Один на миллион.

- Пак Сонхвааааааа! Низкий голос Сона Минги, протягивая гласные, кажется, физически оттолкнулся от стен пустого коридора. - Сонхва, мать твою, я помню, она была неплохой женщиной! Это было закрытое крыло городской клиники, поэтому Минги собирал пыль высокими ботинками с развязанными шнурками, которая взметалась облачками, оседая на длинном плаще, с которого скатывалась от быстрого шага длинных ног. Со стороны казалось, что он идёт в дымке, а красные свежевыкрашенные волосы выделялись в полумраке уличных фонарей, заглядывающих в грязные окна. - Да где, блять, этот кабинет... Минги покрутится на месте, чуть не наступив себе же на шнурки, ругнулся пару раз, потом дошел до лестницы и, перегнувшись через покрытые слоем пыли перила, снова заорал - Сон, мать твою, хваааааааа! Низкие частоты упали вниз, как в глухой колодец, между пролетов лестничных углов, и Минги пнул перила, решив прогуляться вниз. Идти наверх ему было просто лень. Вышеупомянутый Пак Сонхва сидел на больничной кушетке в одном из закрытых кабинетов и терпеливо морщился, пока врач зашивал ему плечо. - Твой друг орет так, что сигнализация не нужна. - Чон Юнхо, врач по призванию, друг Сонхва по странному стечению обстоятельств, не отрываясь от аккуратных стежков, подправил лампу и наклонился ниже. - Говоришь, тебя из окна выбросили? Сонхва пожал другим плечом, относительно целым и криво усмехнулся мягко говоря разбитыми губами. - Не на того напали, - прохрипел он. Громче говорить не получалось, а следы на шее, ровной широкой полосой, как от ремня, объясняли причину таких изменений в голосе. В коридоре снова раздался голос Минги, довольно низковатый, глубокий, с отчетливыми вибрациями. - Встреть его, Юнхо, а то он доорется до приезда полиции. Юнхо коротко вскинул брови, передавая Сонхва иглу: - Сам не смей шить, там мышцы близко, потом буду тебя от паралича спасать. И, стянув маску, закрывающую лицо, толкнул дверь плечом. Сонхва остался сидеть на кушетке, держа в пальцах иглу, а потом вопросительно посмотрел на свое же плечо. А чего это не шить? Он умеет. Наверное? Юнхо прошел до лестничной площадки и крикнул наверх: - Мы в подвале, Минги! - Бля, живой человек! - отозвался Минги, ускоряя шаг и почти бегом скатываясь вниз. - Че, как он? Минги протянул ладонь, на что Юнхо показал свои руки в перемазанных кровью перчатках. - Все так херово? - Пошли, посмотришь. Живой и даже огрызается. - Это мой Хва, - почти с гордостью протянул Минги, вышагивая рядом с врачом, который, если бы выпрямил спину, был бы даже повыше него, а на рост Сон Минги никогда не жаловался. - Ахринеть, - протянул МинГи, открывая дверь и сразу видя сидящего на кушетке Сонхва. - Нехило тебя так, бро. Юнхо хмыкнул: - Говорит, из окна выбросили в промзоне. И стянул перчатки, в которых был, чтобы надеть новые и вернуться к плечу пациента. Юнхо был выдающимся хирургом своего времени, и особенное внимание уделял чистоте и дезинфекции. В коридоре было очень пыльно. Здесь же, в единственном оборудованном кабинете в подвале закрытого крыла - все едва ли не блестело чистотой и порядком. Окон в маленькой обустроенной комнате не было, а лампы питались от установленного тут генератора. Все было сделано так, чтобы об этом месте никто не узнал - теми, кто об этом месте как раз-таки знал. Юнхо снова наклонился к плечу, забирая иглу. - Не дёргайся, криво будет. - Ох, как же я жить то буду дальше, - прохрипел Хва, показывал Минги большой палец. - Пиздец у тебя голос... Минги стянул свой плащ, тоже натянул перчатки и даже маску, приученный Юнхо к порядку в этом храме спасения, и шагнул ближе к другу, рассматривая его шею. - Я чё-то не понял, они тупые или куда? - Припугнуть хотели. Слабоваты для наемных убийц, - Сонхва поморщился, говорить было больно. - Поймали, избили, выбросили в окно. Может надеялись, что я ночью околею и подохну? - Наивные. Ты же бессмертный. - Мне интересно, чьи парни. Поищешь? Минги почесал затылок и пожал плечами: - Да не вопрос. Знакомые есть. Ориентиры то хоть какие-то дашь? - Альфы. Все пятеро. Один говорил явно с южным акцентом. - Южан в городе мало... Им наши правила не нравятся, - Минги сел на крутящийся стул, чтобы не мешать Юнхо и отмахнулся, чтобы Хва помолчал. - Связки береги, тебе через два дня...бля, Хва, у тебя же с кем-то через два дня открытое интервью. Ты лицо свое видел? - Я прекрасен? - Как плохо прожаренный стейк, блять. - Отлично. Я буду на этом интервью, потому что из-за него меня и отметелили. - Завтра поговорим, - кивнул Минги, оглядывая друга и хмурясь. Альфы. Вечно альфы. Это уже даже было не обидно, как раньше, а досадно. Минги и сам был альфой. Вот уже 30 лет был. Яркий, полноценный, одаренный и все такое, и ему было не особо приятно, что раз за разом, а это подтверждалось, именно альфы начинали открыто угрожать Сонхва или же переходили к действиям. Ну, а то и понятно, кто будет выбрасывать нехилого такого парня из окна? Омеги? Смешно. Они безобидные. Беты? Минги посмотрел на сосредоточенного Юнхо. Не, бетам дела нет до всего мира, как и всему миру до них. Гамм Минги в счёт не брал. Остались альфы. Которые своими выступлениями просто портили репутацию всего вида. Уёбыши. Юнхо тем временем, закончив с плечом, перешёл к разбитому лицу, покачав головой. - Ты понимаешь, что за два дня это все не сойдёт? - А то первый раз что ли? - Сонхва отмахнулся и сморщился, когда Юнхо поднял ему ладонью волосы со лба, рассматривая ссадины. - Замажем, челочкой прикроем, буду, как конфеточка. - Которая пролежала в заднем кармане джинсов и на нее сели жопой, - заржал Минги и показал другу ответный фак. Юнхо тоже улыбнулся. Ему в принципе нравилось, как эти двое общаются. Забавные ребята. Чистейший альфа Минги и непонятная с точки зрения биологии бета Сонхва. Юнхо тоже был бетой. Он таким родился и привык к тому, что его считают безликим, бесполым, без...без. Что поделать, если рождение беты в семье воспринимается, как конец света? Ему повезло с родителями. Они его вырастили, воспитали, несмотря на двух младших братьев-омег, дали ему образование и отпустили в свободное плавание. Плыл он и правда свободно, ему нравилась хирургия, нравилось работать с разными людьми, не зависимо от их вида. Сонхва он нашел на обочине, избитого до потери сознания, пару лет назад, привез к себе домой, выходил, зашил, его дверь даже выдержала удары ног Минги, который приехал по первому звонку за другом. И... Они подружились, что странно. Сонхва неизменно попадал к нему избитый, Минги неизменно его забирал, а ещё иногда они смотрели футбол. Что особенно радовало Юнхо, который привык, что его кроме как предметом и услугой никто не считает, но не эти двое. Ладно Сонхва, он же тоже... бета, пусть и странный. Но Минги относился к хирургу открыто и доброжелательно. Пациентом Сонхва был идеальным. Во-первых, никогда не знаешь, с чем он пожалует. Разбитое лицо? Было. Пробитое каким-то штырем плечо? Было. Сотрясение? Было. Ожог от кофе тоже был. Тогда его привез совершенно перепуганный секретарь, на такси, потому что секретарь был омегой, а те редко садились за руль. Так Юнхо познакомился с Ёсаном, который работал у Сонхва секретарем-референтом, менеджером по связям с общественностью и даже еще кем-то, но Юнхо тогда не запомнил, а теперь просто уважал омегу за терпение и выносливость. В процессе знакомства и осмотра пострадавшего выяснилось, что они верстали номер, и Сонхва, не спавший всю ночь, уснул в обнимку с кофе-машиной, которая решила, что пора варить кофе прямо на Сонхва. В общем, случаев было много и интересных, но Сонхва неизменно отличался терпением и высоким болевым порогом. Смотрел внимательно, как работает Юнхо, запоминал, уточнял, не мешался и... терпел. Как и сейчас, терпел, пока Юнхо обрабатывал ему крупные порезы на лбу. - Шить не буду. Но старайся держать свою мимику при себе? Сонхва посмотрел довольно мрачно, на что Юнхо ответил почти беззаботно: - Смотреть можешь, как угодно, главное бровями не дергай. - И, продолжая осматривать лицо, спросил между делом. - С кем у тебя интервью? - Слышал о новой партии, которая набирает обороты? У них там такой высоченный лидер-альфа. Вот с ним. - И тебя ... Я так полагаю вежливо попросили быть с ним помягче? - Оооочень вежливо. Прямо так я ощутил всем телом заботу альф. Без обид, Минги. Минги и не обижался. Когда тебя в окно выбрасывают, ты хочешь не хочешь будешь недолюбливать этих ребят. Минги их тоже недолюбливал. Будучи одним с ними видом, очень хотел просто головы им открутить, за то, что считают, что могут вот так нападать, избивать, да и вообще, в последнее время альфы обнаглели, получив слишком высокий статус в обществе, те, у кого есть мозги, не пошли в разнос, а те, у кого инстинкты, вообще меры не знают, ни просто так, ни в отношении омег. При мысли об омегах, точнее, об одном определенном, Минги тихо зарычал. Будучи альфой, ему было порой стыдно за то, что творил его вид. - Будь добр, не вибрируй, - монотонно попросил Юнхо. И Минги удивлённо на него уставился. - Тебе, тебе говорю, - кивнул хирург. - Твоё рычание меня отвлекает. - Все никак не могу привыкнуть, что ты это слышишь. - Я просто знаю, как слушать. Юнхо пожал плечами, выпрямился и посмотрел на результат своей работы. - Готово. Можешь ехать домой и зализывать боевые раны. Минги не зря удивлялся. И Юнхо это понимал - беты в принципе не видят разницу между омегами, альфами и гаммами. Для них это все просто люди, такие же беты, без запаха, без особых примет. Но Юнхо всегда это все видел и слышал, потому и пошел в здравоохранение, наверное. Это помогало ему лучше понимать пациентов. - И позвони Ёсану, - бросил Юнхо, стягивая перчатки. - Он, наверное, уже успокоительное пьет. При упоминании Ёсана Минги напрягся, стараясь этого не показывать, с предельным интересом рассматривая свои шнурки. - Ты слышишь, как я говорю, Юнхо? Я парня напугаю, - прохрипел Хва. - Я могу! - Подал голос Минги. - Ну это. Позвонить могу. - Может, лучше ты? - Сонхва кивнул подбородком Юнхо, игнорирую гневный взгляд альфы. - Я же уже говорил, Хва. Я буду звонить ему только в том случае если ты умер, помнишь? Шутки шутками, а я могу его просто напугать подробностями твоего состояния. Ёсан был очень впечатлительным. Поэтому Хва показал Минги большой палец, давая добро на звонок: - Только тут сеть не ловит. На этаж выше поднимись. Только они Минги и видели, разве что плащ мягко упал на пол, соскальзывая со стула. - Ко мне бы он так прытко бежал, - проворчал Сонхва, натягивая на плечо рубашку и морщась. Эээээх, рубашечка была любимой. Минги почти взлетел на пролет выше, проверяя, ловит ли сеть. Потом прошёлся пару раз от стены до стены, зачем-то размахивая руками, словно разминаясь, посчитал до 10, глубоко вдыхая и выдыхая. И только после этого набрал по памяти номер Ёсана, личного секретаря Сонхва, который выполнял кучу обязанностей и следил за бардаком, которых Хва называл "офис". То, что под руководством Сонхва находился информационный журнал, независимое ток-шоу на правительственном канал и новостной блог на довольно популярной платформе, всегда удивляло альфу. И нет, он не считал друга глупым, просто бетам было сложнее пробиваться в такие сферы, как СМИ и массмедиа. Но Хва смог, более того, вывел «Утопию» на такой уровень, что к нему прислушивалась вся страна и даже правительство. У Сонхва было влияние на социум. Приходилось считаться. Более того, Пак Сонхва, будучи бетой, став бетой, точнее, смог именно социум бет привлечь на свою сторону, а за эту часть общества всегда была борьба нешуточная, потому что беты отвечали на безразличие к ним – безразличием ко всему остальному. Ёсан появился в офисе относительно недавно, примерно полгода назад. И Минги пропал буквально с первого "драсти", которое еле смог выдавить из себя. Ёсан был омегой. И все возможно было бы проще, если бы не тот факт, что его изломал муж-альфа, который сейчас покоился в земле. Минги иногда жалел, что уже покоился. Он бы его лично... упокоил. За это забитое порой выражение огромных глаз. - Нашёлся? - без приветствия раздался в трубке взволнованный голос. Минги не сдержал улыбки. Прогресс. Много раньше Ёсан вообще не отвечал, если звонил незнакомый номер, а потом все же даже сохранил номер Минги, но все равно не отвечал. Ёсан опасался альф. И Минги его более чем понимал. - Живой, - ответил Минги, пиная неслышно перила лестницы. - Мы у Юнхо, все уже зашито, что можно, скоро повезу его домой. - О, боже мой... Его шили? Что на этот раз? Не ревнуй, Мин, главное, не ревнуй, у Ёсана и Хва особые отношения, Хва его спас, не ревнуй. Господи, как сложно. - Говорит, из окна выбросили. Нооо… ты только не волнуйся! Пара швов, не больше, Юнхо лоб даже зашивать не стал! - Лоб?! - тяжёлый вздох. - Ладно. Спасибо. Мне пора привыкнуть к этому всему. - Ты там это...не сильно переживай, да? Он живой. Ёсан ещё раз тяжело вздохнул, а Минги прислонился спиной к пыльной стене. - Привези его домой, пожалуйста. А не как в прошлый раз. - Да мы немного выпили. - Вы подрались в баре, Сон Минги. - Понял, принял. Я привезу его прямо домой. Ёсан не стал прощаться. Он и так нервничал, когда разговаривал с альфами - и Минги с досадой это понимал. Поэтому посмотрел на погасший экранчик телефона, а потом с силой пнул ногой по стене. И в кабинет вернулся не в настроении. Мрачно так посмотрел на Сонхва, на что тот поднял в защитном жесте руку: - Клянусь, никаких видов на него не имею! - Да знаю я, - почти огрызнулся Минги. - Просто... Чего он так о тебе переживает? - Ты знаешь причины. Их восемь. - Знаю, - буркнул Минги, потом потёр шею и махнул рукой. - Короче, я безнадёжен. Но мне было велено отвезти тебя домой. Хва кивнул. Домой, это хорошо. - Погнали тогда. Я жуть как хочу полежать в ванной. - А нельзя тебе, - отозвался спокойно Юнхо. - В СМЫСЛЕ? - Бро, будешь ходить зачуханом. - Только душ, прохладный, - Юнхо аккуратно складывал больничный костюм, в который всегда переодевался перед работой. Даже если эту работу звали Пак Сонхва. - Распаривать швы нельзя, да и вообще, горячая ванна — это не для твоих ссадин. - Вот жопа. - Которая села на конфету, - гыгыкнул Минги. - Пошли, Пак Сонсвин. Отвезу тебя домой. Чур в машине не хрюкать! - Какая же ты сволочь, Минги. Хоть бы посочувствовал! - Я сочувствую. Себе. Придется везти в машине порося! Юн! - Минги уже почти потянулся к двери, но обернулся. - Сколько с нас? - Довези его без приключений - и сочтемся. - Ваще не вопрос! Спасибо, док! Дверь маленького кабинета закрылась, но Юнхо ещё несколько минут слышал гулкий смех альфы. - Какие же они все же шумные, - пробормотал он, собирая приборы и убирая по ящикам. Он огляделся. Этот кабинет оборудован исключительно средствами Сонхва, он завёз мебель, инструменты, нужные вещи, которые запросил Юнхо. А Минги все равно каждый раз спрашивает сколько. Когда-нибудь до альфы дойдет, что друзьям помогают бесплатно. Юнхо ещё раз проверил все, выключил генератор, чтобы никто не решил проверить, откуда гул, запер дверь. Ему пришлось пройти два квартала пешком от закрытого больничного крыла, где ждала его машина. Минги ржал всю дорогу, то похрюкивая, то повизгивая, потом даже нашел в телефоне аудио-сказку про трёх поросят и включил ее в колонки, вслух заменяя имена всех свинят именем друга. Сонхва не обижался, хохотал вместе с Минги и в который раз уже осознавал, как ему повезло с этим простоватым, но искренним другом. Который хоть и был альфой, но все равно остался с ним, с бетой. Точнее... Пак Сонхва родился альфой. Да, вот так все и было. Первые тесты, когда он был ещё в форме икринки, по гормонам показали, что он альфа, и родители ждали появления на свет первенца, как чуда. Мало когда такой ранний срок говорит, кто родился. Альфа, бета, гамма или омега. В Сонхва тесты не сомневались. И он рос боевым активным мальчишкой-альфой, с неуемным характером, с натурально альфскими замашками, с которыми даже отец-альфа не всегда мог совладать. Мать-омега души не чаяла в своем сокровище, и родители уже подумывали о поисках невесты или жениха такому сильному альфе. Как внезапно природа решила, что все идёт слишком хорошо, и после продолжительной затяжной простуды, Сонхва, уснув альфой, проснулся... бетой. Не было ни запахов, ни звуков, ни частот, которые он раньше слышал, не было ничего. Только разочарование в глазах родителей, когда врачи, обследовав четырнадцатилетнего подростка вдоль и поперек, развели руками. Уникальный случай. Ваш сын...бета. От альфы в Сонхва остался только упрямый и дерзкий характер, физическая выносливость, некоторые лидерские навыки и лучший друг Сон Минги, который не отвернулся от резко поменявшего вид Сонхва, а так и остался с ним. Потому что дружат с человеком, а не с приставкой к имени. За это Сонхва был ему более чем благодарен. Опираясь на эту философию он и гнул свою линию, пытаясь достучаться до мира, что омега ли, альфа ли, гамма ли - это не фатальная судьба, не надо всех грести под одни грабли. Но в современном мире, которым правили альфы, где омеги сидели по домам с детьми, а бет даже за людей не считали - это было сложно. В такие мысли и ушел Сонхва, смотря в окно и почти не слушая Минги, который успокоился, видя, что друг тоже притих. И вдруг резко нажал на тормоза. - Ты чего? Ау! - Сонхва потрогал несчастное зашитое плечо и повернулся к другу. - Только не говори мне, что ты опять поехал на красный? Но Минги смотрел вперёд огромными глазами и почти не дышал. О, ясно. Такая реакция у него была только на одну омегу в мире. На Ёсана. Который сидел на лавочке у крыльца, Сонхва тоже его видел, хотя Минги затормозил почти в начале улицы. Обострённое чувство. Что поделать. - Мин, ближе-то подгони, я пешком не пойду. - Что он тут делает почти ночью? - заворчал Минги, трогаясь с места. - Нас ждёт, вероятно. - Давай будем честными. Тебя ждёт, да. А от меня щас шарахнется, словно я монстр какой-то. - Мин, ты же знаешь...- почти с укором протянул Хва. - Знаю, я бля все знаю, но. Короче, ты тоже знаешь. Я щас тебя высажу и свалю. - Даже на чай не останешься? - Пак Сонхва. Имей совесть. Я дышать рядом с ним могу через раз. - Это же хорошо. Экономия кислорода, экология скажет тебе спасибо. - Гадина. Ударил бы, да за меня это уже сделали. Минги оскалился в улыбке, нервно вцепившись в руль, но все же смог припарковаться и даже смог оторвать ладонь от руля, махнув подскочившему с лавочки Ёсану, который сразу бросился открывать дверь, чтобы помочь Сонхва. - Ты чего тут сидишь то один? Ночь на дворе, - Сонхва мягко улыбнулся, отмечая, что Ёсан хоть одет тепло, а то с него станется. Впечатлительный и импульсивный. - Хотел лично оценить масштабы. - Ёсан оглядел Сонхва и покачал головой. - Ты ужасно выглядишь, ты в курсе? - Да, мне ещё и в ванную нельзя! Что за несправедливость! Мин, ты зайдешь? - Неее, у тебя нянька есть, - Минги кивнул на Ёсана, который словно спрятался за плечом Сонхва, только глазами сверкал. Глазами, которые с ума сводили. - Короче, свинтус, я поехал! Хва только со вздохом послушал визг колес, а потом потянул Ёсана в дом: - Жрать хочу. И лоб чешется. Раз лоб мне трогать нельзя, то хотя бы накорми меня. - А ты мне все расскажешь. - А чё этот не рассказал? - и кивок в сторону асфальта, на котором остались следы колес. - Только, что тебя из окна выбросили. - Этаж был второй, не больше. - Сонхва!!! - Рагу! Точно, какой ты молодец, я хочу рагу! Ёсан только головой покачал. Этот человек был просто невыносим. Несмотря на то, что в поведении Сонхва иногда казался раздолбаем, Ёсан прекрасно знал, что в реальности это очень собранный, сознательный и серьёзный человек, иначе как бы он смог, будучи бетой, дойти до того, что сейчас у него во владении журнал, причем, независимый, а это дорогого стоит, и передача на первом канале страны, тоже независимая, кстати, но Хва границ не переходил, желтую прессу не печатал, а его источники были проверенными людьми разных кругов. Дом Хва располагался в частном пригороде, тут всегда было тихо, чисто, очень уютно и словно время шло медленнее. В доме у Хва тоже всегда был порядок, как он сам говорил, он отдыхал, когда убирался, поэтому Ёсан с удовольствием и частенько забегал к нему в гости - просто поболтать или даже помолчать, с Сонхва и это было комфортно. Есану в принципе было с Сонхва комфортно, несмотря на то, что тот был урожденной альфой - альфой там и не пахло, а вот поддержкой, в которой так нуждался Ё – ее было много. И Есан считал, что ему просто наконец-то повезло. Сонхва прошел на кухню, открывая холодильник и пристально разглядывая содержимое: - Жаль, что Минги не остался, я бы его сожрал сейчас. - И посмотрел из-за дверцы на Есана, который невозмутимо ставил чайник. - Не, ты видел какие у него ляхи? - Видел, - Есан пожал плечами почти незаметно. - Но каннибализм - это уголовное дело. - Но по кусочку то оторвать можно... так, на пробу... Ты, кстати, в курсе, когда Мин стал носить плащи? - Он твой друг, а не мой, Хва... Так, иди в душ, я сейчас быстро тебе что-нибудь сделаю, а потом, так и быть, возьмусь за рагу. Есан уверенно закрыл дверь холодильника и почти легким пинком отправил друга и босса в ванную. - Но ляхи то крутые! - отозвался из ванной Сонхва, закрывая с хохотом дверь. Разойдясь по комнатам, точнее, это Хва ушел, Есан так и остался на кухне, они оба резко изменились в настроении. Хва прекрасно знал, с какого времени, обожающий до визга штаны в обтяжку Минги стал вдруг носить пиджаки и плащи. Так и здоровье подорвать можно... Есан же про плащи даже не думал, а вот про то, КАК иногда на него смотрит этот самый Минги - подумал. Но Минги - альфа. К альфам Есан ни ногой. Хватило ему... счастливой семейной жизни. Есана рано выдали замуж, в 16 лет он уже был продан очень выгодной партией взрослому альфе, который не считался с его мнением, здоровьем, чувствами и вообще, принимал паренька, как способ размножения, не больше. У Есана 8 детей. И все - погодки, потому что альфа не давал ему даже прийти в себя после родов, и вообще не давал прийти в себя. Для омег мужского пола роды - это особо рисковое и особо сложное явление, но альфе было наплевать на то, что каждый раз переживал Есан. Рожай, иначе зачем ты еще нужен? За восемь с небольшим лет Есан родил восьмерых. К его счастью, сам не умер и дети здоровые, хотя с последними двумя были большие сложности, потому что организм омеги просто уже не мог найти сил. Именно после рождения восьмой малышки у Ёсана и поехала крыша, на фоне послеродовой депрессии, депрессии в принципе, общего истощения и страха того, что альфа снова заставит рожать. Девятого Есан уже родить не сможет, а что будет с детьми при таком отце-альфе и подумать страшно. Решение пришло мгновенно, даже обдумывать не пришлось. Есану надо было спасать себя и своих детей. Поэтому маленький омега, уступающий силой и ростом своему мужу, истощенный до вида серого скелета, просто... смог зарезать альфу кухонным ножом, нанеся ровно 9 - за себя и за каждого ребенка - ударов. Альфа скончался в доме. А Ёсан, спокойно отмыв руки, сам позвонил в полицию, сам собрал детям сумки, сам сдался. Он был готов понести наказание хоть пожизненное, зная, что дети теперь свободны от воли такого альфы-отца, у Есана было 3 омеги и он с ужасом понимал, что их с таким отцом ждет его же участь, и ни в коем случае не хотел этого своим детям. И тут в его жизни появился Пак Сонхва, увидевший репортаж по телевизору, он приехал к омеге через половину страны, чтобы лично поговорить и выяснить, что произошло. Есан в то время находился в следственном изоляторе и в отдельной палате, потому что омега-убийца - это вообще редкость и полиция просто не знала, куда его девать. Пак Сонхва взялся за дело своей железной рукой, добился медосвидетельствования, которое показало, что омега не просто вымотан, а истощен настолько, что ресурсов организма едва хватало, чтобы дышать, и на том спасибо. Он развернул широкою кампанию по защите Есана, призывая общество осознать, что альфа сам виноват, 8 детей подряд - кто это выдержит? Парень просто тронулся головой от нагрузки! Он не убийца, он жертва! Как говорил сам Сонхва, Есану повезло, что он попал на предвыборные периоды, многие политики, чтобы получить больше голосов поддержки, выступали в его защиту, обеляя себя перед другими омегами, обещая защиту от подобного и, входя в положение Есана и его сложнейшей жизни в браке, смогли добиться того, что омега из изолятора попал в психдиспансер, где его обещали подлечить, выправить и выпустить на свободу адекватным гражданином. На свободу Есан вышел только через два года после смерти альфы. За все это время он не видел детей, потому что психологи боялись, что он выместит свою ненависть к мужу на детях. Все два года за детьми присматривал Сонхва, найдя лучший интернат, добился того, чтобы все 8 малышей росли вместе, а не разбросанные по миру, передавал им записки от Есана и маленькие подарки и уверял, что папа их обязательно заберет, надо только немного потерпеть. И вот теперь Есану оставалось еще полтора, из двух испытательных, после которых, если его признают дееспособным, он сможет забрать детей и воспитывать самостоятельно. Но без поддержки Сонхва это все было бы невозможно, просто потому что найти работу омегам в их мире было крайне сложно, да еще и такую, чтобы покрывала расходы на воспитание восьмерых детей! Его адвокаты говорили, что есть вариант снова выйти замуж на выгодным условиях брачного договора, но Есана выворачивало от одной мысли, что рядом снова будет какой-то альфа. Поэтому он работал с Сонхва, его заместителем, референтом, организатором, нянькой, копил деньги на большой дом и надеялся, что все получится - что получится хотя бы забрать самых младших, ведь новорожденную малышку он даже толком не видел. И на фоне этого всего взгляд, которым иногда прожигал его Минги, приводил только в ужас. Альф Есан панически боялся, хоть и сталкивался на работе, да и у Сонхва был этот лучший друг, но была бы возможность, он бы обходил Сона Минги по кругу дальней меридианы. Альфа был заносчив, иногда слишком громкий, порой грубовато шутил, но, что Есан не мог отрицать, иногда даже был очень мил... иногда. Очень редко. И вообще, не надо о нем думать, Есан! Он ему нравился. В смысле, Есан нравился Минги, все это видели, все это знали, Минги вообще первое время даже пытался подкатывать, но в итоге схлопотал от лучшего друга, который кратенько так ввел его в курс дел Есана и пригрозил жестокой расправой, если Минги вообще тронет омегу. Минги, как он сам любил говорить, понял-принял и с того момента смотрел на предмет своего обожания со стороны и с расстояния. НО СМОТРЕЛ! - Вот и что ему надо, он же в курсе, что у меня восемь детей и мне не до отношений... Пробормотал Есан, доставая сковороду побольше. Сонхва с его режимом работы, хоть и умел готовить, делал это редко, поэтому готовая еда в холодильнике лишней не будет. - Я не чую запаха еды! - прокричал Сонхва, выходя из ванной на пару с клубами пара. - Потому что она не готовится за 15 минут! - Отстой, что я могу еще сказать. - Оденься нормально, потом поговорим, - Есан успел отбить протянутую за кусочками овощей руку. - Иди отсюда! - Хорошо, мам, - хохотнул Сонхва, всегда поражаясь тому, что Есан, при его то комплекции, может запросто управлять полным бедламом. Опыт не пропьешь, как говорится, когда у тебя столько детей в одном доме... Вот за Сонхва Есан, наверное, вышел бы. Замуж. Более того, он даже предлагал, почти в шутку, почти серьезно, на что Сонхва с присущим ему обаянием ответил: - Есан, это не лучший вариант, я бета, нас за людей то не считают, а тебе нельзя рисковать репутацией лишний раз. Мужа я тебе тоже искать не буду, я родился альфой, я знаю, что мы мудаки, но если ты кого-то встретишь, я проверю его вдоль и поперек, чтобы ты и мелкие был в безопасности, идет? Более чем. Есана все устраивало. Только он так никого и не встретил, да и не пытался. Он был уверен, что справится сам, да и давайте честно, альфы его теперь побаивались, он ведь... мужа-то зарезал, смог. Пусть и маленький хрупкий омега. Хотя, маленьким он не был, для омеги – довольно высокий, только худой, организм так и не смог до конца восстановить все ресурсы, а нервная система была настолько расшатанной, что приходилось пить успокоительные. На самом деле, по всем медицинским показаниям у Ёсана был недовес, но это его не портило, делало тонким, звенящим, прозрачным. И на него обращали внимание. Он встречал много альф, потому что Сонхва с ними работал. Многие были довольно вежливы, многие смотрели с любопытством. Но так, как смотрит Минги, не смотрел никто. И Есан не понимал этот взгляд. И поэтому боялся. - Держи пока, - он поставил перед вернувшимся Хва тарелку с сырными тостами и чашку чая. - И расскажи мне уже, что стряслось и как мне вот это... эм... - он показал на разбитое лицо. - Объяснять? - С лестницы упал по пьяни? - Сонхва вцепился в тост, захрустев корочкой. - Мммм, ешанмыо. - Прожуй сначала. - Я говорю, ты бог! Я бы без тебя умер с голоду! - А я боюсь, что когда-нибудь ты умрешь из-за того что с окна выпал. Сонхва! Что на этот раз?! - Ай, да не паникуй, - Хва отмахнулся рукой, прихлебнув чаю. - Ну, поговорили немного, о делах, о совести. - Видя тяжелый взгляд друга Сонхва перестал дурачиться. - Да просто сказали, чтобы я был аккуратен с интервью и не портил дяденьке-альфе репутацию, не задавал неудобных вопросов не ставил в неудобные ситуации, альфы - они же такие ранимые! Прямо слова им поперек не скажи. Ссыт в общем, дяденька, что-то там у него, видать, не чисто, и он боится, что большой и страшный Пак Сонхва это откопал. - А ты откопал? - А то. У чувака любовница на стороне, причем еще и гамма. - Не определившаяся? - Неа, рискует, как черт, если мадам решит быть омегой, то я не знаю, как он выкрутится. А если альфой - тоже не знаю. Все мы знаем, что по закону, если ты связался с гаммой, будь добр быть с ней до конца, потому что гаммы те еще... личности. - Если гамма связалась с альфой, она уже точно не будет альфой... - Значит кто-то скоро будет платить алиментики бывшей жене. - Это все причины? - Ему нужны проценты на выборах в парламент, поэтому меня попросили сделать вид, что мне лично этот чувак симпатичен, даже не знаю, как я это буду делать с зашитым плечом. - Покажи. Сонхва спокойно закатал рукав футболки, оказывая склонившемуся Есану шовчики: - Юнхо всегда работает на отлично. - На него только и надежда, - протянул Есан, поправляя рукав футболки. Он боялся, то там все хуже, но нет. Да и с лицом можно что-то придумать. - Так что ты решил? - Подыграю на пока что. Не хочу снова летать из окон. А потом посмотрю, если оборзеет, то у меня есть все его досье, и дом, который он любовнице купил через подставных лиц, тоже. - Сонхва. - Есан только покачал головой. Это Минги. Точно Минги. У того какие-то связи, в которые Есан, конечно, не лез, потому что в принципе не хотел соприкасаться с альфой, но если где-то Хва и находит всякий компромат, то это Минги. Который очень реалистично прикидывается не очень умным альфой, а на деле... Ёсан даже не знал, кто он. Просто Сон Минги, лучший друг его босса. Только и всего, Ё. Не больше. Ёсан, от природы внимательный, уже давно понял, что двигателем в этой странной парочке альфа-беты Сонхва-Минги является как раз Сонхва, он вечно пытался доказать неправоту мира миру, вытащить какой-то компромат, потопить зажравшихся политиков или просто простых жителей, а Минги принимал это, как какую-то игру, до конца, кажется, не понимая, что творит его друг. Вероятно, как размышлял Ёсан, Хва все еще переживает тот момент, когда его мир в 14 лет встал с ног на голову и теперь пытается перевернуть его обратно, чтобы снова найти свое место. Вопрос только в том, а есть ли в этом мире вообще хоть для кого-то? С точки зрения омеги, который сейчас аккуратно дорезал овощи - места было маловато, а то, что есть, не всегда казалось хорошим. Взять, к примеру, тех же бет. Ёсан лично знал нескольких - Юнхо и Сонхва не единицы, в офисе были и другие беты, которых Хва взял в штат, и все эти ребята были отличными людьми, добрыми, открытыми, понимающими, трудолюбивыми, но - в современном мире им места не было. Как так? Почему? Почему бет, которые по сути просто лишены возможности родить изначально - лишили любого шанса на самореализацию? Конечно, среди них были выдающиеся личности. Врачи, учителя, люди тех профессий, где их "бесполость" и полное безразличие к омегам, альфам и гаммам только играло им на руку, были ученые, которые могли всю жизнь просидеть над одной пробиркой - но, к сожалению, не только потому что наука была их страстью, а потому что кроме науки ничего не было. Другой жизни не было. Им не давали право на жизнь. До встречи с бетами так близко Есан и не думал, что их жизнь настолько... безлика. Беты жили в каком-то своем замкнутом социуме, куда никто, кроме бет попасть и не мог - и не хотел. На бет смотрели, как на... нелюдей, честное слово! А все просто потому, что они не видят разницы между альфой и омегой? Не чуют запахов и не слышат низких частот? Бред, не меньше! Такие же люди, с такими же мечтами, тоже желающие найти свое место в мире. Талантливые каждый в чем-то. Кто-то сильнее, кто-то слабее. Но бет сторонились. У них были специальные школы, где учились только беты и учителя тоже были только беты. Даже, он точно знал, медучреждения четко разделялись для бет и для остальных. Это ли не притеснение? А ведь бет было много! В той больнице, где Есан провел два года, были только беты - врачи, медсестры, любой другой персонал, только беты, и они относились к выжатому в ноль Есану аккуратно, оберегая его расшатанную нервную системы и собирая его раздробленное "Я" по кусочкам. А собственно, им ведь должно быть плевать на проблемы какой-то там омеги. Но нет. Им не было плевать. Как и Сонхва, который появился на пороге его палаты, так и все остальные беты - относились к Есану хорошо. Очень хорошо. Лучше всех остальных альф, омег и гамм. А бет не ценят. Даже перечень профессий, которые они могут выбрать, ограничен. Профессия не должна иметь пола. Врачи? Отлично. Им доверяют. Учителя? Отлично. А вот захоти бета пойти в бизнес или шоубиз? А фигушки. Кому ты там нужен? Никто не будет с тобой работать, потому что как партнер ты непонятный, тебя не слышно, не видно и запаха нет. Как артист... ах да, тебя не видно и не слышно. Так и получалось, что беты, тоже не лишенные талантов, писали книги, а издавала это какая-нибудь омега под своим именем. Да даже научные открытия приписывались альфам! Хотя беты не меньше приняли в этом участие, но кто такие беты? Нет их. Иногда Есан думал, что им, бетам, живется даже хуже омег, которых рассматривали исключительно как средство для продолжения рода. Омегам тоже не везло. Именно потому что они могли продолжить род. Омег продавали, на омег заключали контракты, за омег давали приданное, у омег почти не было прав и возможностей. Мало кому везло с мужьями, которые разрешали омеге выходить в свет, строить карьеру или просто жить. Зато с омег сдували пылинки. Не с Есана, конечно, но... сдували. У них было больше привилегий в обществе, особенно у омеги с детьми. Не у Есана, правда, но... Но омега не имела права вести публичную жизнь. Крайне редко актерами или актрисами становились омеги, это порицалось, омега должна дома сидеть, детей рожать и мужа кормить. Вот это не жизнь, а мечта! А разводы? Да никогда тебе никто не позволит развестись! Если ты сам этого захотел, а не твой муженек присмотрел себе омегу моложе. Тогда да, улетаешь из дома со скоростью выстрела. И куда пойдешь - уже не важно. Твои проблемы, что ты чем-то не угодил альфе. Даже вдовцами или вдовами хрен побудешь. Ну, помер альфа, который тебя старше на полвека, ну, будь добр, найди другого, а то чего это... ты свободным быть хочешь? А нет уж. Ты омега, для тебя свободы нет. Сколько раз Сонхва рассказывал про подобное - Есан даже помнит одного паренька, который-таки смог доказать свое право на свободу после смерти мужа, ну как, доказать, он просто объявил пожизненный траур по любимому, который так рано его покинул. Есан этого актера от природы видел, яркий, говорливый, трауром там и не пахнет, зато свободный! Относительно гамм Есан мало что знал, их переменчивая природа не давала шансов разобраться в сложностях их социальных позиций, хотя на работе у них была парочка гамм, именно парочка, что... вообще-то... было незаконным, но только не для Сонхва. Он, по своей привычке принимать всех, кто идет против правил, пожал плечами и взял парней в штат. - Вырастут - определятся, кто из них альфа, кто омега, а не захотят, пусть гаммами и остаются. Мне то что, зато статьи пишут хорошие, - спокойно пожимал широкими плечами Сонхва. Статьи парни писали под общим псевдонимном, да и вообще, Есану казалось, что эти двое где-то ментально срослись и всегда все делают вместе, даже фразы друг за друга оканчивают. А ведь по всем правилам гамма должна искать альфу или омегу, чтобы составить ему/ей пару, изменив себя в нужную сторону. Процесс перестройки организма был довольно болезненным, Есан это знал, был знаком с такими гаммами еще при жизни ДО, но зато гамма находила свое место. Рядом с альфой или рядом с омегой, почти по своей воле. Почти, потому что, как показывала эта парочка парней, гамме и не обязательно выбирать какой-то там путь, можно и гаммой быть. Парни, к примеру, не жаловались, и шутили, что когда один определится, второй подстроится! По итогу всего этого хорошо жилось только альфам, которые правили миром, выбирали себе мужей и жен, получали все самое лучшее, любые пути, любые профессии и совершенно не парились по поводу того, что остальные не так радужно живут. Сонхва пощелкал пальцами перед носом Есана: - О чем задумался? - О несправедливости этого мира. - Оооо, как я тебя понимаю. Что надумал? - Ненавижу альф. - Категорично. Но могу тебя понять. Благо, я бета, фффух, никогда не думал, что буду этому рад! Есан внимательно посмотрел на Сонхва. Бета, у которого был журнал и время на канале. Ну да, он смог этого добиться, потому что родился альфой и все знали, что его вот так изломала природа. Уникальный случай. И общество решило его не притеснять, а Сонхва, поняв, что у него есть шансы, начал это общество перекапывать траншеями. Не обратив внимания на его взгляд, Хва зевнул: - Так, я побуду завтра дома, честное слово, дальше дивана никуда. А потом надо будет меня как-нибудь замазать перед камерами. - Замажем. - А ещееее.... И Есан вздохнул. Ну что еще? Каждый час да что-нибудь. - Ты в курсе, что у нас новый юрист? - А что случилось со старым? - Не смогли договориться. Помнишь я тебе рассказывал про Чонхо? - Мальчишка-омега, которого ты смог устроить на юрфак? - Угу, крайне умный малый, правда, уже не мальчишка, хоть и помладше нас будет, он прошел практику у Минги, но, так как наш юрист свалил в прекрасное пошел в жопу, я предложил Чонхо поработать с нами. Что скажешь? - Чистый омега? Работала у Минги? - Слушай, я понимаю, что альфы для тебя априори не самое лучше, что может быть, но Минги не бросается на все, что видит, он... адекватный мудак. Поверь мне, я его знаю почти 30 лет. И потом, у Минги много контор, не факт, что он работал прямо с... ним. Так что... Просто к чему я. Омега лучше поймет омегу, вы бы скооперировались, чтобы ты ввел его в курс дел, ага? - Я понял. Когда он будет? - Через недельку. И... парень закидывается блокаторами, так что не удивляйся, что его не видно и не слышно. - В таком раннем возрасте? Он же себя угробит. - Многие пьют эту дрянь, чтобы на них не висли всякие альфачи, а Чонхо еще и не слабый на вид, так что... его просто принять за молодого альфу, чем он, мне кажется, и пользуется. И... он не проиграл ни одного дела за время практики. Омега-юрист, ты такое видел? - Я так понимаю, скоро посмотрю... А как его родители... к этому? - О, тут везенье, у него только альфа-отец, который не знал толком, как воспитать омегу, так что... воспитал Чонхо. Он славный, правда. Мне кажется, вы поладите. Он такой же... собранный, серьёзный... зануда. - Ты умрешь с голоду, если еще раз такое скажешь про меня. - Ладно. Ты очень хороший, Есан, только накорми меня. - Дай мне слово, что хотя бы в ЭТОМ МЕСЯЦЕ ты никуда не влипнешь, Пак Сонхва? - Слооооожнаааа, - он выдал улыбку, очень похожую на гримасу боли. - Это не я вляпываюсь, это что-то вечно липнет ко мне! Замашки альфы, подумал про себя Есан, в Сонхва это осталось, сгладилось, притупилось, но иногда прорывалось через размеренную и спокойную бету. Первое время это пугало, потому что Есану казалось, что Хва - альфа, который сам закидывается блокаторами, чтобы никто не понимал, кто он, но достаточно было просто познакомиться чуть ближе, чтобы понять, нет, просто он вот такой. Пафосный мгновение назад, сейчас уже сидит и что-то серьезно читает в планшете. - Ужин будет готов минут через 40. - Ты сокровище, Есан, ты это знаешь? - Угу. Типа того. - Все, не буду болтаться на кухне, пойду разгребу дела. Если я уснул - разбудите, чтобы я поел. Жрать хочу, как волк. Есан остался один на кухне, где во всю готовилось рагу. Адекватный мудак. Наверное, так можно охарактеризовать обоих, что Сонхва, что... что Минги. Так, не думать о Минги. Думай о... о чем угодно. Внимание льстило. Давайте не будем врать себе, Кан Ёсан. Внимание альфы, которого ты никогда не знал, потому что в 16 тебя выпнули замуж и сделали машиной про деторождению - оно льстило. Льстило, что Минги старается как-то проскользнуть мимо, чтобы не пересечься, льстило, что смотрит молча, потому что слов найти не может. Льстило. Потому что ты, наверное, еще даже и не совсем отработанный материал. Есан поднял голову и посмотрел на себя в стеклянную дверцу шкафчика. Ему повезло родиться с очень милой внешностью. Как он думал - повезло. Омеги, в принципе, не бывают НЕкрасивыми. Милыми, обаятельными, цепляющими, харизматичными, такая уж у них природа. Есан, перейдя через подростковый несуразный возраст понял, что ему повезло - родиться таким. Так он до 16 лет и думал. Что эта внешность, больше похожая на эльфийскую, наверное, принесет ему счастье. Счастье у него в жизни было - восемь детей, их Есан любил до безумия, в принципе, только ради них и смог встать на ноги, найдя в себе силы пережить то, что было, переступить через панический страх перед всем вокруг, довериться пусть и бете, но все же - ДОВЕРИТЬСЯ! Наверное, если за такую внешность - ему судьбой были даны именно дети - он не мог просить большего. Но внимание взрослого альфы льстило, хоть Есан и избегал этого внимания, как мог, осознанно, понимая, что лучше не надо, внутренняя омега все равно то и дело кокетливо сверкала глазами. А глаза у Есана были красивые, огромные, под тенью длинных ресниц и с крапинками золота на карей радужке. Поэтому Есан предпочитал смотреть в пол. Пол - прекрасное место. Можно в него смотреть и никто. Ничего. Не подумает. А потом он подумал об омеге, юристе, который будет с ними работать, это может, даже хорошо, пусть этот же Минги на него переключится? Хотя, по словам Хва, там омега был тоже не из простых. Вот умеет же этот Хва находить-то таких! Есан хорошо помнил тот день, когда впервые приехал с Сонхва в их офис. Парочка гамм сидела вообще на одном стуле, да так и подъехала, на колесиках, сунув боссу новую статью на планшете под нос, а потом в 4 глаза уставилась на Есана. - Я Сан, - протянул первый руку тот, на коленях которого сидели. - А это Уён. Сан был постарше, возможно, даже в чем-то посерьезнее, он занимался редактурой статей в целом. Уён, который обладал неУЁмНой энергией, фантазией и юмором, был помладше, активнее, дружелюбнее и был первым, с кем Есан смог адекватно поговорить на обеде. Просто у Есана не было выбора - Уён вцепился мертвой хваткой своего позитива, выложил все про всех начистоту, а потом, сверкая своими любопытными глазами, сложив ладошки лодочкой и пристроив на них подбородок спросил: - А ты как к нам попал? И Есан рассказал, может, не в деталях, чтобы не напугать этого любопытного малыша, но в целом. - Ааааа, - протянул Сан, который от Уёна в принципе не отходил, иначе отдирай его потом от очередной жертвы обнимашек. - Мы про тебя слышали, Хва тут всех на уши поднял, чтобы узнать, где ты. Ну, добро пожаловать. И Сан улыбнулся широкой улыбкой, от чего глаза стали совсем узкими, а скулы резко выделились, Уен рядом улыбался открыто и ярко, кивая головой, повиснув на своем парне. Иногда Есану казалось, что он даже немного завидует этим двоим. Во-первых, у них хватило этой юношеской смелости послать к черту стереотипы и семьи, которые в один голос говорили, что гамма и гамма вместе быть не могут! Еще как могут, сказали Усаны, как их звали в офисе - и просто уехали из родного города, обосновавшись тут, первое время работали на самых простых работах типа...развозили газеты, мыли тарелки, развозили пиццу, но не унывали. Сан хорошо фотографировал, Уён писал маленькие обзорчики на мероприятия города - и это они выкладывали в свой небольшой блог о городе, который и приметил Сонхва. Нашел парней, посмотрел на них, поговорил с ним и... дал им место в офисе. А чего нет? Ну, гаммы, зато с мозгами! А во-вторых, в них прямо сквозила эта гармония - в отношениях, движениях, общении, юморе, даже в стиле. Если Уён выбеливал волосы, то у Сана всегда была белая прядка, падающая на лоб. Если Уён приходил в красном, то у Сана всегда был красный шарф или перчатки без пальцев. Одни наушники на двоих, один общий аккаунт в корпоративной почте, они даже одежду носили так, словно у них был один на двоих шкаф, по крайней мере, Есан был уверен, что так и есть, потому что вчера в этом свитере был Сан, а сегодня в нем пришел Уён, ну, вот так захотелось. И они не смотрели по сторонам, опасаясь общественного мнения. Они вообще смотрели только друг на друга. И это... да, немного вызывало зависть. Ведь вот оно, такое, бывает. Но Есану в этом не повезло. И что-то он сомневался, что повезет. Подсознательно он теперь ничего хорошего не ждал ни от кого, ни от альф, ни от мира в целом. А с таким настроем сложно падать в романтику и прочие дела, да и 8 детей всегда были на первом месте. Девять, хмыкнул про себя Есан, услышав, что в доме на втором этаже снова что-то гулко упало на пол. Два варианта. Либо это Сонхва упал. Либо Сонхва что-то уронил. И Есан, убавив огонь и прикрыв рагу крышкой, направился проверять, что там творит его самый старший и самый проблемный ребенок, потому что Сонхва им и был. - Ты живой или Юнхо вызывать? - негромко спросил он, поднимаясь в коридор. - Живой, - сонно отозвался Хва. Есан обнаружил его на полу у дивана, таращащего глаза на стену, сонно и не понимающе. - Упал? - Угу. - Как плечо? - Нормально вроде. Я не на него упал. А еда готова? - Почти, - Есан покачал головой и пригладил взъерошенные волосы. - Но горячо пока очень, ты бы еще поспал минут 20, я тебя подниму. - Ты сокровище, Есан. Когда-нибудь ты в это поверишь и твоя жизни станет прекрасной, - Хва перебрался обратно на диван, с которого слетел, укладываясь подальше от края. - 20 минут. - Конечно-конечно, - Есан вытянул плед и накрыл Хва. - Я есть хочу. - Я помню. Я тебя разбужу. Такие вот вечера у них были довольно часто, Есану, в принципе, нравилось заботиться о ком-то, это было в его природе, Хва же, с его непонятым характером, драками, изматывающей работой и непонятным режимом - в заботе нуждался. Есан сел на край дивана и всмотрелся в украшенное свежими ссадинами лицо беты. Ладно, это все и правда можно замазать, поставить, как надо свет, поймать ракурс, они уже не раз проворачивали такое. А Уен, кстати, отлично умел все это замазывать и прятать, в младшем гамме проснулось это искусство визажа и было отработано на самом себе и на Сане. Странно все же. Есан склонил голову на бок. На альфу Сонхва внешне не особо похож, слишком мягкие черты лица, он скорее... ближе к омегам с его внешностью, но при этом он бета. Где-то природа явно выпила лишнего, создавая его. Есан много времени бывал с боссом. И видел, что тот отлично смотрится на фоне альф, потому что фигурой не был обделен. На фоне омег - потому что внешность тоже не подкачала. На фоне бет - потому что он, блин, бета, но даже среди гамм он мог найти себе место, хотя обычно гаммы были сложными по характеру, это только с Усанами было просто - Усанам не нужно было искать себя, они нашли себя друг в друге, а в целом гаммы, не определившиеся по жизни, были довольно раздражительными ребятами. Человек мира, как называли Сонхва часто. Он мог найти себе место среди всех, но... не мог найти себе места в целом, иначе как объяснить эти его вечные попытки что-то изменить в обществе? Есан бы так просидел все время, погруженный в свои же мысли, но его часы, связанные с телефоном, который остался на кухне, завибрировали. Как-то Сонхва затащил его в магазин подобных гаджетов и они провели почти час, подбирая браслет на тонкую руку омеги. Сбегая по ступенькам, он посмотрел, кто звонит. О, Юнхо! - Я сейчас перезвоню, - коротко сказал Есан в микрофон часов и сбросил вызов, по телефону говорить было явно удобнее. С Юнхо Есан говорить вообще не боялся, и вообще он его не боялся, это было, на самом деле, большой радостью для Есана - хоть с кем-то можно было поговорить без внутреннего напряжения! И дело было даже не в том, что Юнхо - бета. Юнхо был очень… мягким. Спокойный, каким-то... расслабляющим. При этом, довольно высоким, широкоплечим и каким-то внутренне сильным. Талантливый врач и за состоянием Есана наблюдал, особенно перед плановыми обследованиями на вменяемость. Помогал подобрать витамины, даже успокоительные, которые не оставляют в крови следов, если прекратить пить в нужное время. Он искренне сочувствовал омеге, искренне старался помочь. И Есан мог даже назвать Юнхо другом. - Привет, добрая душа. Голос у Юнхо тоже был мягкий и спокойный, Ёсан сам улыбнулся. - Привет, спаситель наш. - Как он там? - Спит, ждет, когда я его накормлю ужином. - Как проснется, проверь температуру, все же с его плечом стоит поосторожничать. - Он обещал завтра посидеть дома. - Чудеса, Хва и дома? Ёсан улыбнулся своему отражения, когда услышал смех Юнхо, все же, какой чудесный человек их Юнхо. - Ты сам то не голодный? - спросил заботливый по природе омега. - Приезжай, если хочешь. Посмотришь на пациента, я тут рагу сделал. - Мммм, ты знаешь, чем соблазнить! Не напрягайся, я про еду. Но Юн его не напрягал, никогда, настолько спокойным был этот бета, и настолько просто ему было довериться. - Но у меня завтра операции прямо с утра, так что я воздержусь от ночных посиделок. Присмотри за этим летчиком, хорошо? - Я останусь с ним до утра, Юнхо, не переживай. Юнхо не переживал. В Есане он был уверен, как в себе - тот и накормит, и перевяжет, и спать уложит. Есан к Сонхва относился как к большому и не очень осторожному со здоровьем ребенку. Он только закончил разговор с Юнхо, как позвонил Минги. И Есан нахмурился. А этому что надо? Да еще в такое время? Но Минги вызов сбросил, и тут же пришло сообщение. "Хва забыл свой телефон, я могу привезти, тут уже пропущенных за полтос перевалило". Есан посмотрел на часы и нахмурился. Дружба дружбой, но в такое время тащиться ради телефона... Хотя, у Сонхва в нем был весь мир, так что... "Я не сплю, привози" И почти следом "Ужинать будешь?" Все же, Есан был вежливым человеком, пусть эти двое поужинают, а он в комнате посидит. Потому что альфу он боялся, хоть и понимал, что Хва просто не позволит Минги что-то сделать, Минги странно, но покорно слушался друга. "С тобой?" Есан аккуратно положил телефон на стол и вздохнул. Минги не теряет надежду, что вообще в голове у этого парня? "Хва просил его разбудить на ужин. Вот с ним и поужинаешь" Кажется, Минги не особо нравился такой расклад, потому что молчал он в ответ довольно долго, но следующее сообщение его молчание объяснило. "Короче, я уже еду" - Ну, едь, я то что... - пробормотал Есан, доставая тарелки, чтобы накрыть стол на двоих. Сам он планировал свалить в свою комнату, да, такая была у него в доме Сонхва - пока Есан не стал снимать свою квартирку, он жил у босса. Ёсан оглядел стол, кивнув самому себе - и отправился будить хозяина дома, потому что встречать альфу одному перспектива не радовала. - Хва... Сонхваааа, вставай давай. Но Хва только плед на себя натянул повыше, отмахнувшись. - Еда готова и ждет только тебя. - У нее нет ног, подождет. - Ты просил тебя разбудить и покормить. - Еще пять минут, Ёс, честно слово, я встану. Эти пять минут Есан знал очень хорошо, так же хорошо, что знал - не встанет, поэтому уверенно потянул покрывало на себя, почти стягивая бету на пол. - Вставай давай! Там Минги скоро притащит твой телефон, который ты в машине оставил у него! - Телефон? Тоооочно! Откуда ты знаешь? - Сонхва сонно тряс головой. - Минги звонил мне. И сказал, что привезет. Я вам ужин накрыл. - А сам опять будешь прятаться в комнате? - Не хочу вам мешать. - Ты же прекрасно знаешь, - Хва зевнул, вставая и потянулся, сморщившись, потому что плечо заболело. - Мне ты не мешаешь, а Мин только рад тебе будет. - Я игнорирую этот факт, Пак Сонхва. Осторожнее с плечом. В дверь позвонили. Есан вздохнул: - Он на ракете что ли ездит. - На пламени любви к тебе, - хохотнул Хва, а получив выразительный взгляд только очаровательно улыбнулся. Есан кинул в него комком пледа и пошел открывать. Каждый раз, когда Минги видел Есана, он вообще забывал, что такое адекватное поведение, умение говорить и что мозгу нужен кислород. Иногда он был просто уверен, что омега считает его идиотом, но Есан был настолько вежливым со всеми, что даже если и считал так, то вида не показывал. - Заходи. Хва уже проснулся. Ты же проснулся?! - Щас спущусь! - отозвался Хва со второго этажа. Минги молча протянул Есану телефон Хва, смотря на омегу в упор. - Ему сам отдашь, хорошо? - Есан отступил, чтобы пропустить альфу в дом и закрыть за ним дверь. - Ужин на кухне. - Да я тут постою. Сказал и сморщился. Ну, опять началось. Привет, идиот-Минги. Есан посмотрел на гостя внимательно, потом словно о чем-то задумался на короткое время и пожал плечом, уходя наверх. Мимо бодро проскакал Хва. И Есан был спокоен - этот куда надо друга отведет. И накормит, наверное, тоже. Сонхва то не идиот. Вроде бы. - Еда на кухне, - Сонхва хапнул друга за плечо и потянул куда сказано. - А он не с нами? - Минги даже шею вытянул, чтобы проводить прямую спину глазами. - Шутишь что ли? Если меня он еще выдержит, то наше ккккомбо ему просто как выстрел в голову. Насмерть. О, мой телефончик! Мин, ты спаситель, ты это знаешь? Но Минги только расстроенно упал на стул и уставился на стол пустыми глазами. Сонхва решил не трогать друга, пусть придет в себя, да и вообще, рагу так пахло, что все переживания альфы казались вторым делом. Хва заглянул под крышку, чуть не застонав, настолько он был голодный. - Минги, возрадуйся, ты сейчас будешь есть то, что Есан готовил! - Тебе готовил. - Но Есан же! Тащи тарелки, я сказал! У нас тут пир! Минги со вздохом поднялся, протягивая две тарелки, а Хва, напевая что-то, от души навалил им обоим, успевая есть прямо из сковороды. - Бля, я точно его в мужья возьму, если еще раз позовет. Он готовит, как боженька. - "Еще раз"? - почти убито переспросил Минги, который вроде и слышал что-то такое, но все же... - Угу. Он как-то в шутку спросил, а не хочу ли я его в мужья. - И что ты ответил? - Что он лапочка, конечно, но я бета, а ему надо беречь репутацию. Но вот ем и думаю... - Сонхва посмотрел на ложку и облизнул ее. - К черту, может, репутацию? Малых я что, воспитать не смогу? И пока ты меня не убил солонкой, я шучу. - Ну и шутки у тебя... Минги с ворчанием поставил солонку, которую взял, чтобы досолить, скорее, по привычке, чем по вкусу. Поковырял рагу и спросил тихо: - Может, я ему чисто внешне не нравлюсь? - Дааа, конечно, он вообще не любит парней с красными волосами. - Серьезно?! - Ты идиот? При чем тут это? Ты альфа, дорогой мой тормознутый друг. И пока ты альфа, уж прости, Есан будет смотреть на тебя с расстояния. - А он все же смотрит? - То есть, основную проблему ты не услышал, что ли? Хва поставил локоть на стол и с усмешкой посмотрел на растерянного друга. Признаться кому, не поверят, но этого альфача он впервые за всю жизнь таким видел. Растерянным. Тормознутым. И перекрыто влюбленным. Минги всегда был довольно влюбчивым, влюблялся по пятницам на вечеринках и остывал к понедельнику за выходные. А тут... вы глядите-ка. О внешности переживает. Он то?! Да по нему модный бизнес в слезах убивается и жрет тоннами мороженое. Хва вспомнил, как в самом начале, когда журнал только набирал обороты, Минги проиграл ему спор и его сфотали на обложку. Альфе тогда модельные агентства оборвали телефон, но у Минги была другая сфера работы. Не всегда легальная, не всегда безопасная, но чертовски походила его немного хищной яркой внешности. - Прояви терпение, Минги, я знаю, что это не твое. Но придется, если тебе этот парень реально нужен. - Нужен, - со вздохом кивнул Минги. - Тогда терпи. Ты альфа. Ты опасен, у него инстинкты так говорят. А их, прости, так просто не выпилить. Ешь давай. Любовь твоя готовила. Минги еще покопался в тарелке и все же начал есть, пока Сонхва копался в телефоне и отбивал всем сообщения, что он жив, и не надейтесь. Это все было очень странно, для него, для Минги. Изначально Есан понравился ему чисто внешне. Бля, ну а как иначе, вы вообще этого омегу видели? Тонкий, как струна и волосы как золото, переливаются на солнце. А глаза? Он ресницы поднимает, у Минги... поднимается кое-что другое. Кхм... И по простоте душевной Минги не сразу понял, что за холодной сдержанностью этой золотой статуэтки кроется не просто омежья ЧСВ, а сломанная жизнь. Да, не вся, да, у Ёсана были все шансы жить с детьми счастливо, Хва занимался этим лично, за что Минги готов был друга на руках носить, но нервная система уже расшатана, здоровье тоже. И этот загнанный в глубину огромных глаз страх. Минги никогда такого страха не видела. Иногда омеги боялись альф, но чтобы так. Это был страх с примесью отчаяния. И только после того, как Хва врезал другу пару раз по паре чувствительных мест и рассказал историю Есана, Минги понял, что там на дне этих глаз. Ёсан боялся альф в целом. Боялся зависимости. Боялся рабства. Боялся непонимания, потому что какой альфа вообще будет слушать переживания омег? Минги признавал - никакой. Если бы Есан не запал так глубоко в душу, то и он, Минги, не уделял бы так много внимания его жизни. А так... Минги даже имена детей знал! И постоянно напрашивался с Хва поглазеть на мелких, получилось правда всего пару раз, да и только потому что Хва вез новую мебель в их комнаты и нужна была пара рук. Но даже дети! Боже, Минги, который вообще от детей ходил через дальний космос - был просто очарован. Особенно самой младшей, так похожей на Есана золотом волос Ирволь. Для мелких он был просто другом дяди Хва. И видать дети решили, что немного тупым другом, потому что Минги ошалел, увидев 8 лиц, в которых так ярко отражался Есан. И полюбил эту банду мгновенно. И полюбил еще сильнее их папу-омегу, понимая, через что прошел Есан, но дал детям все, что мог - любовь, тепло, воспитание, все свои силы, потому что об отце-альфе не спрашивал никто, только папа, папа, папа, папа, папа. Три альфы, три омеги, гамма и бета. Малышка Ирволь была альфой, смешной, яркой, такой живой и милой, что Минги невольно подумал, что женихов ее будет отстреливать сам. Аккуратно так, чтобы никто не слышал. Даже второй по возрасту бета был при деле и, помогая самому старшему альфе, присматривал за детьми. Бета, который не ощущал себя брошенным. Есан воспитал это в детях. И это потрясающе. Потрясающе настолько, что мальчишка-гамма, плохо понимающий еще что все это значит, кричал, что хочет быть как второй старший братик! Гамма, который настолько любил брата-бету, что хотела быть как он. Иногда Минги подумывал, что выжил Есан только во имя и ради детей. И живет дальше тоже ради и во имя детей. И по сути никакой альфа ему нахрен не сдался, потому что от альф одни беды. И Минги почти с этим смирился. Согласный быть просто тупым дядей Минги для мелких и, возможно, другом для их папы. Когда-нибудь - другом. - Ты когда к мелким? - спросил тихо, почти прислушиваясь к тому, что творится на второй этаже, но Есан был тихим, как мышка. - На следующей неделе. - С тобой можно? - Можно, - Хва пожал плечами. - Но потом объяснять их папе, откуда дети знают дядю Минги будешь сам, оки? Хотя объяснять не придется. Есан не дурак, он сам все поймет. А вот реакция непредсказуемая, и Минги кивнул. Объяснит. Ну или нет. Там и посмотрим. Все равно до встречи Есана и детьми еще полтора года. Ирволь вообще станет совсем большой малышкой. И еще больше в папу. Минги в этом был просто уверен. Они с Хва просидели еще с час, тот даже смог растормошить загруженного альфу и они хохотали над старыми шутками, вспоминая юность и то, какими они были придурками. И остались ими же. В итоге Хва выпроводил друга почти пинками, с воплями, что завтра сложный день, вали отсюда, а то сожрал почти все! И когда машина Минги отъехала, Сонхва даже не надо было к гадалке ходить - Есан появился на кухне, деловито убирая посуду в машину и перекладывая рагу в контейнер, чтобы поставить в холодильник. - Ты хоть поспал? - Да, я засыпал пару раз, - Есан посмотрел спокойно карими с золотинками глазами. - Но вы ржали, как стадо ослов. - Ну... прости? Есан пожал плечами. - Мог бы спуститься к нам, поржали бы вместе? - Не мог, - резковато ответил Есан, не отрываясь от тарелок. - Он не опасен для тебя, Есан. - Дело не в нем, Хва. Во мне. Только не уточняй, хорошо? Я все равно не буду отвечать. Есан боялся влюбиться. Очень боялся. А у этого альфы были все шансы. Есан никогда не влюблялся. Он любил - детей. Да, их любил всем сердцем, которое ради них и билось, но влюбленность, полная эйфории - его теперь пугала. Потому что он привык к тому, что голова холодная. А Минги... этот холод прогонял. Его сердцу и так выпало немало испытаний. И если его еще и разобьют, а мало ли, то Есан уже этого не переживет, скорее всего. И поэтому он держался от яркого альфы подальше. Как можно дальше. Завтра был не тяжелый день, но Есан загнал Хва в кровать, не давая висеть онлайн до рассвета, а за тем такое водилось. Пусть отсыпается и приходит в себя, а Ёсан завтра смотается в офис, чтобы проследить, как там дела, зам он или нет. Он устроился на кухне, налив себе чашку чая, у Сонхва этого чая было – со всего мира, разных вкусов, цветов и ароматов. И открыл органайзер, чтобы сориентироваться по неделе. Экранчик телефона загорелся входящим сообщением, но сообщение сразу пропало. Ёсан снял блокировку, наблюдая за карандашом в окошке их с Минги диалога. Альфа что-то писал. Карандашик пропадал и снова появлялся. Но сообщение так и не пришло. Может, это и к лучшему, подумал Есан, переворачивая телефон экраном вниз. Не надо им этого, им обоим – не надо. Альфы почти не принимали чужих детей. Сам Минги, в другой части города со вздохом поднял глаза на потолок. Домой он не поехал, заехал в их с Хва любимый бар и теперь сосредоточенно закидывался. Его плохо брал алкоголь, только чуть притуплял чувства, но Минги все равно понимал, что признаваться омеге в любви по телефону – плохая идея. Поэтому он отключил телефон в принципе и сунул в карман длинного плаща. Когда-нибудь они поговорят. В живую. И, возможно, Ёсан даже выслушает.