Love maze

Tomboy - Destiny Rogers

Пустой ресепшен. Пустая душа. За каждым столиком от бликов луны, которая освещает их содержимое, блестят вазы с искусственными цветами. Но кажется главными цветком является именно тот, кто из последних сил работает на сцене. И он живой. Мужчина, примерно под тридцать, смотрел с удовольствием на вальяжно крутящегося парня возле шеста, оценивая. Глаза плавно перекатывались по молодому телу, замечая каждое его напряжение, расслабление. На фоне играла музыка, идеально подходящая в образ и движения мальчишки. Как только был выполнен последний выпад на шпагат, музыка стихла и парень застыл, засматриваясь старшему мужчине напротив в глаза. - Ну Чонгуки, - Джин даже не похлопал, потому что за все это время танца член в штанах не дернулся.- Что-то твой хореограф меня перестал удивлять. Где твои идеально выполненные движения? Где сексуальность, где грация в танце? Где твой загадочный и манящий взгляд? Где? Со сцены было слышно только тяжелое дыхание и цоканье каблуков. А лицо? Открыто только наполовину из-за маски плюс к нему еще и закрашено косметикой. - Я...я просто очень устал. Весь день на уче... - младший попытался аккуратно сесть на пол от сильной ломки в теле, спиной прижимаясь к шесту. Весь вечер крутился на этой трубе. Все онемеет. - Я не слышал о том, чтобы ты устал. Такое для тебя не свойственно, - шлепок кожаных перчаток раздался по всему залу. - Меня не волнует твоя усталость. Ты сам пришел сюда, клялся грамотно выполнять работу. Так что, еще раз и без ошибок. - хлопнул в ладоши и, кивая Тэхену, чтобы он еще раз проиграл мелодию. Если честно, то Тэхен стоит в роли охранника Господина-Кима. Но и по совместительству приглядывает за Чоном. Нет, не так выразилась. Сутенер. Младший, да, САМЫЙ младший среди присутствующих, начал по новой отрабатывать свою хорео, потому что отказаться не посмеет. Пусть как-нибудь, но он залезет на эту железяку и так станцует, что у Джина член в трубочку свернется. Тэ смотрел совершенно с другого ракурса, видя как действительно тяжело дается молодому парню каждое движение. Джин внимательно всматривается в тело Чона, которое обтянуто черной искусственной кожей, подчеркивая довольно сочные формы. Вдруг поднялся с места, указывая Тэ остановит звуки. И в место того, чтобы "How'd this girl get so fly"/как эта девушка поднялась так высоко/ Чонгук свалился в вершины под два метра прямо на пол. Грохот раздался, кажется, по всему отелю. Руки трясутся. Ногу свело судорогой. Даже дышать теперь страшно, не то что пищать и корчиться от боли. - Ну Чонгуки, - как можно ласковее позвал Ким, осторожно подходя к парню, поднимаясь на сцену. - Так никуда не годиться, - Джин резко тянет за ноги парня ближе, закидывая их к себе на плечи. А из, казалось, хрупкого тела выпаливает стон боли. Даже у Тэхена перехватило дыхание, но подойти так и не решается. - Ты знаешь, что будет за такую работу? - говорит в губы уже во всю трясущемуся парню. Гуки и правда сильно устал. Учеба очень сильно потрепала его нервы и силы, но он пытается не подать вида. - С-сокджин, но я... Громкий шлепок по заднице закончил его речь. - Что ты? Ты плохо репетируешь, и тебе очень повезло, что я не так часто прихожу посмотреть на твои выступления, - в глазах моментально вспыхивает огонь злости. просто, не из сего. - И ты будешь наказан, - все еще ласково говорит Сокджин. - И как я просил назвать меня? Как?! - он ударил еще раз по аппетитной булке. - Мой л-лорд, - на одном глазу хорошо виднелась пелена из слез. - Вот так-то лучше, малыш, - резко подхватив парня за пятую точку понес к краю сцены, грубо кидая его туда, наваливаясь сверху. Пускай младший и пытался выбраться, понимая о каком наказании идет речь. В глазах ад. А в крови лава. Возбуждение Сокджина накрыло так нежданно, и от него он сейчас избавиться. Умолять о пощаде - это то, к чему Чонгук уже так сильно привык; эта фраза стала такой обыденной для него, как для ОБЫЧНОГО ребенка слово "мама". Мама? Где же ты? Папа? Кто-нибудь... А Ким(сокджин) времени не теряет. Он занимался своим любимым делом - любовался беспомощностью. Тут нервы второго Кима треснули, как весенний лед на пруду. Он слишком устал наблюдать над таким. Слишком. Но как подойти так, чтобы красиво вмазать по морде и яйцам?

RM - forever rain

Сокджин резко притянул парня за ноги, прижав к своему стояку его упругий зад. Руки быстро сдернули все ненужное с кричащего под ним парня. - Давай, умоляй громче! Давай, малыш, ты же знаешь, что никто тебе не поможет! - грубо держа за нежные бедра, кричит на него Джин. Его ни капельки не стесняет выбранное место происходящего. В отличии от Чонгука, который дергается как только что пойманная рыба медведем. Слезы словно ливень в джунглях, а крики схожи на раскаты грома. Звякая ремнем, Джин расстегнул ширинку, выпуская вставшее чудо из боксеров. Разведя ноги младшего в стороны, ухмыльнулся: - Я же просил носить анальную пробку, - грубо шлепнул по бедру, и удовлетворяясь сием видом, резко притянул Гука еще ближе, уже насаживая на себя. Мама! Истошные крики со слезами смешались в один букет, и не роз. Тело дрожало далеко не от оргазма, а дырочка ужасно горела от внезапного проникновения. Он повернул голову в сторону, где должен был быть Тэхен... Его единственный добрый хен в этом здании. Тот, кто общается с ним на равных. Тот, кто врет начальству, отпуская домой, напоминая об учебе и принятии пищи. Тот, кто смотрит на него, видя дыру не в заднице, а в душе. Ким вальяжно прошелся до пары, кокетливо подмигивая Джину. - Ох, Тэхен, желаешь присоединиться? - не переставая толкаться поинтересовался Джин. - Посмотри. Какой же он лапочка, - кивнул на Гука. - Давай, смелее. Я разрешаю, - младший резко перестал выть, задерживая дыхание. Неужели и Тэхен-хен такой... Как животное. - Я поделюсь с тобой удовольствием, - сквозь упавшую на глаза челку говорит старший хен, подхватывая лежачего в воздух и садясь на сцену, и полностью насаживая маленького малыша на своего биг босса. - Давай, ты же хочешь, знаю. И вижу, как глазки горят, - продолжает заманивать, пока Чонгук снова прожигает слезами глаза. А криками - душу. - Да, горят. Набить тебе твою смазливую морду, - неожиданно нога Тэ поднялась и с размаху толкнула Джина ровно по лицу, та так сильно, что голова отлетела прямо на пол сцены. Глаза младшего раскрылись настолько сильно. А голос стал хрипеть, слезы падали со скул, продолжая вести дорожки по телу. С невероятной скоростью Гуки уже оказался подалее от парней, с ужасом наблюдая за ними. Ноги прижал максимально близко, обнимая себя за колени. Тэхен, не жалея ни себя, ни свой внешний вид: дорогущий костюм + идеально уложенные волосы; колотил ублюдка, который тоже бил в ответ ни чуть не хуже. Происходящее Джина веселело с каждой секундой: - Наконец, Тэхен, ты стал мужиком!!! - Джин успел заправить свое достоинство обратно в боксеры и застегнуть ремень на брюках прежде, чем примет позу наездника. - Наконец ты заступился за свою шлюшку, - аккуратно взялся за галстук парня, пытаясь удушить им. Но вот только не ожидал кулаков с лицо и паховую зону. - Шлюха здесь только ты, ублюдок, - Тэ уже ни капельки не сдерживался. Лупасил ногами по ребрам, животу, даже по голове. Плевать, что завтра его уже могут прикончить снайперы Джина. Плевать, что снова придется идти в больницу, зашивая кожу, а после закрывать шрамы тату. Плевать. Но на одного ему точно не плевать. - Не стыдно, что лишил меня удовольствия? - Джин как всегда в своём репертуаре. Можно подумать, что он думает только хуем. Но так и есть. - А знаешь, что, - сплевывает кровь, крепко хватая парня за ногу, заламывая. - Может ты правильно сделал, что оттащил меня от этой дешевки. У меня же есть лакомство подороже, - кинув взгляд на сидящему Гуку возле сцены. - Х-хватит, прошу, п-перестаньте!!! - крик был на уровне ультразвука. Чонгуку невыносимо смотреть на это месиво. Хотя месиво тут только он. Слабый, никчемный, теперь уже бесполезный. Но почему же именно Тэхен заступился? А в другие дни? Он тоже видел подобное и с другими ребятами. Но. Тупая частичка "но". Тэ снова предпринял попытку захватить ногами, ебаша тяжелой рукой по ебалу. Удачно: - Ты сопливая мразота, - удар по челюсти. - Не заслуживаешь ни капли того, что сейчас имеешь, - и раз "по сонной артерии", вырубая старшего. Раз. Вдох. Чонгук скатился со сцены на пол, вновь издавая истошный вопль: - Ты убил его?!?! Два. Выдох. Тэ злым взглядом оглядел Джина, слезая с тела: - Нет. Хотя хотелось бы, - прокашлявшись от недавнего удушения, старший подошел к Гуку. - Надо валить, сейчас, пока охрана отеля не увидала подобного, - руки потянулись к Чонгуку, который снова трясется. Но все же принял помощь. Возможно, думает Гук, это мой шанс на новый поворот в моей жизни. Господи...сдох. Сдернув с столика красную атласную скатерть, снова устраивая погром на весь зал, Ким завернул в нее младшего, унося ноги. И не только свои. - Тэ... - Не сейчас, - посадил младшего на задние сидения, обходя машину. - Но хен... Глаза болят уже от того, что они просто могут видеть. Как хочется их закрыть. Но не для сна. Ким просто и быстро завел машину, уже спокойно выруливая с территории отеля: - Глупый вопрос, но... - Тэхен! У тебя кровь! - Чонгук наконец договорил. - У-у тебя есть аптечка тут? Я бы мог-г... - Дома имеется, там и обработаю, - ровно смотрит вперед, но вот слух хорошо работает. Треск ткани больно режет по ушам. - Что ты там... Из-за сидений появляется младший с красным куском и прикладывает его к шее, по которой выступили капли крови, медленно скатываясь и впитываясь в желтый пиджак. Теперь его только выкинуть. Не отстирается. Та и кому нужна такая память об этой вещи. Дышать трудно, видимо по носу тоже хорошо получил. - Спасибо, Тэхен, - младший продолжает собирать сгустки крови, только уже на лопнутой губе. - Не говори ничего...Щипит? - глаза бэмби поднялись на уровне других, вкладывая во взгляд сопереживание и заботу. Как? Как человек, который буквально 5 минут назад пережил изнасилование, сейчас думает совершенно о другом, другом человеке? Как, мать вашу?!

Abyss - Jin

Несколько минут и вот они уже едут по трассе домой. Только к кому? - Сокджин ужасен, - разрушая тишину произнес Тэ. - Бессердечная тварь, - старший поджимает губы, с которых была стерта красная жидкость. - Как он ведет себя с другими, вот мне что интересно. Гуки укутал ножки в оставшийся кусок скатерти, а сам одел большой пиджак, который любезно предоставил Тэхен. Ведь ночью не так уж и тепло сейчас. Осень, как ни как. Тэ потянулся к датчику управления, начиная прогревая машину. - Тому должна быть причина, - продолжает Чон мысль старшего. - Наверняка травма детская или не детская, - он всегда старается искать в людях что-то адекватное. - Я тоже злюсь на него, но, - малыш выглянул из сидений, уставившись на водителя. - Как ты завтра будешь ему в глаза смотреть. Сокджин тебя точно уволит или того хуже, - голос значительно понизился в децибелах. Тэ нахмурился, но старался не думать о том, что будет: - Меня это не волнует. Я смогу постоять за себя, поверь. - Но мне все равно страшно. Я не хочу, чтобы он сделал что-то с тобой плохое, - горяча ладошка легла на плечо старшего, слегка сжимая. - Я, я могу поговорить с ним... Тэхена аж передернуло. - Ты с ума что ли сошел? - спокойно, без давления спросил, чтобы не беспокоить и так измученного парня. - Я же сказал, что могу постоять за себя. Тебе не за чем думать об этом. Чонгук подозрительно притих. Да так, что дыхания не было слышно. - Гуки? - Все хорошо, - прилетает моментально. - Ты же не против погостить у меня? - Тэхен аккуратно переводит тему, забывая о всяких Сокджинах. - Мы едем к тебе? Правда? - голос насытился нотками радости и заинтересованности, потому что Чонгук еще никогда не был у хена дома. Даже представить не может, где и как он живет. Вскоре показались огоньки фонарей и фары попутных машин. Несмотря на позднее время, а именно час ночи, авто по дороге словно колорадских жуков на огороде картошки. Еще через пару минут появились огромные многоэтажки, а после небоскребы. Младший глазам своим не мог поверить, когда Тэ остановился у одного из таких домов. - Ты правда тут живешь? - пока парковался Тэ, Чон уже успел прилипнуть к окну, заглядывая и прикидывая, на каком же этаже обитает хен. - А ты догадливый парень, - только вот Гугу не мог предположить, что парковочные места находятся на минус первом этаже. В глаза сразу бросились другие автомобили разных марок, размеров. Кто-то с большими и круглыми "глазами", как Bentley, Rolls-Royce, а у кого-то узкие - Mazda, Bugatti; у Тэхена была настолько огромная машина, что по сравнению с выше перечисленными выглядела намного статнее - огромный и массивный Mercedes-Benz G-класс чисто черного цвета. В ней хоть трупы перевози. - Все, приехали, - сообщил Тэ, снова обходя машину, забирая младшего из нее. Гуки сам полез на ручки, обвивая свободными конечностями старшего. По пути все еще попадались автомобили, на которых Чон пытался запомнить пару номеров. Но одну он точно знает наизусть. Проводив взглядом Мерседес, они ступили в лифт, поднимаясь на 30 этаж. Все-таки хорошо, думает снова Чонгук, что я не умер.

Scenery - V

Вместо связки ключей была карточка, а на этаже было всего по две двери, по две квартиры. Заперев дверь, Тэ поспешно снял обувь, проходя по длинному коридору, огни которого озаряли путь с каждым шагом. Вскоре, все пространство, словно по волшебству, оказалось в приглушенном свете, а Чонгук на мягком, ворсистом диване, на котором спала собачка. Ну собака. Подумаешь, доберман. Громко сглотнув, Гуки старался не шевелится и не моргать. Чонгук с детства боится собак. Здесь даже слово "Детство" не хочется написать, не назовешь этим. Детство - это грезы воспоминаний, светлых мечт, время добрых и смешных друзей, беззаботных игр во дворе, впервые ругаться с родителями, впервые почувствовать жар в груди и сильное сердцебиение, смотря на свою лучшую подружку. Было ли это у Чона? Никогда. Но не понимая, почему обделили его таким важным для ребенка шагом, малыш Гуки продолжал жить и стремиться к самому лучшему. Тэ снова заговорил, когда повернулся в кухонному гарнитуру, попутно разрывая одежду на себе. Конечно, мы же миллионеры, купим еще. Купим. - Сделать тебе чаю? - старший не услышав никакого протеста или "да" повернулся. Впервые за сегодняшний день Ким улыбнулся. - Эй, Сальджа, не пугай нашего гостя, - собака наконец подняла голову, уставившись на хозяина. - Да-да, слезай, я тебе сколько раз говорил, что этот диван - мое место, - младший сидел, кусал губу, все еще не дергаясь. - Гуки, расслабься, это Сальджа, она еще та защитница, - Тэ наконец подошел к дивану, усаживаясь перед ногами. - Пойдем, я тебе покажу шкаф, а ты возьмешь то что тебе понравится, хорошо? - Ким хотел взять снова на руки малыша, но тот протестующе вытянул руку. - Можно сначала в душ, пожалуйста, - это просто жизненно необходимо было, чтобы обвеять себя надеждами о смытии сегодняшнего позора. - Ох, прости, да, конечно, - легонько ударил себя по лбу, все равно беря Гука в свои крепкие и надёжные руки. Собака следовала за ними. - Ты же сам разберешься тут? И можешь брать все, что тебе понадобится, - словно пушинку опустил на пол, не спеша забирая из рук красную скатерть. - Если что, я на кухне, - подарив улыбку Чону быстренько ушел, не смущая его. Скатерть пошла сразу в мусоропровод также, как и его испорченный кровью и ужасными разрезами костюм. Тэхен до ужаса приторный перфекционист - ему нужно, чтобы все стояло все на своих местах, и все вещи были идеально выглажены. И не дай боже ты тронешь, а если разобьешь что-то - ваз у Тэхен пруд не пруди - тебе не то что не поздоровиться... Расставляя приборы и сладости для младшего, Тэ все же вспомнил про свой внешний вид обнаженки, словно он только что снимался в БДСМ-порно. Но не успел уйти, как... Закончив водные и не только процедуры, Гуки вышел из ванны, обернув себя в огромное черное полотенце. Засунул ноги в тапочки, снова любезно подсунувши Тэхеном, отправился туда, где его ждал чай и хен. - Я все, - все с лица смыто, чистый, опрятный мальчик смотрел на того, кто стоит с одних трусах с вазочкой шоколадных конфет и заварником. - Да, - собрав все свои думы думные и бездумья Ким продолжил, уже переходя за кухонный гарнитур. - Сальджа, проводи до спальни, - Тэ начал копошиться видимо готовясь не только к чаепитию. Он просто знал о пропусках приема пищи младшим. Такова его была работа. Сальджа никак не огрызалась, а уверенно шла по коридорчикам из одной двери в другую - таких Чон насчитал три. И оказавшись в спальне, судя по огроменной, действительно огроменной постели, глаза стали бегать в поиске что-то схоже на "прямостоящую и прямоугольную вещь". Придерживая полотенце ладошкой, Чонгук осторожно ступал по следам собаки. Каково было удивление, увидя то, как доберман лапами прыгал на стену, из которой торчали...ручки? Шкаф в стене? Оригинально. Удивлению не было предела и во второй раз, когда на вешалках оказали лишь костюмы. Просто разных цветов и фасона. - И что же мне взять? - вопрос вслух, а заставил дёрнуться собаку, которая начала снова прыгать. И прыгнула, снова проворачивая магические действия. Вешалки стали поворачиваться и уже на этих была обычная повседневная одежда. Так было написано сверху, на красиво вырезанной железной табличке. Только вот, не факт, что она дешевая. - Мне бы что по-проще, - руки перебирают осторожно вещи, от которых просто невероятно свежо пахнет, словно в горах сосновых побывал. И по волшебству, опять оно, Сальджа понимает и сует свой носик в шкаф, вынюхивая то, что нужно. Лай добермана донесся, кажется, и до самого хозяина, ведь Чонгук слегка пискнул, на полном серьезе испугавшись. Благодаря собаке, младший наконец напялил на себя одежду, состоявшую из синей толстовки и серых штанах. Облегало ли это его? Весело. Вернув вешалку на место, прикрыв дверцы шкафа, Гуки почуял то, от чего стало стыдно. Киты в животике начали купаться и фырчать. А все из-за приятного запаха яиц и жареного лука. Слюна, словно у бешеной собаки подступила - Сальджа никак не относится сюда. Притопав обратно на кухню, где во всю горел огонь, а ведь Тэ "просто" что-то обжаривал. Та не что-то, а морские гребешки! - Ох, подожди еще пару минут, - накаченные руки метались по кастрюлькам, сковородкам, что-то агрессивно перемешивали. - Я не... - Только попробуй сказать, что ты не голоден, - Тэ точно бы годился на роль крутого шефа в мишленском ресторане. - Я знаю, что ты даже утром не смог позавтракать, - слегка прикриком, потому что шипение громкое от еды. На лице малыша прорезалась улыбка, чистая, нежная. Пусть, они друг другу практически никто, но связь между ними будто на телепатическом уровне. Ну или Тэ просто хороший сталкер. Чонгук только что догнал, что стоит с полотенцем в руках. А где он должен быть?

Your eyes tell - BTS

Младший быстро пристроился к хену, пытаясь перенять какую-нибудь работку, потому что... - Присядь за стойку, пожалуйста, скоро будет готово, - не унимался Тэ. ...не хотел выглядеть столь жалко в его глазах. Принимая указ, Гуки неспешно сел на высокий стул. Я такие видел в пабах, думает младший, но не дома. Пока он разглядывает интересный интерьер, которому стоит уделить внимание: все тона похожи и близки с Тэ, не в том смысле, что они на нем (а сейчас Тэхен в одних трусах от кэлвин кляйн), а похожи с ним эмоционально. Сдержаны, глаз упивается от томноты цвета, хочется подойти и потрогать даже стену. На кухне имеется все, что ей схоже, и плюс к этому стоит широкий диван с дорогом еврочехле, подле него стоит треугольником стеклянный столик, на котором уже стоит идеально белая коробка - она-то и выделяется среди комнаты - поверх нее очки. Очки? У Тэ плохое зрение? - Вот и ужин, - еще одна белая, хотя, скорее кремовая вещь - тарелка. А дальше по фен-шую. Черная посуда и черные приборы. - Так, если я не увижу, что тут пусто, - обводит пальцем всю эту комплектацию еды. - Я буду ругаться, Гуки, - легкий прищур и ягодка на торте - слегка поднял подбородок. - А ты не будешь? - глазками хлопает, а киты все еще напоминают о своем существовании. - Я же не съем столько, хен, - слегка повысил голос, чтобы доказать свои слова. - Я же не... Ротик резко захлопнулся. Ким сидит на диване, держа в зубах маток бинта. пока пальцы отчаянно пытаются поддеть пимпочку от перекиси. - Тэ, давай я, - соскочив со стула, Чон подбежал к старшему, помогая справится с крышкой, вынимая бинт из его белоснежных зубов. - А ну-ка, быстро кушать, - пальчики показали место пребывания малыша, но какая дерзость! Чонгук никак не воспринял эти слова, начиная справляться с ранами старшего, рассиживаясь на диване. - Гуки, - уже больше мягко, - пожалуйста иди к еде. - Я же должен отблагодарить тебя как-то, - намоченная вата аккуратно проходилась по шее, рефлекторно поддувая. - Ты меня и спас, к себе привез, дал сходить в душ, переодеться в свою одежду, приготовил поесть, - он остановил свои действия, потому что перебили, и... - Ты уже сказал: "Спасибо". Одно слово, а сколько действий. Чонгук правда не понимает, неужели наступает время его белых полос. Хотя время, проведенное с Тэхеном, всегда таким кажется. Является. Тэ повернул голову к младшему, который снова дрожал, сидя с поникнутой головой. - Гуки, - голос, словно потрогал красный бархат ладонью. - Эй, малой, - ладони легли на красные, влажные щечки. И, о мой бог. - П-почему, почему ты такой хороший, - глазки пуговки, носик маленького крольчонка, который то и дело дергается, чтобы шмыгнуть, нежно-розовые губки бантиком, они легонько подрагивают вместе с хозяином(Чонгуком) - Пока ты не поешь, я не буду ничего обрабатывать. А если не обработать - будет нагноение, так что, решайся, - полуулыбка все же проявилась на лице. Нет, все-таки я б поспорила об его хорошистости. Только вот Тэхен никак не ожидал громкого плача малыша: - Д-дурак! - кулачок ударил по плечу. - Зачем ты та-а-ак! - Чонгук практически кинул вату на столик, поднимаясь, но крепкие руки не дали далеко уйти. - Кто тут дурак, так это точно не я, - голос слегка на веселе, а лицо блистает улыбкой. - Но без твоей помощи я все же не обойдусь. Только сначала иди покушай, океюшки? - большой палец обводит нижние веки младшего, стирая слезы. Чонгуку так нравится, что хен переходит с официального на неофициальный сленг. Чонгуку так нравится чувствовать его касания на своем теле, потому что так благосклонно обнимать за талию - никто не сможет. Чонгуку так нравится просто смотреть на Тэхена, просто потому, что он красивый с нереально сладострастными очами: такие глубокие, насыщенные, от них исходит тепло и Гуки шестым чувством его ощущает на себе. Приятен и контраст взглядов, между которыми нет молний, вспышек страсти, а открытая, девственная доброта. Но все же Тэхена расстраивают опухшие "пуговки" Чона. Хоть они и добрые, но не возможно скрыть ту боль, печаль, перенесенную за всю его небольшую жизнь. Правду говорят, что глаза - карта души человека. И кто-то хочет ее открыть и пройтись по тропам отчаяния, заменяя их на светлое будущее. Малыш легонько кивнул, отправляясь обратно к позднему ужину. Почему, проскакивает в мыслях младшего, я не сделал этого тогда?! Настолько вкусно не было никогда и ни с чем. Эти вкусы навечно засядут на язычке, и сосочки будут скучать по этой трапезе. Тэ, видя, насколько Гук увлекся яствами, отправился в душ, чтобы наверняка не занести заразу в раны. Каштановая голова, широкие плечи, такие же бедра, идеальная подтянутая талия, руки с прекрасными бицепсами, торс представляет собой 6-ю кубчатый пресс; клубничкой сверху я полностью считаю тату, которые разбросаны совершенно по-разному на коже и проколотые ореолы сосков - и это все Ким Тэхен. Но если говорить про голову изнутри.

Losing you - Wonho

Тэхен? Тэхен? Все хорошо? Скажи, что все будет хорошо... Только не это. Тэхен, мне страшно...Я очень боюсь. Боже, нет. Я не хочу; он выглядит слишком странным... Почему именно сейчас нахлынуло?! Тэхен! Ким Тэхен! Пожалуйста! Помоги! Тэ... - Черт! - кулак полетел в кафельную стену, встречая громким стуком, словно сердце упало вниз. Хоть бы Гуки не услышал. Ты знал, что тут не отель, да? Ты правда знал?! Та-а-ак. Мышечная релаксация Джекобсона. Думаем о море. Я не так хочу жить. Я устала. Только не эти воспоминания, которые приносят столько боли и унижения, сколько любому человеку не испытать за всю жизнь. "Прости, я не должна так поступать - у тебя ведь будут проблемы, но... Тэхен не допустит такого. Ни за что. ...прошу, пойми меня и отпусти." - Прости, - вода льется бесконечным потоком, как и слова в голове. В такие моменты Тэхен дает себе слабину, погружаясь в мир воспоминаний, которые свежи/актуальны до сих пор, как и его сегодняшние раны. Выключив свою голову, Ким дал поток холодной воде, чтобы полностью остыть. Какое же дурное такое состояние. Завернув свое тело (даже не вытер себя полотенцем) в большой черный халат, полы которого закрывали даже голени, старший рискнул вернуться. Наверняка Чонгук волнуется. Так вот, нет. Он думает, как бы съесть все это, чтобы хен допустил его к своим ранам. Как только на горизонте появился хозяин, Гук воскликнул: - Хен, я не могу больше, - держится за животик, который славно поужинал за эту неделю. - Не лезет больше, - Тэхен неожиданно улыбнулся, подходя к стойке. - Какой умница, - большая ладонь провела несколько раз по голове. - А как же чай? Я тоже его буду, - со стороны младшего было дано согласие. "Почему он так похож на нее?" - А почему шоколад такой горький, хен? - носик журится, медленно пережевывая конфетку. - Потому что настоящий, Гуки, - Тэ слегка передразнивает и подносит край чашки к губам, отпивая черный чай с жасмином. - Только попробуй выплюнуть... - Я не собирался! - щечки младшего все еще красные. - Мне очень даже понравился, - губки серпают чай с соответствующими звуками. - А зачем спрашивал тогда? - Подумал, что там алкоголь, - чашечку на тарелочку, а потом на столик. - Там же его нет? Я не люблю алкоголь. Это зло! - Здраво мыслишь. Одобряю, - старший последовал также. - Но почему такая неприязнь к таким напиткам? Младший замолк, опуская голову, всматриваясь на свои пальцы. - Извини, - старший слегка прикусил губу. - Это больная тема для тебя, я не хотел, - неожиданно Чонгук заговорил, перебивая. - Мои родители были алкоголиками и наркоманами. Но даже и не из-за этого, - челюсти была крепка зажаты, но после тяжелого выдоха разжались Помнил, как дяденьки и тетеньки из опеки пришли забирать еще маленького Гуки - родители даже не посмотрели в след, не пытались отобрать. Пускай он не понимал тогда этого, но сейчас эти мысли заставляют его очень сильно огорчиться. Но не плакать, а злиться. - Меня, однажды, споили в детдоме. Мои же, - язык отказался поворачиваться. - Друзья. Они были единственными, с кем я общался, а после того случая я решил сбежать оттуда, чтобы совсем не видеть их. Как Тэхену сложно. Слушать. А понять - тем более. Ким вырос в хорошей семье, с адекватным воспитанием, был самым обычным ребенком... Это сложно - выносить весь этот океан чувств в одиночку. - Только вот не вышло, - пальцы перебирают другие, пытаясь не эмоционировать. - Все узнали о том случае и начали меня ругать, обзывать, обливать грязью - в прямом смысле... Младший поднял голову, поджимая губы. - Пришлось идти другим путем. Настаивать на усыновлении. - Подожди, а сколько тебе было? - Тэ замотал головой слегка, самому пытаясь прикинуть возраст Чонгука. - Четырнадцать. Как раз на мой день рождения, - ему очень хотелось подвинуться к хену, чтобы чувства приостыли. - 8 октября. Но я не уверен в этом. Почему-то мне не кажется это не моим днем, - старший кивнул, мол, понятно. А стыдно стало. У Чонгука совсем недавно был день рождения, а Тэхен знать не знает об этом. Но ничего, думает Тэ, я исправлю этот нюанс. Хреновый сталкер. - Хен, - Гуки сам подсел ближе, касаясь плеча. - Давай я продолжу с ранами. Как же двусмысленно. Чонгук, словно Люцифер, который все-таки познал роскошь падений. "Неужели меня никто не понимает" - сказали бы в один голос Джеймс Джойс и Чонгук.

Agust D - What do you think?

Ничто больше, думает снова Ким, не заставит тебя думать о бутафории , скорее я заставлю рака на горе свистнуть, солнце поверну в твою сторону, чтобы лучик касался тебя, разжигая на твоем лице улыбку. Мистерию чувств, которая будет моим подарком за твое существование. По правде, считается, что люди привязываются к тем, кому они помогли. Это говорит о доброте природы: способность любить - вот поистине заслуженная награда за благое дело. Вот, что заслуживают они оба. «Вам кажутся тёмными мои слова? Тьма в наших душах – этого вам не кажется?» Джеймс Джойс.