Правила улиц здесь бесполезны

— в этой жизни, Тао, тебе придётся много бегать. Бегать за временем и от времени, от людей и за людьми, поэтому будь всегда наготове, никогда не расслабляйся. Этот мир не создан для этого, всё время найдется тот, кто захочет разрушить твой песочный замок умиротворения и спокойствия. Эти слова, которые когда-то доносил до Хуана его хороший приятель, парень вспоминает вовремя. Он сейчас бежит, жадно глотая воздух, что больно ударяет в лёгкие, а в боку уже начинает покалывать. Бежит он уже минут десять от чёрного гелика, который следует за ним с того момента, как он вышел из магазина. Домой бежать не вариант, ведь, если не сейчас его поймают, то запросто смогут выследить и подкараулить позже. Брюнет не знал с какой целью его преследуют, но понимал, что явно не для хороших. За всю свою жизнь Тао насобирал много неприятелей. Часто был виден в уличных драках и просто грубил тем, кому лучше не стоит. Ну, характер таков. Что ж поделаешь. — никогда не бегай по прямой, если тебе угрожает опасность. Ищи настолько сложные пути, чтоб никто, кроме тебя, о них не догадался. — в голову снова ударяет знакомый голос и Хуан слушается его, петляя переулками. Если бы Цзытао не был "выращен" улицей, то, возможно, бы уже был мёртв или же просто сидел в этой машине вместе со своим полным недоумением. На самом деле, у него есть законный опекун — его тётушка, но можно сказать, что она обеспечивала его лишь жильем на ночь. Впервые, когда он появился у неё в доме, ему было двенадцать. Получается, пять лет с тех пор прошло. Юноша долго не мог принять свой новый дом, поэтому частенько убивал время за его пределами. Где? Правильно, на улице. Там он и друзей по несчастью нашел, и научился многим, но не самым лучшим, азам жизни, такими как: воровать, врать, драться, курить, пить, да и в целом самому решать свои проблемы. Тао понимал, что такая жизнь может обернуться плохими последствиями и благополучного будущего ему не видать, но ничего поделать с собой не мог, а человека, который бы смог вытащить его из такого дерьма у него нет. Даже тётя перестала предпринимать хоть какие-то попытки его перевоспитания. Вскоре, звук мотора был прекращен, по крайней мере, его не было слышно и Хуан решил дать себе волю передохнуть и значительно сбавить темп. Зря. Тяжело дыша, он ощупывает свои джинсы на наличие телефона и неосознанно выдыхает, когда понимает, что он на месте. Достав гаджет из кармана, Тао включает его и первым делом смотрит на время, что там было указано. 22:02. Чёрт, время уже далеко на ранее, но он всё равно набирает пароль из незамысловатых четырёх чисел, заходит в телефонные контакты и ищет там номер своего друга. Да, он не знает, где сейчас находится, его преследует непонятная тачка, а он хочет звонить не в полицию, как любой другой нормальный человек, а своему другому. Ему так было спокойнее, ибо он понимал, что так добиться помощи гораздо быстрее, да и с полицией у него были не очень хорошие отношения, если смягчить эту фразу. Как назло, пальцы отказывались слушаться, а мозг просто не воспринимал то, что показывает ему экран перед глазами. И в этот момент парень чувствует, как его хватают за портфель, что был на плечах, и резко дёргают назад. Смартфон выпадает из рук, а сам он резко разворачивается и наносит чёткий удар в скулу. Настигли всё же. На своём плече тот чувствует ещё одну пару рук, которая разворачивает его, а после и ударяет в живот. От такого неожиданного удара Цзытао гнётся пополам, хватаясь за больное место. Двое крупных мужчин пользуются сей ситуацией и сгребают молодого парня в охапку, утаскивая куда-то. Брюнет продолжал пинаться и вырываться из хватки рук, даже кричал им что-то, думая, что это их как-то напугает. Но как бы не так. Чья-то рука совершает удар по его лицу, отправляя Тао в нокаут. Бессознательное тело Хуана погружают на заднее сиденье машины, которая совсем скоро трогается с места и едет по нужному маршруту. — если тебя всё же поймали, помни, у тебя всегда есть шанс вырваться и бежать снова. Ты главное не сдавайся. — и снова в разуме всплывают эти до боли знакомые цитаты. Парень никогда не воспринимал эти предложения всерьёз. До этого момента. Сейчас он не только понял насколько они важны, но и до него дошло, что это не просто советы по самообороне. Бег - вся твой жизнь. Поймали - неудача и падение. Просыпается он от слабых пощёчин. Парень медленно разлепляет глаза, ведь веки кажутся такими тяжёлыми и поднять их полноценно — целое мучение на данный момент. Первое, что он видит — это лицо пожилого мужчины не далеко от себя. В голове сразу всплывают последние события, что с ним произошли и его берёт ярость. Он желает замахнуться и ударить того, кто находится слишком близко. И даже не посмотрит, что тот почти старик. Но что-то блокирует его желание сделать это. Нет, не совесть, а наручники. Тао опускает взгляд и подмечает, что его тело полностью обездвиженно верёвками, которые удерживали его на неудобном стуле. — эй! Че за хуйня? Где я вообще? — довольно грубо и громко спрашивает Хуан, смотря то на лицо незнакомца, то осматриваясь вокруг. Помещение, в котором он сейчас находился, оказалось светлым, хоть и была выполнена в коричневых тонах, и просторным. Его стул был расположен в конце комнаты, прямо у стены. Как он успел понять, это чей-то кабинет. На противоположном конце, у окна, помещения стоял массивный стол из отделанного и красивого на вид дерева. Вдоль левой стены находился большой шкаф, за прозрачными дверцами которого можно разглядеть множество книг и статуэток. В середине, а, если быть точнее, ближе к столу, стоял небольшой кофейный столик, а рядом с ним два кожаных кресла. По правой стороне находилась входная дверь с охранниками, такой же шкаф, что и слева, только меньших размеров, картины и даже аквариум с рыбами, что на удивление хорошо вписывался. — о, очнулся, — даже как-то мягко отвечает мужчина и, развернувшись, уходит, садясь за свой стол, а потом уже более строго и грубо продолжает, — успокойся и подбирай слова. — где я и зачем я здесь? — переспрашивает парень, но злость из его голоса никуда не исчезла. — ты у меня в кабинете. Не волнуйся, с тобой ничего не случится, если ты скажешь, где сейчас находится Хуан Фанг? Внутри темноволосого будто что-то рухнуло, да так громко, как ему показалось, что возможно слышали все. Как же давно он не встречал это имя. Да что там встречал, его мозг просто блокировал всё, что связано с этим именем, лишь изредка играясь с сознанием Цзытао, показывая владельца имени у него во снах. Во сне появлялся именно тот человек, который привез совсем юного Тао в Корею из Китая, оставив здесь навсегда. Он плохо помнит, что этот человек говорил ему на прощание, но единственное, что всплывает в голову, так это: "так будет лучше". Младший не понимал и не хотел понимать это. Было ясно, что у него на этого человека обида. Детская обида на родного отца. — я не знаю где он, — честно на выдохе выдает брюнет, потупив взгляд в пол. Видно, что ему крайне неприятно говорить об этом, но разве кто-то пойдёт у него на поводу? — а если подумаешь? — продолжает давить мужчина, поправляя рукава своей рубашки. Выглядел он стильно и ухоженно. Явно дорогой костюм идеально сидел на его теле, полуседые волосы были аккуратно уложены, а на лице начинали виднеться мимические морщины. Возможно, ему лет сорок пять, не больше. — да не знаю я, где он! В Китае где-то, скорее всего! От него ни слуху, ни духу, я даже понятия не умею, жив ли он вообще! — парень срывается, не выдержав. Вся злость, которую он проглатывал и копил в себе долгое время, выплёскивается в нескольких громкий предложениях. Говорят, что если высказаться станет легче, но в этой ситуации, кажется, стало только хуже. Ещё один ком обиды встал горьким комом поперёк горла, а агрессия усилилась, от чего он начал предпринимать новые попытки выбраться из крепких верёвок. Мужчина за столом молча наблюдает за поведением китайца, а, когда хочет что-то ему сказать, к нему подходит один из секретарёв, что всё это время тоже находился тут. — мистер О, мы проверили его контакты и он правда не связался с Фангом уже давно, — еле слышно докладывает секретарь, тыкая в экран планшета. — а зачем вы его ищите? — неожиданно для всех вставляет свои пять копеек Хуан. Ему действительно стало интересно, что ж такого натворил его отец, что его ищут сами мафиози. Да, то, что он находится именно у них Тао догадался быстро. Сейчас такие люди очень распространены в Корее. Настолько распространены, что их уже не считали просто ночными бандитами, а принимали за статных людей высшего общества, во владения который входит множество районов городов. Даже полиция часто бывает бесполезной, если они совершают убийства, поэтому тот самый господин О мог запросто запустить пулю в голову этому вспыльчевому грубияну, но не стал. Во-первых, ему нужно больше информации, а, во-вторых, чисто по-человечески не хотел. Жалко парня, молод совсем. — твой отец задолжал нам крупную сумму ещё семь лет назад в Гонконге. С тех пор мы обыскали весь Китай, но не сумели найти и совсем недавно, — отвечает О с уклоном смотря на секретаря, будто тот в чем-то провинился. Что является правдой. Он не доложил никому, что у Фанга есть отпросток, — узнается, что у него имеется сын, проживающий здесь, в Корее. Мистер О тяжело вздыхает и потирает переносицу, продолжая: — я приношу извинения за беспокойство и за моих сотрудников, которые не очень хорошо обошлись с тобой. Уж слишком ты буйный был, — усмехается, а потом строго смотрит на двух охранников у двери, — но упустить из вида мы тебя просто так не сможем. На тебя единственная надежда, Цзытао, понимаешь? Посему ты должен выбрать. Либо за тобой будут следить мои ребята, либо ты сам через каждые два дня приходишь сюда и отмечаешься. Если я тебе не наблюдаю, мы вынуждены снова насильно затаскивать тебя сюда. Естественно, Хуана ни один из этих вариантов не устраивал. Что ж это получается… Он напрямую связан с мафией! Этого ещё не хватало. Конечно, ребята со двора ему позавидуют, но знали бы они, как это опасно и рисковано. — я буду отмечаться. — вот и славно. Освободите его уже. — двое громил послушно подходят к китайцу, начиная избавлять его от "кандалов". Раздаётся стук в дверь. После чёткого "войдите" изо двери показывается молодой парень и оглядывает весь кабинет. — я пришёл на чей-то крик, — его взгляд встречается парой глаз Тао, — отец… то есть, Мистер О, вы серьезно? Уже и детей запугиваете? — спрашивает шатен с интересом рассматривая парня, которого почти освободили от верёвок. — Сехун, это не ребенок. Это сын Хуан Фанга! Мы думали он хоть чем-то нам поможет разыскать его, а от него толку ноль! — тихо, но всё равно слишком красочно объясняется О Старший. — и из-за этого стоило прибегать к таким мерам? Это всего лишь подросток, а вы его связали так, будто перед тобой серийный убийца, — Хун закатывает глаза, а после цокает. — надеюсь, вы извинились перед ним? — конечно! Как же иначе. Я сам лично извинился перед ним. — недостаточно. Мы должны пригласить его на ужин, — от строгих слов этого парня брюнет удивлено распахивает глаза, а после щурится, задумываясь и пытаясь найти в этом какой-то подвох. — с каких пор ты стал командовать тут? — искренне удивляется мужчина, улыбнувшись. О Сехун — его единственный ребёнок и будущий наследник, почему он в последнее время слишком мягок с ним и позволяет даже такое, но тот всё равно из собственной вежливости и воспитанности ограничивает правами себя сам. — ну, ладно, приглашай. А мне некогда, — он смотрит на циферблат наручных часов и чуть ли не хватается за голову. Слишком много времени он потратил на этого мальчишку. Хун победно улыбается и подходит к, уже освобожденному, китайцу. — идём, — спокойно говорит он и направляется к выходу из кабинета. Тао ничего не остаётся, кроме как молча пойти следом. Темноволосый смотрит на него и неожиданно для себя восхищается. Рубашка, пиджак и брюки отлично сидели на стройном теле, подчёркивая каждую его частицу. Походка медленная, но уверенная, подбородок высоко поднят, а шаг равный, в то время, как сам Цзытао плетётся сзади, чуть прихрамывая и сгорбившись от своего высокого роста. Сразу видно разницу. Но к этой "обложке" Сехуна можно было смело прописывать "содержимое" и не боятся, ведь характер, на первый взгляд, у него был воспитанный, хоть и гордый. Шли они молча, только иногда было слышно кряхтение Хуана, живот-то всё ещё болит от удара. Кстати, сзади ещё шёл один из охранников, шаги которого было трудно не услышать. Так, чтоб проследить, чтоб молодой наследник был цел и невредим. Дошли они до туалетной комнаты, в которой находилось несколько раковин, зеркал и различных средств одноразовых вещей для гигиены. — следует вымыть руки перед приёмом пищи. Ты ведь понимаешь это? — с тем же тоном спрашивает Сехун, подходя к одной из раковин и включая воду, чтоб и самому следовать этому правилу. Тао на мгновение хмурится, потому что улавливает в его словах намек на то, что Цзытао — ребенок, которому всё нужно объяснять что к чему. Так же он замечает, что тон собеседника стал гораздо мягче, а на лице появилась еле заметная улыбка. Китаец смотрит в собственное отражение и слегка шугается. Его лицо было в шрамах и ссадинах, а под слегка раскосыми глазами виднелись мешки. Конечно, он далеко не в первые видит себя в таком виде(каждый день), но после такого идеального О младшего его самооценка пошатнулась, хоть раньше он никогда не запаривался по этому поводу. Собравшись с мыслями, он все же включает кран и ставит руки под струю воды. Умыв руки и лицо, парни выходят из небольшой комнатки и идут дальше. — ах, да! — резко выдает шатен, остановившись, — я же не представился! Я — О Сехун. Да-да, сын того злого дядьки из кабинета, — слишком весело представляется он, протянув руку. — Хуан Цзытао, — сухо отвечает второй и они продолжают свой путь к столовой. — о, можно я тогда буду тебя называть Тао-Тао? Так… сколько тебе лет, Тао-Тао? — спрашивает Се с хитрым прищуром. Да что этот О Сехун себе позволяет? Какой Тао-Тао? Если бы перед ним бы не был сын мафии, он бы давно уже врезал этому наглецу, но судьба играет против него... Как-то китаец слишком остро отреагировал на новое прозвище. Как только его не назвали, но Тао-Тао? Серьёзно? — нельзя, — как отрезал, отвечает он, хмурясь, — мне семнадцать. — почему нельзя? Тебе идёт, — продолжает стоять на своем, — семнадцать? Правда? Тогда мы с тобой ровесники. Мне тоже семнадцать. Второй на это ничего не отвечает, но про себя удивляется. Он очень хорошо выглядит для семнадцати лет. Обычно, люди в таком возрасте угрюмые, замкнутые в себе и очень недоброжелательны внутри, а снаружи их лица усеены прыщами и прочим подобным, как сам Хуан. А Сехун же был полной противоположностью заевшегося в голове образа типичного семнадцатилетнего. Наконец, они заходят в просторную столовую, по среди которой стоит большой и накрытый стол. — присаживайся, — Се садится за стол и показывает китайцу место напротив, куда последний и садится. Перед ним стоит небольшая порция спагетти с курицей в томатном соусе. Вроде, простенько, но подано очень красиво и профессионально, словно это блюдо прямиком из ресторана. Но брюнет задержал свой взгляд именно на кружке с чаем, на что О улыбается. — узнаешь? Это чай Пуэр, привезённый из самого Китая. Я очень ценю вашу культуру, — спокойно поясняет Хун, будто пытаясь произвести впечатление на этого гостя. У Тао, кажется, глаз дёргается. Он берёт вилку и накручивает на неё спагетти, а потом кладёт в рот. Странно, но даже в такой ситуации тот понял, что сильно проголодался за весь день, посему вслед за одной вилкой последовали в рот и следующие. Шатен только задумывается над тем, какой тот молчаливый, а потом наклоняется к нему и убирает прядки волос с чужого лба, хозяину которых было не до них, потому что занят поглощением едой. Цзы на эти движения резко дёргается назад и всем своим видом показывает, что ему это не нравится. Серьёзно, этот парень ведёт себя слишком раскрепощено. Хуану это не нравится и даже отталкивет. — ты чего? Я ведь только дотронулся до волос, — смеётся, смотря на обескураженное лицо китайца. Всё остальное время за столом прошло молча. Тарелка Цзытао была быстро опустошена, да и чашка тоже. Сехун приказал своему личному водителю отвезти гостя до дома и через пару минут в столовой находился он один. Смотря в окно и наблюдая за отъезжающей от двора машины, О улыбался. Этот парнишка ему без преувеличения понравился. Что-то в нём такое было, что сильно зацепило Хуна. С улыбкой на лице тот проговаривает сам себе: — надеюсь, он не будет против, если я навещу его завтра.