Кровинка II

Атакуя обилие охраны, Альвар вскарабкался, цепляя подушечками пальцев холодную каменную стену и уже был в покоях Морганы, больших по размеру. Хотел сделать сюрприз Моргане. Чеканя пятками сапог шаги по полу из плит, удобно устроился, сев на белую чистую простыню. <Бревно! >-визгнула Моргана. <Я? >, <Та нет, под нами>. Альвар качнул решетку, и она со скрежетом, громко и со звуком свалила матрас с ними. С скипом упала и тумба. <Не грусти, лап> Смеясь, Альвар взял на руки табурет и в уголок перил, собрав пух. Уилл на небе. Ведьма в сатанинской пламенной пасти. Моргана с этим Уиллом студила свою стопу в ожоге. Моргана мыслила в иное русло. Ремесло в качестве демона фее по нраву. Моргана с Моргаузой, сестренки активно брезговали им. Пред компанией.ММ. Уилл пасовал. С Уиллом и Моргаузой Моргана критична. Единорог, тот, в кого пустил с арбалета стрелу Артур, чествовал чудный закругленный плод. Гвен, только она имела право зреть его сущность, его натуральное лицо. Читать любое в сдвиге к линии черточек его напряженных тонких вен. Он принц, повелитель. Она простая мулатка. Оригинальная Гвен, со своими тугими загадочными мозгами, с интересом навевала интригу на него. Он плохо ловил слова, но священный отшельник счастливо обрел решимость быть ее навсегда. Он и она. Пресмыкающийся единорог и смуглая кузнечная. Айтуза клала яичко, крохотное, серое. К этому сырому гнезду стелила ещё ветку, ложа по одной, утепляя домик. Оболочка яйца треснула. Кормясь речными раками С Килгаррой, их вылупившему дракончику бросили лакомство также. Малой чавкая, сглотнул. Айтуза с ним, Килгаррой, некой увлеченностью следили за малышом, смотря с мягким выражением морд. Моя крылышки Дрогона свежей родниковой водицей, учили разуму. И летать. Широко расправив, Дронгон неуклюже замахал. Килгарра, Айтуза в Дрогоне души не чаяли.  — «Инвалид. Паразит» — причитала Моргауз. Гоблин уворачивался от отскакивающих вдребезги об бетон кусочков посуды. От летящих тарелок срисовало впечатляющий следок вмятин.  — «Морауз. Я лишь моргнул на нее. И только. А ты будто чума!» — уже кипит, стиснув зубы, гоблин. Зря.  — «Ахах. Я, да?» — бушевала. Гоблин рухнул. Снес с живота низкий пергаментный стол.  — «Моргауз, муза ты моя» — тут же гоблин шепча тише.  — «А ты моль моя» — Моргауз спокойно.