Сыр наслаждения

— Значит, хорошо, что мы встретились, — негромко, с лёгкой улыбкой произносит мужчина, опираясь ладонью на мягкий ковер. Девушка часто-часто вдыхает воздух, будто всё жарче разгорающийся камин - разом выжигает в комнате весь живительный кислород. Влад неотрывно смотрит на Лайю, и лишь этот взгляд значит и говорит сейчас больше, чем могли бы рассказать самые откровенные, самые красивые слова и поэмы. Глубокие синие глаза говорят за неподвижные мужские руки, - мечтающие дарить объятия и горячие касания. Трепетные. Грубые. Страстные. Невесомые. Синие глаза говорят за тело, что жаждет обладать долгожданной девушкой полностью. Без остатка. Синие глаза неотрывно, бесстыдно отражают то пламя чувств и необузданной страсти, что своим жаром затмевает даже живой огонь. Лайя будто перестаёт дышать, ощущая душой, телом весь спектр бушующих эмоций. В горле томительно пересыхает, приоткрытые губы испытывают болезненную жажду. Нужду. Сердце бьётся бешено, безумно, заставляя лёгкие снова и снова делать частые рваные вдохи. Тугое платье раздражает кожу вздымающейся округлой груди, мешает дышать и будто мешает быть ближе к ярким фантазиям, что отражаются во взоре напротив. Что уже давно стали и ее фантазиями. Стали частью её. Между ног девушки нестерпимо жарко. Она чувствует бессовестную влагу на кружеве белья и почти дрожит от безумного желания прикосновений его пальцев. Его губ. Дрожит от желания разрядки, от желания получить сладкое облегчение. «Господи, дай же сил отвести взгляд». Но их не находится. Ни малейшей помощи извне, и девушка снова и снова мучительно утопает в море несбывшихся желаний, незаметно с силой сводя бедра. Напрягаясь, борясь с пульсирующим лоном. Мужское дыхание становится чаще и тяжелей, словно до этого мгновения строгий, с виду абсолютно спокойный мужчина и не помышлял о нежном теле напротив. А вот сейчас с упоением поедает. Глазами, губами, пальцами. Касается нежной груди, лишь в мыслях, но девушка томно и вкусно вздыхает. Пальчики её подрагивают, а колени смущённо и крепко прижимаются друг к другу. Он видит, чувствует, как её ладони опускаются ниже. Как нетерпеливо поднимают чёрную ткань платья. Как тонкие пальцы игриво проводят по белью... Влад стискивает зубы, не отрывая взгляда, и глубоко втягивает носом воздух, от чего девушка стремительно заливается краской. Он чувствует её желание так же отчётливо, как чувствует своё. Да, мужчина знает наверняка, что бельё насквозь мокрое, а частое дыхание Лайи и её алеющие щёки выдают максимальную степень возбуждения. Но за подтянутым к груди коленом он ещё стыдливо прячет своё, изо всех последних сил сдерживая неприятные ощущения от натянутой ткани. Девушка как будто и вправду ощущает каждое его касание и трепещет. Трепещет и внутренне стонет от необузданной жажды. Её мысли сейчас сводятся лишь к одной - ужасающей. Он не может коснуться её. Она не может коснуться его, и боль от пульсации между ног лишь усиливается в унисон с болью душевной. Лайя больше не может терпеть. Не в силах терпеть! И, медленно поднимая руку, опускает её на раскалённую кожу груди. Сжимает, слегка прикрывая глаза, и сладко стонет, забываясь, теряясь от чувств. Становится жутко стыдно, и в то же время это и возбуждает ещё сильнее. Она с трудом распахивает глаза и снова встречается ими с синими омутами напротив. В них, супротив холодному цвету - огонь, пожар, желание. В них бездна, омут, в котором она навсегда пропала. Лайя словно чувствует не свою - его руку на груди и, жадно облизывая пересохшие губы, ведёт ладонь вниз. Впиваясь пальцами в лишнюю ткань платья. Нетерпеливо поднимая её почти до талии, под пристальным неотрывным взглядом, что теперь становится по-настоящему хищным. Разве можно так необузданно желать человека? Когда больше нет рамок. Нет запретов. Нет ничего постыдного или неправильного. Только он и она. И даже огромная планета, казалось, перестаёт своё движение, боясь нарушить единение двух судеб в крошечной комнате. Девушка, протяжно вздыхая, приподнимается на колени и резким движением убирает назад ненужную ткань. И снова опускается на пол, подогнув под себя голени. Нежную, раскалённую кожу внутренней стороны бёдер словно обжигает бесчувственный ворс ковра. Тонкие девичьи ладони гладят бёдра, медленно поднимаясь выше, снова вниз и, замирая на коленях, ноготки впиваются в кожу, разводя ножки как можно шире. Влад тяжело сглатывает, устремляя взгляд на тонкое кружево, скрывающее желанную плоть. На её руки, что дразняще ласкают кожу. В остатках здравых мыслей всплывают её недавние слова: «Можно же что-то придумать?» Ведь для двоих любящих людей нет ничего запретного. Мужчина приподнимается и оказывается прямо напротив разгорячённой девушки. Садится напротив, вторя её позе, и, глядя в затянутые поволокой глаза, расстёгивает чертов ремень, облегчённо вздыхая. Девичий взор опускается на мужской пах. Томительный, предвкушающий. И Лайя облизывает губы, наблюдая, как Влад медленно расстёгивает брюки и полностью высвобождает напряжённый орган из плена ткани. Крупный ровный член пульсирует желанием. Безумное жажда коснуться. Целовать. Чувствовать в себе. Сейчас. Всегда. Они снова встречаются глазами. Одновременно вдыхая и выдыхая раскалённый воздух. Грудные клетки часто поднимаются в унисон. Словно отражение друг друга. Словно части чего-то единого, целого, но разделённого. Нестерпимая агония страсти заставляет девушку поднести пальцы к своему лобку, затем ниже, лаская и нежно поглаживая. С губ срывается стон облегчения, а робкие касания вызывают потрясающий контраст оголённых чувств. Затуманенный взгляд ловит горящие синие глаза, ловит его приоткрытые губы и замирает на мужской ладони. На крупных пальцах, что туго обхватили толстый твёрдый член. Разочарование и досада заставляют бёдра нетерпеливо ёрзать на мягком ковре. Девушка сдвигает бельё в сторону и проникает средним пальцем внутрь, не отрывая глаз от движений Влада, чей потемневший взгляд устремился теперь лишь в одну точку. Она сладко стонет, часто и ненасытно двигая внутри уже двумя пальчиками, большим же нетерпеливо лаская клитор. Утопая в неге, полностью позабыв обо всём и всех, о том, кто она есть. И есть ли она без него? Влад прерывает движения и убирает руку в сторону, вынуждая удивлённую девушку, максимально близкую к разрядке - смущённо прерваться. Пальцы покидают влагалище, истекающее одновременно и соками и жаждой. — Приляг, Лайя. Я хочу тебя видеть, - произносит Влад хриплым, чуть слышным голосом, и девушка, не задумываясь, повинуется, пытаясь управлять ватным туловищем. Молодое тело откидывается назад, на маленькие подушки, и она лишь наблюдает, как мужские желанные пальцы, болезненно не касаясь кожи, поддевают невесомое бельё. Тонкое кружево слишком медленно, томительно скользит вниз, иногда мучительно задерживаясь, иногда впиваясь в кожу. Ткань соскальзывает с голеней, и Лайя аккуратно высвобождает ступни, позволяя Владу отбросить трусики в сторону. Девушка разводит широко в стороны согнутые в коленях ножки и снова касается пальцами половых губ, стимулируя окончания. Не стесняясь, стонет, изнывая. Тело дрожит, желая освобождения. Отложенная разрядка причиняет почти невыносимую ноющую муку, граничащую с удовольствием. Влад уверенно придвигается к девушке, оказываясь на коленях максимально близко к эпицентру сладострастия. И, бегло замирая взглядом: то на любимом лице, то на пальчиках, снова погрузившихся во влагалище, - часто и жадно водит по члену сжатой ладонью. Сбитые дыхания двух влюблённых оглушают тишину замка. Ненасытные касания затмевают в своём жаре настоящий огонь, что стыдливо поутих в камине. Ноги девушки безвольно разъезжаются, неудержимо подрагивая, и с громким стоном она кончает, собственными ласками продлевая, усиливая блаженную негу. Влад часто, сбивчиво дышит, наслаждаясь красивым юным лицом в момент оргазма и, сделав ещё несколько движений, сладко кончает на её живот, испуская протяжный стон... Раскрасневшаяся от чувств пара, снова трогательно устраивается сидя на полу, оправив одежду. Словно ничего и не произошло, словно и не было страстного упоения несколько мгновений назад. Девушка со смущённой улыбкой тянется в сторону и хватает с пола трусики, неловко сжимая их в ладони за спиной. Не знает, что с ними будет дальше. Но понимает, что безрассудно и окончательно влюблена... — Знаешь, я так скучал... — произносят мужские губы, и девушка улыбается ещё сильнее. Теперь уверенно. Теперь есть только он и она. И ничему в мире не изменить этого…