Игры без правил

Отвратительный вечер сменился отвратительным утром. Сильва уснул сидя на кресле с геймпадом в руках. На включённом телевизоре мелькали картинки запущенной ночью игры. Откинув с колен пустую жестяную банку из-под энергетика он поднялся на ноги. Спина предательски заныла, а в висках проступила тупая боль. Он взглянул на экран смартфона. Ничего. Как и вчера. Если ничем можно считать сотни новых комментариев от подписчиков на последнее выложенное видео. Ничего важного, скажем так. Телефон жалобно пропищал, требуя зарядки. — Обойдёшься, — пробубнил Сильва, откидывая аппарат на кресло. Протез на левой ноге истошно скрипнул. Октейн замер на месте, вновь прокручивая перед глазами весь вчерашний вечер. Он пришёл домой только под утро. Изрядно набравшись водкой с ред-буллом. Потом бродил по заснеженным улицам. Должно быть, талая вода попортила механизмы в протезе. Ничего необычного. Масляная смазка на полке в коридоре, где ей и место. Так сказала Аджей, когда ставила флакон между одеколоном и щеткой для одежды. Аджей. Сильва схватил флакон и, сорвав колпачок зубами, капнул на движущиеся механизмы протеза. Пошевелил. Нормально. Поднял с пола мокрую парку и, протопав до кухни, повесил ее на спинку стула. Достал из аптечки две таблетки аспирина и запил холодным кофе. За окном выглядывало солнце, принимаясь топить нападавший за ночь снег. Солнечные зайчики, отражаясь от блестящих протез Сильвы, весело плясали на белом потолке и стенам. Голова никак не проходила, словно решая добить. Совершить фаталити. Казнь над Сильвой. Просидев до полудня на кухне и выпив, по крайней мере, литр крепкого горького кофе, Октейн резко поднялся и накинул на плечи почти просохшую парку. С зеркала в коридоре на него смотрели угрюмые зелёные глаза, под которыми залегли темные круги, Сильва провёл рукой по волосам, расчесывая их пятерней и вышел на улицу. Знакомая дорога до модуля номер 722 заняла чуть больше времени, чем обычно. В голову лезли мерзкие мысли, но что бы вчера ни случилось, ему хотелось знать правду. Почему? Просто правду. Просто увидеть Лайфлайн. Пусть будет больно, но он успокоится. Уже через пять минут он щурился на солнце, стоя внизу под приоткрытым окном. Сердце громко ударяло о рёбра, отдавая гулом в ушах. Даже отсюда Сильва видел, что в открытое окно на подоконник навалил снег. Он даже не растаял. Окно распахнуто со вчерашнего вечера. В комнате до сих пор горит свет. Днём. Словно на автомате он отворил не запертую входную дверь и поднялся в комнату подруги, переступая через две ступени. Дверь открыта, на полу под окном горки белого снега, словно пустынные барханы, в углу разобранный Д.О.К., рядом валяется гаечный ключ и что-то золотое. Сильва наклонился и невидящими глазами уставился на небольшую блестящую сережку с голубыми камешками. Он сам подарил их на ее прошлое день рождения. В кармане, сминаемый пальцами Октавио, превратился в прах маленький клочок красной бумажки. Впервые в жизни Сильва подумал, что его сердце может остановиться. *** Когда Аджей наконец открыла глаза, свет показался невыносимо ярким. Но, как выяснилось через секунду, он и был таким. Направленный прожектор медицинской лампы слепил девушку, лежащую на больничной кушетке. Аджей тут же зажмурилась, но это простое движение отозвалось болью в голове. «Сильва, где же ты?!» — пронеслось в ее голове. Раздались тяжелые шаги, Лайфлайн повернула голову на звук. В тени ламп стоял человек, она узнала его. Сердце забилось быстрее, Лайфлайн кинула взгляд на столик рядом: скальпель, спирт, иглы, зажимы и прочее операционное оборудование. Что-то неприятно сжимает голову. Словно какой-то обруч с присосками. — Что… Что это значит? — Она почти подавилась собственными словами, понимая, что не может пошевелить и пальцем. Только двигает головой, как китайский болванчик. — Не переживайте, мисс Че, вы ничего не почувствуете и не вспомните. Возможно, я верну вам украденное, если все пройдёт успешно. Я просто должен это сделать. У меня больше не осталось выбора. Человек стремительно подошёл к кушетке и вставил в катетер капельницу. Сознание Лайфлайн подернулось пеленой, она начала стремительно проваливаться обратно в небытие. «Сильва, да где же ты?!» *** Ренэ подпрыгнула на стуле, когда услышала грохот, идущий от входной двери. Они с Миражем переглянулись. Элиот замер у кухонной плиты с омлетом на сковородке. — Кого это черти принесли? — Пробормотала девушка, поднимаясь из-за стола. Мираж опередил Блази и, скинув желтый фартук, юркнул в коридор и открыл дверь. Казалось, что если они помедлят хоть секунду, петли не выдержат натиска. — Сильва? Какого черта? Блази остановилась в коридоре, выглядывая из-за спины Элиота. Но она уже прекрасно разглядела лицо Октейна. Его большие зелёные глаза, с темными кругами и воспалёнными веками метались из стороны в сторону. Он нервно переступал с ноги на ногу и наконец сказал: — Рейф, кажется Че пропала. Блази вздрогнула. — То есть как? Через пять минут на кухне Элиота и Ренэ Октейн закончил свой сбивчивый рассказ, показав в конце не большую золотую сережку. Он вертелся, как волчок, и мерил комнату шагами так, что даже у Ренэ закружилась голова. Мираж взял украшение и повертел в пальцах. — Может тебя просто опрокинули? — Предположил Уитт. — Нет. Нет, нет, amigo. Она бы нет. Она бы никогда. — Все это странно, Сильва, — покачала головой Ренэ, принимая из ладони Миража сережку. Она помнила это украшение. Помнила, как Аджей хвасталась сережками на играх, которые проходили уже на следующий день после ее дня рождения и они, к слову сказать, взяли на них первое место. Помнила, с какой теплотой полевой врач говорила об Октейне. Что она заприметила эти серьги уже давно, а потом они исчезли с продажи, но Сильва умудрился их достать. Она вновь переглянулась с Уиттом. — Что предлагаешь? — Спросил он Октейна. Сейчас Мираж был уже серьёзным, их утро полное шуточек и подколов осталось где-то далеко, теперь произошло что-то не хорошее. Блази это чувствовала. Тоже самое вторили и голоса в ее голове. — Предлагаю сходить туда вместе, — ответила за Сильву Ренэ, и сорвиголова благодарно кивнул. Лицо неуловимой легенды потемнело, от него тащило алкоголем, и Блази могла только догадываться, какие душевные муки его глодают. Он так и стоял посреди кухни, пока Рейф и Мираж одевались. Блази сделала короткий звонок, чтобы подключить третью легенду. Она знала, что Лоба Андраде была у Лайфлайн последней и могла что-то подсказать. Они встретились с ней у дома Че. Лоба вывернула из-за угла и с присущей ей грацией приблизилась к трём легендам. — Что тут у вас? — Мы потеряли Аджей, — ответила Ренэ. — Ты была у неё последней. — Верно, — кивнула Лоба, оглядывая собравшуюся троицу, — была. Где-то полчаса, а потом ушла. Блази подняла глаза на окно Че. До сих пор открыто. Сильва так и не закрыл. Уитт зашёл в дом первым, и быстро поднявшись на второй этаж, затворил створку. В комнате стоял мороз, словно они так и остались на улице. Зелёный чай в кружке на круглом кофейном столике покрылся ледяной коркой. Разобранный Д.О.К. валялся на полу среди инструментов. В помещении витал дух незавершённости. Ренэ огляделась, но ничего не обычного не увидела. «Упускаете» — пронеслось в ее голове. «Что? Что упускаю?» Блази схватилась за голову и зажмурилась. — Что ты слышишь? — Сильва дыхнул на неё алкогольными парами. — Ну же?! — Эй, полегче, дружище, — услышала она голос Миража. — Ренэ? Она открыла глаза. Элиот положил руки на ее плечи, Сильва стоял рядом, а Лоба расхаживала по комнате, по-хозяйски заглядывая в ящики. — Не понимаю, — прошептала Рейф. — Что-то упускаем. — Она осталась в платье, — вдруг сказала Лоба. — Чего? — Нахмурился Мираж. — Вот то пальто, в котором она должна была идти, — воровка вытащила из шкафа длинное шерстяное пальто белого цвета. — Она не ушла бы без верхней одежды. Если только ей не помогли. — Может она надела что-нибудь другое? — Предположил Мираж, подойдя к окну и выглянув наружу. — Это вы знаете в чем она ходит, проверяйте, — пожала плечами Лоба. Октейн кинулся вниз по лестнице, отбивая на мраморе неровный такт бионическими протезами. Рейф сорвалась следом. В коридоре на плечиках висели два ярких пуховика, чёрная кожаная куртка с заклепками и красное стёганное пальто. — Ей помогли, — заключил Октейн глядя на Ренэ. Блази показалось, что теперь его взгляд стал похожим на ее собственный. Такой же пустой и безликий. *** Она одела для него платье. Платье и сережки. Она готовилась. Она хотела. Сердце стучало отрывисто, дыхание рвалось от боли в груди и осознания чего-то страшного. Необратимого. — Кому понадобилось похищать легенду? — Спросил Мираж, спустившись в коридор. — Кто бы это ни был, я убью его собственными руками, — сквозь зубы проговорил Октейн. Рейф вновь схватилась за голову руками и закачалась. Все замерли и смотрели на девушку. Она открыла глаза и осмотрелась. Словно видела это место впервые. — Что-то упускаем. Голос… Так повторяют голоса. Сильва кулаком открыл дверь, выходя на морозный воздух. Снег, который валил всю ночь, скрыл все следы, а вчера он просто ушёл. Бросил ее и теперь потерял. Его прошибал озноб, хотя на лбу выступили капли пота. — Постарайся что-нибудь вспомнить, — Рейф выбежала следом. — Что? — Вырвалось из груди сорвиголовы. — Что? — Не знаю, — прокричала в ответ Ренэ. — Что угодно! Казалось, их нервы были уже на пределе и хватило бы маленькой искорки, чтобы произошёл взрыв. Сильва запустил пальцы в волосы. Ночь, бар Миража, дорога до дома Аджей, открытое окно, свет… И тут его словно щёлкнуло. — Склянка!!! — Склянка? — Переспросил Уитт. Ренэ подняла глаза на Октейна. — Подробнее, где она? Где же она? Где?! — Я пнул какую-то склянку, она укатилась в сток. Октейн бросился к сливной решетке, упав перед ней на колени. Схватился руками за холодный металл. — Давай помогу, — рядом сел Мираж и вместе они оторвали решетку. Сильва просунулся в трубу и в нос ударило зловоние. — Есть что? — Спросила Андраде, присаживаясь рядом на корточки. — Вижу! — Сильва высунулся из слива и запустил руку, нашаривая стеклянный флакон. Просто чудо, что воды талого снега не унесли единственную возможную улику в канализацию. Он достал грязный бутылёк и поднялся с колен. Остальные легенды обступили Октейна, держащего флакон в раскрытой ладони. Этикетка отсырела, но основную надпись ещё можно было разобрать: «Изготовлено в лаборатории Хаммонд». — Что это? — Спросил Мираж, беря флакон и прокручивая его в пальцах. — Похоже на бутылёк со снотворным или сильнодействующим успокоительным. — Ответила Рейф. — Я помню такие… Уж я то помню… Мираж приобнял Блази за плечи, притягивая ближе к себе. А Сильва вновь обернулся к пустому дому Лайфлайн. — Что же с тобой сделали, hermana? *** Все это казалось каким-то страшным сном. Ренэ достала из кармана мобильник и набрала номер Мэри Соммерс. Она вхожая в Хаммонд. Вероятно, может что-то знать. — Да, дорогая? — Хорайзон ответила после первого гудка. — Мэри, вы были в лаборатории Хаммонда в последние дни? Последние сутки? — О, нет-нет. А что-то случилось? — Я тут нашла флакон со снотворным, не знаете, кто имеет доступ к таким вещам? — Кто угодно. — Ответила Хорайзон, под тяжелый выдох Блази. — Это не такая уж и редкость, они в свободном доступе, милая. А где ты его нашла? — Спасибо, Мэри, — Рейф завершила вызов, не вдаваясь в подробности. — Ну? Что? — Глаза Октейна на секунду засверкали, пытаясь найти лучик надежды. — Ничего, — покачала головой Рейф. — Совсем? — Спросил Уитт. — Мэри говорит, что это в свободном доступе. Пока зацепок нет. — Я ее упустил! ¡Soy un idiota! — Сильва сжал в кулаке стеклянный флакон так, что костяшки пальцев побелели. Пуф! Склянка лопнула и из сжатого кулака закапала алая кровь. — Эй, дружище, так не пойдёт! — Мираж схватил Сильву за руку и тот разжал кулак, рассыпая осколки по снегу. Голоса опять что-то пронзительно зашептали. Будто отзываясь болью Октейна в ее голове и разобрать хоть слово было просто невозможно. Блази отступила на шаг от Сильвы и Уитта, прикладывающего к ранкам на ладони сорвиголовы свежий снег. Лоба скрестила на груди руки и вглядывалась куда-то поверх голов легенд. Куда-то в сторону петлявшей среди жилых модулей дороги. А у Ренэ не выходило из головы, кому могла так насолить Аджей? У неё сотни фанатов, она любимица публики (хоть и не такая, как Октейн или Мираж), любимица распорядителей игр, любимица легенд. Кому перешла дорогу? Блази смотрела пустыми глазами на сверкающие окровавленные осколки флакончика из-под снотворного под ногами, когда Лоба Андраде вдруг вскрикнула, глядя все туда же, на дорогу: — Аджей! Детка!