Оператор
Q: Реакция персонажа отвечающего на самого отвечающего. Где-то очень далеко, за самой гранью сознания, слышится тихое металлическое тиканье. Почти мелодичное, почти живое. Если бы кто спросил, Титания могла назвать этот еле слышный мелодичный ритм сердцебиением кого-то восхитительно маленького, может быть, легкой, как весенний ветерок, птички… Но нет голоса, чтобы говорить, нет воли, чтобы оторвать взгляд от холодного до тошноты космоса, пропущенного через призму внутренней бездны. Зеленоватый свет бортовых ламп отражается в металлической сегментации варфрейма путеводными огоньками, но, когда к гудению-сердцебиению корабельного двигателя примешиваются легкие шаги, утопает в изгибах устройства-усилителя, надежно закрепленного на тонкой руке. Юношеские пальцы оглаживают холодное крыло и, всего на секунду, Титания выныривает на поверхность, чтобы услышать дыхание оператора, прежде чем снова опуститься в жадный смоляной океан с головой. Тэнно опускается на пол рядом с обездвиженной куклой. Титания не может повернуть головы, чтобы увидеть это, просто знает, будто чувствуя движение воздуха. Титания нечасто видит хоть что-то сквозь пелену беспросветного беспамятства, но еще реже — Его. И почти каждый раз он спит, сидя ли в комнате, залитой белесым сиянием, или же прямо за консолью звездной карты. Иногда даже на полу, устроившись подле недремлющего МОА. Остальное время, минуя ужасающе четкие просветы миссий, юноша занят созерцанием настолько отстраненным, что кажется, будто ничто не способно обрадовать его. Но каждый раз, когда он глядит на Титанию, в его глазах, теплых, как летний день, мелькает живой огонь. Он улыбается, глядя в холодный металл, точно зная, что перед ним не просто вещь. Сложно объяснить как, но Тэнно понимает своего Варфрейма. Странным, больше интуитивным способом. А она понимает его в ответ. Титания как никто другой знает, как слабо тело зеленоглазого юноши, и как много сил отнимает у него длительный перенос. И, глядя в усталое лицо… чувствует. Вину, трепетное беспокойство и безграничное желание помочь. А он, в свою очередь, почти физически ощущает страх феи перед забвением, захлестывающим пустую оболочку во время его отсутствия. И, вообще-то, Хару готов навсегда потерять себя, только бы не оставлять Титанию в одиночестве. Мысли теряются в редкой россыпи колючих звезд, расфокусируется взгляд; Хару запрокидывает голову, чувствуя, как теряет себя в бархатной черноте и гаснут ставшие родными зеленые лампы. Проходит лишь секунда, прежде чем Тэнно вновь видит и чувствует все, как раньше, за одним маленьким исключением — нет больше свинцовой тяжести в теле, нет мутности в мыслях и все кажется подвластным, пока он смотрит на мир глазами Титании. Вместе с ней он познает вселенную, вместе с ней познакомится с лучшими людьми и вместе с ней принесет мир в Изначальную Систему.