you have no room for light

Ты сказал, что будь твоя воля, Ты бы сделал ночь бесконечной, Так, чтобы всё подходило под настроение твоей песни.

Ветер беспокойно теребил призрачную ткань длинной шторы, заставляя её развеваться по маленькому пространству комнаты, добавляя полумраку ещё большую таинственность.          В лунном свете её лицо казалось слегка размытым. Всегда так происходит. Приглушенный свет всегда делает всё вокруг нечетким, заставляя фокусировать взгляд лишь на человеке, сидящем напротив. Он добавляет в любое лицо таинственности и делая человека именно таким, каким ты хочешь его видеть.          Люмин сидела на невыносимо малом расстоянии от него, блаженно прикрыв глаза, подставляя личико под прохладный вечерний ветерок, заносящий в комнату запах скошенной травы и чего-то с четкими нотками корицы. Таверна располагалась прямо под её окном, отсюда и запах. - Тебе не холодно? - полушепотом спрашивает бард, накрывая её руку своей. - Нет, - тихо отвечает Люмин, поворачиваясь к нему.        Венти смотрит и не может оторвать взгляд. Однажды он пообещал, что напишет целую песню о приключениях этой девушки. По сути, произведение уже было готово. Но в этот момент ему так хотелось сохранить эту сокровенную тишину, когда всё так спокойно и мирно; когда каждый беспокойный звук и шелест ветки за окном кажется таким громким, что слышно на весь Мондштадт. Он прожил на этой земле несколько тысяч лет, он видел множество девушек, но Люмин...         Эта Путешественница сейчас сидела перед ним. Её лицо казалось бледнее, чем обычно, полупрозрачная ткань ночной рубашки и световые блики добавляли образу этой (не)обычной девушки что-то такое же божественное, как и сам Венти.        Девушка придвигается к нему ещё ближе, долго и пронзительно смотрит в огромные глаза парня, всё ещё сплетая корзину из их пальцев. И Венти не хочет, чтобы это заканчивалось.         Она устравается у него на коленях, обвивая его шею тонкими руками, утыкаясь в воротник рюшчатой рубашки. От него исходит четкий аромат вина из одуванчиков и сессилий.         Венти обнимает её за талию одной рукой осторожно, боясь что-нибудь сломать или слишком сильно надавить. Венти тоже закрывает глаза, целует её невесомо куда-то в ключицу сквозь тонкий шелк ночной рубашки.        Люмин снова смотрит на него, кладет маленькие ладони на раскрасневшиеся щеки парня, улыбается, смотрит. Бард уже затянут в её сингулярность, аккуратно держит за запястья.        Люмин целует его несмело, почти неумеючи. Оно и понятно. Девушка в жизни ни с кем не целовалась. Пытаясь подавить смущение, Путешественница ложится на мягкую перину кровати, не давая парню и шанса уйти. Ему и не очень-то хочется...         У неё щеки красные. Ещё стесняется. Это пройдет.          Рука девушки сжимает его ладонь. Венти прижимается к её тонким пальчикам губами, не отстраняясь. У неё все руки и плечи в мелких царапинах. - Больно? - обеспокоенно спрашивает он. О ранах он и не подумал. - Наоборот, - Люмин кладёт голову ему на грудь, держа за руку, проваливаясь в беспокойный сон. Венти целует её в светлую макушку, обнимает, согревая. - Только не уходи... - одними губами шепчет она. - Не уйду, спи давай...        А куда он уйдет? Как вообще можно уйти от счастья, которое ты искал не одну сотню лет?        И это был обычный вечер. Один из многих, что уже были и ещё обязательно будут...