obey

Пока Кихён выходил из магазина, он услышал как один из друзей Чонина сказал то, что заставило его остановиться на своём пути: — Не думаю, что Чангюн захочет больше с нами связываться. Кихён выпрямился, вслушиваясь, будет ли что-то еще: — Заткнись, Чанёль, его друг прямо здесь, — еще кто-то цокнул. — Не думаю, что они друзья, — снова сказал Чанёль, — он больше похож на его сучку. — Разве я не сказал тебе заткнуться! — Ты подслушиваешь наш разговор? — сказал третий голос. Кихён знал, что он принадлежит Чонину, потому что он был единственным, голос которого вызывал дрожь по спине после каждого слова. Он продолжил идти к двери, но кто-то схватил его за капюшон куртки. Ему пришлось развернуться. — Постойте-ка, ты ведь тот, кто украл у меня сигареты, — сказал Чонин и улыбнулся. Его друзья переглянулись друг с другом осознавающими взглядами. Кихён сделал тоже самое, что и раньше, и побежал. Кто-то снова схватил его за капюшон, но он продолжил бежать, пока куртка не выскользнула у того из рук. Он продолжал бежать до самого дома, даже заметив, что никто за ним не бежит. Когда он зашел во внутрь, его поприветствовала мама, но вместо того, чтобы что-нибудь сказать, он пошел в свою комнату. Столько всего происходило в его голове. Почему Чангюн связался с Чонином, хотя был тем, кто говорил Кихёну держаться подальше от этого парня. За этим, наверное, была история, которая имела какой-нибудь смысл, но то, что Кихён никак не мог объяснить, было поцелуем. Поэтому он сделал то, раннее думая, что никогда не сделает. Он позвонил Минхёку. Он звонил Минхёку однажды, но это не обернулось ничем хорошим, ведь Минхёк занял час его времени, объясняя что-то по химии. — Что тебе надо? — спросил Минхёк по телефону в очень непривычной для него манере. — Помощь, — коротко ответил Кихён, задаваясь вопросом, было ли это ошибкой. — С домашкой? — голос Минхёка внезапно приобрел уверенность, потому что, чёрт возьми, не было такого предмета, чтобы он не мог помочь с ним. — Нет, не насчет этого, — Кихён взглянул на кучу уже сделанной домашки на своём столе, — Чангюн поцеловал меня. — Тебе лучше бы сказать, что знаешь еще одного Чангюна, а не того ублюдка из нашей школы, за которым ты вечно хвостиком ходишь, — Минхёк повысил свой голос на более дружескую ноту. — Если бы это было так. — Ни за что, — его голос немедленно понизился, будто он думал. что сказать. — Знаешь, есть весомая причина, почему я избегаю Хёну, и это не потому, что я не гей, а из-за того, что он и его друзья, особенно Чангюн, это не те люди, с которыми можно связываться. Кихён вздохнул, потому что он знал, что Минхёк не замолчит теперь. — Я имею в виду то, что, если бы я не был натуралом, то я бы полностью отдался ему, ведь, я должен признать, он действительно горячий. Ты видел его руки? Но всё же он никогда-никогда мне не понравится. — Минхёк, — остановил его суровым голосом Кихён, — я позвонил тебе, чтобы узнать, что мне теперь делать, а не слушать насчет Хёну. — Разве я не сказал тебе? Не позволь ему стать ближе к тебе. — Ты уверен? — он не был уверен, будет ли он прислушиваться к совету Минхёка. — Окей, тебе нравится Чангюн? — спросил Минхёк с совершенно другим тоном голоса. — Думаю, нет, — осторожно сказал Кихён, немного подумав. — Он бы мог тебе понравиться? — Возможно. — Ладно, в любом случае, ты никогда не слушаешь то, что я тебе говорю, — Минхек сказал и отключил звонок. — Как всегда так сильно помог, — пробормотал Кихен, но никто его уже не слышал. Звонок Минхёку не помог в этой ситуации совсем и чувствовал себя он еще больше сбитым с толку. Он не особо хорошо спал этой ночью, думая о том, как ему придется встретить Чангюна снова и, возможно, сказать ему что-нибудь. Он придумывал возможный разговор в голове прежде чем заснуть, но уже не помнил его утром. Школы сегодня не было, так как была суббота. Он вышел рано и пошел длинной дорогой к дому Чангюна.