. — Саня подчеркнул по слогам последнее слово, еле бормоча заплетающимся языком. — Ни денег, ни работы. — Так, с тебя хватит, — сказал Серёга, убирая бутылку. — Тут уж враки. Деньги пока есть, к нашему счастью. А что до работы, ты прав. С заработком всё действительно не очень. Придётся снова искать его. — Только вот… где? — пробурчал недовольно Александр. — Да ладно, найдёте. У вас есть достаточно опыта, наработанного в вашей фирме, дабы иметь возможность устроиться на хорошую работу, — успокаивающе произнёс я. — Надеюсь… — сказал Саня, грустно смотря на пустую рюмку. — Серёг, подлей, а? — Тебе хватит уже, — строго сказал я, погрозив вопросившему пальцем. — Ну, Серёг… У нас стресс. А стресс нужно снимать либо с помощью алкоголя, либо с помощью секса. Так как сексом тут не с кем заниматься, то я требую еще рюмочку, — с хитрой, и одновременно довольной улыбкой закончил свои оправдания Александр. — Две, — добавил я. — Две! Две рюмочки, — уточняя, воскликнул Шура. — Толя, блин! Ты-то хоть не подливай масло в огонь, — сказал Сергей, посмотрев на меня, пополам сгибающегося от смеха. — Не масло, а водочку, — отдышавшись, усмехнулся я, и снова от души захохотал. Саня потянулся к бутылке, но Серёга отнял её, и, выдыхая, налил в рюмку. — Если он наблюет тебе на пол, я тут буду не причем. Сам будешь убирать. — Не наблюет. Сейчас он выпьет и уснёт, готов спорить, — с уверенным видом сказал я. Не прошло и минуты как Саня выпил ещё одну рюмку, а потом стал клевать носом. Прямо за столом. Мы, усмехнувшись, переглянулись с Серёгой, а потом помогли другу переместиться на диван, где он и уснул. Мы же сели за стол и продолжили разговор. — Как видишь, Шура совсем расклеился из-за увольнения. Он тебе не говорил, но он уже был слегка пьяный, когда мы встретили того отморозка, — хмуро сказал Серёга. — И когда он увидел, что тот пытался сделать с девушкой, то в нём проснулся герой. — А ты? — поинтересовался я. — Ну что я? Я тоже погеройствовал. Вон, сам видишь, — усмехнулся он, отставляя в сторону бутылку водки и откусывая кусочек сыра. — Мне тоже хватит на сегодня. Иначе, сопьюсь такими темпами. — Верно, верно. Хватит с вас обоих на сегодня, — сказал я, убирая бутылку. — Лучше тоже давай ложись, отдыхай. Даже я хочу уже спать. У меня были ночи, ничуть не легче ваших. Пока я работал тут несколько дней, на моём кладбище пропало пять человек. — Да-а… — ошарашенно протянул друг. — Вот тебе и да, — с назидательным выражением закончил я. Раздалось недовольное бурчание Сани, который перевернулся на другой бок, что сопровождалось жалобным скрипом спального места, что-то бубня про слишком большой код и кучу ошибок. Серёга лишь задумчиво покачал головой. — Думаю, ты прав, Толь. Но мне где спать? — вежливо поинтересовался мой товарищ. — На кровати. Я буду на рабочем месте спать, как вчера, — весело усмехнулся я. — А что было вчера? — с заинтересованным видом сказал Александр — Да спас я вчера одну девчонку тут. И ночевали тут вместе. Так, смой эту похотливую ухмылку с рожи, тебе не идёт. Я в кресле спал, а она на кровати, — без какого-либо намёка ответил я. — Да ну, скучный ты, — беззлобно обвинил меня друг. — Да нет, веселый до безобразия. Иди спи уж. Серега махнул на меня рукой, и ушёл спать. Я же уселся за свое рабочие место, и тяжело выдохнул. «Еще одна весёлая ночка» — с небольшой досадой подумал я.

***

На следующие ранее утро, которое было необычайно прохладным в сравнении с остальными днями, я, смирившись с небольшой головной болью и незначительной непереносимостью громких звуков, проверил место, где мы оставили тело. На перекрёстке аллеек, обрамлённых замшелыми и потрескавшимися надгробиями, полусгнившими крестами, покосившимися, облупленными железными и деревянными оградками могил разной давности и столиков с лавочками, на одном из которых я заметил стопку, в которой что-то ещё виднелось на донышке, не было ни следов крови, ни обрывков одежды или кусков плоти, как и иных следов вчерашней трапезы трупом. За исключением, наверное, довольно сильно примятой травы, которая, скорее всего, была вытоптана тремя очень смекалистыми людьми, а не обитателями старых захоронений. По крайней мере, я не заметил следов ног, отличных от наших. Обойдя всё кладбище, и даже заглянув в самые новые склепы, но не заходя в «Мёртвую зону», и убедившись в отсутствии чего-либо странного, я облегчённо выдохнул. «Наверное, в девяностые годы это кладбище имело отличную репутацию, как место, где можно было избавиться от трупа так, что бы его никто и никогда не нашёл. Ведь всё исчезало в утробе жутковатых обитателей местных заброшенных склепов». С лёгкой душой, насвистывая какой-то мотивчик, я открыл железные ставни на окнах, попутно ощутимо резанувшие по ушам жалобным скрипом, и хотел было отправиться вздремнуть ещё немного, дабы отбить время внеурочного бодрствования, как увидел на невысокой, недавно покрашенной красной краской деревянной лавочке у своего домика небольшой свёрток. Он лежал, сиротливо приютившись на краю толстой доски. Его-то я и не заметил во время внепланового осмотра вверенной мне территории. Подойдя к лавочке, я аккуратно, с опаской, осмотрел его. Обычная бумага, заполненная печатным текстом, чернила которого местами расплылись, тёмными пятнами уродуя пожелтевшую газету, в которую что-то было бережно замотано. Если бы это был кровавый подарок от упырей, то я бы заметил хоть малейшие, но капли крови, а он был чист и непорочен, по крайней мере, внешне. То бишь, никаких пятен, кроме чернильных, на нём не было. Я осторожно размотал его, и увидел содержимое, которое, стоит признать, меня весьма удивило. Дорогой смартфон одной уважаемой компании, недешёвые карманные, или как их ещё называют, «траншейные» часы, отделанные под золото, которые, тем не менее, встали, остановившись на полночи, несмотря на отсутствие внешних повреждений, и весьма увесистая пачка тысячных купюр, сложенная вдвое и перетянутая резинкой. Любопытство вызывал также листок, в который это всё было завёрнуто. Газета «Комсомольская Правда». На месте даты значилось двадцать первое сентября 1967 года. — Во-от как. А это… — сказал, я сразу же понимая, кому принадлежат, или, если сказать точнее, принадлежали эти вещи. — Вот, блин. А так утро хорошо начиналось! — Толь! — услышал я окрик, который явно не принадлежал кому-то из моих вчерашних собутыльников, так как голос был женским. Я обернулся на возглас, который раздался со стороны полуоткрытых ворот и увидел силуэт с длинными золотыми волосами, в котором признал Славю. Ещё раз про себя выругавшись, я крикнул, что сейчас подойду. Небрежно кинув свёрток на стол, от чего он проскользнул до края, и чуть не сверзился вниз, тем самым перебудив бы моих спящих друзей, и взяв ключи от ворот, звякнувшие в кулаке, я, торопясь, выбежал из дома, не забыв захлопнуть железную дверь, защищающую меня от кладбищенской аномальной фауны, которая протестующе пронзительно зазвенела от подобного обращения, вызвав у меня кратковременный шум в ушах. — Славь, пр-рости что заставил ждать, — немного запыхавшись, извиняющимся тоном произнёс я слегка заплетающимся языком. Всё-таки, я немного вчера переборщил. — Да всё хорошо, Толь, — приветливо, звонким, словно колокольчик, голосом, сказала Славя, после чего милая улыбка отразилась на её устах, попутно обнажив белые, блестящие эмалью, ровные зубы. Она была одета в чёрные спортивные штаны, которые подчеркивали её стройные ножки и небольшие щиколотки, лёгкую серую ветровку, молния которой была сейчас наполовину расстёгнута, открывая взгляду слегка натянутую чёрную футболку, и синие кеды с белоснежными носами. Волосы цвета спелой, сгибающейся под собственной тяжестью пшеницы, были завязаны в один хвост, достающий до круглых ягодиц девушки, облегаемых тканью спортивной формы. В общем, глядя на неё, я не смог с первого раза попасть в замочную скважину, беспорядочно царапая поверхность запирающего механизма. — Доброе утро, Славь, — поприветствовал я гостью с приветливой улыбкой на лице, открывая створки ворот с искусно выложенным на них из металлических пластин языческим солнцем, сейчас покрашенным в чёрные с фиолетовым отливом, жёлто-золотые и медно-оранжевые цвета, отчего выглядевшего, как подсолнух. — Доброе, Толь, — мягко сказала она, с лёгкой полуулыбкой смотря на меня. — Вижу, тебе помог всё-таки наш чай. Вон, бодрый какой. — К слову, да, благодаря чаю, даже после вчерашнего, я чувствую себя куда лучше. Спасибо ещё раз, — слегка поклонившись, но продолжая смотреть на Славю, поблагодарил я ученицу травницы. — После вчерашнего? — удивилась она, от чего её глаза непроизвольно округлились. В то же время я прикусил язык. — А… точно. В деревне говорили, что на кладбище кто-то стрелял ночью. Так это были не слухи? У тебя всё хорошо? — Приветливая улыбка тут же исчезла с её милого личика, сменившись обеспокоенным выражением. — Да, конечно. Живой и здоровый, — успокаивающе улыбнулся я. — Ничего серьёзного, просто хулиганов гонял. Трое пытались через забор пробраться на кладбище, вот я и солью два раза пальнул, чтоб неповадно было. И на этом все. «Что-ж поделать, это ложь во имя добра», — мысленно оправдался я. — Ты выходил ночью из дома? — испуганно, удивлённо и одновременно обеспокоенно сказала она. — Эмм, да, — замявшись, сказал я, признавая правдивость факта. — Если бы не я, то их бы съели. Те… не знаю кто даже. В общем, всё обошлось, — осторожно подбирая слова, объяснился я перед этой чудесной девушкой, обо всех проявляющей заботу, которую очень не хотелось обманывать. И даже аргумент, гласящий, что я это делаю, дабы она не тревожилась за меня, уже не звучал так уверенно. — Ну ладно. Хорошо, что всё обошлось. Но старайся так не делать больше. Ты не первый, кто так же выходил геройствовать… после чего их не находили, — назидательно произнесла она, просящим взглядом заглядывая своими синими глазищами, способными растопить любой лёд, прямо в мои. — Это был последний раз. Ты не переживай, Славь, — сказал я, легонько похлопав подругу по изящному плечу. Она ещё раз улыбнулась, а я пропустил её на кладбище. Ученица травницы слегка поёжилась, словно от холода, хотя «за бортом» было градусов двадцать тепла, а милая улыбка куда-то исчезла. Это понятно. Мало у кого хорошее настроение в местах, где под землёй лежат сотни, а то и тысячи медленно разлагающихся трупов разных людей. — Если что понадобиться, я у дома буду, — известил девушку я. — Хорошо, Толь, — ответила Славя. Она кивнула и пошла по своим делам. Я же остался сидеть на пресловутой красной лавочке, жмурясь, наблюдая за утренним ярким светилом, и лёгкими, будто невесомыми белыми облачками, и стал ждать, понадобится ли ей моя помощь, или нет. Но скучно мне уж точно не будет, ибо, судя по шагам в доме, кто-то из друзей уже пробудился ото сна. Им был Серёга, который с ухмылкой стоял в дверном проеме. — А я смотрю, ты время зря не теря-яешь. С какой мамзелей познакомился! — лукаво, с нотками зависти заметил Серый. — Ты не о том думаешь, Серёг, — сказал я, делая невозмутимый вид. — Ну-ну. Не о том, ну да, как же, — язвительно заметил мой друг. — У тебя несколько рисунков этой милашки. Должен заметить, весьма неплохих, хорошо рисуешь. — Он продолжил наступление, подходя ближе. — Да ты сам себе признайся, что она тебе нравится. Если так, до давай, дерзай, пока не увели её! — воскликнул мой друг. — Так, хорош об этом. — Я осадил друга. — Лучше посмотри, что в свёртке. Тебе должны быть знакомы эти вещи. — Какой свёрток? — сказал он, заглянув внутрь дома через дверной проём. — А, этот? Ну, сейчас посмотрим, — деловито прокомментировал свои действия Серый. Спустя некоторое время, показалась Славя, которая вытерла пару слезинок. Я же поспешил к ней, вынимая из внутреннего кармана коричневый, в серую клетку, носовой платок с серебристой окантовкой. — Держи, — протянул я вещь ей. — Ой, спасибо, Толь, — слегка улыбнувшись, поблагодарила она. Она приняла платок из моих рук и вытерла слезы. — Прости, что ты снова видишь меня такой. Мне ещё тяжело очень, — извиняющимся тоном произнесла она. — Я вижу, — ответил я, замявшись. — Может, умоешься у меня? Если что, не обращай внимание на двух посторонних. Просто мои друзья тут приехали. — Я вспомнил про вчерашние ночные посиделки. — Да ничего, всё хорошо. Дома умоюсь и сполоснусь после пробежки, — вежливо, но непреклонно отказалась Славя. — Ну ладно. Давай хоть провожу тебя до ворот, — предложил я. Она только хихикнула, и пошла вместе со мной к воротам. Пройдя сквозь проём между створками, девушка развернулась ко мне и сказала: — Ну, до встречи, Толь. Может забегу с Алисой к тебе сегодня. Не скучай! Она помахала мне рукой, а потом, грациозно развернувшись, побежала по дороге, ведущей к посёлку. Я же не мог оторвать своего взгляда от этой прекрасной девушки, понимая, что меня влечёт к ней. Неужто влюбился? Возможно. Ведь со школы не влюблялся. Нет, Серёга прав, нужно как-то сблизиться с ней. Но сначала, разберусь с главным делом. Сидя в домике за столом, я, Серёга, и недавно проснувшийся Саня, смотрели на раскрытый сверток, что лежал на столе. — Значит, это вещи убитого? — Задумчиво спросил Серый. — Кажись, да, — ответил Саня. — Смартфон — точно его. Больше тридцати тысяч такой стоит, если не больше. — И часы явно не из дешёвых. Но как они тут оказались? — Нечисть на лавочку положила. Либо не нужно им это, либо… — протянул я. — Либо что? — сказал Саня, испытующе посмотрев на меня. — Либо как вознаграждение… за ужин нам принесли, — закончил я свою странную, и местами жуткую догадку. — В смысле? — вылупился на меня Серёга. — В прямом. В прошлые разы такого не было, так как те сами влезли на кладбище. А в этот раз… ну, вы поняли, — уточнил свою мысль я. — А вот это уже жутко! — выругался Саня. — Нам ещё и подарочки подогнали за этого кабана… Хотя, вроде как мы должны за это подарки подгонять. — Зачем? Уже подогнали. В упаковочке. Праздничной, прошу заметить, — усмехнулся я. — Ладно, хватит об этом. Что с этим будем делать? С деньгами ладно, проблем нет. Тут тысяч тридцать, а десять тысяч на душу на дороге не валяются. Часики я, наверное, себе заберу, если вы не против. Уж больно хорошие… Но что делать с телефоном? — Да, не против, — ответил Сергей. — Может, выкинуть? — осторожно предложил Шура. — Зачем? Загоним в ломбард и всего! — горячо возразил Серый. — А если всплывёт он где, а потом на нас выйдут? Нет, не вариант, — сказал, помотав головой Саня. — Я согласен, — сказал я. — От греха подальше бы избавиться от смартфона. — Да ладно вам, чего вы! Я знаю куда загнать его. Правда, за копейки, но всё же безопасно. Так что, давайте-ка я его заберу, — сказал Серёга, беря выключенный смартфон. — Когда загоню его, то скину вам вашу долю, — после чего он усмехнулся. — Делите пополам, часы-то я взял, — возразил я. — Хорошо, пополам, так пополам, — согласился Серый. — Всё-таки, от этого здоровяка был толк, — усмехнулся Александр.