Когда это закончится

      Пятно Снейп, в самую последнюю минуту, перед тем как зайти в класс, убрал с глаз долой с помощью легких маскирующих чар. Как обычно, урок прошел крайне нерезультативно. То, что до выпускных экзаменов осталось всего ничего, похоже, никого из учеников абсолютно не волновало.       Бестолочь Лонгботтом из-за своей обычной невнимательности чуть было снова не взорвал котел. Только вовремя раздавшийся бешенный окрик мастера зелий помешал юному разгильдяю беспечно забросить в кипящее варево горсть вопреки всем правилам криво нарезанных кореньев, реакция в данном случае неизбежно завершилась бы взрывом, от которого не только сам злосчастный невежа, но и другие ученики могли бы получить серьезные травмы. С неспособностью к зельеварению патологически рассеянного недоумка Снейп за все эти последние семь лет уже устал бороться, неимоверно устал.       Он даже подал официальное прошение директору о том, чтобы позволить Лонгботтому сдавать выпускной экзамен по зельям только письменно, заранее согласившись, наперекор всем своим принципам, проставить ему в таком случае более или менее положительную оценку.        Давно уже засевший в печенках Поттер вызывающе нагло сверлил профессора глазами. Только из-за категорически строгого приказа директора Снейп не стал снимать с него баллы, мальчик, видите ли, и так в последнее время на грани нервного срыва. Слабые нервы у Поттера? Профессор презрительно фыркнул про себя. Да он и так, с рождения – полусумасшедший, отпрыск идиота Джеймса и грязнокровки, да еще и Авадой Кедаврой стукнутый! К тому же, по самоличному решению Дамблдора, свои первые десять лет проживший у магглов. Которым, по мнению Снейпа, не то что годовалого ребенка-мага, а щенка от дворовой суки доверять не следует, Мерлин знает, что они там из него вырастят…       В случае с Поттером нехорошие предчувствия Снейпа год за годом полностью оправдывались, тем более, что в магическом мире и без того нестойкая натура юного мага была подвергнута еще более катастрофической нагрузке. Его одаривали бурным шквалом незаслуженной славы и обожания как Мальчика-Который-Выжил, а потом обливали холодным душем недоверия и презрения, чтобы после снова возвести на пьедестал – Гарри Поттер, ты наш Золотой Мальчик, надежда и опора, юный герой…       Ему очень многое позволяли, самые рискованные и неоправданные вещи, но в действительно нужном для ребенка - отказывали. За шесть лет мальчику даже не позволили провести летние каникулы в готовой принять сироту со всей душой нормальной магической семье, что могло бы хотя бы немного стабилизировать его расшатанную психику, раз за разом отправляя к магглам, которые его откровенно не любили и совершенно не понимали.       Всякий раз, возвращаясь в Хогвартс, под крыло Дамблдора, мальчик был неимоверно счастлив, не очень-то сознавая, что эта восторженная реакция вызывается намеренно. То, что за всеми этими манипуляциями стоит директор, Снейп и не сомневался. Слишком знакомый почерк. Из ребенка год за годом выковывалось оружие. Страшное, мощное и всеми правдами и неправдами закаленное. Мастер зелий сомневался, и очень сомневался, в конечном результате подобного жестокого воспитания, хотя сам Дамблдор, очевидно, пребывал в счастливой уверенности, что это оружие будет, как и все прочие, полностью в его руках.        Профессор, как и всегда, постарался изо всех сил как можно меньше думать о Поттере. Тем более что на этом же уроке Малфой, неизвестно уж чем, вчера занимавшийся, в приготовлении зелья совершал ошибку за ошибкой, он практически совсем не подготовился. И Снейпу, помимо всего прочего, пришлось приложить массу усилий, чтобы вытянуть крестника.       А по классу, несмотря ни на что, туда-сюда циркулировали записки. Даже после того как одну из них зельевар перехватил и язвительно зачитал вслух, доведя до обморока сразу обеих сестер Паттил. Снейпа утешало только то, что еще семестр – и эти несносные подростки уже не будут его учениками. О том, что седьмым курсом станет нынешний шестой, и каждый год в Хогвартс приезжает новое поколение юных волшебников, профессор старался лишний раз не вспоминать.       Как и о том, что уйти на покой из Хогвартса он не может. По крайней мере, пока продолжается эта война. А может быть и после, когда это закончится. Проклинать свою юношескую наивность и доверчивость, Северус давно уже устал, Дамблдору поверил не он первый, не он последний.       И то неплохо, что за обедом и ужином Мадам Помфри постаралась к нему не приближаться. Этому обстоятельству значительно способствовали несколько фирменных Снейповских взглядов, которыми он наградил школьного колдомедика. Северус не даром годами тренировался в их исполнении, чтобы хоть как-то защитить свое личное пространство от других людей.       И хотя профессор благополучно избавился от навязчивого общества Помфри, все же… история с пятном и мысли о его появлении возвращались к Снейпу с удручающей частотой в течение всего дня. Как бы он не пытался выкинуть их из головы. И только поздно вечером, у себя в комнатах, Северус решился, наконец, попробовать некоторым образом проанализировать ситуацию.       Он удобно устроился в своем любимом кресле у камина, плеснул на дно бокала огневиски. Сделал первый глоток. Прислушался к своим ощущениям. Потеплело, слегка расслабился. Посмотрел на уровень жидкости в початой бутылке. Слишком низко. Значит, в последнее время он слишком часто позволял себе пропустить пару глотков спиртного. Странно. Он же раньше никогда выпивкой особо не злоупотреблял. Даже в тех случаях, когда казалось, все плохо и хуже быть не может. Северус задумался, неторопливо пытаясь сопоставить факты, предположения и случайные мысли, всплывающие под легким действием алкоголя в его сознании.       «Я – ни с кем - не встречаюсь. О да, - профессор хмыкнул. – Это я принимаю как факт. Но. Тогда, наверное, следует взглянуть с другого угла зрения. Может ли быть, что кто-то встречается со мной? И я - ничего об этом - не помню».       Идея была столь невероятной, что первой мыслью Снейпа было решительно отринуть ее и поискать другое объяснение. Более правдоподобное. Более приемлемое. Какое-нибудь другое. И все же… Другого не было. В привычную версию, что на него вдруг напала неизвестная болезнь, которую столь опытный мастер зелий не может ни определить, ни вылечить, он больше не верил. Снейп постарался привести свои мысли в порядок.       Любую гипотезу можно внимательно рассмотреть со всех сторон, перед тем, как отбросить. Хотя бы для того, чтобы получить отрицательный результат, не так ли? «Так. Если принять как предположение, что со мной кто-то… встречается… то… - мысль Снейпа лихорадочно заметалась, - то… что этот кто-то со мной делает?»       Снейп внутренне сжался, отгоняя чудовищное предположение. «Быть этого не может», - резко подумал он, но все его смятенные чувства настойчиво подтверждали – может. А если так, то что? Что тогда? Профессора заколотила нервная дрожь, с неимоверным усилием он постарался взять себя в руки, не впадать в панику, и еще раз продумать, проверить, просчитать ситуацию. Сделав второй глоток, Снейп отставил в сторону бокал. Огневиски обжигающим комом прокатилось в его горло. Пить больше не хотелось.       «Днем я все время на людях», - констатировал Снейп. «А вот ночью – ты один. Или не один…» - понимание змеиным шорохом проскользнуло в сознание Северуса Снейпа. «Когда я последний раз нормально выспался?» Ответ был очень прост. Где-то около двух месяцев назад.       То, что какая-нибудь безумная мифическая женщина вдруг сочла его восхитительным, прониклась страстью, да еще и пожелала тайно свои желания удовлетворить… А после, раскаявшись по утру в содеянном, сумела наложить на него заклинание забвения - и так каждую ночь на протяжении восьми с лишним недель – эту гипотезу Северус Снейп сразу отмел в сторону. Он не был красив и привлекателен. Не был. Никогда, даже в молодости.       Злая шутка студентов? Так долго? Вряд ли. Иначе от пошлых и злорадных слухов давно бы уже кипел весь Хогвартс. Да и силы проклясть своего самого нелюбимого профессора у недоучек-студентов явно не хватило бы. У любого из преподавательского состава, как бы ни неприязненно они к нему не относились, хмыкнул про себя Северус, тоже.       Была возможность, что его преследует какое-то черномагическое создание. Снейп некоторое время почти с удовольствием рассматривал такую перспективу, прежде чем со вздохом откинуть в сторону. Нет, вот как раз это - он бы давно заметил. Не смог бы не заметить, в черной магии бывший Пожиратель Смерти разбирался слишком хорошо. Снейп был полностью уверен в своих силах и знаниях, не зря же он столько лет добивался должности преподавателя ЗОТС.       Оставался еще один вариант. О последнем варианте Северус Снейп поначалу не желал даже думать, настолько диким и отталкивающим тот ему казался. Но логика была неумолима. Если не женщина, не студенты и не колдовская темная тварь, тогда его предполагаемым ночным визитером мог быть… только мужчина. Мужчина. Который с ним… который его… Северус машинально прикусил губу, очень сильно, очень больно, до крови. И тут же услужливая память коварно подсказала ему, сколько раз он залечивал по утру точно такие же укусы. И истинный характер тех странных болей в его теле, тянущих, ноющих, простреливающих с утра при каждом неосторожном движении… больше не был такой уж непрозрачной тайной для Снейпа.       Значит, так оно и есть. «Мерлин… что же это за ублюдок, который использует мое тело столь гнусным, извращенным способом? Волдеморт? Нет, Темный Лорд не стал бы делать тайну из подобного убийственного унижения. У Лорда маниакальная тяга к публичности, если бы он пожелал ТАК поиздеваться надо мной, он бы проделывал это на глазах у всех, как и обычные Crucio … и оставил бы все до единой подробности в моей памяти… Кто же тогда это чудовище? Свихнувшийся Пожиратель смерти? Тайком проникающий в Хогвартс? Ночь за ночью? Вряд ли. Это невозможно, - профессор медленно покачал головой в такт своим мыслям. - Если нет, то кто же?»       Снейп вскочил на ноги, и прошелся по комнате взад и вперед, сжимая кулаки, судорожно вздыхая и стискивая зубы, чтобы не закричать в полный голос. Он был в ярости и смятении.       «Почему? Как такое… почему я? Почему это должно было случиться именно со мной? Это чья-то месть? Это пытка? И почему я - я позволяю делать со мной такое? Не помню. Ничего не помню. Меня заставили забыть. Obliviate … Каждый день? Нет, вряд ли. Тогда у меня были бы кое-как залатанные провалы в памяти. Я бы заметил раньше…». Снейп сел в кресло. Кресло показалось ему неимоверно неуютным. Так же, как и все его жилище, его личные комнаты, в которых он прожил столько лет.       «Если я… не помню…. Значит… Меня заставили забыть. Меня – заставили. Как? Ключевое слово – «заставили». Неужели… Imperio?…. Кратковременный Imperio. Который надо возобновлять. Под постоянным я бы вел себя странно и это было бы слишком заметно… Почему я? Почему меня? И кто может безнаказанно накладывать непростительные проклятия в Хогвартсе? Только очень могущественный маг. Могущественный маг? Кто самый могущественный маг в этой школе? Дамблдор… Он что, с ума сошел, старый извращенец? О, Мерлин, нет!!!» Снейпа на мгновение охватило непередаваемое словами омерзение, но мастер зелий вовремя сумел взять себя в руки и попробовал отринуть столь безумную мысль. Но… не сразу.        «Нет, только не это! Это не он. Если бы он захотел… Он бы мог. Только вот - Imperio. Дамблдору Imperio и не нужно, меня с ним и так связывает магический контракт… или все же он… мог ли он вытворять со мной всякие мерзости, но так, чтобы я ни о чем не догадался, чтобы… я окончательно его не возненавидел? Я и без того нашего всеми уважаемого директора, мягко говоря, не люблю, я давно уже ему больше не верю. Не директор. Нет, это не директор!»       И тут Северуса откровенно затошнило от жуткой мысли. «Только последние два месяца? Или… такое бывало и раньше? А я не помню…» Решение пришло сразу, словно бы по наитию, и Снейп, последовав импульсу, тут же воплотил его в жизнь. Он подошел к камину, бросил в него горсть порошка и, тщательно удерживая на лице свое самое холодное и непроницаемое выражение, произнес: «Кабинет директора Дамблдора!» Камин вспыхнул. - Северус! – через пару минут возникшее в пламени лицо Дамблдора было мягким и доброжелательным. – Мой мальчик, что-то случилось? - Альбус, - сдержанно кивнул Снейп. – Да нет, ничего. Я тут просто занялся кое-какими исследованиями… Приношу свои извинения, что потревожил вас в столь поздний час, но мне очень важно, чтобы вы сделали для меня небольшое одолжение. - Конечно, мой мальчик! Все, что угодно! – ласково улыбнулся Дамблдор. – Разумеется, если это в моих силах. - Полагаю, что в ваших, - незамедлительно ответил Снейп. – В вашем кабинете я как-то видел некий артефакт. Кристалл звукозаписи. Альбус, не могли бы вы одолжить мне его на один вечер? К примеру, сегодня? Самозаписывающие перья у меня есть, но… хотелось бы разнообразить возможности. Этот артефакт мог бы оказаться мне в некотором роде полезным. Альбус, я надеюсь, что моя просьба вас не затруднит? - Кристалл? Хм-хм-кхха, - прокашлялся Дамблдор. И снова засиял доброй улыбкой, слегка искаженной в причудливо пляшущих языках пламени. - Ну конечно, Северус, не вижу проблемы! Вот, пожалуйста!       И Дамблдор передал Снейпу бледно-аметистовый кристалл через камин. Пожелав директору спокойной ночи, выслушав в ответ пространные подобные пожелания, церемонно распрощавшись, профессор активировал магический артефакт, примостив его на каминной полке. Некоторое время почитал и лег спать.       Утро снова принесло ему не много радости. Снейп всячески оттягивал неизбежное. Он долго возился в ванной, потом тщательно одевался, медленно-медленно застегивая каждую пуговицу на своей мантии. До завтрака времени оставалось не так уж и много, когда Снейп все-таки взял в руки чуть-чуть потяжелевший и потемневший кристалл памяти. И, как положено, сжал его прохладные грани в своей руке. Артефакт чуть нагрелся. И начал воспроизводить все записанные им с прошлого вечера звуки.       Тишина, сначала была тишина, время от времени нарушаемая легким шелестом переворачиваемых страниц. Да, все правильно, отстранено подумал Снейп. Перед тем, как вчера лечь спать, он читал книгу о взаимодействии редких компонентов органики и неорганики в лекарственных зельях. Помнит каждую прочитанную страницу. Стук. Настойчивый и непрекращающийся стук в дверь. Дальше, судя по звукам, он откладывает книгу, идет к двери, открывает. А вот этого – он не помнит. Совсем. Спина Снейпа напряглась. Чуть сильнее сжимая кристалл в руке, мастер зелий слушает запись дальше. Хлопок двери, голос Поттера, небрежно накладывающего запирающие и звукоизолирующие чары. Голос… Гарри Поттера?!        Снейп выронил кристалл. От столкновения с полом запись прервалась. Он был в ужасе. Но желание узнать правду пересиливает его полуобморочное оцепенение. Снейп заставляет себя поднять магический артефакт и снова прослушивает все с начала. До того самого момента. Завтрак… какой там завтрак… Снейп слушает запись. Да, он не ошибся. Да, чары на дверь в его комнаты накладываются голосом Поттера. - Привет, Северус! - Что вы себе позволяете, мистер Поттер? И зачем вы явились сюда в столь позднее время? Снейп слышит свой голос, глухой и предельно неприязненный. - Imperio! Теперь можешь - все вспомнить, - повелительно говорит Поттер. И Снейп слышит свой полузадушенный стон. - Стой! Стой на месте! Тебе все равно некуда бежать. Не смей закрывать глаза! Смотри на меня. Шаги, шаг за шагом Поттер подходит ближе. - Обними меня. За плечи, да, вот так. Не пытайся отодвинуться. Поттер шумно и тяжело вздыхает. - Поздоровайся со мной. Называй меня - Гарри. И Снейп слышит свой безжизненный голос, негромко произносящий: - Здравствуй, Гарри. - Ты рад меня видеть? Скажи - да. Скажи, что рад. - Да, Гарри. Я рад тебя видеть. - Скажи, что хочешь быть со мной! - Я хочу быть с тобой, Гарри. - Скажи, что ждал меня! - Я тебя ждал, Гарри. - Повтори! Скажи мне все это! - Здравствуй, Гарри. Я рад тебя видеть. Я хочу быть с тобой. Я тебя ждал. - Мммм…. - урчит Поттер. – Северус… Я таааак соскучился… Сегодня был просто невыносимый день, тупой и нудный, я думал, что этот день вообще никогда не закончится! Знаешь, я все часы в Хогвартсе замучил вопросом - сколько сейчас времени? И все думал – когда это закончится? Еле дотерпел до вечера! Поттер коротко смеется. - Я смотрел на тебя сегодня на уроке и боялся, что просто взорвусь! У меня аж член к животу прилип. Знаешь, чего мне стоило не наброситься на тебя прямо в классе! Скажи мне что-нибудь, Северус! - Что-нибудь, - говорит Снейп. - Как мне с тобой трудно, любимый, - вздыхает Поттер. И командует: - Наклонись ко мне. Ближе. Еще ближе. Не отворачивайся. Вот так. Поцелуй меня. Снейп слышит сбившееся дыхание. И другие недвусмысленные звуки. - Да… так… Еще!… Приоткрой рот. Теперь с языком…. Молодец… да, так…. Еще… Мммм… а я тебя слегка потискаю… приласкаю… Не сопротивляйся!       Мастер зелий слушает все, что происходит, цепенеет от пронзительно-ясного понимания, кто был рядом с ним в тот вчерашний вечер, кто был с ним на протяжении всего последнего времени и… что было и будет… дальше. - А теперь еще! Еще, Северус! Шуршание одежды, звуки жарких поцелуев, негромкое постанывание. Низкий, особенный голос Поттера: - Идем… идем в постель, скорее, я так хочу… Мой, мой Северус! Нет, не сопротивляйся! Иди. Я сам тебя сейчас раздену… Больше Снейп слушать не мог. Кристалл выпал из его онемевшей руки и покатился по полу.